Арсений и выглядел, и вел себя очень естественно, просто. Как он умел улыбаться, как мог смотреть, не отрывая взгляда. Каждое его движение, жест, поворот головы притягивали к себе внимание. Я почти влюбилась в этого человека. Вернее, не влюбилась, а почувствовала, что при иных обстоятельствах вполне бы могла влюбиться в него. Я прекрасно понимала Ванду – почему она никак не могла расстаться с мужем. Ну как такого милого мужчину можно бросить?!
И он действительно пил. Причем делал это тоже незаметно и естественно. Он постоянно держал в руках бокал, то и дело подливал в него и при этом почти не пьянел. Только становился еще милее и обаятельней, а движения его казались немного как в замедленной съемке. Даже выпивал Арсений обаятельно, надо признать.
После прогулки мы вернулись в дом и продолжили веселье. Пели караоке, танцевали.
В один из промежутков ко мне подсел Адам, обнял меня за плечи и прошептал на ухо:
– Не смотри на него так, Птен, я ревную.
– На кого мне нельзя смотреть?
– Ты знаешь. – Коснулся губами моего уха Адам. – Ты слишком его вожделеешь.
– Не говори чепухи. Я просто думаю о том… только это секрет!!! Я думаю о том, в чем призналась сегодня Ванда. Она собирается развестись с мужем. Он пьет и… он не хочет детей. А я смотрю на Арсения и думаю об этом.
– Он еще и бабник.
– Да-а? Откуда сведения? – с интересом спросила я.
– Я встречался с ним. Давно. Года три назад, что ли… Летом, мы делали большой заказ с отцом и Виктором, на миллион, вроде я тебе говорил… Площадку для гриля и прочее, кованое все. Одному мужику. Небедному. Он то ли сам варил, то ли продавал виски, кажется. Огромный домина, погреб, все пьют, тусуются… Своя компания. И, как я понял, они там у себя оргии устраивали. Толпой.
– Ты шутишь?
– Нет. В той тусовке был и Арсений. Без Ванды. Сегодня он меня вспомнил и попросил ничего не рассказывать жене.
– Арсений участвовал… э-э, даже не знаю, как это назвать, в свальном грехе?
– Я свечку не держал, в их оргиях не участвовал, я просто наемный работник, но… Не знаю, – усмехнулся Адам. – Арсений там выглядел своим человеком. Девушек там много было…
– Рассказать Ванде? – спросила я.
– Не надо. Или надо? Ты же говоришь, они и без того расстаются, может, ей легче будет уйти от него после такой новости… Ну а то она не догадывалась как будто! И вообще, может, она в курсе, и ее все устраивало.
Тут прибежал Петрик в пижаме, полез на руки к Адаму, обнял его за шею, хохоча.
– Сбежал, – за Петриком пришла Инна. – Вы тут шумите, а ему интересно.
Инна за руку увела Петрика обратно.
– Почти утро, ты устала? – положил мою голову себе на плечо Адам.
– Немного. Спина чуть ноет.
– Я сделаю тебе массаж.
– Ничего, пройдет…
– Не спорь, – строго произнес Адам.
– Это надолго – массаж. И я знаю, чем все это заканчивается! – засмеялась я.
Гости тоже устали, мы с Адамом принялись устраивать их в комнатах. Но сразу это сделать не получилось, пришлось объяснять, где что лежит, где какие комнаты, Поля забыла ночную рубашку, а без нее она уснуть, оказывается, не могла, Арсению понадобилась зубная щетка и прочее, и прочее…
Я отправила Адама спать, а сама осталась сидеть в зале. Решила – наверняка в ближайшие полчаса гости не угомонятся и им понадобится еще какая-то помощь.
Так оно и получилось: сначала Поля выглянула – ей захотелось пить, а затем и Ванда – той просто не хотелось спать.
Мы втроем сидели на большом диване, огни были погашены, за окнами переливалась ночь – самое темное время перед рассветом.
– У вас с Адамом все так здорово тут… – промурлыкала Поля. – И сам дом красивый!
– Второй этаж Иван Лукич этим летом помогал доделывать. Вложился деньгами и собственноручной помощью. Гоша с Генкой немного помогли… ну и Виктор, разумеется, – пояснила я.
– А о втором ребенке не думаете? – с любопытством спросила Поля.
– Как пойдет, – пожала я плечами. – Мы с Адамом… мы предохраняемся, но не так уж и строго. Прерванный половой акт или еще вот презерватив Адам надевает только под конец… э-э, действия; учитываем безопасные дни и все такое, – хладнокровно пояснила я. – Это не стопроцентная защита. Спираль в этот раз я не стала ставить. Таблетки мне противопоказаны.
– Но ты кормила, и это вроде тоже считается защитой?
– Тоже не стопроцентно, – ответила я. – Если получится ребенок – родим, нет – так и живем дальше.
– А если получится? – не отставала Поля.
– Тогда, после второго ребенка, Адам сделает себе вазэктомию.
– Что-о?! – в один голос спросили Ванда с Полей.
– Да, а что? – опять пожала я плечами.
– А если вы еще ребенка захотите, третьего? – сказала Ванда.
– Это вряд ли, но на такой случай, когда мало ли что, то мы сохраним в специальном банке эту самую… гм, биологические материалы Адама, короче, – ответила я.
Поля с Вандой молчали.
– Какая необычная у вас жизнь, – пробормотала Поля. – Но это же операция… Как Адам согласился, почему не ты пойдешь на стерилизацию?
