это лишь его тень, прикованное к больничной койке напоминание о том, что было, и о том, что могло бы быть.
Но уже не будет. Благодаря Гранту.
Глава 6
Двадцать два года назад Софи поклялась посвящать утро каждой субботы трем вещам: стирке, уборке и оплате счетов. Она готова была перейти к третьему пункту, как этажом выше что-то громко зажужжало.
— Нет, этого просто не может быть, — тихо сказала она, закрыв глаза.
Ванну он установил — что на этот раз? Софи вспомнила Гранта с гаечным ключом у трубы в подвале. Вспомнила, как приподнималась сзади его рубашка, когда он наклонялся, вспомнила эту полоску оголенной загорелой спины. А что, если он сейчас без рубашки?
«Так, Софи, стоп! Тебе не девятнадцать лет, чтобы представлять парней с обложек женских журналов. У тебя есть Дэвид, в конце концов!»
Мысль подняться к Гранту и узнать, скоро ли прекратится этот шум, казалась естественной. Да, она имеет право знать, дадут ли ей спокойно поработать хотя бы в эти выходные.
Убедив себя, что это единственная причина, Софи вышла из квартиры. Ей совершенно все равно, во что одет Грант, как он выглядит и чем он пахнет, ей нужно только знать, когда он прекратит жужжать.
Грант открыл дверь, когда она постучала второй раз. К ее разочарованию, на нем была футболка.
— Дайте угадаю, — сказал он вместо приветствия. — Я снова мешаю вам и вашему другу работать, верно? — Грант скрестил руки на груди. — И вы хотите спросить, когда я закончу.
Несколько секунд она пыталась понять, что в эту минуту выражает его лицо.
— Я одна дома, — ответила Софи.
— Очень жаль, — сказал он.
— Это не страшно. Мы, то есть я… — «Софи, ты не должна ему ничего объяснять». — Да, я хотела узнать, не собираетесь ли вы дребезжать все выходные, как в прошлый раз.
— То есть все-таки мешаю работать?
Несмотря на их примирение, его сарказм снова начинал ее раздражать.
— В данный момент я готовлюсь к оплате счетов, а затем я действительно хочу поработать.
— Фондовые рынки сегодня закрыты.
— Грант, у меня действительно много работы.
— Работа знаете кого любит? — спросил Грант.
— Вы не ответили на мой вопрос. Вы собираетесь делать это все выходные или как?
— К вашей радости, я практически закончил. Осталось повесить всего одну. Приглашаю вас пройти и оценить.
— Я… — Софи подумала, что у нее и так скопилось чересчур много воспоминаний, связанных с Грантом, поэтому лучше отказаться. — Думаю, не стоит, — закончила она.
— Почему нет?
«Да потому что я и так постоянно о тебе думаю, потому что мне нравится, как ты говоришь со мной, как ты ко мне прикасаешься. Одному Богу известно, чем это закончится, если я сейчас войду».
— Потому что мне нужно оплатить счета, — нервно ответила Софи.
— Счета никуда не денутся. Проходите. Я же знаю, вам интересно.
— Совершенно неинтересно, — солгала она и после недолгой паузы добавила: — Хорошо, если только на одну минутку.
С первого взгляда становилось ясно, что в этой квартире живет мужчина. Необычный, мужественный, красивый. Узкая гостиная, переходящая в обеденный зал, — планировка почти как у нее. Такая же причудливая резьба украшала камин. Но что-то было здесь, присущее только ему. Гранитный остров посреди просторной кухни. Не без зависти она окинула взглядом кухонный шкаф.
— Все остальные квартиры тоже такие? — спросила она, вспоминая о пожеланиях миссис Фельдман.
— Нет, остальные намного более современные. Если подниметесь на верхние этажи, не поверите, что эти квартиры находятся в одном доме с нашими. Я старался убедить их, но не все слушают, — добавил он тоном человека, уставшего говорить одно и то же. Такая интонация шла ему куда меньше.
Переоценить этот колоссальный труд было сложно. Окна, стены, дерево — все казалось таким старинным и одновременно современным. В этом и была заслуга Гранта. Как у любого холостяка, в его квартире было много свободного места. Занавесок не было вовсе. Встроенный в стену шкафчик, наполненный книгами, плазменная панель телевизора на стене и кожаный диванчик. У входной двери стоял чертежный столик, заваленный бумагами и тетрадями. Стол побольше — журнальный, — по всей видимости, выполнял еще и функции обеденного. На нем стояли чашка кофе и две пустые бутылки из-под пива, под ними — газета. Гостиная выкрашена в бежевый и коричневый цвета, дополнила уже сложившийся образ живущего здесь холостяка.
