— «…И застыла на месте», — прочитала Мелони.
— Простыла, что ли? — спросил Сэмми.
— Да нет, остановилась, просто встала на месте! — повысив голос, разъяснила Мелони и двинулась дальше:
— «…Луна скрылась в своих покоях, опустив плотную завесу туч, ночь стала темной, непроглядной…»
— Как страшно, — прошептал Среда.
А Мелони читала:
— «…Сильный порыв ветра принес с собой капли дождя. Я повторяла про себя: приди! Приди же! Я так хотела, чтобы он пришел! Я молча молилась об этом, сжимаясь от мрачных предчувствий…» — Мелони снова запнулась, слезы застилали ей глаза, и она не могла разобрать строчек.
Наступило долгое молчание.
— От чего она сжималась? — наконец испуганно спросил Сэмми.
— Не знаю! — всхлипнула Мелони. — Наверное, от страха.
Какое-то время все сочувственно слушали ее плач.
— По мне, так это очень грустная история, — прошептал Сэмми.
— Зачем ты читаешь такое на ночь? Ведь страшно, — участливо сказал Ведь.
Мелони молча выключила свет и спрятала голову под одеяло. Когда все лампочки погасли, на кровать к Мелони присела женщина, наверное Сандра, под тяжестью Ма пружины заскрипели бы куда громче.
— Спроси меня, и я тебе скажу, забудь ты про этого парня, — прошептала она. — Никуда он негодный. Даже не сказал, куда делся.
С тех пор как Мелони ушла из приюта, никто ни разу не погладил ее по голове. Она вдруг вспомнила миссис Гроган и так о ней заскучала, что забыла о Гомере — но только на мгновение. Когда все заснули, она снова включила свет — как бы кто ни относился к «Джейн Эйр», Мелони эта книга всегда помогала. А сейчас ей особенно была нужна помощь. Она прочитала еще двадцать страниц, но все ее мысли крутились вокруг Гомера. «Я должна проститься с тобой навсегда, — с отчаянием читала она. — Забыть о тебе и начать новую жизнь среди новых людей». Истина этих слов навсегда захлопнула для нее любимую книгу. Мелони сунула ее под матрас и, покидая ферму «Йорк», там ее и оставила. Если б она сейчас прочитала отрывок из «Давида Копперфильда», тот самый, что Гомер повторял как молитву, она бы и Копперфильда вычеркнула из своей жизни. «…Я стоял и смотрел, как призраки прошлого проплывают мимо…» «Как же! — подумала бы Мелони, — проплывают мимо!» Она прекрасно знала, что эти призраки следуют и за ней и за Гомером неотступно, как тень. Мелони плакала, пока не уснула. Она перестала надеяться, но при ней осталась прежняя одержимость, и глазами души она искала в темноте исчезнувшего Гомера.
В тот вечер ей было бы не разглядеть его — Гомер притаился в тени дома сидра, отгороженный от работников освещенными окнами. Чихни он или упади, споткнувшись, вой дробилки скрыл бы все звуки и его все равно никто не увидел бы. Иногда Гомер поднимал голову и глядел вверх, на крышу — там двигались, описывая круги, красные огоньки сигарет. Вскоре стало холодно, и он пошел в дом посмотреть, как работает пресс и выпить кружку сидра с ромом. Мистер Роз обрадовался приходу Гомера и протянул ему кружку, где было совсем мало сидра и много рома. Вместе они стали наблюдать за работой и слушать оркестр дробилки с насосом. Сезонник по имени Джек направлял струю. Поперек горла у него шел страшный шрам — след раны, после которой почти невозможно выжить. Другой мужчина, по кличке Апельсин, с грохотом ворочал решетки, отважно подставляя себя под брызги сидра свою кличку он получил, выкрасив однажды волосы в оранжевый цвет. Но это было очень давно, теперь от краски и следа не осталось. От выпитого рома оба порядком одичали; работали с остервенением, не обращая внимания на летящие в лицо яблочные клочья. Мистер Роз, с виду совсем трезвый, наблюдал за работой мужчин и машин, пущенных на полную мощность.
— Постарайтесь закончить к полуночи, — коротко бросил он.
Джек направил месиво на верхнюю решетку. Апельсин выправил пресс. В другом конце комнаты двое работников, которых Гомер не знал, с предельной быстротой наполняли бутылки сидром. Вдруг один из них прыснул, а другой громко захохотал.
— Что вас там рассмешило? — спросил мистер Роз.
И в ответ услыхал: в чан упала горящая сигарета. Джек с Апельсином тоже загоготали; Гомер, глядя на них, улыбнулся, но мистер Роз тихо сказал:
— Придется ее оттуда выудить. Незачем поганить сидр. Мужчины разом умолкли. Только машины продолжали работать, с пронзительным воем извергая потоки жижи.
— Лезь в чан, — скомандовал мистер Роз. — И поторапливайся.
Работник, уронивший сигарету, изумленно уставился в тысячегаллонный чан. Он был полон пока наполовину, но все равно в нем пришлось бы плавать. Мужчина неуверенно снял резиновые сапоги.
— Не только сапоги, — сказал мистер Роз. — Все снимай. И прими душ. Живей поворачивайся, никаких простоев.
— Что? — взъелся рабочий. — Раздеваться и мыться, чтобы туда лезть?
— Ты грязный, — тихо сказал мистер Роз. — Давай поживее.
— Сейчас, разбежался, — ухмыльнулся рабочий. — Тебе надо — ты и лезь!
Наступило молчание.
— Ты зачем здесь, парень? — вмешался Апельсин.
