Шарли нервно теребила в пальцах светлые волосы:
– Если бы ты мог. Я про помощь. Но здесь ты ничего сделать не в силах. Что есть, то есть, и это уже ничто не изменит.
– Давай проверим. – Он ни за что не признает, что есть что-то, чего он не в силах исправить. – Поверь, я смогу тебя удивить.
– Даже Ванс Ваверли не в силах изменить прошлое.
Ванс замер. Что ж, в чем в чем, а в этом она точно права. Он всегда поступал по-своему, а окружающие безропотно ему повиновались, вот только так было далеко не всегда.
И если бы у него была власть менять прошлое, он давно бы его изменил. Не допустил бы той автокатастрофы, унесшей жизнь матери и сестры. Давным-давно убедил бы отца отыскать Рорка, чтобы они смогли узнать друг друга еще детьми. Да, будь на то его воля, он многое бы изменил. Но даже если прошлое и нельзя изменить, можно изменить то влияние, что у него есть над настоящим.
– Если ты ничего не расскажешь, тогда я точно ничем не смогу помочь. Так что ты потеряешь?
– Многое, – выдохнула она так тихо, что Ванс с трудом ее расслышал. В ее глазах было столько разных чувств и стремлений, что он даже толком не сумел их распознать, но ясно видел, как они разрывают ее на части. И почему-то от этого осознания он сам едва не треснул по швам.
– Что у него на тебя есть? Что ты так отчаянно пытаешься спрятать?
Глубоко вдохнув, она наконец-то решилась:
– Помнишь, я говорила, что меня вырастила бабушка?
– Да. – Усадив ее обратно на скамейку, он сам устроился рядом.
– Но я не говорила, почему именно она. – Покачав головой, она грустно улыбнулась. – Когда мне было пять, отец ограбил магазин.
Этого он не ожидал.
Но отлично понимая, что это еще не все. Ванс молча ждал продолжения.
– Естественно, за ним погналась полиция, и тогда он врезался в дерево. И не пережил этого столкновения.
– Шарли…
– Вскоре после этого мама ушла. И я никогда ее больше не видела. – Сорвав с бутылки этикетку, она принялась методично рвать ее на ровные полоски. – А потом мама мамы забрала меня к себе и вырастила.
Старательно не глядя на него, Шарли сосредоточенно разглядывала парк.
– А когда умерла и она, я перебралась сюда и никому ничего про себя не рассказывала.
Ванс задумался. Ей в жизни пришлось не просто, но этого явно мало для вымогательства и шантажа.
– Продолжай, должно быть что-то еще. Эта история не годится для шантажиста.
Едва не поперхнувшись, она бросила на него гневный взгляд.
– Ты меня не слушал? Мой отец был вором и умер, убегая от полиции, а мать меня бросила. Не самое лучшее прошлое.
– Но ты же ни в чем не виновата. Тебе было всего пять.
– Тебе легко так говорить. – Покачав головой, она смахнула с ресниц слезы. – Ты даже не представляешь, что там было. Все кругом нас обсуждали… Тебе этого не понять.
– Спасибо за веру, но ты далеко не единственная, кому перемывают косточки. Неужели газет совсем не читаешь? Имя Ваверли постоянно мелькает в светской хронике.
– Бедняжка. – Ее слова так и сочились сарказмом. – Преследуют тебя на фешенебельных приемах и заставляют позировать для обложек.
Ванс слегка приподнял бровь:
– А ты, оказывается, бываешь едкой.
Шарли нахмурилась:
– Ты второй человек, которому я вообще все это рассказываю. И я думала, ты сможешь понять, как мне стыдно и сложно все это говорить.
– Что тебе стыдно, я понял, но не понял почему. Ты выросла в небогатой семье, но неужели ты думаешь, что это действительно кого-то заботит?
– Ты не понял.
– Ладно, пусть не понял, но все равно продолжай.
– Да я и так уже почти все сказала. Потом я поступила в колледж, а после бабушкиной смерти перебралась в Нью-Йорк.
– А отец Джейка?
– Ладно, унижусь до конца и вздохну спокойно. Его отца я встретила сразу же после того, как устроилась в «Ваверли». Его зовут Блэйн Андерсен, во всяком случае, он так сказал.
Понимая, что его слова ничего не изменят, Ванс молча ждал продолжения.
– Веселый, любезный… Мы гуляли в парке и ходили в кино, он покупал мне цветы и даже подарил телефон, когда я потеряла старый. Говорил, что любит меня и…
– И ты тоже его любила. – Странно, почему эти слова отдают горечью?
– Тогда я так думала. А когда узнала, что беременна, все ему рассказала, и он бесследно исчез. Знакомая история, верно? Простая девушка приезжает в большой город и попадает впросак. Какой же глупой я тогда себя чувствовала… Даже сходила в «Архитектурное бюро Андерсонов», которое, по его словам, принадлежало его семье, но они о нем даже не слышали…
– Шарли…
– Не надо. Все это в прошлом, а у меня остался Джейк. И он для меня теперь все.
Вспомнив малыша, незаметно завоевавшего его сердце, Ванс улыбнулся. Еще один незапланированный поворот судьбы.
– Он отличный мальчик.
– Точно. – Впервые за весь этот разговор она по-настоящему улыбнулась.
– Так это все? Больше никаких страшных тайн?
