– Подожди же, Виталик, подожди!
Она догнала его и схватила за плечо. Развернула к себе.
– Это не просто, понимаешь? Это не быстро!
– Я знаю. Но вы говорили, что надо почувствовать внутри себя небо. А я не чувствую. Я не знаю, какое небо, Ирина Андреевна. У меня внутри – мышцы и внутренности. И тяжелые человеческие кости. Летать – это не для меня.
Он высвободил плечо и быстро зашагал по направлению к Дому.
Ирина Андреевна застыла на тропинке, опустив руки, и почти с отчаянием смотрела в спину удаляющемуся Виталику. Что же делать? Что придумать? Он готов, она чувствовала. Он не упадет, не испугается, сможет ощутить восторг полета, когда взлетит. Но что может помочь ему взлететь?
Совсем близко застучал топор. Опять орланы! Никак не успокоятся. Ирина Андреевна снова бросилась за Виталиком.
Но дорогу ей внезапно преградила черная тень.
– Чудесный день сегодня, госпожа директор.
– Вы кто? – резко спросила Ирина Андреевна.
Перед ней стоял человек в черном костюме. Тонкие черты лица, тонкие, длинные пальцы, бледное лицо, неприятный взгляд.
– Неважно, – усмехнулся он. – Я к вам на пару слов.
– Пропустите, я должна догнать своего воспитанника.
Ирина Андреевна старалась говорить уверенно, но изнутри подкатил вдруг непрошеный липкий страх. Откуда здесь этот человек, кто он, что ему нужно? Что он способен сделать?
– С мальчишкой ничего не случится, не волнуйся. Ира.
Незнакомец медленно растянул губы в улыбке, и от этого стало еще более жутко.
– Откуда вы меня…
Голос не слушался. Охрип.
– Да не спеши же, – в интонации неизвестного появились железные нотки. – Мы еще не закончили. Ты зря стараешься, Ира. Зря его мучаешь. Для того чтобы перейти из одной природы в другую, надо чем-то пожертвовать – мы-то с тобой знаем. Ты пожертвовала сестрой – бросила ее, и твоя сестра погибла вместе с другими техно. А ведь ты могла бы отговорить ее идти в крепость! Потом ты пожертвовала своим ненаглядным орланом – бросила и его, чтобы вернуться к людям. А он не простил, поэтому ни за что не допустит возвращения техно, и это прекрасно!
Человек расхохотался.
– Что вы говорите! – Ирина Андреевна почти кричала.
Стук топора не прекращался.
– А у этого мальчика все хорошо. У него полная гармония внутри. Он всех любит – даже свою девчонку, которая, в сущности, ничего из себя не представляет. Даже твою племянницу, за которую почему-то чувствует ответственность, хотя она ему никто. Этому милому мальчику не надо отказываться от своей природы, и он не сделает этого. Ни за что. Несмотря на все мечты и юношеские стремления. Они так и останутся мечтами. Для того, чтобы летать, от земли надо отказаться. Так-то, Ира. Не старайся.
Человек повернулся спиной и через мгновение просто исчез. А Ирина Андреевна с трудом удержалась на ногах… Если бы не Виталик, которого надо было срочно найти, она бы села прямо на землю.
«От земли надо отказаться!» – звенели в голове слова незнакомца.
Необходимость догнать Виталика придала Ирине Андреевне сил. Она побежала по тропинке.
Славка с Юлей, одетые в дождевики с капюшонами – просто потому, что в них теплее зябким утром, – сидели в кустах с удочками. Рядом в ведерке с водой трепыхались пучеглазые остроперки. Саша «работал охранником» – прохаживался тут же, вдоль берега, зорко осматриваясь и попутно собирая терноягель для чая. Да, они в безопасности, пока не выходят за границы, которые Лес бережно охраняет. Но на всякий случай надо соблюдать осторожность.
Ставку орланов на том берегу заметили не сразу – оборотни тоже не размахивали флагом. Однако внимательный Сашин глаз все-таки различил между деревьями мелькание серых мундиров. Скрывать от детей, что поблизости враг, не было смысла. Наоборот, стоило сразу объявить: «Опасность рядом! Будьте готовы». И он рассказал.
Дети ничуть не испугались. Юля – скорее обиделась:
– Юниор-полиция ведь всегда нас охраняла! Что мы им сделали?
Выпятив нижнюю губу, она сердито дернула удочкой. Рыбка сорвалась с крючка и радостно нырнула в прозрачную воду.
– Это не юниор-полиция. Думаю, это Серый орден – орланы, призванные с Рока-Алада, – честно ответил Саша.
– Зачем? – быстро спросил Славка.
Саша вздохнул. Отвечать «чтобы всех нас убить» совсем не хотелось.
– Не «зачем», а «почему». Как раз потому, что юниор-полиция против нас не воюет. А мы, очевидно, стали очень мешать мэру. Ты следи за поплавком, клюет же! И не бойтесь ничего. Я с вами.
– Мы не боимся! – уверенно заявил Славка.
«Мне бы твою уверенность», – думал Саша, пряча глаза.
Прошло около часа. Солнце светило ярче, дети согрелись, скинули дождевики. Рыбы было уже достаточно, и Саша собирался уводить подопечных домой. Где-то опять застучал топор, и находиться у озера всем расхотелось.
Вдруг с противоположного берега в воздух одновременно взмыли шесть серых птиц. Выстроились в небе ровным треугольником и зависли над серединой озера.
