Огосударствление как большой тренд (до 70–80 % реального и финансового секторов). «Костыльная» экономика – точки сверхбыстрого роста (в отраслях, регионах, программах) на основе «подставленных костылей» – создания «искусственно нормальных» рыночных условий (низкий процент за счет процентных субсидий, бюджетное софинансирование, доступный кредит от банков, находящихся под контролем государства, налоговые льготы, сниженные регулятивные издержки).
Что произойдет в финансах. Продолжение политики «финансового замораживания», «финансовой стабилизации», начатой в середине 1990-х годов. Сохранение мелкой финансовой системы, не адекватной размерам экономики, и высокой зависимости от спекулятивных денег нерезидентов. Огосударствление и сверхконцентрация финансового сектора, царство олигополий, «денежное опустынивание» регионов. Страна вывоза частного капитала, как это было с начала 1990-х годов.
Финансовые кризисы 1–2 раза в 10–15 лет. Безответная любовь к сильному рублю. Вечные скачки курса рубля в широких диапазонах. Ежегодно заносимые финансовые инфекции, шоки. Финансовые рынки, капитализация пляшут от +20–30 % до минус 20–30 %. Холодные, спекулятивные рынки.
Рост рисков неконвертируемости рубля, закрытия счета капиталов (полного или частичного) при наступлении очередного шока. Низкая монетизация (Широкие деньги/ВВП) – в 1,5–2 раза ниже, чем в развитых экономиках, до 3—4-х раз ниже, чем в развивающихся странах со сверхбыстрыми темпами роста. Насыщенность кредитами (Кредиты экономике / ВВП) – аналогично. Процент всегда стремится к тому, чтобы быть выше 10–20 %.
Инфляция вечно стремится за 10 %. Встроенный немонетарный рост цен, прерываемый попытками «придавить» его (как это было в 2013 и 2017 годах).
Высокое налоговое бремя. Доходы правительства / ВВП – 36–40 % и выше. Конечное потребление государства – 17–19 %. Редкие острова иностранных инвестиций в сырьевые проекты. Финансовый холод.
Что будет с имуществом семей. То же, что и последние четверть века. То взлет, то посадка. Кризисы, сейсмика, стабилизации, взлеты за ростом мировых цен на сырье, а потом – снова трах-тарарах. И, в общем-то, скучновато, потому что – бедноватая экономика, а имущество и деньги – выжимаются из камня. И совсем немногие могут сделать это.
Собственность очень концентрирована – в узких кругах, в столицах, в неформальной экономике. Сытнее – чем ближе к государству. Или там, где его пока нет или совсем немного. И всё больше ограничений (больше взять у семей, меньше обязательств им дать).
Но замедленное накопление имущества семей – да, будет происходить. Пространство для управления им, для спасения его, для выращивания его – да, есть. Как в Латинской Америке. Своим имуществом стоит заниматься.
Нажиться по-испански
Испанский сценарий. Вероятность – 20–25 %. Замена большинства управляющих во всех эшелонах власти, приход команд «спасения в минуты роковые» – молодых технократов под лозунгом рациональности, развития, модернизации. Кадровые перестановки в рамках неизменной системы ценностей и вертикали власти. Подчинение аппарата целям роста, «государству развития».
Аналог – Испания Франко конца 1950-х—1960-х гг. Первое «экономическое чудо» в Испании, старт туризма, инфраструктуры, реиндустриализация, поощрение и рост иностранных инвестиций, массовые правительственные инвестиции через госсектор, открытие границ для выезда на заработки и т. п. Всё это – при поддержке США и Западной Европы (на это есть документальные свидетельства, для России – проблема). Частичная экономическая либерализация (без политической) + протекционизм. Одно из «чудес» (наряду с политикой национального примирения и управляемой передачей власти), позволивших Франко, после всех ужасов гражданской войны, выйти с «развернутыми знаменами» из своего проекта.
Как это будет в России? Технократы, омоложение в рамках всё тех же конструкций экономической власти и той же ее идеологии, которые доминировали последнюю четверть века. Чуть больше динамики, страсти, надежды и свободы.
Это менее однозначный, более «хитрый», но аналог сценария выше («Замороженная экономика»). «Тех же щей, да погуще влей». Та же модель экономики, с элементами модернизации, реконструкции, новыми деталями. Эффективность – чуть выше, волатильность – чуть мягче, сползание к дестабилизации в будущем – чуть замедленнее.
Есть ли шансы? Массовое омоложение в России корпуса губернаторов и министерских кадров в 2016–2017 гг. показывает, что сценарий возможен. Кадры – во многом «кабинетные», бумажные, тем, кому приходится получать опыт на ходу, и этот опыт пока, по наблюдениям, больше встраивания в систему, чем ее встряски.
Что будет с имуществом семей. То же, что и в сценарии «Замороженная экономика» (см. выше). Но больше резвости. Больше надежд на будущее, на рост, на умиротворение рисков в будущем. Длиннее временные горизонты. Меньше рисков. И более свободное дыхание. Шансы больше и увереннее строить имущество у себя дома, не разбегаться кто куда, кто как может.
