В какой-то момент мой слушатель снова стал задавать вопросы, но я почти не слышал его. Просто хотелось рассказать уже другое – отец, его записи, мое увлечение рыцарями и все, что с этим связано, так или иначе. Он пододвигал стакан и я послушно пил, потому что рассказывать таким пересохшим горлом было почти больно, но еще хуже было молчать и я снова говорил, говорил, говорил...
Момент, когда все закончилось, я не осознал. Просто вдруг это желание вывернуться наизнанку сменилось чуть более важными – сесть удобнее, потереть шею, выпить еще воды. Утереться. Вытереть слезы – я плакал? Да, наверное. Кажется. Не помню. Вроде бы я не успевал сказать все и это было очень плохо.
– Что вы за хрень такая...
Сказано было не ради ответа, но Контролер отозвался:
– Часть того мира, которому пришлось умереть едва появившись. Его убило Единство. Возможно, именно мы были причиной создания первого зародыша т"эпидемии.
– Понимаю тех, кто это сделал.
– Неужели это было настолько плохо?
– Как будто... – я замолчал, поняв. Не головой, а как-то по-другому: он возвращает мне возможность снова выбирать между "да" или "нет", а не радостно повизгивая соглашаться с любым его словом.
Потер то место, которого этот тип коснулся, перед тем, как... Вколол что-то? Может, это феромоны какие-то? Хотя, стал бы я рассказывать, на его месте? Это на своем я все выболтал. Все, что он захотел узнать. Это даже хуже Единства. Наверное.
Слухи про них ходили разные, но никто не знает, что такое контролеры на самом деле. Говорят, когда-то машины разработали систему обучения людей, настолько эффективную, что воспитанники стали больше походить на машины. И что теперь сотрудники Службы проходят именно то обучение. И татуировка на самом деле не узор и не знак отличия, а клеймо. Чтобы люди видели и опасались.
Меченый сунул руку под стол, снова щелкнул чем-то и оказалось, что давление на уши было все это время, просто не чувствовалось.
– Если вы позволите, я займусь вашим доспехом. Идея с нулевкой стоит внимания. И будем считать это моим извинением. Компенсация, так?
Голова согласно мотнулась и я сразу стал себя подозревать в том, что это не моя реакция. Или моя, и мне просто надоело ее держать прямо? Или я согласен? Или... В нули эту заразу, лучше против Двойки голышом, чем еще раз останусь с ним для "разговора"!
Встав, мужчина подошел к двери, открыл. Знакомая рожа Виза, дальше какие-то чины из комендантских и насупленный сержант Рилман. Коротко оглядев их Контролер сказал лишь одно слово.
– Невиновен.
Сержант вдруг вздохнул и облегченно улыбнулся. Виз держал лицо, регуляры тут же начали переглядываться. Впрочем, советник тут же с вечной своей доброй улыбкой выдал, что он нисколько не сомневался, но неразумные противники здравого смысла, это все их происки, а он сам очень рад... Окружающие с благостными мордами кивали.
Наверное, я должен был как-то ответить, но хватило лишь на ответный кивок. Тяжело поднявшись оглядел комнату. Меня передернуло от воспоминаний о только что случившемся. И меня-внешнего, и меня-внутри.
– Вам, наверное, нужно готовиться?
Вопрос Виза я не понял.
– К чему?
Рилман без какого-то почтения всунулся между мной и советником и пояснил:
– Майс, заводской очаг заявил ставку!
Я лишь кивнул. Меня это не касается, меня ждет центр.
– Два юнита! Всего два больших юнита!
Да твою же... Закрыв глаза я попытался сдержаться, но Джек добил:
– И один из них – это ты...
– Когда?
Он не понял:
– Что?
– Когда заявили?
– Так... минут двадцать назад.
Наверное, надо к медикам, но при мысли, что меня там будут о чем-то спрашивать, захотелось убежать.
– Ступай, проверь доспех, узнай как там дела у Циммерман и вообще. Я к себе, и меня не трогать до вечера. Кто войдет – пристрелю в нули. Ах да – Контролер будет возиться с нулевкой, учти.
– Понял, подготовлю. И это, Майс – полоса срока укороченная. Сейчас следят за движением, но там явно часов десять, может даже и меньше.
Я лишь кивнул, показывая, что понял. Драться придется снова с подсветкой.
Выспаться не удалось. Не получилось даже лечь, потому что стоило опуститься на кровать, как прибежали врачи. Пришлось вставать, идти в лазарет, где они долго и уныло спорили о том, как меня лечить. Вяло наорав, объяснил, что через десять или около того часов мне идти в ставку, и если они уложат меня надолго, то сами попрутся. Сил на хороший скандал не хватило, так что показав свое неудовольствие плюхнулся в кресло и сказал, что отсюда не уйду. Лишь после этого началась осмысленная деятельность, и пока сестра ставила капельницу я вдруг подумал, что вот теперь у меня все как у тех, былых героев – две ставки в день, а между ними куча неприятностей. Вот будет забавно, если еще и центральный очаг заявится.
Кажется, мой смех испугал врачей.
– После вас, леди.
Даже сон не прогнал того странного желания хихикать над всем, что вижу. Но Ханна ничего странного в моем предложении не услышала, спокойно войдя в фургон. Хендриксон и Вуд уже ждали там. В драку они не полезут, но после нее пригодятся. Быть может.
