Глядя на них, Джек ощутил голод. Если б не теснота, он мог бы остаться здесь дольше, а крысы, возможно, снабжали бы его пищей – сырая рыба не самый худший продукт, однако эти стены, этот сырой воздух, они высасывали из него все силы.
Чтобы не терять времени даром, Джек стал разминать ноги. Ночью он их почти не чувствовал и опасался, что не сможет ходить, но обошлось.
Сняв ботинки и носки, чтобы легкий сквознячок, пробегавший по камере, подсушивал их, Джек прислонился к стене и снова погрузился в невеселые мысли.
Впервые за последние несколько часов он вспомнил о Роне.
Все, что он видел, перелетая через ограждения, это лежавший на асфальте Барнаби и мчавшийся к нему Сутулый. Эх, насколько же все было бы проще, пристрели они его еще в бункере!
Порядком намучившись в тесной камере, Джек придумал наконец, как вытянуться во весь рост, – этого ему хотелось так же сильно, как в холодной темноте пруда глотнуть кислорода. Чтобы распрямиться, требовалось лишь сунуть ноги в трубу, а самому оставаться снаружи – чего уж проще. Правда, крысы могли не понять его и атаковать, но их зубов Джек не боялся. Ему совестно было стеснять этих существ, может, не очень красивых, но по своему милых и смышленых. После завтрака крысы так забавно чистились и взбивали шерстку лапками, что ему хотелось их погладить.
Внезапно все семейство забеспокоилось. Крысята-подростки стали жаться к родителям и тревожно попискивать. Джек не понимал обеспокоенности водяных крыс, его зрение в темноте было не таким острым, как у них. Лишь метнувшаяся тень привлекла его внимание да укушенный крысенок пискнул и засучил лапками.
«Змея!» – понял Джек. Она незаметно выскользнула из уходившей в глубь берега трубы, чтобы забрать положенное – свой змеиный оброк. Ее глазки тускло поблескивали, она, никуда не торопясь, дожидалась, когда яд начнет действовать и жертва успокоится.
Змея была нешуточной угрозой для Джека. Преодолевая брезгливость, он перехватил ее возле головы и крепко сжал. Рептилия забила хвостом и пару раз довольно чувствительно хлестнула им Джека. Змея была не меньше метра длиной и просто так сдаваться не собиралась. Джек сжал сильнее, ее позвонки хрустнули, челюсти разомкнулись, и мертвый крысенок выпал.
Отбросив задавленную змею, Джек вытер ладони о штаны. Нестерпимо хотелось покинуть этот склеп, но куда бежать? Он не был уверен, что сумеет забраться сюда еще раз, но и оставаться здесь не годилось.
И тут Джек услышал голоса.
51
Невольно подтянув ноги, Джек стал прислушиваться. Помимо отдельных слов, он слышал равномерный всплеск воды.
– Здесь, что ли?
– Не знаю, Ромарио говорил, возле столба…
– Ты знаешь, сколько здесь столбов, Уллит?
– Ромарио говорил, на нем цифры – «тридцать шесть».
– Молодец твой Ромарио. – В голосе послышалась злость. – Где мы и где столб?! Как мы отсюда разглядим эти цифры? Свяжешься вот с дебилами…
– Но-но, ты полегче, если Ромарио узнает, как ты о нем отзываешься…
– Стуканешь, что ли?
Возникла пауза.
– Не буду я стучать.
– Ну, значит, не узнает. А тебе подходит это платье,
Уллит, так прямо и хочется тебя за сиськи схватить.
Ты раньше не носил женских шмоток, а? Они тебе очень идут.
– На себя посмотри!
– А чего?
– Ты похож на шлюху с Тридцать Восьмой улицы, которая за двадцатку минет в туалете делает…
– Что? Что ты сказал, сучонок?
– Что слышал. С твоими губищами помаду нужно поскромнее выбирать.
Они помолчали, был слышен только плеск воды.
– Смотри, дыра какая-то… Он вполне мог туда залезть, а?
– Мог и залезть, но как проверишь? Туда бы гранату бросить.
Джек напрягся, беспомощно озираясь в полумраке. Граната – это серьезно.
– Бросили бы, и все дела, – продолжал тот же голос – Только тут на каждом шагу копы.
– Суки копы, ненавижу их. Чего они тут делают, Бьорн?
– То же, что и мы – труп ищут.
– Думаешь, ребята его сделали?
– Сделали или не сделали – в любом случае он уже на дне. В такой холодной воде долго не протянешь, а вылезти здесь негде.
– Негде, если только он в этой дырке не обретается. Может, пхнем туда веслом?
– Давай пхнем. Только ты сам пихай – это с твоего боку.
Плеск воды стал раздаваться ближе, лодка ударила бортом о камень. Джек затаил дыхание, хотя с воды его увидеть не могли.
– Я так не достану…
– Задницу приподними и достанешь.
Решив, что нужно что-то делать, Джек поддел босой ногой одну из крыс, и та покатилась по устью в пруд.
– Крыса! – заорали снизу. – Крыс-а-а!.
– Ну и что с того, что крыса, придурок! Ты меня напугал!
И после паузы почти шепотом:
– Копы… К нам едут копы, придурок ряженый…
Улыбайся, улыбайся им, не то я тебе башку сверну.
Послышался стрекот лодочного мотора.
– Все в порядке, дамы? – спросил чей-то учтивый голос.
– Моя подруга испугалась крысы, офицер, – фальцетом произнес старший бандит.
