В парке среди особым образом посаженных деревьев, снег ещё кое-где сохранился. Сложная сеть дорожек и клумб уже интересно смотрелись, а совсем скоро здесь будет красота неземная. Посмотрим, что здесь сможет улучшить Мария, которая хвасталась своими заслугами по наведению красоты в её замке.
— Довольно-таки неплохо, — сказала Мария, пока мы ехали от ворот к зданию усадьбы.
— Это всё, что ты можешь сказать про такую красоту? — удивился я.
— Ну я видала и получше, — хмыкнула магичка. — Но тут неплохо. Есть ещё над чем поработать.
— Я уверена, что после твоего вмешательства здесь будет райский сад, — сказала, улыбаясь, Настя.
— Будет, — с серьёзным лицом ответила Мария. — Вот увидите.
Я припарковал микроавтобус недалеко от крыльца, помог выйти дамам, взял в руки сумки, но их тут же забрал у меня выскочивший на улицу без верхней одежды, лишь в праздничной ливрее, слуга. Даже немного неудобно стало, мужчина раза в три старше меня, а будет тяжести таскать, но он их так лихо схватил и понёс с такой лёгкостью, что я перестал переживать по этому поводу.
Настя шла впереди, мы с Марией топали следом. Нас встречали на крыльце как положено — с хлебом и солью.
— Доброе утро вам и вашим гостям, Анастасия Фёдоровна! — торжественно произнёс мужчина в самой нарядной ливрее.
Я так понял, что это дворецкий. Остальная прислуга стояла чуть дальше, все радостно улыбались, встречая свою новую хозяйку. Мы вошли в дом, и я залюбовался внутренним убранством. Однако, несмотря на богатые картины и другие детали интерьера, чувствовалось, что здесь чего-то не хватает. Но это не страшно, Мария теперь со всем разберётся, по крайней мере она пообещала.
Глава 20
Нам по заданию Насти сразу устроили экскурсию по дворцу. Назвать такое строение домом язык не поворачивается. Он был даже больше и величественнее, чем тот, что в Питере. Видимо родители Насти не только из очень богатого рода, но и имели высокий доход, потому что содержать такие хоромы в идеальном состоянии тоже обходится не дёшево.
— Ну что я могу сказать? — с деловым видом произнесла Мария, озираясь по сторонам, пока мы шли по коридорам и заглядывали в комнаты. — Довольно-таки неплохо.
Я заметил, как дворецкий с удивлением на неё покосился. Магичка с первой минуты уже вела себя, как хозяйка, оценивая всё, что видела, как профессиональный риэлтор. Также подробно, как и первый этаж, мы пошли осматривать второй, а потом и третий, где жила прислуга, находились различные подсобные помещения и кладовые. После очередного комментария с замечаниями со стороны шестилетней девочки дворецкий просто впал в ступор и непонимающим взглядом уставился на свою хозяйку.
— Борис Викторович, я вам сразу не пояснила, — улыбнулась Настя. — Мария здесь некоторое время будет хозяйничать и наводить порядок, её нужно слушать также, как и меня и выполнять все её распоряжения.
Лицо дворецкого надо было видеть. Он похоже полностью утратил связь с реальностью. Удивление на его лице граничило с потерей рассудка. Похоже никак не укладывалось в голове, что эта деловая шестилетняя девочка будет им и всей прислугой распоряжаться, как графиня.
— Простите, сударыня, — поклонившись обратился он к Насте. — Это ваша дочь?
— Борис Викторович, — выпучила на него глаза Настя, — вы с ума сошли? У меня нет детей, я впервые в жизни замуж собираюсь! И когда я должна была её родить? В старших классах гимназии?
— Покорнейше прошу прощения, Анастасия Фёдоровна, — расшаркался дворецкий и поклонился так, что хрустнули поясничные позвонки, но ему это вроде особо не повредило. — Мои вопросы совершенно глупы и неуместны. Ещё раз прошу меня простить.
Мария с интересом наблюдала за развитием ситуации и стояла молча в сторонке, сложив руки на груди. На лице играла полуулыбка.
— Прощаю, — с величественным видом ответила Настя. — Давайте будем считать, что Мария моя близкая родственница и слушаться вы её будете беспрекословно, плохого она ничего не посоветует. Она пообещала мне подготовить усадьбу к летнему проживанию, а главное — к празднованию нашей с Александром Петровичем свадьбы. Прошу любить и жаловать.
— Понял вас, Анастасия Фёдоровна, — произнёс дворецкий и снова поклонился в пояс. Хруст больше не повторился, видимо позвонки разработались с первого раза. — Будет исполнено.
— И ещё один момент, — сказала Настя, подняв указательный палец. — Не обращайтесь с ней, как с маленькой девочкой, она таковой только выглядит, а на самом деле это совсем не так.
Бедный дворецкий, на Бориса Викторовича жалко было смотреть. Связь с реальностью утрачена окончательно. Наверно в этот момент он уже пожалел, что согласился на эту работу.
— Да не переживайте вы так, Борис Викторович, — расхохоталась Настя, немного разрядив обстановку. — Вы с ней прекрасно поладите, она вам не зверь какой-нибудь.
— Да, сударыня, я вас понял, — кивнул дворецкий, не рискуя больше своей поясницей. — Можете не переживать, всё будет в лучшем виде.
