Арт кивнул мне, и мы зашагали через двор, мимо серых многоэтажек.
– Она меня сожрет, – мрачно сказала я.
– Рил? Не обращай внимания. У нее такой характер. Запоминай дорогу на всякий случай. Вдруг придется назад одной.
– Почему? – Я даже остановилась.
– Всякое может случиться, – серьезно сказал Арт. – Не в баскетбол играть идем.
Квартал тянулся за кварталом. Но мне казалось, что кто-то попросту морочит нас, и мы никак не можем выйти из одного-единственного.
– У нас на Светлоярске даже двух одинаковых домов не найдешь, а у вас тут… Как будто запустили домостроительную машинку, а выключить забыли, и она ляпала и ляпала, – выдала я, оглядываясь.
Арт с удивлением покосился на меня:
– Своеобразно мыслишь. Но правильно: это типовая застройка. Разнообразие – роскошь.
Впрочем, кое-какое разнообразие имелось: разноцветное каллиграффити всех размеров и оттенков. «Магазин», «ПОЛИКЛИНИКА», «Школа», «Здесь был Вайс», «Бей искинов – спасай мозги».
– Им, наверное, придется долго ждать нас! Мы же пешком.
– Недолго. Мы идем самым коротким путем, а поезд делает крюк: сначала полчаса тащится вдоль побережья и только потом сворачивает вглубь острова, к Пяти холмам.
– Я их проезжала, кажется…
– Конечно проезжала. Тут одна ветка.
Внезапно жилые дома закончились, сменившись громадинами, живо напомнившими мне мастерские техно. Только те окружала темнота и безмолвие, а здесь грохотало, как во время сильного шторма. Даже страшнее.
– Что там? – выкрикнула я.
– Машиностроительный завод, – так же громко отозвался Арт.
Больше я не спрашивала, потому что и так ясно.
Я внезапно поняла, что могу, наверное… сделать потише. То есть, если я вот сейчас подниму руки и спою что-нибудь спокойное, вроде «Крошка, спи…», то весь этот шум тоже уснет. И я уже подняла руки… Но вовремя очнулась и поскорее опустила. Дохлый гоблин, что я делаю?! Сейчас сломаю там что-нибудь. А кто потом запустит?
– Что с тобой? – на ходу спросил Арт.
– Все нормально, – сквозь зубы проговорила я, плотнее прижав руки к бокам.
Не буду я ни во что вмешиваться – нельзя.
Мы шли – вернее, почти бежали – по узкой дорожке между домищами. Ну и грязюка вокруг была! Потом замелькали трубы, Арт произнес что-то вроде «тыц», что ли…
Но вот и это место осталось позади, а мы оказались среди деревьев. Я уже порядком устала и, хуже всего, натерла ноги дурацкими шлепанцами.
– Наконец-то лесопарк. Хоть вздохнуть можно. – Арт даже слегка улыбнулся. Умеет, надо же… – Ты что, хромаешь?
– Мозоли, кажется.
– Это решаемо. Стой.
Я-то остановилась, а вот Арт ломанулся куда-то в сторону от дорожки, к трухлявому пеньку.
– Иди сюда. Садись!
Я подошла. Похоже было, что пень рассыплется прямо подо мной, если я на него сяду, но выбора не было: я осторожно опустилась на краешек.
Арт извлек откуда-то из глубины толстовки – видимо, там внутренний карман – коробку пластыря.
– Ого, да ты запасливый! – восхитилась я, снимая шлепанцы.
Арт присел на корточки.
– Приходится таскать. Елка постоянно коленки бьет. У меня и перекись есть.
Он выудил оттуда же плотно закрытый «карандаш».
– Только она сохнет быстро, зараза. Где твоя мозоль?
– Вот… да я сама могу…
– Сиди уже! – усмехнулся он.
Мозоль была самая противная – на подошве. Положив мою ногу себе на колено, Арт извлек круглый пластырь и быстро наляпал его, куда нужно. Мне даже не было щекотно.
– Держаться хорошо будет, не парься. На второй тоже?
– Уг у.
На другой ноге мозоль была сверху на пальце, как раз в том месте, куда упирается пластик при ходьбе. Вокруг моего пальца Арт намотал узкую, длинную полоску.
– Все, годится. Жить будешь. Пошли!
Он подал мне руку.
– Спасибо.
Мы припустили бегом. Лесопарк – это что-то вроде леса, только деревья стоят дальше друг от друга, птиц мало, кругом валяются пустые пластиковые бутылки, пакеты из фольги и еще всякий мусор. А других обитателей здесь, наверное, вообще не водится.
– А духи у вас тут есть?
– Кто? – Арт опять улыбнулся уголком рта.
– Ну такие, в рыжих шкурках, – смутилась я.
– Таких нет! – уверенно ответил Арт.
Внезапно мы чуть не уперлись в шлагбаум. Но вовремя обогнули его. Лесопарк оборвался, и я сразу поняла: не может в нем быть духов. Им даже побегать негде. Мы вышли на широкую дорогу с машинами и зашагали по обочине. Путь уходил заметно вверх, а впереди вырастали уже знакомые мне башни с зеркальными окнами.
– Ну вот и Пять холмов. Теперь нам нужен Образовательный модуль номер шесть…
У Арта даже голос изменился, когда он это сказал. Стал… угрожающим.
– Модуль номер шесть ближе всех? Поэтому вы его выбрали?
– Не поэтому. А потому что он – самый навороченный.
Арт сплюнул.
