— Значит, проходим Мясорубку, — пробормотал Бэйли, внезапно осознавший, что он зашел слишком далеко, чтобы возвратиться. Они были возле Станции Фарров, а это одиннадцать световых лет от Пояса Астероидов. Поскольку они летели почти со скоростью света, для них прошел всего лишь год, и тот они «проспали» в холодильниках и ничего не заметили. А дома, в Беспокойном Покое, прошло более одиннадцати лет. Даже если он прямо сейчас развернется и поспешит домой, то вернется только спустя двадцать лет после того, как отправился в путешествие.
— Точно. Но нам беспокоиться нечего, — весело защебетала Джаз. — Нас ведет Маргаритка, а она прекрасный пилот.
Джаз посмотрела на экран внешнего обзора.
— Хотя, должна признаться, это самый сумасшедший маршрут, по которому мне приходилось лететь. Такое впечатление, что вообще в другую сторону летим. Интересно, она…
Они обогнули планетоид, следуя за кораблем Маргаритки. На экране был ясно виден свободный проход, а вдалеке маячило белое блестящее пятно. Джаз включила коммуникатор и увеличила громкость.
— Джаз вызывает Маргаритку, — начала она. — Джаз вызывает Маргаритку, ну давай, отвечай.
На несущей частоте были слышны лишь потрескивания помех и волны белого шума, напоминающие звук прибоя. Бэйли и Джаз как зачарованные вслушивались в ритмично меняющий свое звучание шорох.
— Джаз вызывает Маргаритку, — повторяла Джаз, — Джаз вызывает Маргаритку. Маргаритка, ты слышишь меня?
Ее голос начал следовать за ритмом, подчиняясь его периодичности. Джаз говорила уже не сама.
Треск помех усилился, и Бэйли услышал, как; на этом фоне появились еще какие-то новые звуки. Может быть, это барабан, отбивающий ритм, случайно совпавший с волнами шума? Нет, не барабан. Это его сердце стучит, идеально попадая в такт. Что это за музыка — флейта или чей-то голос? Нет, это кровь шумит в ушах, это тихая симфония его живого тела. Бэйли не почувствовал, как наклонился к динамику коммуникатора поближе.
— Стой, — выкрикнула Джаз. — Трансеры! — Ее голос слился с шумом, который стал до того громким, что заполнил собой всю кабину. — Это ловушка трансеров.
Слова накладывались на ритм, ритм сливался с сердцебиением Бэйли, а треск разрядов, впитав в себя слова и стук сердца, зазвучал как музыка, настолько совершенная, что хотелось тотчас же, закрыть глаза и пуститься в пляс.
Бывают такие песни, которые буквально приклеиваются к вам, заседая в голове, и повторяются снова и снова, не останавливаясь ни на секунду, пока вам не захочется заорать во всю глотку. Некоторые ритмы и мелодии могут влиять на нервную систему человека, вводя его в транс, который приводит к бесконечному физиологическому повторению ритма. Так происходит, когда у вас в мозгах «заседает» какая-нибудь песенка. Так действует и музыка, сопровождающая камлание шаманов, церемонии вуду; таким эффектом обладают звуки христианских церковных песнопений во время проповеди и мелодии, передаваемые трансерами.
По всей обитаемой Галактике трансеры расставили свои станции, которые они называли «молитвенными домами», а все остальные — «ловушками трансеров». Эти станции транслировали музыку и электромагнитные импульсы, которые, усиленные музыкой, воздействовали непосредственно на нервную систему человека (в конце концов, нервный сигнал — это не что иное, как электрический сигнал). Подобно Сиренам из древнегреческих мифов, трансеры использовали музыку, чтобы заманить к себе корабли. Экипажи космических кораблей, захваченных трансерами, сами становились ими. Их мозги были начисто промыты, и они не были способны на побег.
— Ловушка трансеров, — повторила Джаз. Ее слова превратились в синкопированный бит, сливаясь с доминирующим ритмом. — Ловушка трансеров. Ловушка трансеров. Ловушка трансеров.
Она начала двигаться в такт музыке. Бэйли ощущал сильнейшее желание к ней присоединиться, но он не любил танцевать. Его нельзя было назвать хорошим танцором. Он глубоко откинулся в кресле и одной ногой притопывал в такт, но в остальном сдерживал себя.
О, этого не должно было случиться. Маргаритка была обязана заметить ритм в помехах и переключиться на другую частоту, пока он ее не захватил. Кто-нибудь на ее корабле должен был заметить, что происходит что-то неладное, пока она не Увеличила громкость и не загипнотизировала остальных. Джаз и Маргаритка должны были разглядеть крошечное пятно впереди и заподозрить трансеров. Но все они были в двух шагах от дома. Они были в знакомых местах и чувствовали себя в полной безопасности. Кроме того, Гитана должна была… Подождите секундочку, а где же Гитана? Гитана должна была находиться поблизости.
— Где Гитана? — спросил Бэйли у Джаз, та не ответила. Она была во власти ритма — вскочила на ноги и танцевала. Хотя ее глаза были направлены на Бэйли, не похоже было, чтобы она осознавала его присутствие.
— Ловушка трансеров, — повторяла она. — Ловушка трансеров.
Бэйли бессильно наблюдал, как белое пял на экране внешнего обзора становилось все ярче. Они приближались к Станции трансеров.
