Инна сообщила мне адрес, по которому находилась гостиница для животных, и я вызвала такси.
Гостиница располагалась в районе «ВДНХ». Какие-то павильоны, сарайчики, гаражи хаотично лепились друг к другу… Как я поняла, весь этот самострой собирались в ближайшее время снести и освободить территорию.
В одном из павильонов находилась гостиница для животных. Я зашла внутрь – пусто, какие-то коробки свалены в углу. Рабочие таскают арматуру… Я направилась дальше и в лабиринте обшарпанных коридоров наконец увидела вывеску с названием гостиницы и изображением игривого котенка.
Толкнула дверь – внутри помещение с застекленными вольерами, пустыми.
– Есть кто? – крикнула я.
Из-за угла выглянула полная женщина в шерстяном спортивном костюме, облепленном пухом:
– Ой, это вы за Бусинкой? Я уж прям извелась вся… Рабочие меня с утра трясут – когда да когда освобожу помещение!
– Я, я за Бусей. Вместо хозяйки. Она заболела, отправила меня.
– Заболела? А вы точно присмотрите за кошечкой? – встревожилась она. – Не выбросите ее на улицу?
– Точно-точно, – сказала я. Подумала и добавила: – Хозяйка кошки – моя свекровь, она у меня сейчас живет.
Инна не была мне свекровью, но как иначе объяснить, кто она мне? Проще вот так обрисовать ситуацию, наверное…
– Чудесно, это просто чудесно, когда у людей такие хорошие отношения, – обрадовалась женщина. – Такая редкость сегодня, все друг другу чужие… А что, у вас дома есть все нужное для кошечки?
– У меня? Наверное, нет. То есть точно нет! – спохватилась я. – Но сейчас это не проблема, схожу потом в зоомагазин, куплю все нужное.
– Не надо! – решительно возразила женщина. – Я вам с собой все дам. Переноска-то хозяйкина осталась, а еще ведь много чего понадобится. Все равно придется вещи отсюда вывозить, лучше уж вам часть отдам, пригодится. Сейчас с Бусинкой вас познакомлю.
Женщина нырнула в глубины помещения, вернулась с трехцветной кошкой на руках.
– Кусается? – Я осторожно протянула руку к кошке, чтобы погладить.
– Нет, она приличная девочка, хорошо себя ведет.
Буся позволила мне себя погладить. У нее была круглая симпатичная мордочка и испуганный взгляд. Ко мне кошка отнеслась равнодушно. Вздрагивала и двигала ушами, когда в глубинах помещения что-то громко бухало.
Хозяйка гостиницы для животных посадила кошку в переноску и дала мне целый мешок «нужностей», как она выразилось.
Я со всем этим богатством еле выбралась через снег и грязь (территорию не убирали) обратно к дороге. Там меня уже ждало такси. Мешок положили в багажник, а переноску с кошкой я взяла в салон.
Буся в дороге вела себя смирно, лишь пару раз тихо, растерянно мяукнула. Был уже вечер, когда я оказалась у своего дома, – все эти поездки заняли довольно много времени.
Я поднялась на лифте, открыла дверь в квартиру. Пахло чем-то вкусным.
Из кухни выглянула Инна, в моем халате поверх ночной рубашки. Я отдала часть своих вещей Инне. Все ей подошло (при моей любви к оверсайзу), а вот халат оказался явно маловат, она в нем смотрелась комично.
– Привезла? Ой, спасибо! – обрадовалась Инна. Открыла переноску, позвала: – Буся, Буся!
Кошка выбралась наружу и буквально закружилась перед Инной, мяукая-причитая.
– Соскучилась! – Инна подхватила кошку на руки, а та принялась ей тыкаться мордочкой в лицо. «Как-то это негигиенично», – растерянно подумала я. Но постаралась не зацикливаться на этом.
Я уже на многие вещи, оказывается, перестала обращать внимание, не знаю, плохо это или хорошо. Когда, например, обнаружилось, что у Инны подскочила температура и стало понятно, что она серьезно простудилась, я тоже восприняла это с обреченным спокойствием. Меня даже не напугало тогда, что я могу заразиться… Я, пожалуй, больше следила за тем, чтобы состояние моей гостьи не ухудшилось, ведь важно не пропустить тот момент, когда уже пора вызывать врачей…
А кошка, ну что кошка? Смысл переживать о микробах на кошке, когда весь мир рухнул.
– Чем это так вкусно пахнет? – спросила я.
– Сварила борщ и сделала котлеты с пюре, – сказала Инна. – А то что мы все заказную еду-то едим?
– А продукты откуда? – растерянно спросила я.
– Так я на дом доставку заказала! Через сорок минут уже привезли, – ответила она. Заглянула в мешок с «нужностями»: – Ой, и для Буси есть угощение! И даже… Лиза, я поставлю лоток для Буси в туалет?
– Да, конечно, – растерянно согласилась я.
Меня немного ошеломил напор Инны. Мой дом – уже и не мой дом вроде… С другой стороны, Инна старалась со мной согласовать все свои действия. Что касается борща с котлетами, то это было очень удачной идеей, все равно бы мы стали заказывать какой-то еды на дом вечером. Адам как раз собирался приехать к десяти.
…Он приехал на полчаса раньше оговоренного срока и тоже с какими-то мешками и пакетами, заставил ими половину коридора.
– А что это, Адам? – спросила я его, с удивлением наблюдая, как он аккуратно распределяет пакеты у стен.
