— Я себя чувствую отлично! — сказал я, готовясь к атаке. — И Виктор Сергеевич, который сейчас сидит там в комнате у камина — тоже в полном порядке. Так что заканчиваем маскарад, господа, вас с нетерпением ждут в управлении полиции.
— И вообще, гав! — сказал Валера, вызвав такой выходкой у меня улыбку, а у этой парочки крайнее удивление.
Два наряженных в морок типа передо мной начали менять очертания, потом подняли руки, на которых начали плясать искорки. Ха, напугали ежа! Можно было бы подождать, пока они атакуют и порадоваться их разочарованию от того, что у них ничего не получилось, но я решил не рисковать, а атаковать первым, но меня успел опередить Валера.
Издав рык голодного звероящера, он прыгнул на того, который меньше минуты назад был идеально похож на Илью. Тип попятился и ударил молниями в летящего на него пса, а сам споткнулся и упал навзничь, приложившись головой о поребрик. Что и следовало ожидать, молнии прошли сквозь пса, не встретив ничего на своём пути, а пёс прошёл сквозь нападавшего, пока тот ещё падал.
Второй непрошенный гость ошалел от этого представления, но тут же собрался и решил меня атаковать. Пальцы моей правой кисти покалывало всё сильнее, и я резко выбросил руку вперёд, отправив в него веер молний.
Бывший дядя Ваня задёргался и рухнул на занесённую снегом дорожку. Из мест, куда ему попали разряды, шёл дымок. первым делом я подошёл и к одному, и к другому, проверяя пульс. Оба живы. Чёрный пёс сел на снег посередине между двумя поверженными противниками с видом победителя.
— Здорово мы их ушатали, да, Саш? — спросил пёс.
— С твоим появлением банальная драка превратилась в эпичную битву, — рассмеялся я, вспоминая этот прыжок и ужас в глазах у его мишени. — Не исключено, что парню понадобятся гигиенические процедуры и замена белья.
— Ты их знаешь? — спросил Валера, принимая свой обычный вид.
— Нет, — ответил я, подсветив лица фонариком телефона. — Зато они точно знают меня. А ещё того, кто их послал.
— Ну он же не знал, что послал их настолько далеко, — хихикнул Валера.
Я достал из кармана телефон, чтобы позвонить Белорецкому. Ни для кого не секрет, что так группа приедет быстрее.
Глава 24
Я не успел нажать на вызов, как со стороны дома услышал голос отца:
— Я уже позвонил, Саш, — сказал он и быстрым шагом подошёл ко мне. Первым делом поинтересовался моим здоровьем, потом валявшимися на снегу телами. — Они живы?
— Пульс удовлетворительного наполнения, — сказал я, словно мы обсуждаем пациентов на обходе в реанимации. — Тот приложился головой о поребрик, а этого я шарахнул молнией.
— Понятно, — сказал отец и на всякий случай перепроверил. Заодно просканировал голову парня, который притворялся Юдиным. — Внутричерепной гематомы нет, похоже просто сотрясение. Жить будут, а подлечат их потом. Ты на всякий случай держи свои молнии наготове, вдруг кто встать захочет.
— Может их связать? — предложил я.
— Не стоит, — покачал он головой. — Павел Афанасьевич со своими орлами будет здесь с минуты на минуту, а уж они их скрутят как следует.
Я покрутил головой в поисках призрачного водолаза, но его нигде не было. Или отправился на проверку территории, или вернулся в дом драконить кота, у них это весело получается. Но я всё-таки больше склоняюсь к первому варианту. А он мне неплохо помог сейчас расправиться с гостями, хотя я смог бы справиться и сам.
Через несколько минут подъехали две полицейские машины, из которых высыпало человек десять, одним из них был главный полицмейстер. Он подошёл к нам первым, остальные стайкой следовали за ним.
— Они живы? — повторил он вопрос отца.
— Пока да, — хмыкнул я. — Уже два раза проверили.
— И что они хотели? — спросил он, светя им в лица фонариком. — Вроде лица незнакомые.
— Они приняли внешность знакомых мне людей с помощью морока, причём очень профессионально, и очень хотели попасть в дом, — сказал я. — Возможно целью была Анастасия, но я не уточнял.
— И как вы смогли их отличить? — поинтересовался Белорецкий, с интересом глядя на меня.
— Один из них изобразил Панкратова, который сидит у нас дома возле камина.
Я повернулся в сторону крыльца и увидел там всех остальных в полном составе. И Панкратова в том числе.
— Понятно, — кивнул Белорецкий и снова принялся рассматривать нападавших, которых уже сковали блокирующими магию кандалами по рукам и ногам. — У меня к вам ещё один вопрос, Александр Петрович. Возможно, последний на сегодня.
— Слушаю вас.
— Это вы поставили ловушки в прихожей квартиры Анастасии Фёдоровны Вишневской? — спросил он и внимательно посмотрел на меня. В глазах промелькнули весёлые искорки.
— Да, ставил, — улыбнулся я. — Сработали?
— Сработали, — кивнул он. — Дежурные выехали на вызов от соседки, что там какой-то шум, дверь распахнута. Мои сотрудники застали там двоих преступников в масках, которые стали похожи на памятники. Потом рядом с ними застыл молодой стажёр, который хотел найти у них в карманах документы. Пришлось ждать специалиста, который смог эту ловушку обезвредить. Очень качественная работа, так наш специалист сказал. Где приобретали? Не у Поджарского ли?
