Прогулки по саду могут быть очень быстрыми: все, что нужно, – время от времени расставлять приоритеты в пользу размышлений, а не работы на холостом ходу. Я настраиваю часы так, чтобы они сигналили ежечасно, и, когда это происходит, я спрашиваю себя, как прошел последний час и что я планирую сделать в течение следующего. Одна минута почти ничего не стоит, но ее достаточно, чтобы сделать полезную паузу. Кроме того, каждый вечер, прежде чем уйти с работы, я в течение нескольких минут оцениваю, как прошел день.
Крис Фокс, упомянутый онлайн-ресурсом Fast Company в числе ста самых креативных личностей мирового бизнеса 2011 года{7}, руководит всеми разработчиками и дизайнерами Facebook. Подобно Раджипу, время на размышления для него роскошь. «Дорога до работы и обратно – мое самое продуктивное время для творческих идей, – говорит он. – Я не концентрируюсь на чем-то конкретном, но все равно чувствую энергию сосредоточенности».
Рассеянный фокус. Похоже на приятную прогулку по саду.
Вы слишком заняты, чтобы думать, анализировать или размышлять о самых важных вещах в своей жизни? Уйдите прочь от мониторов, заглушите отвлекающие звуки и каждый день находите время для рассеянного фокуса.
13Почему я вернул iPadПримите скуку с благодарностью
Чуть больше чем через неделю после покупки я вернул iPad производителю. Проблема заключалась не в самом устройстве, хотя у него и были некоторые недостатки. Проблема заключалась во мне.
Я ценю высокие технологии, но при этом я не первопроходец. Я ждал второго поколения iPod, второго поколения iPhone и второго поколения MacBook Air. Но iPad – это другое. Такой обтекаемый. Такой привлекательный. Такой революционный. И, думал я, раз он так похож на iPhone, большинство дефектов уже устранили. Поэтому в день его выпуска, в четыре часа вечера я впервые в жизни встал в очередь, прождал два часа и купил его.
Я настроил iPad прямо в магазине, чтобы начать использовать его сразу после покупки. Так я и сделал. Я брал его повсюду. Он такой маленький, тонкий, легкий – почему бы не носить его с собой?
Разумеется, с его помощью я обменивался электронными письмами. А еще писал статьи в Pages[12]. Смотрел новые серии «Дурмана» через Netflix[13]. Проверял новости, погоду и отчеты о трафике. И, конечно, гордо показывал устройство всем, кто проявлял к нему хоть малейший интерес.
Потребовалось совсем немного времени, чтобы познакомиться с темной стороной этого инновационного изобретения: оно оказалось слишком хорошим. Слишком простым в использовании. Слишком доступным. Слишком быстрым и одновременно слишком долго работающим. Разумеется, нашлись какие-то погрешности, но не столь значительные. По большей части этот девайс был способен на все, что я мог пожелать, – и это оказалось проблемой.
Конечно, я хочу посмотреть «Дурман» перед сном. Но стоит ли? Ограничиться одной серией очень и очень трудно. А через два часа я чувствую пресыщение и усталость, но хорошо ли это для меня? Не лучше ли поспать семь часов вместо пяти?
Гениальность iPad в том, что это компьютер, который всегда и везде под рукой: в метро, в холле в ожидании лифта, в машине по дороге в аэропорт. Любая свободная минута потенциально становится минутой, проведенной с айпадом. iPhone способен делать почти то же самое, и все же не совсем. Кто захочет, лежа в кровати, смотреть на нем фильм?
Так почему iPad – это проблема? Создается впечатление, что с ним я был суперпродуктивен. Каждую свободную минуту я либо производил что-то, либо потреблял.
Но в этой реальности чего-то не хватало – не только сна, хотя и он чрезвычайно важен. Недоставало кое-чего слишком ценного, чтобы это упускать: скуки.
Скука – настоящее сокровище, состояние ума, к которому стоит стремиться. Как только нам становится скучно, мысли начинают блуждать в поисках чего-то волнующего, интересного, за что можно зацепиться. И в этот момент рождается творчество.
Лучшие идеи посещают меня, когда я непродуктивен. Когда я на пробежке, принимаю душ, просто сижу и ничего не делаю или жду кого-то. Когда лежу в постели, а мысли бродят, пока я не провалюсь в сон. Эти «пустые», ничем не наполненные минуты жизненно важны. Это время, когда мы, зачастую неосознанно, приводим мысли в порядок, обдумываем то, что происходит в нашей жизни, и соединяем точки. Это минуты, когда мы говорим с собой. И слушаем.
Потерять это время, наполнить его задачами и эффективными действиями – большая ошибка. Хуже всего, что мы не просто упускаем эти моменты. Мы намеренно выталкиваем их из своей жизни.
«Проблема не в айпаде, – заметил мой брат Энтони, который – не могу не упомянуть – был продюсером фильма “Мой придурочный брат”. – Проблема в тебе. Просто не пользуйся устройством так часто».
Каюсь. Проблема во мне. Я не могу не пользоваться им, когда он есть. А он, к сожалению, есть всегда. Поэтому я вернул его. Проблема решена.
