— Поэтому ты будь готов к выезду в любую минуту, — сказал он, пристально глядя мне в глаза тяжёлым усталым взглядом. — Скорее всего тебе придётся скакать, как сайгак, пока остальные будут сидеть сложа руки в ожидании основного удара.
— А что насчёт обеспечения? — поинтересовался я.
— Я переработал и дополнил твои списки, — начал он, доставая из верхнего ящика стола небольшую чёрную папку. — Держи, это тебе. Пусть всегда будет под рукой, в портфель вон в свой замечательный положи. На обложке внутри закреплён лист со всеми необходимыми контактами. Как только я сообщу тебе, куда ехать, делаешь звонок первому из списка, далее роли распределены. Вам сию минуту будет выделен автобус для лекарей с Рубинштейна, ещё один небольшой — для обслуживающего персонала, который будет ставить палатки, готовить еду, топить печки, сжигать противочумники и так далее. Уже стоит полностью снаряжённый грузовой фургон, в котором укомплектовано всё, что необходимо в соответствии со списками.
— То есть я звоню вот этому Даниилу Андреевичу и спокойно собираюсь сам и организую своих коллег, а остальным занимается он, так?
— Именно так, Саш, — кивнул Обухов. — Расчётное время от поступления сигнала до выезда составляет не более получаса.
— А мне у себя держать какие-то запасы или всё будет в этом грузовике? — решил я уточнить крайне важный момент.
— Всё будет в грузовике, а там как хочешь, — махнул рукой Обухов.
— Понял, принял, — кивнул я. — Лучше перебдеть, подготовлю сразу всё, чтобы на месте лежало.
Я вышел из кабинета в глубокой задумчивости. Значит в ближайшее время ожидается невесёлое развитие событий и надо быть готовым ко всему. Мне сегодня хоть в чём-то повезло, я умудрился припарковать машину максимально близко ко входу в госпиталь.
— Ты чего такой смурной, Сань? — услышал я голос Валерия Палыча, когда поднимался по лестнице на второй этаж.
— Есть от чего, Валер, — буркнул я, не останавливаясь.
— Ты всё из-за этой чумы что ли? — спросил он.
— И ты уже знаешь? — хмыкнул я.
— Так эти твои добры молодцы в комнате отдыха только об этом всё утро и говорили, — ответил он с некоторыми нотками обиды. — Ты ведь занят всё время, толком не расскажешь.
— А ещё актуально? — поинтересовался я. — Или ты уже достаточно узнал?
— Главное, что я узнал, так это то, что нет смысла так грузиться, как ты сейчас делаешь. Это ещё никому никогда не помогало, только вредит общему самочувствию. Ты же не сможешь предотвратить новую вспышку? Пока нет вакцины — не сможешь. Тогда твоё дело маленькое, горн продудел — пионеры вперёд! Взял свой саквояжик и пошёл всех лечить. Тихо, спокойно, размеренно, но настойчиво и терпеливо.
— Да это всё понятно, Валер, только со стороны легче советовать, чем самому применить на практике.
— Я тебя прекрасно понимаю и хочу поддержать, так что не будь букой, — хихикнул призрак. — А давай в шашки сыграем?
— Чего? — я даже замер, взявшись за ручку двери приёмной.
— Ты в шашки играть не умеешь что ли? — удивился Валерий Палыч.
— Немного умею, — сказал я, открывая дверь. — Просто предложение неожиданное. Доброе утро, Прасковья!
— Доброе утро, Александр Петрович! — девушка улыбнулась и достала из ящика стола знакомый свёрток. — Вы так и не передали Екатерине Петровне благодарность от градоначальника в пятницу.
— Да уж, — покачал я головой. — Спасибо, что напомнила.
— Да чего ты опять переживаешь, Сань? — снова заговорил Валера, когда я вошёл в кабинет и закрыл дверь. — Когда тебе было в пятницу передавать этот подарок? Ты же почти сразу укатил в это Никольское.
— Да, ты прав, наверно просто усталость накопилась, — пробормотал я, снимая пальто и вешая на вешалку в шкафу.
— Знаешь, хрен с ними с шашками, иди вон лучше вздремни немного, ты же всё равно приём на сегодня отменил, — продолжал наседать Валера.
— Я его отменил не для того, чтобы выспаться, — покачал я головой. — Других дел невпроворот.
— Тогда сначала Кате подарок передай, а потом начинай опять носиться, как стреляный заяц, — недовольно пробурчал призрак. — Шило в твоей заднице по размерам уступает только царь-пушке.
— Это ты только дублёра разглядел, — хмыкнул я. — Основное больше.
Я взял в руки телефон и нашёл номер Кати, попросил зайти.
— Я тут! — заявила сестрёнка, войдя в кабинет. Она так беззаботно улыбалась, что я начинал завидовать. Потом подумал и улыбнулся в ответ. — Садись, в ногах правды нет. Тут вот градоначальник передал тебе в знак благодарности за изгнание демонов.
Я двинул по столу свёрток к ней поближе.
— А что это? — спросила Катя, взяв свёрток в руки.
— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Больше похоже на книгу. Может какое-нибудь редкое коллекционное издание?
— Сейчас проверим, — пробормотала сестрёнка и начала осторожно разворачивать упаковку.
Через минуту на столе стояла шкатулка из чёрного дерева, обильно инкрустированная золотом, драгоценными и полудрагоценными камнями.
— Ого! — воскликнула Катя. — Вот это да! Вот это книга!