– Ну, про ненормальную тягу к клубнике в шоколаде я упоминать не стала, а так да, это все. – Вздохнув, Шарли снова улыбнулась. – Такое чувство, словно двадцать килограмм с плеч скинула.
– Неудивительно. Но почему ты все-таки молчала? Почему сразу ко мне не пришла?
– Потому что привыкла сама решать свои проблемы, да и не рассчитывала, что ты мне поверишь.
– Но я верю.
В глядящих на него голубых глазах было столько надежды, что Ванс сразу же почувствовал себя кем-то вроде рыцаря в сверкающих доспехах. И какое же это приятное чувство…
– Значит, ты не собираешься меня увольнять?
– Уволю, если еще раз станешь что-то скрывать. – Обняв за плечи, он притянул ее к себе. – Шарли, тебе совсем не нужно было нести все это одной.
– Я не умею по-другому.
– Тогда пора учиться. – Притянув к себе еще ближе, он крепко ее обнял, поражаясь тому, как хорошо она ему подходит, словно специально создана для того, чтобы он ее обнимал, словно она недостающий кусочек, которого не хватало, чтобы придать ему целостности.
Ванс уже давно понял, что хочет ее, как никого в этом мире, но сейчас он старался об этом не думать. Сейчас ей нужны лишь поддержка и опора, и нельзя об этом забывать и пользоваться положением.
– Я не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь жила в страхе.
– Я тоже этого не хочу. – Она смотрела на него ясными голубыми глазами, в которых больше не было ни слез, ни боли. И какая же она все-таки красивая…
Она слегка запрокинула голову.
– Шарли, ты ничего мне не должна, – заставил он себя произнести, хотя больше всего на свете ему сейчас хотелось поцеловать мягкие губы.
– А это здесь и ни при чем. И я действительно этого хочу.
Он осторожно взял ее лицо в ладони.
– Это меняет дело.
– Тогда действуй.
Не заставляя себя упрашивать, Ванс подался вперед, накрывая ее губы своими губами. И стоило ему лишь ощутить ее вкус, как он сразу же в ней растворился, а очнулся, лишь услышав ее сдавленный вздох.
Больше всего на свете ему хотелось сейчас продолжить, но продолжение это будет наедине. И в кровати, а не посреди чертового парка.
Неохотно отстранившись, Ванс пристально посмотрел на дрожащую в его руках женщину, и ему стоило огромного труда, чтобы сразу же снова на нее не наброситься.
– Пойдем обратно в офис, покажешь мне все письма, что этот негодяй тебе слал.
– Хорошо. А что потом?
– Потом будем бороться.
Глава 8
– Ванс тебя поцеловал, – выпалила Кэти, как только Шарли зашла в кабинет подруги.
Наверное, ей не стоило спускаться в бухгалтерию, но слишком уж ей не хотелось оставаться одной. Стоило им с Вансом вернуться в офис, как практически сразу же Анна Ричардсон попросила его с ней встретиться, и ему пришлось уйти, так и не посмотрев письма шантажиста. Но все равно на прощание он снова коротко ее поцеловал и пообещал, что, как только вернется, они решат, как быть дальше.
Не в силах сидеть в одиночестве, Шарли спустилась к лучшей подруге, которая сразу же ее разгадала.
– Ты мысли читать научилась?
– А мне и не нужно ничего читать. У тебя глаза блестят, а губы припухли. Да и сама ты вся светишься. – Предвкушая подробности, Кэти потерла руки. – А теперь рассказывай.
– Это я его поцеловала.
– Серьезно? Да тебе же никто не был нужен после…
– Я знаю. – Подруга знала краткую историю ее знакомства с отцом Джейка и уже год уговаривала ее оглянуться по сторонам и подыскать подходящего парня.
– Черт, похоже, ты решила на мелочи не размениваться.
– Сама не знаю, что на меня нашло. Или знаю. Он был так любезен, так неотразим и решителен…
– Люблю решительных.
– Ну да, с решимостью у него все в порядке. Вот и сейчас умчался, твердо веря, что весь мир в его руках, и стоит лишь щелкнуть пальцами, и все будет так, как он захочет. А слова «нет» для него просто не существует. Сложно устоять перед таким напором.
Про шантаж она подруге не рассказывала, так что не стала и упоминать, каким, помимо всего прочего, Ванс может быть еще и заботливым.
– И он ответил на поцелуй?
– Еще как.
– Тогда почему ты с каждой секундой выглядишь все менее и менее счастливой? Нет, честно, неужели так сложно расслабиться и с головой раствориться в происходящем? Раз тебе выпал шанс целоваться с таким роскошным мужчиной, перестань уже наконец все взвешивать и обдумывать, и просто наслаждайся!
– Не забывай, что я мать и не могу думать только о себе. Если я совершу ошибку, она неминуемо отразится на Джейке.
– А разве Ванс это ошибка?
Хотела бы она сама знать ответ.
Правда, чего здесь не ясного? Очевидно же, что если она станет думать, то сразу поймет, что Ванс Ваверли – это громадная ошибка.
К тому же теперь он знает о ее детстве и о том, что она позволила соблазнить себя мужчине, настоящего имени которого не знает и который теперь ее шантажирует, так как его семейному аукциону грозит опасность.
Ну что у них может быть общего? Их миры бесконечно далеки и никогда не пересекутся.