– Потому что так захотел Адам, – ответила я. – Он меня бережет. Не требует от меня того, что, по современным понятиям, обязана предоставлять мужу «хорошая жена». Ну и потом. Мужская вазэктомия безопаснее, чем хирургическая стерилизация женщины. Да и относительно обратима…
– Адам потрясающий, – пробормотала Ванда. – Вот все думают, что любовь проявляется через дорогие подарки или что там еще… а по мне, любовь заключатся именно в подобных вещах. Слушай, а как часто вы с Адамом… ну, это самое.
– Каждый день, – ответила я. – Вернее, почти каждый день. Иногда два раза в день. Иногда три… Иногда несколько дней не получается – Петрик болеет или надо подменить Инну… Если бы не Инна, у нас с Адамом было бы меньше времени друг для друга, честно скажу. Короче, вопрос предохранения в нашей паре – очень важный.
– Так часто! – поразилась Поля. – Я думала, женатые люди занимаются этим раз в неделю.
– У кого как… – вздохнула я, вспомнив рассказ Инны о ее жизни с первым мужем. – Тут главное не количество, а совпадение темпераментов. Плохо, когда один хочет много секса, а другой – нет.
– И плохо жить вообще без секса, если он для тебя важен, – нервно улыбнулась Ванда. – И еще работать на нелюбимой работе.
– О, зато Лизу никто не гонит на работу! – мечтательно вздохнула Поля.
– Я уже работаю, – призналась я. – Редактором. В сценарном отделе одной киностудии. Удаленно.
– Ты пишешь сценарии?! – поразилась Ванда.
– Нет. Исправляю чужие. У меня это как-то ловко и быстро получается. Еще делаю правки как историк.
– Ты меня удивила, – серьезно произнесла Ванда. – Хотя все логично. Ты же у нас «Доктор Текст»!
Я немного сбилась, потом продолжила:
– Ванда… ты бы хотела узнать о своем муже все? Помнишь, ты когда-то говорила, чтобы мы рассказывали тебе все об Арсении, если узнаем?
– Хотела бы знать, да, – с трудом произнесла Ванда. В полутьме я увидела, как блеснули ее глаза. Она продолжила: – Хотя нет, Лиза, не говори ничего. Я все равно с ним решила расстаться. От того, что я узнаю тайну про него, мне только больнее станет. Буду думать: ну как я с таким нехорошим жила?
– Поняла. Молчу, – коротко ответила я. – Идите спать, девочки, скоро утро нового дня. Будить вас не стану, сами проснетесь, когда захотите… И сами завтрак на кухне найдете. С наступившим Новым годом вас! С новым счастьем!
Мы встали, Поля горячо обняла меня, а нас двоих сверху – Ванда. Она, кажется, плакала – что-то горячее и мокрое капнуло мне на руку.
Подруги мои разошлись по комнатам, а я все еще сидела в зале… Потом вдруг услышала, что кто-то идет. Это был Виктор, он меня не заметил. Он остановился перед комнатой Поли, минуту стоял просто так. Потом постучал тихонько. Дверь открылась, в полоске света я увидела Полю в моей ночной рубашке. Поля отступила назад, пропуская в комнату Виктора, и дверь за его спиной закрылась.
«Ничего себе! – с растерянностью и удивлением подумала я. – Как у них быстро все… Значит, мне не показалось днем-то…»
Я отправилась к себе.
Адам уже спал, я это поняла по его бесшумному дыханию. Он не храпел никогда, вообще.
Я тихонько забралась под одеяло рядом, но Адам проснулся.
– Стоп, – произнес он сонным, строгим голосом. – Массаж же! Я не забыл.
– О нет…
– Спина болит? Не отлынивай!
– Да уже почти прошло… – вяло сопротивлялась я.
Адам закончил курсы профессионального массажа, когда у меня спустя какое-то время после родов вдруг заболела спина, и с энтузиазмом приводил меня в норму. Придумал какой-то хитрый специальный стол для массажа, что-то вроде трансформера, стол мог менять высоту, раздвигаться… надежный и прочный, его выковал сам, лежанку – мягкую и плотную одновременно – он где-то специально заказал.
Адам знал, как правильно делать массаж, чтобы не навредить и помочь одновременно. С учетом всех моих особенностей и противопоказаний.
Он вскочил, включил ночник, разложил стол. Перенес меня туда на руках. Затем начал осторожно разминать пальцы на ногах. Начинал «издалека»…
Он все делал ловко, с энтузиазмом и осторожностью. Он реально любил массировать меня, ему нравилось, что мое тело в его руках становится покорным, расслабленным… Когда-то я думала, что не люблю чужие прикосновения. Это не так. Просто меня не умели правильно гладить. (Тут полагается улыбающийся смайлик.)
Адам и гладил меня, и разминал. Пальцы, голени, запястья, предплечья, плечи… Где действовал сильнее, где слабее. Закрыв глаза, я в его руках превращалась в мягкую глину. Потом – в новую себя. Боль отступала. Я становилась вновь полной сил.
И желания.
Да, именно этим действием заканчивался каждый наш массаж. Или даже сопровождался им. Раздвинув подо мной части стола в стороны (где-то начиная с середины стол можно было раздвигать вместе с моими ногами), Адам приблизился ко мне.
Мы обычно старались отложить массаж на то время, когда в доме никого не было… Уж очень сильные ощущения, не кричать невозможно. Одни мы себя не сдерживали, благо никто нас не слышал.