– Мои вещи, – коротко ответил он. – Больше я туда не вернусь.
Мы с Инной переглянулись.
– Адам… ты голодный? – робко спросила она.
– Да, мама, очень, – серьезно ответил он. Поцеловал меня и пошел в ванную мыть руки.
Через минуту мы все расположились за столом на кухне. Мы с Инной пили чай, поскольку уже поужинали, а Адам с жадностью принялся за борщ.
– Вкусно, – заметил он мрачно.
– Очень вкусно, – согласилась я.
Инна так и расцвела. Буся в это время сидела возле нее на полу и, вытянув шею, настороженно принюхивалась к Адаму. Потом повернулась к Инне и мяукнула. При этом у нее было очень забавное, даже удивленное какое-то выражение мордочки.
– Да, Буся, это мой сын, – сказала Инна. Потом всхлипнула и отвернулась к стене.
– Ну мама… – с тоской произнес Адам.
– Все, все, я не буду, – с трудом выдохнула она. – Котлеты с пюре положить?
– Положить, – покорно кивнул Адам. Когда он ел котлеты, Буся гипнотизировала его взглядом. И правда, она была очень деликатной кошкой, не попрошайничала в открытую… И на стол она не лазила, что несколько меня успокаивало, примиряя с ее существованием в моем доме.
– И как там? – спросила я, сделав неопределенный жест рукой. Я имела в виду – как дела с родней Адама.
– Никак, – пожав плечами, ответил Адам. – Денег мне не дадут. Готовы принять обратно, если я откажусь от тебя, Птен. Ну это все Натальины закидоны, она там серый кардинал.
– Наталья – это жена твоего сводного брата Виктора? – спросила Инна.
– Да, мам. Виктор на моей стороне, но я с ним даже говорить не хочу. В общем, вот такие дела. Мне надо срочно искать работу. Вещи мои… я их потом в какое-нибудь хранилище положу, типа гараж сниму, бокс… как-нибудь.
– Ты можешь отвезти их ко мне домой, – сказала Инна.
Адам помолчал, потом опять кивнул, соглашаясь.
– А поехали все вместе ко мне, – с неожиданным энтузиазмом произнесла вдруг Инна. – Я бы очень хотела, чтобы вы, деточки… у меня… со мной… ко мне… вы оба… – Она не договорила, заморгала и принялась расчесывать руки. Я быстрым движением положила ладонь на ее руки, прижала их к столу. Инна смутилась, убрала руки за спину.
Адам с изумлением переводил взгляд со своей матери на меня.
– А поехали, – сказала я.
– Хорошо, съездим, – осторожно произнес Адам.
– Но немного позже, ладно? – уточнила я. – Очень хотелось бы сначала погулять по городу. Я мечтала сделать это с тобой, Адам. Вот прямо мечтала, честно. Когда все в огнях, гирляндах, елочки везде… А работу можно потом начать искать.
– Потом, да! – закивала Инна. – Сейчас каникулы, люди все равно отдыхают. А у тебя ведь даже отпуска никогда не было, да, Адам?
Адам изобразил лицом сложное выражение. Я так поняла, что он согласился с тем, что ему полагается небольшой отпуск.
…Я проснулась среди ночи со странным ощущением. Как будто что-то изменилось в этом мире, вокруг меня. Еще ничего не понятно, еще ничего не известно, как оно все будет дальше, но я больше не одна.
И мне надо научиться жить с этими людьми – Адамом, Инной. Ну да, как теперь от них убежишь… И к этой кошке еще надо привыкнуть! Непонятно, как оно все так получилось, я ведь жила одна уже давно и никого не хотела видеть рядом с собой.
Потом поняла, что не могу без Адама. А у него семья… отец с многочисленной родней, мама Инна. С отцовской родней ужиться мне не удалось, получится ли с Инной?
Но Инна меня не раздражала и не бесила, чего я больше всего боялась. Она ощущалась, наверное, как своя. Или это все из-за той жалости, что я испытывала к Инне? Она же столько натерпелась!
Все следующие дни мы с Адамом гуляли по городу. Раньше я тоже много гуляла, но обычно я делала это одна. Изредка – в компании Поли и Ванды. А теперь мы делали это с Адамом. Мы с ним столько лет знали друг друга, а гуляли вдвоем впервые.
Ходили, взявшись за руки, по украшенным центральным улочкам Москвы, сидели на качелях, пили горячий глинтвейн, который почему-то везде называли «рождественским напитком». Заглянули на фотовыставку, потом катались на коньках в парке Горького.
Это было… это было необыкновенно.
Это было самое настоящее счастье, которое состояло из ярких, разноцветных огоньков… И мы с Адамом иногда, в каком-то порыве, вдруг начинали целоваться и признавались друг другу в любви. Мы смеялись без причины, мы кидались снежками, мы кружились, взявшись за руки, и так радовались, что иногда случайные прохожие одобрительно кричали и свистели нам вслед, поздравляли нас с Новым годом и новым счастьем.
Мир был очень добр к нам в эти дни. Так редко происходит, когда все вокруг вдруг начинают улыбаться и поднимать большие пальцы вверх… Словно нам с Адамом удалось поймать волну, совпасть со всеобщей гармонией.
В один из последних дней новогодних каникул мы решили взять на прогулку Инну, но она вдруг раскашлялась и расчихалась.
Пришлось ее отправить к поликлинику, и после обследований там оказалось, что Инна не совсем выздоровела и ей придется пить антибиотики и ходить на процедуры к физиотерапевту.