— Красивая, — сказал я, любуясь, как играют в пробившемся через облака лучике света бриллианты. — И дорогая.
— Очень дорогая, — произнесла Катя, поворачивая шкатулку, чтобы разглядеть с разных сторон. — Очень солидный, а главное тактичный подарок. Серёжками и кольцами можно не угодить, а такая шкатулка понравится любой женщине, даже императрице. Как-то неудобно получается, мне такая красота, а тебе ничего.
— Почему же ничего, — улыбнулся я и положил на стол золотые карманные часы.
— Ух ты! Тоже очень красивые, — улыбнулась Катя, открывая нажатием кнопки золотую крышку. — Ну тогда я спокойна. Какая «хорошая» тётенька нам попалась.
— А зять ещё лучше, — хмыкнул я.
— Намного, — улыбнулась Катя, замотала шкатулку обратно в упаковочную бумагу, сунула под мышку и убежала.
Я остался в кабинете один, не считая Валеры, который решил продолжить сеанс психотерапии.
— Извини, Валер, — вздохнул я обречённо. — Ты как всегда прав, но мне надо немного поработать.
— Ладно, всё, молчу, — прозвучал, отдаляясь, его голос, словно он говорил, уходя вдаль по коридору.
Я составил список жизненно необходимых вещей и продуктов, вручил Прасковье, дал денег с избытком и расчётом на такси и отправил за закупками. Девушка проверила список, в итоге большую часть заказала с доставкой, но ехать всё-таки пришлось.
Стоило только немного расслабиться и откинуться на спинку кресла с закрытыми глазами, как дверь без стука распахнулась и буквально влетела Мария, с разбегу плюхнувшись в кресло для посетителей.
— Вошла во вкус быть маленькой? — улыбнувшись спросил я. — Как обустроилась?
— Слышь, командир, я медитировать научилась! — воскликнула она с такой довольной физиономией, словно нашла карту острова сокровищ. — Так что на следующий очаг еду с вами.
— Ты что, с ума сошла? — возмутился я. — Никаких очагов! Дома сиди, штудируй магическую науку.
— Очень интересно, — удивлённо и слегка обиженно протянула она. — Какого чёрта я должна буду сидеть дома, когда тут такое творится? Мои благодетели будут жизнью рисковать, а я книжки читать, да кота кормить? Нет уж! Хватит юлить, Саша, я еду с вами и это не обсуждается! Мы с дедой Витей уже и противочумный костюм для меня адаптировали, да, деда?
В этот момент в кабинет вошёл Виктор Сергеевич, который видимо отстал от Марии. Он устало плюхнулся на второе кресло и посмотрел на меня взглядом, молящим о пощаде.
— Да, внучка, — пробормотал он и тяжко вздохнул.
— Крепись, дядь Вить, — хмыкнул я. — Внуков надо любить, холить и лелеять.
— Стараюсь, как могу, — ответил он и покосился на Марию.
— Ну ладно, значит поедешь с нами, — сказал я магичке и наблюдал, как дядя Витя закрыл лицо рукой. Тогда для закрепления эффекта решил добавить: — Без тебя нам не справиться.
— Ну вот и отлично! — воскликнула Мария, вскакивая с кресла, как на пружине. — Пошли, деда Витя, нас там пациенты ждут!
Измождённый заботой о новоиспечённой внучке, Виктор Сергеевич послушно встал и поплёлся вслед за ней.
— А кому сейчас легко? — хмыкнул я, когда дверь за ними закрылась.
Зазвонил телефон, это был главный знахарь станции скорой помощи имени Пирогова Гартман Иосиф Матвеевич.
— Приветствую, Александр Петрович! — бодро сказал он, но за показной жизнерадостностью чувствовалась тревога. — Скажите, а мы завтра с супругой сможем к вам приехать? Хотелось бы всё-таки закончить то, что начали, чтобы душа была спокойна.
— Приезжайте лучше сегодня, — ответил я. — А ещё лучше — прямо сейчас. Неизвестно, что день грядущий нам готовит. Сможете?
— Конечно сможем, Александр Петрович! — теперь уже искренне обрадовался он. — Это же в наших интересах! Ноги в руки и к вам!
— Хорошо, жду, — сказал я и положил трубку.
Вроде бы всё сделано, все заказы выполняются, обеспечение на выезде организовано Обуховым лично, сигнала тревоги пока нет, можно бы немного и расслабиться. Не надо было на сегодня приём снимать, был бы занят работой под завязку и некогда было бы грустить и убиваться. Даже хорошо, что Гартман дал о себе знать. Костьми лягу, а удалю все оставшиеся метастазы Мае Абрамовне.
Не торопясь надел чистый, идеально выглаженный белый халат и спокойным шагом направился в манипуляционную на первом этаже. Перед выходом позвонил Свете, чтобы готовила кабинет. Когда вошёл, процесс приготовления был уже практически завершён. Медсестра заметила моё растерянное состояние, но не стала ни о чём на эту тему спрашивать или комментировать.
— Погода-то сегодня как разгулялась! — сказала она, глядя в окно. — В воскресенье масленица, вот было бы здорово, если солнышко также будет светить.
— Красота! — согласился я, стоя рядом с ней перед окном и сложив руки за спиной. — Только когда встречаются солнце и снег, я пытаюсь вспомнить, где сейчас лежат мои солнцезащитные очки.
В дверь постучали. В приоткрывшуюся щёлочку просунулся легендарный нос Гартмана.