— Я не помню, где я их зарыл, — вдруг зарыдал он. — Лес такой большой, все поляны в нем одинаковые… Если вы дадите вашим людям задание прочесать его, они что-нибудь найдут! Пожалуйста, верьте мне…
Киселев и Скворцов переглянулись. На их лицах было написано недоумение.
— Сначала переговорим с его матерью, — одними губами ответил Павел приятелю, вслух заметив: — Скоро стемнеет, Антон… Сегодня мы все равно никого не найдем. А завтра поедем сюда пораньше.
— Как хотите, — покорно ответил Снежков и обессиленно затих.
Глава 32
Мать Антона, Валентина Дмитриевна, высокая сухопарая женщина, сидела в кабинете Киселева, давясь рыданиями.
— Когда я выходила замуж, я не знала, что мой будущий супруг страдает этой страшной болезнью, — рассказывала она. — Это проявилось уже после рождения ребенка. Агрессивность сменялась периодами депрессии. Потом началось «общение с инопланетянами», жизнь в придуманном мире, из которого его иногда удавалось извлечь при помощи лекарств. В минуты просветления он становился добрым, отзывчивым человеком, ужасно страдающим от своей неполноценности. Муж просил у меня прощения. Беспокоился за судьбу сына, умолял не оставлять его. Но проходило время — и все возвращалось на круги своя. Я не могла его оставить, хотела помочь… Думала: если все останется как есть, то я выдержу. Однако я ошиблась. Последняя ремиссия была очень короткой. Выйдя из больницы, он продержался всего две недели, а потом сообщил мне, что слышит голоса, приказывающие ему принести в жертву нашего сына. Сначала я не поверила. Но с его стороны были попытки, — она снова приложила к глазам платок. — Тогда я приняла решение уйти от него, даже не подозревая: Антон тоже болен… Как же я страдала, когда узнала об этом! — Снежкова громко зарыдала. — Но он — мой сын… Мой крест… — женщина вскинула вверх руки. — И я готова поклясться перед господом: Антон никого не убивал! Его тошнит от одного лишь вида крови. Он всегда уходит из кухни, когда я разделываю мясо.
— Однако он смотрит «кровавые» фильмы, — вставил Константин.
— Об этом я узнала только сегодня, — Валентина Дмитриевна с волнением посмотрела на оперативников. — Но это ничего не значит, это не реальность, а в реальности он — хороший мальчик.
— Ваш хороший мальчик продолжает настаивать на том, что он убил всех этих девушек, — вставит Петр.
Мать вздохнула:
— Он болен.
Лариса всем своим видом показывала, что она на стороне Снежковой:
— По-моему, его надо отпустить.
Лицо Павла отразило его колебания. Он поднял трубку:
— Приведите задержанного Снежкова. Он просто обязан присутствовать при этом разговоре.
Антон, страшно похудевший и осунувшийся всего лишь за один день, бросился к матери:
— Мамочка!
— Антошенька, милый!
Он целовал ее руки, гладил колени:
— Мамочка, прости меня! Я не хотел причинять тебе боль!
Валентина Дмитриевна вытирала платком его мокрые щеки:
— Я тебе верю, верю. Идем домой…
Услышав это, парень изменился в лице:
— Я никуда не пойду, мама! Я должен ответить за свои преступления и явить себя миру.
Женщина схватилась за голову:
— Что ты говоришь?!
Снежков менялся прямо на глазах. Теперь он уже не напоминал испуганного мальчика.
— Я убил их, мама! Ты должна понять. Твой сын — избранник! Ему приказывают свыше. Я слышал голоса. Они приказали мне убить этих студенток. Такова моя миссия на Земле!
Снежкова побелела:
— Не верьте ему! Это ложь. У тебя есть алиби. Ты сам рассказывал мне про каждый свой день. Ты никогда не лгал мне!
— Я солгал тебе впервые в жизни, и это правда, мама, — он чеканил каждое слово, вызывая у Кулаковой чувство жуткого страха. — Они все равно найдут их.
— Значит, у вашего сына нет алиби? — строго спросила Лариса.
Валентина Дмитриевна поднялась со стула, сделала два шага к сыну и рухнула на пол.
Это не произвело на него никакого впечатления. Он по-прежнему невозмутимо смотрел в одну точку, на губах его блуждала дикая улыбка…
Глава 33
Когда врачи «Скорой помощи», констатировав предынфарктное состояние, увезли Снежкову в больницу, а Антона вернули в камеру, оперативники, взмокшие и рассерженные из-за всего происшедшего, отерли платками потные лбы и расчесали взлохмаченные волосы.
— Ну и денек, — заметила Лариса.
— Не говори!
Константин, налив себе полную кружку чаю, отхлебнул большой глоток и выдохнул:
— Какие предложения? Отправим парня в психушку, где его давно дожидаются, или проверим показания подозреваемого?
— Твой вид говорит нам о том, что ты не успокоишься, пока не перекопаешь весь лес, — иронически отозвался Киселев.
— А ты придерживаешься другого мнения?
