ре он теперь точно мой, а дальше уже видно будет.
Внушительных размеров родовой дворец Вишневских находился не в самом центре города, что позволяло иметь вокруг него небольшой парк. Ворота были открыты нараспашку, Настя сказала, что это по её просьбе. Она уже успела нанять пожилую чету, которые будут жить во дворце и следить за ним.
— Мне очень повезло с ними, — начала рассказывать Настя, пока мы шли по широкой дорожке от парковки к парадному входу дворца. — Они были вынуждены ютиться с детьми и внуками в тесной квартире, работы уже не было, а тут и есть где жить и довольствие за это получать. Конечно, двоих катастрофически мало для таких объёмов, но они очень способные, потихоньку приведут в порядок.
— Николай со своей бригадой тут не нужен? — спросил я, хотя во внешнем виде дворца дефектов не увидел, он выглядел довольно ухоженным.
— Я чуть пробежалась только по нескольким комнатам, даже не в курсе пока, — ответила Настя и мы начали подниматься на внушительных размеров крыльцо с портиком по мраморным ступеням.
Дверь нам открыла очень милая парочка, лет за семьдесят на внешний вид. Глянув на них, я вспомнил песню из детства «бабушка рядышком с дедушкой». Такие два милых старичка, они словно были продолжением друг друга, даже улыбались одинаково.
— Анастасия Фёдоровна, Александр Петрович, проходите пожалуйста, мы как раз самовар вскипятили, стол накрыли для чаепития, — голосом сказочницы из передачи «в гостях у сказки» произнесла бабулька.
От одного только звука её голоса уже стало тепло и уютно по-сказочному. Удачная находка. Я почему-то сразу вспомнил про нашу Маргариту, которая сейчас меня непременно отчитала бы за отсутствие шарфа на шее и за то, что ноги на входе не отряхнул. Да шучу я, отряхнул, но она всё равно бы отчитала. Я по-своему ценю и уважаю Маргариту, но её ворчание всё равно периодически причиняет дискомфорт, а эти встречали, как родных внуков.
— Мы сначала по дворцу пройдёмся, Серафима, — сказала ей Настя. — Потом тогда и чаю попьём. Только и вы с нами, расскажете мне, как здесь дела.
— Ну что вы, Анастасия Фёдоровна, — испуганно отмахнулась бабулька. — Негоже это прислуге с господами за одним столом сидеть.
— А вы и не прислуга, — улыбнулась Настя. — Вы, можно сказать, часть моей семьи, так что всё это нормально.
Пожилая женщина начала что-то потихоньку причитать себе под нос, дед просто молчал и улыбался. Какие-то они немного странные всё-таки, надо Насте об этом сказать.
Настя повела меня по родным хоромам. На стенах тут и там не хватало картин, что было заметно по оставшимся на стенах следам. Кое-где были следы ножек мебели, которой здесь уже не было, заметны места, где когда-то недавно лежали ковры и дорожки. В целом помещения в ремонте не нуждались, но над обстановкой придётся поработать. Единственное, что совсем не тронули — галерея портретов семьи и предков в несколько колен. Здесь я смог увидеть её родителей. Красивая пара.
— Идём я покажу тебе дорогу в детство, — игриво подмигнула Настя и мы стали подниматься на чердак. — Сюда временные жители дворца не добрались, скорее всего просто испугались.
Настя сбросила стоявшим у стены веником густую паутину с неприметной двери, сливавшейся по цвету и фактуре со стенами.
— Осторожно, не пугайся, — сказала она, повернула ключ в замке и резко распахнула дверь.
Из тёмного проёма вылетела огромная сова и распахнув метровые крылья ринулась прямо на меня. Я едва успел присесть на корточки, чтобы она не сбила меня с ног и не заставила скатиться с лестницы.
— Вот она их наверно и не пустила, — сказала Настя и обернулась ко мне.
А я проследил траекторию полёта огромной птицы, которая просто растворилась в стене напротив. Оказывается, это был просто охранный морок.
— Я же предупредила, чтобы ты не пугался! — рассмеялась девушка. — Теперь ты убедился, что совушка не опасна?
— Да уж, — сказал я, поднимаясь на ноги и покачав головой. — Крепкие нервы надо иметь, чтобы не зная всего этого попробовать попасть в твой схрон.
— А у тебя Валерий Палыч с собой? — спросила Настя.
— Нет и я уже жалею, — улыбнулся я. — Он бы оценил.
— Иди за мной, — сказала Настя и шагнула в темноту.
Я старался идти шаг в шаг, ведя рукой по одной из стен узкого тёмного коридора. Вскоре он закончился и открылась ещё одна дверь. Я уже пригнулся на всякий случай, но в этот раз обошлось без сюрпризов. Мы вошли в небольшую комнату, которая, судя по всему, когда-то была очень уютной, но сейчас всё здесь было покрыто толстым слоем пыли.
В комнате был полноценный набор детской мебели, картины с котиками и зайчиками на стенах, куклы на полках и, как положено, кроватку охранял большой плюшевый медведь, почти с натурального размером.
— М-да, — сказала Настя, обводя комнату взглядом. — Порядок тут наводить долго. Раньше я здесь играла со своими двоюродными сёстрами, а когда с родителями случилась беда, то я пряталась здесь ото всех. А потом, когда меня несколько дней не было дома, дядя продал замок, даже не предупредив меня, я даже не смогла забрать свои игрушки. Теперь это всё снова моё.
