— Проходимость поверхностной бедренной восстановлена примерно до восьмидесяти процентов, — ответил я, начиная медитировать.
— Неплохо, — улыбнулся старик. — Большего и не нужно. У меня тоже всё в порядке, выше подвздошной ни один тромб не улетел. Я ещё пару минут посмотрю, пока всё успокоится, и на сегодня пока хватит, завтра продолжим дальше.
— Как там ваши практиканты, кстати, справляются? — спросил я, плюхнувшись в кресло в зоне отдыха.
— Довольно неплохо, — кивнул он. — Я присматриваюсь, как ты просил, но нужного кандидата для перевода к нам пока не вижу.
— Слабоваты?
— Наоборот, довольно сильные маги. Немного строптивые и самоуверенные, но для работы в онкоцентре самое то. С заданиями справляются даже намного легче меня, — сказал дядя Витя и убрал наконец руки. — Пациента можно будить и в палату. Думаю, лучше прокапать хотя бы пару флаконов.
— Сделаем, — кивнул я.
— Ну что, поздравляю с дебютом нас обоих? — улыбнулся дядя Витя, когда пациента увели в палату. — По-моему очень даже неплохо получилось.
— Отлично получилось, — сказал я и с благодарностью пожал ему руку. — Завтра продолжим? В это же время.
— Свистнешь тогда?
— Не, не умею, — хмыкнул я. — Позвоню.
После приёма я уже собирался поехать домой. Обухов пока молчит, к Андрею я попасть не смогу, Белорецкий сказал, что сегодня будут проводиться следственные мероприятия, Юдин снова после работы ехал в поэтический клуб, решать вопросы публикации своих стихов, а Настя не брала трубку.
Я собрал всё, что есть нового по онкологии в портфель и намеревался дома продолжить работу над рукописью, спустился к машине, когда позвонила Настя.
— Ты сильно занят? — немного напряжённым голосом спросила она.
— Нужна моя помощь? — ответил я сразу вопросом на вопрос.
— Ты мне ответишь? — настойчиво, но спокойно спросила она ещё раз.
— Не сильно, время есть, — настороженно ответил я. — Я же звонил тебе, ты не отвечала.
— Я только освободилась, не могла ответить. Сможешь заехать за мной, я на перекрёстке Невского с Думской улицей?
— Хорошо, тут недалеко, скоро буду, — сказал я. — Так что случилось-то? Я же чувствую по голосу, что что-то не так.
— Небольшой сюрприз, наберись терпения, — сказала она. — Жду тебя.
Настя положила трубку, а меня уже раздирало от любопытства. Если бы случилось что-то плохое, она наверняка не стала бы называть это сюрпризом. Ну хорошо, посмотрим. На заданной точке я был уже через пять минут. Настя стояла на тротуаре возле здания, на котором красовалась надпись «мировой судья Кутепов». Кажется, я начинаю догадываться чем она меня хочет удивить.
Настя села на переднее пассажирское сиденье. Вид был вполне довольный, она чмокнула меня в щёку и назвала адрес, куда ехать. Я не очень хорошо представлял себе это место, но, если я не ошибаюсь, там только роскошные дома богачей. Точнее дворцы. Уже догадки появляются, да? Так вот, мы остановились возле роскошного трёхэтажного дворца с небольшим парком вокруг него. Похоже я был прав в своих догадках.
— Ну как тебе? — спросила Настя с любопытством наблюдая за моей реакцией.
— Хочешь сказать, что он теперь твой? — улыбнулся я. Восхищённый вид не пришлось изображать, он получился сам.
— Почти, — вздохнула Настя. — Суд признал дворец моей собственностью, но жильцам дали неделю, чтобы съехать, так что внутрь на экскурсию позвать пока не могу. Ты представляешь, они мне даже не родственники! Что-то мне подсказывает, что за эту неделю они оттуда вывезут всё, что возможно, но описания имущества не было, поэтому никак нельзя регламентировать, сказал судья.
— М-да, — хмыкнул я. — То есть тебе достанется родительский дворец, в котором невозможно жить. Чтобы его сделать пригодным для жизни нужно очень много денег.
— Скорее всего, — горестно вздохнула девушка. — Но этот вопрос я решу немного позже, когда отсудим загородное имение и я его продам. Тогда хватит и на обустройство дворца заново и на жизнь на несколько лет, если не больше. Хотя, учитывая сколько у меня заказов ещё до получения диплома, то оставшиеся деньги можно просто положить в банк под проценты.
— А не жаль будет продавать загородный дом? — спросил я. — Как по мне, так это здорово, когда можно приехать куда-нибудь на выходные, отдохнуть от городского шума и суеты.
— Ха, и когда ты собираешься ездить отдыхать? — усмехнулась Настя. — У тебя редкий выходной бывает не занят.
Хм, то есть она необходимость наличия загородного дома напрямую ассоциирует со мной? Правильно я тогда Андрею сказал, что с её стороны отношения давно построены, осталось только построить мне. И мне кажется, что я к этому приближаюсь. Вы не подумайте, это никак не зависит от наличия дворца или загородного имения, хотя все именно так и подумают, уверен. Так и представляю заголовки в жёлтой прессе, когда мы поженимся. Я что, сказал когда вместо если?