Некоторое время мы шли молча, потом он сказал:
– Нам надо на ту сторону. Тут есть надземный переход, но до него еще долго чапать. Поэтому мы сейчас пойдем через шоссе. Но без меня не повторяй, ясно?
– Уг у.
Он схватил меня за руку и…
В общем, как мы одолели эту дорогу, я не буду рассказывать. Арт двигался уверенно – видимо, не в первый раз это проделывает. А вот мне было так страшно, я же не привыкла к такому потоку машин, что даже один раз зажмурилась.
– Открой глаза! С ума сошла? Здесь дорога! – резко сказал Арт, таща меня за собой.
Как ни удивительно, никто ни разу не бибикнул нам, не скрипнул тормозами, и шоссе осталось бушевать позади, как разгулявшаяся стихия, а мы оказались на той стороне.
– Сама не ходи так! – повторил Арт.
– Как же я найду этот твой надземный переход, я даже не знаю, как он выглядит.
– Тебе и не надо в него. Пойдешь тем же путем, что мы сюда пришли, только по этой стороне. Как только увидишь через дорогу тот самый шлагбаум, пройди еще чуть дальше, и скоро будет подземный переход. Там знак висит: человечек по ступенькам спускается.
– Если он был близко, почему же мы не пошли в него?
Арт помедлил с ответом.
– Там пацаны с Южного пасутся. Тебя-то они не знают и не тронут. А у нас с ними… В общем, я не хочу сейчас разборок, нам дело надо сделать.
Здесь тоже был лесопарк, но совсем другой – ухоженный. Никаких трухлявых пней, никакой свалки. Кормушки для птичек, скамеечки…
– Почему здесь так, а там – нет? – спросила я, кивнув на аккуратную урну, которая, кстати, оказалась пустой. А на той стороне урн, кажется, не было вовсе.
– Потому что здесь живут нужные члены общества. А там – ненужные.
– А как-то… – Я не находила слов, оставалось разводить руками. – Изменить это нельзя?
– Вот мы и пытаемся, – пробормотал Арт. – Сейчас выйдем, и сразу будет забор Образовательного модуля. За ним – стадион, где должны быть наши. Не выскакивай сразу на открытое место, держись под деревьями. У них камеры там.
Вот и закончился лесопарк. Мы стояли на холме, в тени последнего дерева. Широкая тропа уводила вниз, к башням, возле одной из которых действительно была площадка, огороженная забором.
– Это… все – школа? Сколько же тут этажей?
– Модулей всего десять на большущий остров – полмиллиона человек, – поэтому они огромные. Но здесь не только школа, выше – университет, а потом всякие искиновские конторы. Раньше здесь еще была «началка» с детским садом, а теперь нет. И это хорошо.
– Вы еще и поэтому именно его выбрали, да? Чтоб не в детишек?..
– Да. А теперь смотри туда внимательно. Видишь камеру?
Арт указал на какую-то точку на заборе.
– Она реагирует на движение. Слушай и запоминай: я сейчас побегу вниз, она меня засечет, и я уведу ее в сторону. А ты смотри на меня: как только махну рукой, сразу же бежишь к забору и перелезаешь, поняла? Четко рядом с камерой, там слепое пятно, у тебя будет время, пока она не повернется обратно, но очень мало. Не задерживайся.
– А если я не сумею?!
– Придется суметь, Пчелка! А на той стороне просто стой там, где слезешь. Наши тебя заберут.
– А ты?
– А я дождусь, пока она повернется, и перелезу в другом месте. Готова?
– Попробую! – вздохнула я. – Только ты осторожнее.
Арт натянул капюшон на голову – тот оказался довольно глубоким и закрыл лицо, – потом припустил вниз с холма, а я смотрела, не отрываясь. Сделав шагов пять, Арт поднял руку, приготовившись – я замерла, – а потом резко опустил. Не задерживаясь, я побежала к забору. Как же мне хотелось выкинуть эти шлепанцы, которые только мешали, задевая за все. В них так и норовили набиться мелкие камушки. Лучше уж босиком. Но вряд ли хорошая идея – оставить их тут валяться.
Вот и забор. Он состоял из вертикальных прутьев, довольно высоких. И, взглянув на него, я поняла, что не залезу. Поставить ногу некуда, надо как-то цепляться за верх и подтягиваться – что совершенно невозможно. Арт меня переоценил.
Время тикало. Камера, сейчас смотрящая в другую сторону, вот-вот начнет поворачиваться. Зацепиться за верхнюю перекладину я не сумею, даже очень высоко подпрыгнув. Между прутьями зазор довольно широкий, но я не такая маленькая. Голова уж точно не пролезет. На всякий случай я попыталась протиснуться боком. Нет, еще нога застрянет, буду тут торчать! На что только Арт надеялся? В отчаянии я топнула ногой. Я же не Елка, в конце концов! Она бы просочилась. Упираясь лбом в забор и с ужасом думая, что сейчас все сорвется, я представила юркую Елку в ее сером платьице с розовым цветком. И тут… я увидела ее! Елка протягивала мне руку из-за той стороны забора. И я в ответ протянула свою. Как только она дотронулась до моих пальцев… я рухнула во двор Образовательного модуля, не успев даже понять как. Никакой Елки рядом не было. Широкий двор, под ногами – какая-то искусственная трава, в дальних концах справа и слева – футбольные ворота. Ах да, это же стадион… И наискосок ко мне уже бежала Ундина с капюшоном на голове.
– Вставай, вставай! – Она подняла меня с земли. – Как ты перелезла? Арт что, тебя одну оставил? Вот болван, у тебя же роста не хватает. Как ты взобралась? Молодец! Бежим скорей.