Имущество внезапного поворота
Cценарий «Внезапный поворот», «Новый курс». Вероятность – 5—10 %.
Как это случится. Только сверху. У любого экономического чуда есть автор. Неожиданно, как в Китае конца 1970-х гг. Осознание верхушкой элиты, что другого пути нет.
Что строим. Цель одна – рост качества и продолжительности жизни, на уровне первых 15–20 экономик. Открытая, социальная рыночная, диверсифицированная экономика, прошедшая модернизацию, формирующая 5–6 % мирового ВВП и глобальных финансов, обеспечивающая устойчивый рост, выше, чем средний в мире, находящаяся в группе развитых стран. Период – 15–25 лет.
Что может происходить. Опережающий рост и догоняющая модернизация. То есть – «экономическое чудо», как в 15–20 странах после второй мировой войны. Выход на устойчивую, долгосрочную траекторию роста в 5–8 %. Норма накопления – 30–34 % ВВП. Рост – всё менее сырьевой. Новая индустриализация. «Замораживание» внешних конфликтов (невозможно устоять перед экономикой и рынком, которые растут с такой скоростью). Активный трансфер технологий и мозгов в Россию. Сокращение доли серой экономики (до 40 % ВВП) до 15–20 % ВВП.
Взрывной рост прямых иностранных инвестиций. Уверенный рост доли среднего и малого бизнеса в ВВП, производительности труда, реальных доходов населения. Россия, бывшая последнюю четверть века чистым экспортером капитала, становится на 10–15 лет чистым импортером капитала, прежде всего в части прямых иностранных инвестиций.
Что будут делать в экономике. Экономический форсаж – личное авторство (автор экономического чуда); точки быстрого роста; приоритетные отрасли; управление проектом, офис развития; макроэкономическое программирование; промышленная политика (временами насильственная); «новый контракт с Западом». Ни одно «экономическое чудо» после второй мировой войны, ни одна модернизация в России (даже 1930-х гг.) не случились без «открытых окон» в Западную Европу и с XX века – в США.
Промышленная политика – все ресурсы государства (материальные, финансовые, административные) подчиняются росту и модернизации экономики, прежде всего в точках быстрого роста, приоритетных отраслях, инновациях. Не тоннам, баррелям и мегаваттам – тому, что связано с ростом качества жизни, внутреннего спроса, технологического обновления.
Регулятивная политика – резкое (на 30–40 %) снижение регулятивных издержек (в части законотворчества и правоприменения); стимулирующая вместо «карательной».
Политика собственности – диверсификация собственности и снижение уровня ее концентрации в бизнесе и земле, поэтапное «разгосударствление», поощрение собственности мелких розничных инвесторов (роста активов среднего класса), создание равных условий для всех классов инвесторов; деофшоризация в меру снижения рисков, налогов и регулятивных издержек. Огосударствление падает с 50–60 % до 20–30 % экономики. Доля инвестиций через офшоры сокращается с 70–80 % до 20–30 %.
Антимонопольная политика – демонополизация, ослабление олигополий на внутреннем рынке, деконцентрация; реструктуризация монополий – игроков на международном рынке с целью усиления в них рыночных начал; поощрение опережающего роста среднего и малого бизнеса; рост рыночности.
Что произойдет в финансах. Финансовый форсаж, осторожный, не «залповый» – для первого этапа; на втором – отпуск в «свободное плаванье».
Налоговая политика – «ударный» пакет налоговых льгот, стимулирующих рост, модернизацию, прямые иностранные инвестиции, «длинные деньги», точки быстрого роста, легкий в доказывании и администрировании; поэтапное снижение налоговой нагрузки до 32–34 % ВВП, как условие ускорения роста. Другой подход к налоговым стимулам. Налоговый стимул – не вычет из бюджета, не избегание уплаты налогов. Наоборот, рост деловой активности и налоговой базы.
Бюджетная политика – удешевление государства (конечное потребление государства / ВВП – до 14 % ВВП), сокращение госаппарата и регулятивных издержек; рост роли инвестиций в инфраструктуру «качества жизни» (малые инфраструктурные проекты, социалка); инвестиции в мегапроекты и докапитализация через финансовый рынок; постепенное прекращение субсидирования процента; децентрализация, рост доходной базы регионов.
Политика государственного долга – рост госдолга к ВВП в 1,5–2 раза (25–30 % ВВП) с целью привлечения денежных ресурсов для сокращения налоговой нагрузки, в дальнейшем – до 50–60 % ВВП.
Политика финансового развития (financial development) – рост насыщенности деньгами, финансовыми инструментами / институтами / рынками и их инфраструктуры. Чем их больше – тем лучше ивнестициям, давно доказано мировой практикой.
Денежная, или, точнее, денежно-промышленная политика (mondustrial policy) – стимулирование денежного спроса, формирование «длинных денег» в меру роста экономического оборота. Смягчение денежной политики. Рост монетизации до 60–70 % ВВП, в дальнейшем до 80—100 % ВВП.