Дети остолбенели. Плясал в воде поплавок, но никто не замечал этого. Наконец орланы спикировали на правый берег – совсем близко от сидевших в кустах детей и физрука. Один за другим, по цепочке, ударились о землю и приняли человеческий облик. Юля в страхе закрыла лицо руками и поджала ноги. Славка, наоборот, вытаращил глаза и заозирался в поисках крепкой палки.
– Спокойно, – наклонившись к детям, тихо, но внятно произнес физрук, хотя самому ему было вовсе не спокойно. – Они не увидят нас. Мы под защитой Покрова. Только молчите.
Юля сделала щелочки между пальцами, чтобы выглянуть.
Это было странно. Оборотни стояли совсем рядом и смотрели на сидящих в кустах. С такого расстояния ветки и листва – совсем не преграда. Но троих незадачливых рыболовов они не видели: глядели словно мимо.
«Работает Покров, – отметил Саша. – Ирина Андреевна не ошиблась».
Стоящий третьим с краю орлан вытянул вперед руку. На ней возник небольшой шар. Саше доводилось видеть такие раньше, да и дети сразу узнали его – точно такой же был у комиссара полиции во время теста на рисовании. Секунда – и орлан подбросил шарик вверх.
Мир качнулся.
А дальше ни физрук, ни Юля со Славкой ничего не помнили. Очнулись они, когда орланов уже не было на берегу. Кажется, вокруг ничего не изменилось.
– Сдохни, гоблин! – Саше это совсем не понравилось. – Быстро уходим отсюда.
Юля молча вытянула леску. Славка тоже дернул с в ою удоч к у.
По воде пошла крупная рябь.
Гладкая поверхность озера будто собралась в складки. Казалось, кто-то встряхивает огромное полотно. На глазах прозрачно-голубоватая вода стала зеленой, потом – изумрудной и вновь – такой, как раньше. Побежали круги, но не от центра, как обычно бывает, если бросишь камень или сильно дернешь за леску. Огромные круги сходились к центру озера. Наконец вода резко отхлынула от левого берега, расступилась… Из озера – теперь уже не из воды, а с обнажившегося дна – на берег поднималась фигура, закутанная в белое. Словно по ступеням. Возможно, к поверхности и вели какие-то ступени, будто из подземелья. И сейчас наружу выбиралась женщина.
Славка задрожал мелкой дрожью, сжимая удочку в руках. Только не показывать, что боишься. Только не показывать!
– Сдохни, сдохни, гоблин! – процедил физрук, понимая, что они, кажется, опоздали. – Этого еще не хватало!
А Юля… Юля похолодела вся, до кончиков ногтей, ей чудилось, что волосы шевелятся на голове. Женщина в белом вышла на берег и обернулась в их сторон у.
– Белая дева, – вполголоса произнес пораженный Саша.
Ее лицо было слегка бледным, но вполне живым, человеческим. Бледность подчеркивали темные брови, такие же темные глаза и черные волосы, выбивавшиеся из-под белого покрывала.
– Мама! – закричала Юля.
И прежде чем кто-то смог сообразить, что происходит, вскочила и бросилась к женщине.
Хорошо, что по берегу, а не напрямик, по оголившемуся дну.
– Юля, стой! – моментально пришел в себя Саша. И, кивнув Славке, чтоб тот не сходил с места, помчался догонять.
Быстрее Юли в интернате бегал разве что Виталик, да плюс сам физрук Саша. Ему удалось настичь беглянку довольно скоро и обхватить руками за пояс.
– Стой, стой! Тормози же! Послушай!
Слушать Юля не желала. Развернувшись, она изо всех сил ударила физрука ладонями по ушам. От боли, а еще больше от неожиданности он разжал руки и выпустил девчонку. Этому приему самообороны физрук научил подростков сам. Но никак не ожидал, что станет первой жертвой.
Юля полетела вперед быстрее прежнего – так, будто в нее вселился демон скорости. Оправившись от шока, физрук вновь припустил за ней, но с удивлением понял, что отстает. Девчонка стремительно приближалась к границе, обозначенной терноягелем.
Женщина в белом протягивала к Юле руки и улыбалась.
Юлину маму Саша помнил смутно, но узнал сразу. Он узнал бы любого из техно, с которыми был знаком, – ему было тогда девять лет.
Если бы кто-нибудь из них остался жив.
Самой Юле было около двух, и вряд ли она помнила маму. Помнить с такого раннего возраста способны разве что дети-техно, и то не всегда. В Юле никаких признаков техноволшебства не было. Но сейчас это ее не спасет, понял физрук. Она приближалась к линии, где заканчивалось действие Покрова.
– Юля! – позвала женщина и раскрыла объятия.
– Ма-ма-а-а!
Еще несколько метров – и Юля окажется во власти белой девы. Чем это грозит, никто толком не знает. Девы вообще никогда раньше не появлялись из озера в дневное время. В лучшем случае в образе лебедей.
Саша поднажал из последних сил: как так, он не может догнать девчонку? Он, учитель физкультуры! Позор! Но хуже другое: жизнь его подопечной в опасности.
Он почти догнал ее, почти! Но все-таки Юля успела раскинуть руки и повиснуть на маме. На маме, погибшей одиннадцать лет назад. На белой деве, которая теперь обнимала ее и улыбалась. Почти как живой человек. Саша был в двух шагах, когда с дальнего берега в воздух взвились три серые тени. Момент – и орланы, ударившись о землю, выросли между ним и Юлей, обнимающей белую деву.