— А-а-а, — протянула женщина и продемонстрировала щербатую улыбку. — Ну тогда ладно, поблагодарить Оксаночку можно, совсем другое дело. Да пропустите же господина, олухи!
Женщина начала распихивать стоявших рядом, чтобы освободить мне дорогу. Благодаря её титаническим усилиям это удалось, и я протиснулся через узкий живой коридор к двери кабинета.
— Только там у неё сейчас обед, — добавила та самая женщина уже откуда-то сзади.
— Вот я как раз и хотел пожелать ей приятного аппетита, — сказал я, коротко постучал в дверь и сразу вошёл, не дожидаясь разрешения.
Манипуляционный кабинет в этой лечебнице выглядел намного лучше, чем я увидел впервые в «Святой Софии». Вот странно да? Там вроде как практически центр города, а тут — окраина. Много зависит от руководства, здесь с руководителем явно повезло. В дальнем углу за небольшим столиком застыла с ложкой в руке молодая хрупкая девушка, внимательно разглядывая меня поверх очков в не особо компактной роговой оправе.
— А вы, сударь, чего хотели? — спросила она, так и замерев на месте.
— Хотел воплотить в реальность мечту познакомится с вами, Оксана Фёдоровна, — сказал я, широко улыбнулся и присел на табурет напротив неё. — Да вы кушайте, я не буду вам мешать.
— Уже помешали, — напряжённо сказала девушка и положила ложку в тарелку. — А вы кто? Зачем вам нужно со мной знакомиться? Я всего лишь знахарка, а люди вашего сословия ходят к лекарям.
— Я, уважаемая Оксана Фёдоровна, Александр Петрович Склифосовский, — снова улыбнулся я. — И я очень заинтересован таким грамотным знахарем, каковым вы являетесь.
— Склифосовский? Да, я слышала о вас, — сказала девушка и поправила свои массивные очки. — Только никак не пойму, что вы от меня хотите. Я что-то сделала не так? Это наверно из-за тех пациентов со стенокардией, которых я к вам направила? Наверно не надо было? В вашей листовке ведь не были описаны подобные жалобы, зря я наверно.
— Вовсе не зря, Оксана Фёдоровна, — покачал я головой. — Наоборот, я хотел засвидетельствовать вам свою благодарность. Одним таким пациентом я уже занимаюсь, ещё двое попали к моим коллегам, до них тоже очередь дойдёт. Я, собственно, зачем к вам пришёл, не только восхититься вашим интеллектом.
— Александр Петрович, вы мне льстите и смущаете меня, — произнесла девушка, снова поправила очки и залилась краской.
— Извините, если мои речи причиняют вам какой-либо дискомфорт, — виновато улыбнулся я. — Тогда я буду краток. Я бы очень хотел, чтобы вы перешли работать в мой госпиталь, такие дарования мне очень нужны. Повышение денежного довольствия я вам гарантирую и коллектив у нас хороший, дружный, не с улицы подобран.
— Но, Александр Петрович, я ведь очень нужна здесь, — пожала она плечами. — Пациенты ко мне уже привыкли, отбоя нет, ну вы сами видели за дверью что творится.
— Хороший знахарь, как и хороший лекарь, всегда в цене, — кивнул я. — Это я прекрасно понимаю. Но вам ведь никто не запретит продолжить заниматься преданными вам пациентами, просто будете делать это в стенах нашего учреждения на Фонтанке сорок.
— В доме с призраком? — воскликнула девушка, выпучив на меня глаза.
Я тяжко вздохнул, опять двадцать пять, реально весь город знает эту историю. Да Валерий Палыч тут звезда покруче, чем у нас король эстрады.
— Всё правильно, — кивнул я, собрав мысли в кучу. — В доме с призраком. Но это очень хороший и приличный призрак и вообще, он теперь наш шатный сотрудник, так что его бояться не стоит. Даже наоборот, будете приятно удивлены, когда с ним познакомитесь.
— Хм, звучит заманчиво, — сказала девушка и задумалась. — Можно я дам вам свой ответ немного позже?
— Да, конечно, — кивнул я. — Серьёзные решения сиюминутно не принимаются. Вот, возьмите мою визитку, буду ждать вашего звонка. Ну а если не позвоните, то снова приеду к вам в гости, так и знайте!
Я встал с табурета, вежливо поклонился в пределах разумного и направился к двери.
— Приятного аппетита! — сказал я перед тем, как открыть дверь и выйти в коридор.
Так просто звучит, «выйти в коридор». Я же к этому моменту успел забыть, что там стоит взвод пациентов, жаждущих попасть на приём к молодой грамотной знахарке. Протиснуться наружу стоило определённых усилий. Спасибо, что снова эта женщина помогла. О результатах моего визита к Оксане Фёдоровне никто не полюбопытствовал, вот и хорошо, не надо придумывать нелепые объяснения. Говорить этой толпе, что я хочу у них забрать спасительницу не стоит, это может плохо закончиться.
Довольный результатами своей поездки, я сел в микроавтобус и покатил обратно. Насколько я знаю, запись у меня на сегодня полная, а я, похоже, немного опоздаю, так что придётся попотеть, чтобы сильно не задерживать приём. Я почему-то был уверен, что Оксана Фёдоровна согласится поменять место работы, но маленький червячок где-то внутри источал сомнения. Возможно, придётся ещё поработать, чтобы убедить. Уверен, что она будет ценным сотрудником. Одно только упущение — я не проверил есть ли у неё ядро, а ведь вполне возможно. Как оказалось это не такая уж и редкость, у меня же работают два таких знахаря, значит и ещё есть.