— Вот и отлично, — улыбнулась Настя и мы пошли дальше. — Вот здесь будут наши покои, сказала она, открыв очередную дверь на втором этаже.
Я заглянул внутрь и немного опешил. Покои молодожёнов я представлял себе немного не так. Здесь была гостиная с круглым обеденным столом на резных ножках, два стула возле него. Пара диванчиков с журнальными столиками, небольшой камин, красивые канделябры, картины на стенах. Потом я заметил двери, ведущие в другие комнаты справа и слева. Понятно, тут целая квартира практически. В смежные комнаты мы сейчас не стали заходить и моё любопытство осталось неудовлетворённым. Пройдя дальше по коридору, открыли ещё одну дверь и попали в другую подобную гостиную.
— Здесь будут покои Петра Емельяновича и Алевтины Семёновны Склифосовских, — сказала Настя. А потом с нескрываемой грустью добавила: — Здесь были покои моих родителей.
Так мы обошли весь дворец снизу доверху, потом спустились в подвал, где находился в том числе и винный погреб. Когда я увидел количество запасов, подумал, что пора открывать в Питере винный магазин. Здесь товара надолго хватит. Кроме разложенных по ячейкам стоявших рядами стеллажей бутылок с вином и шампанским, здесь находились ряды огромных бочек с табличками, на которых были подробные данные об их содержимом, в том числе и дата закупоривания. На самых дальних бочках таблички свидетельствовали, что к ним никто не прикасался несколько десятков лет.
— Ну что, жених и невеста, — хмыкнула Мария. — Я свою задачу поняла, дел здесь много, надо ещё просто в порядок привести для начала, а потом уже готовить к свадьбе. Сань, а ты уверен, что у тебя денег хватит?
— Очень надеюсь на твоё благоразумие, — улыбнулся я. — Золотые статуи не покупай, только позолоченные.
— Хех, постараюсь, — кивнула магичка. — Насть, а ты мне не показала, где будут покои Ильи и Лизы. Тоже ведь на втором этаже?
— Комнаты для гостей будут в том крыле, — махнула рукой Настя. — И на первом этаже.
— В смысле, гостей? — вскинула брови Мария. — А я думала, вы две свадьбы будете одновременно играть.
— Одновременно? — спросила Настя и посмотрела на меня.
— Пока что таких планов не было, — пожал я плечами. — Мы с ним такой вариант не обсуждали и даты пока не обговаривали. Мне кажется, целесообразно было бы в разные дни договориться, у каждого свои родственники, свои гости.
— Ну не знаю, — сказала Мария и нахмурилась. — Мне кажется две свадьбы одновременно было бы веселее и выгоднее. Вы там подумайте и мне скажете тогда. И, главное, с датой определитесь.
— Ты узнаешь об этом одна из первых, — пообещал я.
Пока мы обошли все закоулки дворца, для нас приготовили обед. Немного дико смотрелось, что блюда для меня и для Насти поставили на разных концах стола длиной метров в десять, если не больше. Для Марии было подготовлено место прямо посередине. Войдя в просторный зал, где мы должны были обедать и увидев такую сервировку, мы переглянулись.
— Сделайте так, чтобы мы сидели вместе, — сказала Настя дворецкому. — Эти средневековые традиции нам не нужны.
Борис Викторович тут же позвал слуг и те засуетились, перенося всю сервировку на один край стола. Во главу стола посадили Марию, а мы с Настей сели друг напротив друга.
— Даже не знаю, смогу ли я привыкнуть к таким масштабам, — сказал я, покачав головой и озираясь по сторонам. — Мне и наш-то стол кажется слишком большим, а по этому бегать можно. Мне даже в квартире у Виктора Сергеевича кажется гораздо уютнее.
— Ты предлагаешь продать усадьбы и купить квартиру в Питере? — усмехнулась Настя.
— Нет, конечно, — вздохнул я и взялся за столовые приборы. — Буду привыкать. А у тебя случайно нет плана помещений? Буду носить с собой вместо карты, чтобы не заблудиться.
— У меня даже компас старинный есть, — улыбнулась Настя. — Мне дедушка когда-то подарил.
— Точно, — кивнул я. — Компас тоже пригодится.
— Это ты ещё мой замок не видел, там тебе и компас не помог бы, — хмыкнула Мария, потом внезапно погрустнела. — Только теперь уже нет замка, одни горы камней остались.
— Так, ты опять за старое? — высказал я. — Прекращай, понятно ведь уже, прошлого не вернёшь. Зато есть будущее. Вот в сентябре пойдёшь в школу, закончишь быстренько экстерном, поступишь в институт, закончишь за год и всё, ты дипломированный специалист, который внешне похож на ученика младших классов.
— Ты сейчас смеёшься что ли? — немного напряжённо спросила Мария, глядя на меня исподлобья.
— Ну как ты хочешь? — спросил я. — Или ты будешь учиться наравне со всеми, чтобы не выделяться?
— Я пока об этом не думала, — нахмурилась она. — Меня пока ни первый, ни второй варианты не устраивают. Но первый всё-таки лучше. В принципе, почему бы и нет? Буду изображать из себя чудо-ребёнка.
— Мне кажется, что это самый оптимальный вариант, как можно официально легализовать взрослого человека, находящегося в теле ребёнка, — сказала Настя.