Глава 22
Среда уже подходила к концу, завтра четверг и у нас по плану консилиум, а у меня так и не появилось ни одного показательного пациента. Единственное, что я могу представить — это мужчина с посттромботической болезнью, которого мы с Виктором Сергеевичем уже почти вылечили. Работу с практикантами можно считать завершённой, пора отпустить их восвояси, нет смысла держать до пятницы. Метод воздействия тонким потоком усвоили твёрдо. Лишь одного практиканта я не хотел отпускать.
— Константин Фёдорович, — обратился я к нему, когда он уже собирался уходить. — У меня к вам есть особенное предложение.
— Слушаю вас, — насторожился он.
— В моём госпитале катастрофически не хватает сотрудников и мне кажется, что вы нам очень подходите. Как относитесь к переходу в наше учреждение?
— Я же сам только научился, как же я смогу учить других? — пожал он плечами. — У меня в этой технике слишком мало опыта.
— Но я и не предлагаю сменить место работы с завтрашнего дня, — ответил я. — До конца недели вы работаете по-новому на своём рабочем месте, на следующей неделе лекции по онкологии, потом практика. Так что у вас есть время и немного набить руку и подумать, договорились?
— Хорошо, — улыбнулся Константин Фёдорович, глаза его загорелись, думаю он в итоге согласится.
В конце приёма мы с Виктором Сергеевичем продолжили работать с тромбозом. Накануне я сказал пациенту почаще гулять по коридору и отёк голени на момент осмотра уже был чувствительно меньше.
Перед тем, как начать работать с венами, я сначала прогнал полностью отёк, потом мы с Виктором Сергеевичем заняли места и начали. В этот раз мне удалось освободить просвет нижней трети поверхностной бедренной вены, подколенной вены и заднебольшеберцовых. На этом мой запас энергии иссяк, но я был счастлив и сиял, как путеводная звезда.
Мне до сих пор не верилось, что выход из этой ситуации возможен. Я думал, что мужчине придётся периодически приходить на лечебные процедуры для снятия отёка, восстановления кожи и подкожной клетчатки. Если это делать хотя бы раз в месяц, то язва снова не появится. Теперь это будет не нужно, а то, что осталось, я покажу завтра коллегам на консилиуме, объясню заодно, как мы достигли результата.
Одно меня только в результате не устраивает, не восстановлены клапаны в венах и из-за отсутствия препятствия для обратного кровотока в состоянии покоя застой крови по-прежнему будет иметь место, хоть и гораздо меньше. Пожалуй, после полного излечения скажу ему показаться через месяц, а там видно будет. Может найду способ к тому времени, что можно сделать с клапанами.
А после приёма наконец-то должно было состояться значимое событие. Правда не для меня лично, а для индустрии. Наверно уже догадались?
— Ну что, Валерий Палыч, готов? — спросил я у призрака.
— А чего мне готовиться, штаны подтянуть? — захихикал призрак. — Я, как пионер, всегда готов. Проявляться надо, как думаешь?
— Эдуард Филиппович человек с крепкими нервами, он в обморок не упадёт, — ответил я. — К тому же я ему всё объяснил, для него не в новость, что будет с призраком общаться. Единственное, что он не знает — что мы с тобой из одного мира, но ему этого и не надо, так что ты это учти.
— Сань, ну за кого ты меня принимаешь? — Возмутился Валера. — Я же прекрасно всё понимаю. Про то откуда я взялся ведь тоже никто не знает. Даже этот граф, горе-призыватель. Тебе хоть больше повезло, в тело молодого парня вселился, да ещё и аристократа. Я и на дворника готов согласиться и жить в комнатушке в подвале, зато человеком, а не вот этим хрен знает чем.
На это я ничего не ответил, понятия не имею, чем ему можно помочь, но сам себе твёрдо пообещал попытаться найти способ. Я же как-то оказался нормальным человеком при переносе в этот мир. Интересно, а это тоже кто-то сделал или высшие силы решили мне дать второй шанс?
Прибытия такой шишки, как Кораблёв, пришлось подождать. Но я не скучал, завёл отдельный блокнот, куда записал все исходные данные по пациенту с трофической язвой, способ лечения и промежуточные результаты. В дальнейшем эти записи буду пополнять. Когда с этим закончил, взялся за рукописи по онкологии. Уже начал забывать зачем я здесь сижу и почему не поехал домой, когда дверь в кабинет приоткрылась и заглянула Прасковья. Я её сегодня попросил тоже задержаться, вдруг что-то понадобится.
— Александр Петрович, они приехали, — сообщила она.
— Так веди же их скорее сюда, — сказал я и начал собирать со стола свои бумаги.
Через минуту дверь снова открылась и вошёл Эдуард Филиппович в сопровождении того самого сталевара, что подружился с Валерой.
— Добрый вечер! — улыбнулся я и пожал протянутую мне руку.
— А у тебя тут уютненько, — сказал Кораблёв, окинув взглядом обстановку в кабинете.
— Не жалуюсь, — хмыкнул я, вспоминая насколько огромный и шикарный кабинет у самого индустриального магната. — Присаживайтесь в моё кресло, бумагу и ручку я для вас приготовил.
Сталевару я поставил стул рядом с Кораблёвым, скорее всего больше ему записывать придётся, чем его начальнику.