Все это время экран коммуникатора покрывала пелена, которая пульсировала в такт ритму. Вдруг помехи исчезли и на экране появился мужчина. Это был самый счастливый человек из всех, кого только доводилось встречать Бэйли. К его лицу прилипла широкая, красивая улыбка. Он был доволен своей жизнью и сгорал от нетерпения поделиться своей радостью с другими. Его голова, обрамленная длинными кудрявыми волосами, покачивалась в такт музыке, звучавшей в рубке корабля Джаз, и ритм становился все сложнее.
— Добро пожаловать в молитвенный дом, друг мой, — произнес он, вытянув руки, как будто пытаясь обнять норбита. — Две твои «сестры» уже здесь.
На экране, висевшем за его спиной, Бэйли увидел двух танцующих клонов из клана Фарров; одна — молоденькая девушка с кудрявыми, как у Маргаритки, волосами, вторая — женщина средних лет, с огненно-рыжими локонами.
— Эти две разведчицы решили присоединиться к нам. Мы так рады, что вы также вступаете в наши ряды.
— А что, если мы не хотим? — не подумав, ответил Бэйли. Его слова не попадали в такт.
Мужчина повернулся и обратил свой ясный взгляд на Бэйли:
— Как это не хотите? — удивился он. — Это невозможно.
— Я танцевать не люблю.
— Все любят танцевать. — Мужчина улыбнулся еще шире. — Прислушайся, и ты все поймешь.
Но Бэйли не кривил душой. Он в самом деле не любил танцевать. Он любил петь, но друзья как-то уговорили его делать это только в одиночестве. Он не мог правильно брать ноты. Причем речь не идет об исполнении оперных партий — Бэйли «Happy Birthday» мог напеть так, что никто не узнавал мелодии.
Все мы, люди, имеем различные таланты. И среди нас всегда встречаются те, кто ими не может похвастаться. Всегда были те, кто не может правильно воспроизвести мелодию или ритм, кто вечно шагает не в ногу. Таких мало, наверное, не более десяти процентов. Отсутствие музыкального дара можно во многих ситуациях рассматривать как недостаток, например, если приходиться петь или танцевать. Но есть и случаи, когда недостаток становится преимуществом.
Сейчас был как раз такой случай. Только что описанные мною типажи не восприимчивы к музыке трансеров. Конечно же, они слышат музыкальный зов, но легко противостоят наваждению.
— Только прислушайся, — вкрадчиво продолжал мужчина. — И пусть ритм овладеет тобой.
— Спасибо, не надо, — Бэйли щелкнул выключателем коммуникатора, но мужчина продолжал улыбаться с экрана и музыка все звучала, не прервавшись ни на мгновенье.
— Мы захватили контроль над вашими электрическими цепями, — пояснил мужчина, — Тебе не выключить музыку.
— У нас нет времени на остановку, — сказал Бэйли, и, сам того не желая, начал чувствовать немного неуютно. — Мы направляемся на Станцию Фарров, и нас так ждут.
— Нет проблем. Они найдут вас здесь. Мы всех здесь рады видеть.
— Но мы кое-куда собираемся, — Бэйли посмотрел на Джаз, в надежде, что она поможет ему. Но «сестра» танцевала с закрытыми глазами, ее явно не интересовало все происходящее вокруг. — Мы спешим.
— На танцы всегда найдется время, — не отставал мужчина.
И вот тут вернулась Гитана. Конечно же, Бэйли об этом не догадывался. Он изучал приборную панель, прикидывая, как бы ему вернуть коммуникационную систему под свой контроль.
— Джаз, — позвал он. — Помоги мне с этим разобраться.
Но Джаз продолжала танцевать.
— Только прислушайся к музыке, — нашептывал мужчина, — только прислушайся…
Он наклонился поближе к экрану, очаровывая; Бэйли всей силой своей улыбки:
— Вам незачем спешить.
— Вы не понимаете, — парировал Бэйли. — Я вообще-то даже не собирался сюда лететь. Жаль, что я не оставил этот «посылочный ящик» там, где нашел его. Тогда я бы сейчас сидел дома, и как раз ужинал в уютной столовой, и…
— Только прислушайся к музыке, — сказал мужчина раздраженным тоном. Видимо, он уже начинал терять терпение. — Только прислушайся…
Его прервал металлический скрежет, вклинившийся в музыку, отчего у Бэйли зазвенело в ушах. Улыбка моментально исчезла с лица мужчины, и он гневно посмотрел на Бэйли.
— Хватит! — выкрикнул он.
Это был невероятно громкий грохот, как будто вдруг развалилась гора металлолома.
— Над нами пытаются захватить контроль, — сказал мужчина кому-то невидимому. — Надо срочно заблокировать…
Еще раз взвизгнуло что-то железное, и музыку заглушил пульсирующий рев. Бэйли посмотрел на Джаз — та на мгновение перестала танцевать.
— Джаз, — крикнул он. — Пора сматываться отсюда!
Рев все не затихал, и Бэйли уже не мог за этим гулом различить музыку трансеров. Джаз моргала, не понимая, что происходит, а Бэйли уже тащил ее к приборной панели коммуникатора. Из динамиков продолжали доноситься странные звуки работы неведомого гигантского завода. На экране было видно, как мужчина в спешке щелкает переключателями.
— Захария! Маргаритка! Джаз! — в неистовый шум ворвался голос Гитаны. Ее лицо свирепо глядело с экрана. Голубой глаз цветом напоминал лед с горных вершин, а на черном сенсоре, заменявшем второй глаз, мигала красная лампочка. Гитана сидела перед приборной панелью, и по ее кабине эхом разносились звуки, которые могла бы издавать огромная металлическая кошка, если бы скребла когтями по стеклу. — Линяйте отсюда! Быстро!