Нестандартная ставка, об этом предупреждал Дитрих в своих записях. Наглядный пример неизвестной сволочи, показывающий силу и готовность договариваться. Но что будет примером? То, что на нас выйдет по одной единице? Или по одной Двойке? Ультимейты? Два Тирана со свитой? Или мы войдем за барьер и сразу победим?
Фургон мотнуло, Ханна, как раз отпустившая поручень, пошатнулась.
– Осторожней, не упади.
Она кивком поблагодарила за протянутую руку и хмыкнула:
– Я все равно бы встала. Я всегда встаю!
Для человека, второй раз за сутки отправляющегося в бой, она выглядела слишком бодрой. А ведь всю первую ставку дралась, не стояла в сторонке, как некоторые. Что поделать, есть люди, которые созданы для чего-то, а другие лишь пытаются им подражать. Потому я ее и взял.
Два больших юнита, с учетом того, что один это я, выбора не оставляли. Лучше поставить хорошо защищенного профессионала-тяжа, чем рисковать и выбирать среди гоплитов. И по правилам и по традициям старшим был я и ставку собирать мне. Конечно, комендант мог бы "настоятельно посоветовать", но от него никто не явился. Так что идем я и Ханна.
Вздохнув, я глянул на Вуда. Тот стоял молча и вроде бы не слишком трясся. Ханну успокаивать незачем, а Хендриксон сам кого хочешь утешит. Можно спокойно молчать. И думать, о разном.
Например о том, почему у меня нулевка замолчала. Все отзывы есть, монитор активен, а голосовой отклик не наблюдается. Что там этот клятый Контролер наломал, вдруг это серьезно? Может, он решил, что я опасен и решил убрать таким способом? Хотя нет, они же не ошибаются и всегда справедливы. Чудища проклятые. Но отклики есть, системы в норме, ката я отработал без проблем.
Вообще-то, идея переставить складскую нулевку в доспех была скорее фантазией, чем реальным планом. Обычно, граничную нулевку или уничтожают, или наполняют. Некоторым даже дают возможность самостоятельно выбора "зеркала", но тут было некогда ждать. Граневая в какой-то момент просто отключается навсегда, а после переноса они даже в эффективности повышаются. Ну и помимо эффективности есть еще фактор стоимости, они же дорогие. Так что проще выбрать какой-то образ и обратиться в Комиссию. И что я получил? Я ведь даже не успел сказать, чье зеркало нужно делать – хотя скорее всего не помню, как я это сказал. В том потоке мало ли что меченый услышал. Он ведь наверняка умеет слышать все, что ему выболтали.
Меня передернуло. Даже не знаю, что хуже – в ставку или на еще один такой разговор.
– Приехали.
Выходили по-простому, без знамен и маршей. Я, опустив забрало, вышел первым, потом Ханна. Повертел головой, но знакомой фигурки в бронике и каске не увидел, да и вообще камер было всего две. Что бы это значило? И как мне идти без ритуального вопроса Даяны? Вдруг без него ничего не получится?
Меня снова начало трясти. От идиотизма ситуации хотелось ржать, но даже все понимая унять дрожь коленей я не мог. Вот сейчас еще зубы заклацают и совсем хорошо станет. Хорошо, что Месс не пустили, не нужная людям такая правда...
Я снова вспомнил допрос, и настроение мигом поменялось. Так, хватит:
– Медблок, пакет "осада".
Надеюсь, меня потом откачают от передоза.
Нормальная или нет, а команду нулевка выполнила. Стало спокойнее, я смотрел на сокращающуюся полосу уже без эмоций, чувствуя, как нервная дрожь сменяется расслабленной готовностью.
– Майс?
Ханна встала рядом, приняла от техников лэнс и убрала в крепление.
– Как думаешь, что там будет?
– Я не думаю. Я спать хочу.
Она хмыкнула, потом согласилась:
– Было бы неплохо. Все-таки две ставки в день... Как думаешь, третья будет?
– Не накличь.
– А вдруг там тоже всего два юнита? Сейчас в два рывка их сделаем и можно по-новой...
Неприятная слабость поглотила меня всего. Кажется, опять неправильная реакция на химию. Проделки татуированного человека? Или я уже на пределе?
– Хватит мечтать. Будем действовать по обстановке.
Она кивнула и опустила забрало:
– Две минуты. – Помолчав, осторожно уточнила: – Я первая?
На слова меня уже не хватило, я лишь кивнул.
Странно. На мониторе все в порядке. Это не химия, это я сам.
На гудок оповещения даже не дернулся, а сокращающаяся полоска не вызывала уже никаких чувств. Я боролся с подступающей паникой. Нулевка молчит, со мной явно что-то не в порядке, а до падения щита осталось...
– Восемь, семь...
Ничего не дрожало. Но и не двигалось! Я сидел в доспехе как в консерве и впервые хотел выбраться из него как можно быстрее!
– Четыре, три...
Спокойно, Майс, спокойно. Это просто новый вид паники. И к этому привыкнешь.
– Один!
Серое мерцание и пролет осыпался, открывая вид на поле боя. Лучи стоящих за нашими спинами прожекторов ухнули в эту пустоту и поначалу ничего нельзя было разобрать.