Зато он открыл мне ценность скуки. И теперь я гораздо осознаннее отношусь к свободным минутам, к перерывам между делами, к времени, которое провожу в движении – пешком или на транспорте – и в ожидании: я позволяю своим мыслям блуждать.
Примерно тогда же, когда вернул iPad, я заметил, что моя дочь Изабелла, которой на тот момент было восемь, с момента возвращения из школы и вплоть до отхода ко сну невероятно занята. Ванна, чтение, гитара, ужин, домашнее задание – она постоянно что-то делала, пока я не отправлял ее в кровать. А оказавшись в постели, пыталась поболтать со мной. Но меня беспокоило, что она мало спит, я старался утихомирить ее и уговаривал уснуть.
Теперь у нас новый ритуал, и он стал любимой частью каждого дня. Я отправляю дочь в постель на пятнадцать минут раньше обычного. Она забирается в кровать, а я, вместо того чтобы пытаться ее угомонить, ложусь рядом, и мы болтаем. Она рассказывает, что случилось за день, что ее беспокоит, что интересует или о чем она думает. Я слушаю и задаю вопросы. Мы дружно смеемся. И наши мысли просто блуждают без цели.
Подавляйте желание заполнять каждую минуту своей жизни, особенно когда какая-то задача требует от вас сверхпродуктивности или креативности. Лучшие идеи приходят к нам, когда мы непродуктивны.
14Первоклассники ДоритНе слушайте внутреннего критика
«Кто скажет, какой праздник ждет нас на следующей неделе?» – Дорит оглядела класс. Ее окружали шестилетние дети, которые с готовностью подняли, а точнее взметнули, руки вверх.
Я был в еврейской дневной школе вместе с дочерью, которая пошла в первый класс, – и то, что я увидел, заворожило меня.
Дорит дала слово мальчику, который ответил: «Пурим». Он ошибся на месяц.
«Правильно, Пурим скоро настанет, – она улыбнулась мальчику, и он улыбнулся в ответ. – Но не на следующей неделе. Кто еще?» Она снова огляделась и на этот раз спросила девочку.
«Ту би-Шват», – сказала та.
«Очень хорошо, – Дорит снова улыбнулась. – А кто скажет, что празднуют на Ту би-Шват?»
Дети не могли сдержать энтузиазма. Один из них выпалил, что это день рождения деревьев, но при этом не поднял руку, и Дорит никак не отреагировала, продолжая оглядывать класс. Она спросила другого мальчика, и тот повторил ответ одноклассника.
«Правильно», – сказала Дорит и продолжила задавать вопросы еще несколько минут. Хотя энтузиазма у ребят так и не убавилось, никто больше не выкрикивал ответы, пока его не спросят. Когда Дорит закончила, дети начали приводить комнату в порядок и готовиться к следующему занятию.
Находиться там было настолько приятно, что я не хотел уходить. И когда у меня уже не осталось выбора, я покинул класс с улыбкой, которая еще долго не сходила с моего лица.
Это школьное занятие преподало мне урок менеджмента. Позитивный настрой, с которым Дорит общалась с детьми, – пример того, как любой руководитель должен обращаться с подчиненными.
Однако то утро научило меня и кое чему еще более глубокому, чем управление другими, а именно управлению собой.
Выйдя из школы, я подумал: а отношусь ли я к себе так, как Дорит – к своим ученикам? Воодушевляю ли я себя? Обращаю ли я внимание на свои успехи так же часто, как на неудачи? А если я делаю что-то не так, то просто иду дальше или зацикливаюсь на неудаче и корю себя?
Иначе говоря, что за ученический класс сидит у меня в голове?
Все слышали выражение: я – свой самый строгий критик. Но не стоит ли нам относиться к себе как минимум с тем же уважением, с каким Дорит относится к своим подопечным? Почему мы этого не делаем?
Возможно, потому, что мы выросли в академической среде, где критика превалирует над восхищением, где считается высокомерным и неподобающим одаривать себя несдержанными похвалами и приветливостью, какую Дорит проявляет к ученикам. Возможно, мягкое обращение кажется нам даже опасным, ведь если бы мы вели себя подобным образом, то так ничего и не достигли бы. Мы считаем, что могли бы погрязнуть в лени.
Но в классе я не заметил никакой лени. Дети были полны желания дать верный ответ. Они старались изо всех сил. И когда отвечали правильно, гордились собой. А когда ошибались, не покрывались краской стыда, а просто двигались к следующему вопросу (и это, пожалуй, то самое поведение, которое со временем приводит к успеху). Они были счастливы.
На самом деле именно сидящий у нас в голове критик (который, как мы полагаем, мотивирует нас) лишает нас желания действовать. Ругая себя за ошибки, мы отбиваем всякую охоту пробовать снова. Когда мы принимаем всерьез голос, твердящий, будто мы недостаточно хороши, уверенность в себе резко падает. Нам становится трудно рисковать, пробовать новое, экспериментировать. Потерпев неудачу, мы уже вряд ли сделаем вторую попытку. Инстинктивное стремление быть жестким с самим собой не только болезненно, но и непродуктивно.