— А тебе чего, — огрызнулся строптивый работник.
— Что ты тут делаешь? — повторил Апельсин.
— Ответь, делаю из яблок сидр, — сказал Джек.
— Чего-чего? — переспросил работник.
— Просто скажи, делаю сидр и все, — опять сказал Джек.
Мистер Роз повернулся к Гомеру:
— Пойдем на крышу, дружище, посмотрим, как там. — Взяв Гомера под локоть, он мягко, но настойчиво повел его к выходу.
— Ты что, не знаешь мистера Роза? — донеслись до Гомера слова Апельсина.
— Хочешь познакомиться с его ножичком? — подхватил Джек.
— Рука у него не дрогнет, он в этих делах мастак, — вразумлял Апельсин.
— Делай что сказано и помалкивай, — заключил Джек.
Поднимаясь вслед за мистером Розом по лестнице, Гомер услыхал, как внизу зашумел душ. Душ был в закутке внутри дома, не то что на ферме «Йорк». Оказавшись на крыше, Гомер огляделся, но увидел в темноте лишь огоньки сигарет. Уцепившись за руку мистера Роза, он на ощупь двигался по настилу крыши, пока тот не нашел место, где сесть.
— Полагаю, Гомера не надо представлять, — сказал мистер Роз. Послышался гул приветствий. Присмотревшись, Гомер заметил Героя и Сука. Кроме них, там был парень по имени Вилли, два-три работника, незнакомых Гомеру, и старый повар по прозвищу Котелок. Он и правда походил на низенькую чугунную кастрюлю, и моститься на крыше ему было трудновато. Чья-то рука протянула Гомеру теплую пивную бутылку. В ней оказался ром.
— Гляньте, опять остановилось, — проговорил Сук, и все обратили взгляды в сторону океана.
Ночные огни Кейп-Кеннета почти скрывались за горизонтом, и с крыши виднелись только их отражения на воде. Но чертово колесо сияло высоко и ярко. Вот оно остановилось, чтобы высадить пассажиров и забрать новых.
— Может, эта штука решила передохнуть, — сказал Сук и все засмеялись,
— Облегчиться захотела, — добавил кто-то, и вокруг захохотали еще громче.
— Я вот что думаю, — сказал Вилли, — когда оно подходит близко к земле, ему положено остановиться.
Это предположение озадачило компанию. Над крышей нависло напряженное молчание. Но вот колесо снова поехало, и сезонники вздохнули с облегчением.
— Опять пошло, — сказал Герой.
— Оно как звезда, — заметил старый повар Котелок. — Кажется, что холодное, а подойди поближе — сожжешься! Горячее как огонь!
— Это чертово колесо, — сказал Гомер.
— Чего? — удивился Вилли.
— Чье колесо? — переспросил Сук.
— Чертово колесо, — сказал Гомер. — Там в Кейп-Кеннете есть разные аттракционы. В том числе и чертово колесо.
Мистер Роз толкнул его в бок, но Гомер не понял. Все вдруг притихли. Гомер взглянул на мистера Роза; тот укоризненно качал головой.
— Что-то я об этом слыхал, — проговорил Котелок. — Кажется, такое было в Чарльстоне.
— Во, опять встало, — сказал Герой.
— Это люди выходят из кабинок, — объяснил Гомер. — Одни выходят, а другие садятся.
— Люди? — изумился Сук. — Они что, катаются на этой штуке?
— Не дури мне голову, Гомер, — хмыкнул Герой.
Опять Гомер ощутил толчок под ребро, и мистер Роз тихо сказал:
— Вы все такие дремучие, вот Гомер и подшучивает над вами. Бутылка с ромом опять пошла по рукам, но мистер Роз пропустил свою очередь.
— Вы знаете, откуда взялось это имя — Гомер? — Он обвел глазами рабочих. — Знаете, кто такой был Гомер?
— По-моему, я о таком слыхал, — отозвался Котелок.
— Гомер — это первый рассказчик в мире! — объявил мистер Роз и, толкнув Гомера в бок еще раз, добавил: — Наш Гомер тоже знает много всяких историй.
— Черт, — буркнул кто-то.
— Так что это за колесо, Гомер? — спросил Сук.
— Чертово.
Все громко расхохотались.
— Во блин! Чертово колесо! — повторил Герой. — Офигеть можно!
Снова раздался взрыв хохота. Один из рабочих, которого Гомер не знал, даже скатился с крыши. Когда тот приземлился, Котелок крикнул:
— Эй, ты жив, черт сраный?
— Вроде, — уныло отозвался тот, и все опять засмеялись.
Внизу снова зашумел душ. Видно, рабочий уже выудил окурок из чана и теперь смывал с себя сидр. Мистер Роз еле заметно кивнул.
— Вилли, Герой, — сказал он. — Ступайте разливать по бутылкам.
— Да я только что оттуда, — проворчал Герой.
— Вот и хорошо, значит, уже набил руку, — отозвался мистер Роз.
— Я могу постоять на прессе, — предложил кто-то из темноты.
— Джек с Апельсином пока справляются, — ответил мистер Роз и поднялся.
Чутье подсказало Гомеру, что лучше уйти вместе с ним. Спускаясь по лестнице, они помогали друг другу. Мистер Роз все время молчал и, только оказавшись на земле, заговорил очень тихо и серьезно:
— Я хочу, чтоб ты понял: им не надо знать про колесо, ни к чему, да они этого и не хотят.
— Точно, — кивнул Гомер. Он еще немного постоял в темноте, глядя на освещенное окно. Гомер уже пообвыкся с речью сезонников, и понимал почти все, о чем говорилось на крыше.