— Всё правильно, у него, — я выдохнул и улыбнулся. Хорошо, что он сам знает мастера, а то я уже сомневался, говорить источник или нет.
— Ясно, — улыбнулся Белорецкий. — Альберт Венедиктович хороший мастер, хоть и с чудинкой.
— Да все мы с чудинкой в разной степени, — хмыкнул я.
— Кстати, по поводу показаний, которые удалось выудить из Боткина, практически все задержаны и уже обрабатываются мастерами души, чтобы по горячим следам изловить всех остальных. Нельзя давать им опомниться.
— Здорово, — ответил я, не совсем понимая, зачем он мне рассказывает эти подробности.
— Это я к чему, — сказал Павел Афанасьевич, словно услышал мой немой вопрос. — Вероятность, что на вас ещё хоть кто-то нападёт, с каждой минутой стремится к нулю. Скоро уже будет некому. Работаем тихо, но вовлечены все структуры, даже вспомогательные. Так что этот ваш подвиг, — полицмейстер кивнул в сторону этих двоих, которые начали постанывать и приходить в себя, — скорее всего последний. А у вас хороший сторож.
Я уже хотел спросить, кого он имеет ввиду, но проследив за его взглядом, увидел сидящего на дорожке ньюфаундленда.
— Этот сторож у нас очень хорош, — кивнул я и чуть не расхохотался в голос. — Выручил сегодня.
Валера для убедительности пару раз гавкнул, но не как в прошлый раз, а по-собачьи, вполне убедительно.
— Ух, грозный какой, — Белорецкий с улыбкой рассматривал Валеру. В смысле собаку. По глазам было видно, что собаки — его стихия и любовь. — Ну мы поехали, Александр Петрович, попытайтесь отдохнуть, но пока окончательно расслабляться не стоит. А вот к утру скорее всего об этом всём можно будет забыть.
Задержанные уже окончательно пришли в себя и настойчиво требовали лекаря. Кто-то из полицейских постарше предложил им настолько заманчивую альтернативу, что они оба тут же заткнулись и их поволокли в только что подъехавший местный аналог нашего автозака.
— Доброго вам вечера, Александр Петрович, — пожелал Белорецкий на прощание. — Звоните если что.
— Надеюсь, что больше не будет повода, — хмыкнул я.
— Я тоже, — улыбнулся полицмейстер и сел в машину.
Я проводил взглядом кортеж из трёх полицейских машин и обернулся к своим. У всех в глазах застыл немой вопрос: «давай рассказывай!»
— А чего рассказывать? — пожал я плечами. — Ладно, короче, дело было так…
Я начал схематично объяснять, что здесь произошло, постепенно увлекая за собой семейство и гостей в сторону крыльца и входа. Меня уже колбасило от холода не по-детски, неугомонные снежинки позалезали везде, где только могли и, кажется, уже перестали там таять. Мне срочно нужен горячий чай, о чём я не преминул сообщить. А наша повариха Настюха, как чувствовала, испекла мой любимый яблочный штрудель с корицей. Сна у всех не было ни в одном глазу, поэтому мы так и сидели в каминном зале до часу ночи и только потом дружно разошлись по комнатам. Большой чёрный пёс грозной тенью перемещался по периметру, охраняя наш покой. Теперь я уже знаю, что в случае необходимости он не только сможет предупредить, но и заставить злоумышленников резко увеличить вес нижнего белья.
Лёг вчера поздно, да ещё и заснуть какое-то время не мог, а проснулся всё равно раньше будильника. Немного полежал, похлопал глазами, потом решил принять душ. К завтраку в столовую все пришли без опозданий, никто не выглядел невыспавшимся, но на лицах отразилась усталость. Нет, никто не перетрудился накануне, это от переживаний и ожидания неизвестного.
— Доброе утро! — приветствовала всех входящих мама, видимо она пришла сюда первой, на столе перед ней стояла пустая кофейная чашка.
— Доброе утро, — ответил я, усаживаясь на привычное место. — Давно не спится?
— Не знаю, — пожала она плечами. — Стараюсь на часы даже не смотреть, раздражают. Кажется, что на стрелки повесили мешки с песком и они не могут сдвинуться с места.
— М-да, — вздохнул я. — Бывает такое.
— А тебя уже отпустило? — поинтересовалась Катя, она недавно вошла, но слышала начало разговора.
— Скорее всего мне просто надоело обо всём переживать, — хмыкнул я. — Делаю всё, что могу и будь что будет.
— В этом тоже есть свой смысл и своя философия, — сказал отец, усаживаясь во главе стола, как обычно. — Нет смысла забивать голову и тратить эмоции на то, что ты никак не можешь изменить.
— Ага, всегда бы так получалось, — возразила мама. — А то все сильны в разговорах, когда вокруг тебя всё тихо и ничего такого не происходит. На то он нам и дан язык без костей, чтобы пока мы им треплем, переломов не было. А все эти твои философы, они кто? Богатые люди чаще всего, которые возлежали на диванах, ели персики и плевали косточки в потолок. Все эти сложные умозаключения рождаются от безделья. Кто в поле за лошадью с плугом ходит, тому некогда складывать сложные словесные конструкции.