Ну, именно в этом я пытаюсь убедить себя.
Когда она сплетает наши пальцы и тянет меня на кухню, чтобы выпить, я с легкостью следую за ней, задаваясь вопросом – возможно, я потерял контроль очень давно?
Глава12
Виллоу
Раньше я верила, что у меня аллергия на вечеринки. Каждый раз, когда я туда шла, мое тело реагировало физически. Мои мышцы подтягивались, желудок сводило, а кровяное давление подскакивало, словно миллион раз натягивало тетиву.
Окей, возможно я, на самом деле, не верила, что у меня была аллергия. Шумные толпы, громкие звуки и пьяные глупости просто делали меня напряженной. Хотя, сегодня вечером, я превратилась в лицемерку. Сегодня вечером я на вечеринке у Бека и достаточно выпила, чтобы громкая музыка не была ужасной, пьяные глупости скорее смешные, чем раздражающие, а толпа... Ну, все люди ютятся в просторной гостиной и вроде как подавляют, но не достаточно, чтобы мне захотелось уйти.
Я виню в расслабленном состоянии своего мозга виски, который выпила перед тем, как уехала от Луны. Я не планировала пить, но раз тяжесть жизни начала раскалывать мою грудь на части, я решила, что мне нужно успокоиться. Поэтому я выпила два напитка, или три, или четыре, или десять, а потом направилась в свое самое любимое место в мире – к Беку.
Бек прилип ко мне на всю ночь, добавив в мое расслабленное состояние эйфории.
Бек и виски в равной степени способствовали забыть о дерьмовых решениях.
Бек и Бек – такая же счастливая пьяная Виллоу.
Бек. И Бек. И Бек. Он скользит в мои мысли, словно любимая песня, застывшая на повторе.
Дерьмо, я так пьяна.
Время от времени к моей пьяной глупости подкрадывается беспокойство, предупреждая меня, что я играю с огнем и скоро могу сгореть. Прямо сейчас, вероятно, это звучит более привлекательно, чем должно.
– Расслабься, принцесса, – Бек вдыхает мне в ухо, пока басы песни пульсируют в моей груди. Он двигается прямо позади меня, прислоняя свою грудь к моей спине, держа пальцы на моих бедрах. – Танцы должны быть веселыми, – улыбается мне из–за моего плеча, его бедра прижимаются к моей заднице.
Трезвая, я могла бы сильно запаниковать из–за интимных движений. Пьяная...? Ну, это чувствуется вроде как приятно.
Хорошо, очень, очень приятно.
– Я веселюсь, – объявляю я, что частично является правдой. Я не имею в виду, что дерьмово провожу время или что–то в этом роде. Просто, все время слишком много людей вмешиваются в мои дела, у меня присутствуют обратные вспышки воспоминаний, словно я на работе или в квартире во время одной из вечеринок своей матери.
– Нет, это не так. Ты вся нервная, – он обхватывает своими ладонями мои бедра, и я резко падаю на его грудь, откидывая голову назад.
– Перестань так много беспокоиться о том, что делают все остальные, и танцуй со мной, – он притягивает меня еще ближе, если это возможно, и проскальзывает рукой вокруг моей талии, расставляя свои пальцы на моем животе.
Трезвость пытается протолкнуться через мой онемевший мозг, и мой голос разума пытается грандиозно появиться. Мы слишком близко. Очень–очень, я–могу–все–чувствоватьблизко. Бек меня трогает. Бек трется о мою задницу. Бек слишком наслаждается этой вещью с танцами. Я слишком наслаждаюсь этим грязным танцем. Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда мы оба слишком наслаждались танцами.
Мне, вероятно, следует остановить это, правильно? Внезапно голос моего разума тоже звучит пьяно.
Я украдкой смотрю на Ари, Луну, и Грея, чтобы увидеть, что они думают об этом грязном танце, происходящем между нами с Беком.
Ари слишком отвлечен, совершением внезапных диско–движений, а Луна слишком занята, внимательно смотря с вожделением в глаза своего бойфренда. Если бы Винтер была здесь, она бы точно заметила, что сейчас происходит в–одном–шаге–от–порно–шоу танец. Винтер ничего не пропускает.
Даже при том, что, похоже, только мы с Беком осведомлены о том, как много касаемся друг с друга, я все еще чувствую себя так, словно тайно делаю что–то гадкое. Если бы я была трезвой, то свалила бы прямо сейчас. Но я не трезвая. Я пьяная, одурманенная и смущенная тем, что хочу, и тем, что не хочу. Кем Я являюсь, а кем – нет. Чему я принадлежу, а чему – нет.
Еще пару месяцев назад, я была планирующей–все, играющей–строго–по–правилам девушкой, даже если мои решения не всегда были лучшими. Поэтому этот безрассудный танец со смущающим фактором – чуждая, дикая, сумасшедшая, неподконтрольная территория.
Чего, черт возьми, я хочу? Прекратить танцевать с Беком? Чтобы он прекратил трогать меня?
Я несколько раз качаю головой, чтобы прояснить туман в сознании. Все это заставляет вращаться комнату.
– Прекращай много думать, – игриво ругает Бек, мягко ущипнув мое бедро. Когда я замираю, он вздыхает. – Ты сказала, что хочешь повеселиться сегодня вечером, помнишь?
Я машу своей головой вверх и вниз.