Приятели слишком хорошо знали друг друга, и каждый даже мог прочитать мысли другого. Павел вздохнул:
— Он ненормальный. От таких можно ожидать чего угодно. Сегодня он боится вида крови, а завтра слышит голоса и идет убивать.
— Абсолютно с вами согласна, — вмешалась Лариса.
Киселев почесал в затылке.
— В его рассказе меня кое-что смущает, — признался он. — Допустим, ему удавалось привлечь к себе внимание некоторых девушек, допустим, они приходили на встречу с ним в парк или на полянку в лесополосе возле университета. Но как он уговаривал их поехать с ним в лес? Вы же видели эти безумные глаза! Да что там глаза… — Павел раздраженно стукнул кулаком по столу. — Весь его облик… Возможно, Снежков заинтересовал бы такую девушку, как Мазурова, — в чем я тоже, кстати, совсем не уверен, — однако Ксения Козлова знала себе цену и с подобным субъектом не стала бы даже разговаривать. Если мы так и не выясним, как он добирался до леса, Снежкова придется отпустить и… — Договорить он не успел: его перебил звонок телефона. — Киселев слушает! — выкрикнул Павел, схватив трубку. — Да! Хорошо. — Положив трубку на место, он обратился к коллегам: — Задержанный Снежков просится на допрос. Сейчас его приведут.
Когда сержант ввел Снежкова в кабинет, оперативники вновь увидели огромные черные круги под его лихорадочно блестевшими глазами и осунувшиеся щеки.
— Садитесь, Антон, — Павел показал ему на стул рядом с собой. — Мы, честно говоря, сами хотели задать вам несколько вопросов.
Он кивнул:
— Задавайте. Я уже не знаю, что сделать, чтобы вы мне поверили! Не представляю… — Парень с такой силой затряс головой, что сыщики даже испугались.
— Мы вам верим, — успокаивающе сказала Лариса.
— Тогда почему же вы не приглашаете журналистов?!
Павел встал из-за стола и подошел к нему:
— По-вашему, журналисты постоянно гоняются за сенсациями и пишут о чем угодно, но это не так. Ни один человек из этой братии не будет просто так обливать грязью человека при таких ничтожных доказательствах его причастности к преступлениям. Получится, что мы пригласим журналистов, но они тут же уйдут, как только услышат ваши ничем не обоснованные показания.
Снежков задумался:
— Что же делать?
— Вы сказали, что многое вылетело у вас из головы, — вмешался Скворцов. — Постарайтесь привести ваши мысли в порядок.
Парень так закусил губу, что на ней выступили капельки крови.
— Я все вспомнил! Спрашивайте.
— Итак, — Киселев сел на свое место и взял ручку, — под предлогом оказания помощи в поступлении в вуз вы заманивали девушек в университетский парк. Так?
Антон помотал головой:
— Не совсем. По дороге, ведущей к парку, я перехватывал их. В парке слишком много народу. Меня бы заметили.
Павел кивнул:
— А дальше? Никто из нас не верит, что вы могли придумать нечто такое, чтобы эти осторожные девушки согласились бы поехать с вами в лес. Это самый серьезный прокол в ваших показаниях.
Снежков сглотнул слюну.
— Я не хотел выдавать друга, — признался он. — Однако если дела обстоят именно так… Только учтите! Он не принимал участия в убийствах.
— Фамилия друга?
— Я не знаю… — Парень вновь напоминал своим видом испуганного ребенка. — Мы познакомились в баре. Его зовут Руслан. Он согласился мне помочь.
— С какой стати?
Снежков усмехнулся:
— Ему нравилось смотреть, как я убиваю!
От этих его слов Ларису бросило в дрожь.
— Как же вы с ним связывались? У вас ведь нет мобильного телефона.
— Я приходил к нему домой.
Павел пристально посмотрел на него:
— Значит, вы знаете его адрес?
— Да.
— И вы нам его назовете?
Антон заколебался:
— Я не помню название улицы и номер дома, но я отведу вас туда.
— Прекрасно, — Павел что-то черкнул карандашом в блокноте. — Итак, если я вас правильно понял, вы перехватывали девушек по дороге к парку. Неподалеку вас ждал друг.
— С машиной, — уточнил Снежков. — У него новая «БМВ». Он тоже выдавал себя за преподавателя. Жертвы садились в машину. Девчонок почему-то всегда привлекают красивые машины… Мы обещали им, что поедем на дачу и там все подробно обговорим. На самом же деле мы везли их в лес. Там я душил их целлофановыми пакетами, но не до конца. Давал им, лежавшим в полубессознательном состоянии, глотнуть воздуха, я затем набрасывался на них с ножом и насиловал. Потом — добивал.
— А ваш друг?
Снежков махнул рукой:
— Повторяю: ему просто нравилось смотреть на это. Теперь вы мне верите? Перекопайте этот проклятый лес — и вы их там найдете!
Сыщики переглянулись. Парень заметил их движение.
— Есть еще кое-что, — сообщил он. — Рядом с этим лесом есть старое кладбище. Если вы поедете туда, то найдете пять свежевырытых могил. Так я готовился к своим преступлениям.