— Немного грустно? — спросил я.
— Не немного, — кивнула Настя, остановившись перед полкой с книгами. — Это память, здесь мне было и хорошо и плохо. Здесь было моё убежище от неприятностей, которые теперь кажутся мелкими пустяками. А теперь это склеп, в котором похоронено моё детство. И родители остались там же, в моём детстве. Мама не видела, как я взрослею, превращаюсь из девочки в девушку. Я не могу познакомить её с тобой, а она была бы рада. Больше, чем уверена, что ты бы ей понравился. Жаль, что это невозможно.
— Жаль, — согласился я. — Я искренне соболезную.
— Спасибо, — сказала Настя и грустно улыбнулась. — Острая боль уже ушла, но тупая, ноющая останется наверно на всю жизнь. Будет слабеть со временем, но не исчезнет.
— Понимаю, — тихо произнёс я и чуть не ляпнул, что мне знакомы её чувства. Ведь в этом мире родители Саши Склифосовского живы и здоровы. Хоть я уже и привык считать их своими родителями, но это ведь не так.
— Наведением порядка здесь займусь потом сама, — сказала Настя и вздохнула. — А сейчас пойдём пить чай. Серафима и Никифор уже всё приготовили.
Она ещё раз обвела взглядом, потом опустила голову и стремительно покинула комнату. Я поспешил за ней. По пути я заметил, как она тайком смахивает слезу. Когда мы спустились в обеденный зал, где для нас был накрыт стол, она уже выглядела нормально, но в улыбке всё равно чувствовалась не совсем успешно спрятанная печаль и тоска.
— Анастасия Фёдоровна, Александр Петрович, присаживайтесь! — довольно улыбаясь пригласила Серафима.
Они с мужем отодвинули стулья и придвинули, когда мы садились. Мне, как человеку, выросшему в простой советской семье, тот факт, что за мной так ухаживают люди в три с лишним раза старше меня, был прямо очень дискомфортным, но не буду же я их за это ругать. Здесь так принято, смирись, Саня.
— Я тут ватрушек напекла, — сказала служанка, подвигая к нам поближе тарелку с лакомством. — По бабушкиному рецепту, она такие пекла по большим праздникам, отведайте пожалуйста.
— Обязательно, Серафима, — улыбнулась ей Настя. — Спасибо тебе большое!
— Ну всё тогда, не будем вам мешать, — сказала бабулька, поклонилась и они с мужем растворились где-то в глубине дворца. Настя не стала их задерживать, хотя до этого просила посидеть за столом вместе.
— Хорошие люди, приятные, — сказал я, взял с тарелки ещё горячеватую и источающую манящий аромат ватрушку. — И выпечка у неё на высоте. Удачно ты их нашла.
— Да не то, чтобы сильно искала, — хмыкнула Настя, тоже вкушая аппетитную ватрушку. — Они раньше служили моим родителям, а когда узнали, что родители погибли и делами будет заниматься мой дядя, сразу куда-то исчезли.
— И как же ты их нашла? — удивился я, вроде как изначально речь шла, что она наняла пожилую пару, живущую в стеснённых условиях, а тут оказывается, что они давно знакомы. Хотя фраза «мы почти семья» встала теперь на своё место.
— Они меня сами нашли, когда дворец снова стал моим, — улыбнулась Настя. — Ты представляешь, они тут чуть ли не дежурили по очереди, чтобы меня застать и попроситься обратно на работу.
— Тогда можно сказать, что тебе повезло, — хмыкнул я. — Мне они понравились. Только возраст-то уже не молодой, а дворец такой огромный, они вдвоём точно не справятся.
— Эти? — Настя вскинула брови. — Эти справятся. Хотя да, ты прав, возраст уже не тот. Бытовой магией они обладают в совершенстве, но по-любому годы берут своё. Надо будет подумать над расширением штата прислуги. Я думаю, и они могут в этом вопросе посодействовать, да мне и их обижать не хотелось.
— Не думаю, что они обидятся, — покачал я головой. — Тут теперь только вопрос в финансах, потянешь?
— А что финансы? За последние два заказа я очень хорошо заработала и у меня ещё три в работе ничуть не хуже, — сказала Настя с гордой улыбкой за свои достижения. — Наверно скоро буду сюда перебираться, как только они подготовят жилые комнаты, нет смысла ещё и квартиру содержать. Пожалуй, продам её.
— Согласен, — кивнул я. — При наличии таких хором тебе та квартира ни к чему.
— Так ещё совсем уже скоро решится вопрос с загородным имением, — сказала Настя, подняв вверх указательный палец. — Съездим вместе посмотреть?
— Конечно, — кивнул я, допивая чай. — А там у тебя тоже есть на чердаке такая тайная комната.
— Лучше! — заявила Настя. — Там есть домик на дереве в глубине парка.
— Наверно туда сейчас залезть будет не безопасно, — предположил я.
— Кто знает, — пожала Настя плечами. — Приедем и посмотрим.
— Уже интересно, — улыбнулся я. — И когда это произойдёт?
— Завтра первое заседание суда, а сколько их будет я пока не знаю, — сказала девушка и вздохнула. Видимо от предвкушения новых тяжб. Но дело явно того стоит.
Утро вторника у меня началось не с сосудистых больных, и я об этом прекрасно помнил. Князь Волконский был уже на месте без десяти восемь. Видимо Зоя Матвеевна не смогла-таки раздобыть пушистые наручники, чтобы приковать его к кровати.