– Ну, для того, чтобы повеселиться, ты должна расслабиться. Поверьте мне, я знаю. Я само веселье, – он массирует мои бедра кончиками своих пальцев. – Ты слишком напряжена. Тебе нужно дать себе послабление. И не только сегодня, а каждый проклятый день. Я думаю, что собираюсь сделать это своей целью... каждый день заставлять тебя расслабляться.
Я хихикаю, потому что он – пьян, болтает, и это смешно.
– О, правда?
– Да, – он приставляет свои губы к моему уху, задевая зубами мочку. – Ты, должно быть, действительно пьяна, учитывая, что не споришь со мной.
Я дрожу самым наилучшим когда–либо возможным образом.
– Я, наверно, должна... Ты слишком хорош для меня.
– Не правда. Я недостаточно хорош. Никогда не буду, пока не найду способ, чтобы ты жила жизнью свободной от стрессов.
– Я не знаю, возможно ли это... Я всегда напряжена. Жизнь – напряженная. Если бы она не была напряженной, тогда, возможно, я смогла бы расслабиться. Не думаю, что когда–либо смогу сделать это, – бормочу я, откидываясь назад, чтобы пробежать своими пальцами по его волосам. Я даже не знаю, почему это делаю, разве что полностью потеряла контроль над своей навязчивой потребностью обуздать чувства.
Моя ладонь и пальцы обладают своим собственным разумом, нуждаются в том, чтобы почувствовать насколько мягкие у него волосы, и об этом я думала раз или два на протяжении многих лет, если быть абсолютно честной с самой собой.
– Я была такой с того дня, как ты меня встретил, так что тебе не стоит быть таким удивленным.
Он тихо хихикает в мое ухо.
– Это совсем не так.
– Так.
– Не так.
– Так.
–Тсс... – горячо шепчет он напротив моего уха. – Меньше споров, больше сексуальных танцев.
Я снова хихикаю, наверное, в сотый раз. Затем мы начинаем двигаться под ритм, мягкий, страстный ритм. Медленно, я расслабляюсь, без особых усилий соответствуя его ритму. Когда песня ускоряется, мы тремся быстрее, наши тела движутся синхронно. Его руки изучающе движутся вверх и вниз по моим бокам, вокруг изгибов моих бедер, вдоль моей руки, над моей грудью. Мурашки появляются на моей плоти с каждым трением его пальцев.
Я неудачно пытаюсь сопротивляться еще одному вздрагиванию. Честно говоря, мне все равно.
Чем больше проходит времени, тем больше людей втискивается в гостиную, чтобы тереться друг о друга. В определенный момент, Луна, Грей, и Ари затерялись. Я едва ли это замечаю, потерявшись в танцах, расслаблении, и забытьи.
По мере того, как музыка становится более оживленной, энергичной песней, Бек обхватывает своими пальцами мои запястья, затем перемещает мои руки над головой, заставляя меня делать эту дурацкую вещь с хлопками. Я фыркаю, как свинья, и он посмеивается перед тем, как запечатлеть поцелуй на моем виске.
Мои ноги дрожат, и я практически падаю на землю, но он ловит меня своими руками и прижимает ближе. Я улыбаюсь, чувствуя себя такой довольной. После дерьмовой ночи на работе, я не думала, что смогу достичь хорошего настроения. Но, похоже, Бек всегда знает, как превратить меня из переутомленной, истощенной Виллоу в глупую, хихикающую девушку.
– Видишь? Весело, а? – спрашивает он, все еще удерживая мои руки над головой.
Я дрожу, словно мне холодно, хотя моя кожа влажная от пота, а его пальцы напряжены вокруг моего запястья.
– Ты в порядке?– спрашивает он, будто испытывая боль.
Я киваю головой, но мое тело предает меня, еще раз вздрагивая.
Иисус, возьми себя в руки. Он просто шептал тебе на ухо. В этом нет ничего сексуального. Я практически смеюсь над своей мыслью. Да, будто я смогу когда–нибудь распознать сексуальный момент, даже если он подойдет ко мне и будет тереться о мою задницу.
Прямо, как Бек.
– Что смешного? – спрашивает Бек, когда еще одно хихиканье соскальзывает с моих губ.
– Ничего, – закрываю глаза, когда музыка и тепло впитываются в меня. – Ты был прав... Это очень весело. Я чувствую себя так расслабленно, что возможно могла бы заснуть.
– Ну, не делай этого. Я хочу провести с тобой больше времени. Мне кажется, что я неделями не видел тебя.
– Ты ведь видел меня пару дней назад. Мне бы хотелось, чтобы мы могли больше тусоваться, но из–за работы, школы и моей мамы... – я замолкаю, при упоминании моей мамы настроение начинает ухудшаться.
– Ты что–нибудь от нее слышала? – напряжённо спрашивает он.
Я качаю головой.
– Нет. Последнее, что я слышала: она отправилась в Вегас, чтобы оторваться.
– Ты действительно думаешь, что она это сделала?
– Да. И я нервничаю, ведь, когда она вернется из Вегаса, то будет пытаться разрешить своему новому бойфренду переехать ... если он так долго будет слоняться поблизости.
Его грудь раздувается от глубокого дыхания.
– Я хочу, чтобы ты в эту ночь осталась со мной и передохнула от того дома.
Я не знаю, что сказать. Я бы медлила ночь назад, но прямо сейчас, я правда, правда хочу. Что произойдет, если я снова попытаюсь сделать с ним грязные вещи, пока буду спать? Или что хуже, если спать не буду?