– Осторожней с ними, они разносят коклюш! предупредил полицейский, и они с напарником рас смеялись.
Ну, пока, девочки, не шалите на воде!
– И вы не шалите, мальчики, – ответили им.
Тарахтение стало удаляться.
– Перестань… Перестань смеяться, ур-род… Они могут услышать…
– Бь… Бьорн… – Младший бандит просто давился от смеха. – Бьорн, тебе в кино нужно… Ух-ха… Ха…
Ус– с-с! Не мо-гу больше…
52
Теперь Джеку стало ясно, что его продолжают искать, причем не только мафия, но и полиция. Это значило, что рано или поздно в его убежище кто-нибудь наведается.
Сброшенная крыса вернулась.
Поднявшись по трубе, она недобро зыркнула на Джека, понюхала убитого змеей собрата и залегла в угол. Бездыханной змеей никто из крыс не интересовался.
Снова послышался плеск весел.
«Развлекаются, – горько усмехнулся Джек. – А ты тут сиди и выбирай, какой смертью помереть».
Весла ударяли все ближе, затем лодка снова грохнула бортом о стену, пришлось поджимать ноги – мало ли, вдруг с фонариком сунутся.
– Джек! Джек? – раздался знакомый голос.
«Рон! Они схватили его и теперь ловят меня на живца!»
Опасаясь, что ответит Рону, Джек зажал себе рот, уж больно жалобно звучал голос его напарника.
«Наверное, его пытали…» – промелькнула у Джека страшная мысль.
– Ронни, любимый, ты должен принять все как есть. Теперь только ты и я, и больше никого нет. – Это был мелодичный женский голосок. Джек от неожиданности едва не чихнул. Женщина? Откуда? Голос был не похож на омерзительный фальцет муж чины, в нем слышалось чувство.
– Рон, это уже не первая труба, и никакого ответа, вам придется смириться с гибелью друга.
Джек готов был поклясться, что уже слышал и этот голос, – он тоже принадлежал женщине, но звучал более строго, чем первый.
– Джек, отзови-и-ись… Джек… – Барнаби всхлипнул.
– Рон?
– Тихо! Вы слышали?
– Вам показалось, Рон. Это плеск волн.
– Ронни, любимый, крепись…
– Рон, я здесь!
– Вы слышали? Это Джек! Джек, ответь мне!
– Я слышу тебя, Рон. Кто с тобой?
– Тсс! Тише, Рон, на нас обратили внимание по лицейские!
– Ныряй под накидку, Ронни!
Послышался знакомый Джеку стрекот лодочного мотора и снова учтивый голос:
– Осторожно, дамочки! В трубах водятся крысы!
– Спасибо за предупреждение, офицер! Это очень любезно с вашей стороны!
Полицейские убрались.
– Джек… Джек, ты слышишь меня?
– Слышу, Рон.
– Джек, спускайся прямо в воду, потом мы втащим тебя в лодку…
– Понял, Рон… Полиции поблизости нет?
– Они далеко.
Джек быстро натянул носки, обулся и, сказав крысам «пока», скользнул вниз.
Ледяная вода сдавила его в своих объятьях, но, вынырнув, Джек увидел лодку и двух молодых женщин с веслами. Они были немного напуганы, но старались улыбаться.
Над бортом появилась улыбающаяся физиономия Рона, его голова была прикрыта попоной.
– Лейтенант, забирайся осторожно, чтобы не перевернуть лодку.
– Понял… Девочки, подвиньтесь на тот край. – Сам того не замечая, Джек старался копировать учтивый тон полицейских.
Перевалившись через борт, он почувствовал, как над ним расправили попону. Теперь они с Роном были надежно укрыты.
– Полный ход, девочки! Теперь полный ход! скомандовал он.
– Не волнуйся, Ронни! Уж мы постараемся!
53
Путешествие по воде длилось минут десять. Несколько раз за это время мимо проплывали моторные лодки.
Рон не мог нарадоваться, что отыскал друга, и крепко держал его за локоть, словно боялся, что Джек снова исчезнет.
Весла перестали бить по воде, и мягкий женский голосок доложил:
– Ронни, любимый, мы у пристани.
– А копы?
– Их нище нет. Ведь нет, Агнес?
– Да, Рон, здесь довольно пустынно, а лодочник ушел в туалет…
– Выходим, Джек! – скомандовал Рон. Сбросив попону, они перебрались на лодочную пристань. Не задавая лишних вопросов, Джек бежал за Барнаби.
Напарники проскочили зону отдыха, где карапузы ели мороженое, а их мамаши делились своими проблемами, перепрыгнули через ряд клумб и оказались на автостоянке.
– «Каблучок», Джек… – предупредил Барнаби, направляясь к старенькому грузовому такси. Задние дверцы оказались не заперты, и напарники забрались внутрь. Напоследок Рон еще раз выглянул наружу и закрылся изнутри.
– Все, можно перевести дух…
– Я до сих пор не верю, что ты меня отыскал, Рон.
– Я сам не верю, Джек… Знал бы ты, сколько водосбросов я уже осмотрел. Я ведь понимал, что это единственное место, где ты мог укрыться… – Голос Рона дрогнул. – Если бы я тебя не нашел, пошел бы на последний штурм…
– Брось, Рон, мы же на войне, а здесь всякое случиться может.
Последним штурмом на фронте называлась атака обезумевших солдат, увешанных гранатами типа «дундл». Бывали ситуации, когда последний штурм был единственным выходом.