Как я и предполагал, под дверью моей манипуляционной уже толпились. Не так, конечно, как у Оксаны Фёдоровны, но уже не три человека. Я всех поприветствовал, вошёл в кабинет и Света начала вызывать по одному.
Пациентов с атеросклерозом артерий нижних конечностей я сразу назначал на процедуру на среду после обеда, будем заниматься ими в паре с Жеребиным. Пару пациентов с опухолевыми процессами записал на приём в новый онкоцентр. Появилось ощущение, что я работаю, как доврачебный кабинет у нас в поликлинике, смотрю и распределяю. Зато быстро, небольшая толпа под дверью растаяла. Я уже позволил себе немного расслабиться, как резко открылась дверь и вошёл взволнованный Виктор Сергеевич.
— Саш, ты мне нужен, срочно! — выпалил он.
— А… — хотел я спросить про Рябошапкина, который теперь является его официальным напарником, но дядя Витя меня опередил.
— Он там занят по горло, а у моего пациента скоро нога отвалится, идём!
— Идём, — кивнул я и двинулся за ним.
На эмоциях дядя Витя даже не хромал, не помню, когда он в последний раз ходил так быстро, я еле поспевал. Мы вошли в его манипуляционную, на столе лежал пациент с признаками критической ишемии правой стопы. Кожные покровы бледные, выраженная синюшность, пульса нет. Даже магическое сканирование показало практически полное отсутствие кровотока. Хорошо, что нога не мозг, за пять минут не умирает.
— Уровень окклюзии уже выяснили? — спросил я.
— Бляшки распространены сверху до низу, но стеноз не фатальный, не больше, чем на две трети, — ответил Виктор Сергеевич. — Проблема в тромбе в подколенной артерии.
— Ясно, я ловлю внизу, погнали, — сказал я и положил руку на голень непосредственно над голеностопным суставом.
Мне придётся контролировать сразу три артерии, очень надеюсь, что не пропущу куски тромба. Как самый худший вариант, сохранить хотя бы одну из трёх, тогда уже кровоток в стопе будет вполне терпимый, гангрены не будет, а потом уже восстановить остальные.
Виктор Сергеевич приложил ладонь в проекции тромба в подколенной артерии и закрыл глаза, полностью сосредоточившись. Я также полностью ушёл мыслями в артерии голени, стараясь видеть все три одновременно. Время шло, а никаких эмболов я так и не заметил. Начал появляться кровоток, значит сейчас принесёт, но нет, снова ни одного.
Время тянулось, отслеживать сразу три артерии становилось всё сложнее, чувствовал, как на лбу появилась испарина, потом капли пота стекли по вискам. Что-то слишком долго это всё происходит, мои силы уже подходят к концу, хоть я пока ничего существенного и не сделал.
— Всё, расслабься, — услышал я словно издалека голос дяди Вити. — Саш, ты в порядке? Спишь что ли?
— Почти, — сказал я, открывая глаза. Ждал увидеть зелёные круги, но их не было. Энергии в ядре больше половины, зря паниковал. — Что-то вы долго, реально заснуть можно. Там какая протяжённость тромба была? От общей бедренной до заднебольшеберцовой?
— Нет, только в подколенной, — хмыкнул Виктор Сергеевич. — Сантиметров пять или шесть, не больше.
— И это заняло столько времени? — взвился я. — Я уже на пределе был.
— А ты хоть один эмбол увидел? — спросил он, когда я закончил.
— Хм, вот оно что, — улыбнулся я. — За счёт сверхмалых энергий и медленного растворения тромба вы добились того, что риск эмболии свёлся к нулю? Очень интересное наблюдение. Только вот очень долго.
— То, что долго, согласен, — кивнул Панкратов. — Но можно иметь ввиду как вариант, когда лекарь один и его некому подстраховать.
— Если вы научились так делать, тогда зачем я здесь? — пожал я плечами, потом встретил его хитрый взгляд. — Можете не отвечать, я понял. Наглядная демонстрация. Надо будет включить этот метод в программу обучения, пригодится и не раз.
Глава 7
Со следующей недели у нас планируется нашествие обучаемых. Формирование групп для обучения взяла на себя коллегия лекарей Санкт-Петербурга. Хоть эта проблема не на мои плечи легла, а то я уже представлял себе, как бегаю по клиникам и лечебницам и собираю желающих. Я уж не помню, кому именно Обухов поручил этим заниматься, или это коллективное творчество, но отбор студентов осуществлялся не только исходя из их личного желания, а формировался на основании кучи факторов и коэффициентов, взятых из отчётов. Думаю, что такой вариант наиболее оптимальный, сначала надо подтянуть отстающих.
Согласен, отстающие — это не всегда нерадивые люди, которым ничего не нужно, кроме тёплого места, куда попу посадить, есть и нормальные лекари и знахари, которым просто дар достался слабее. Но я уверен, раздолбаи в их числе тоже найдутся и моя задача из вычислить и по возможности изменить точку зрения. Надо как-то умудриться заинтересовать профессией. Звучит довольно просто, но на самом деле это гораздо сложнее, чем научить медведя управлять мотоциклом.