Софи осмотрела бежевые оконные рамы. Ее глаза округлились.
— Крашеное дерево? Вы же говорили…
— Это сосна. — Грант не дал ее закончить. — Но мне приятно, что вы запомнили.
На самом деле она плохо помнила, что он говорил ей тогда. Все ее внимание было сосредоточено на нем, на его руках. Но, видимо, что-то все-таки осталось в памяти.
— Я думаю, миссис Фельдман по достоинству оценила бы ваш труд.
— Может быть. Но я делаю это не для того, чтобы произвести впечатление.
— А для чего?
— Не знаю. — Его ответ был таким неожиданно кратким и резким, что Софи неосознанно сделала шаг назад. Это не ускользнуло от его внимания, и он продолжил, стараясь говорить мягче: — Миссис Фельдман не хотела переделывать дом в многоквартирный. Ее убедили.
— Вы же говорили, она не хотела, чтобы после ее смерти дом снесли.
— Кто-то вбил ей эту мысль в голову.
Что-то странное было в этих словах.
— Хотите кофе? — спросил Грант. — Я как раз собирался выпить чашечку, когда вы постучали.
— Не откажусь, — ответила Софи.
Ведь отказать было бы невежливо, правда? Только поэтому.
Она проследовала за ним на кухню, но остановилась возле необычного деревянного сундука в углу коридора.
— Купил на блошином рынке! — прокричал Грант из кухни. — Не устоял.
Вот так и она не могла устоять, когда он смотрел на нее своим пронизывающим взглядом. Например, как в эту секунду.
— Вы не могли бы для начала налить мне воды? — попросила Софи, убирая руки за спину. Ей не хотелось, чтобы он видел побежавшие по ним мурашки.
Пока Грант рылся в холодильнике, она стояла в дверном проеме. Сейчас лучше соблюдать дистанцию. Мужчина наклонился, и Софи отвела взгляд, чтобы не разглядывать его.
— Как вы вчера провели вечер с вашим другом? Хорошо? — спросил Грант, не глядя на нее.
— Его зовут Дэвид, — ответила она. — Да, хорошо.
— Куда ходили? На вечер юристов, насколько я понял?
— Да. — Она переминалась с ноги на ногу. — Вам это правда интересно? — Когда он заговаривал о Дэвиде, она начинала нервничать.
— Нет, — ответил Грант, глядя в холодильник. — Это я из вежливости. — Он вытащил из холодильника бутылку воды.
— Вечер в Музее истории. Сто пятьдесят юристов и их жен общались среди костей динозавров, — сказала Софи.
— Какая скука. Я имею в виду все эти корпоративные вечеринки.
— Дэвиду нравится.
— А вам?
— Не очень. Я пошла туда ради него, — ответила Софи и закусила губу. — В том смысле, что ему это нужно для карьеры, а кому, как не мне, знать, насколько важна карьера.
— Странно. Если вам хорошо с любимым мужчиной, то вы…
— Он не… — перебила Софи.
— Он не… что? — Грант не дал ей договорить. — Не любимый мужчина?
Софи так сильно прижалась к кухонной двери, что на пояснице остался след от ручки. Она встречалась с Дэвидом, и Гранту нужно дать понять это раз и навсегда. Но было сложно подобрать слова. Слово «встречаться» было слишком слабым, чтобы прекратить его постоянные заигрывания.
Вместо ответа Софи развернулась и вышла из кухни.
— Где ваша знаменитая ванна? Где то, ради чего я все-таки вошла?
— Одну секунду, — ответил он, следуя за ней.
Ванная комната была выложена трехцветной плиткой — черной, белой и серой. Ванна примыкала к задней стене, над ней висела встроенная полочка.
— Симпатично, — оценила Софи.
— Но вы же не думаете, что я буду принимать душ только в ней.
Софи не успела ответить.
— У меня две ванных комнаты, эта для особых случаев.
У Софи снова разыгралось воображение. Она не стала спрашивать, что он подразумевает под особыми случаями, и молча опустила глаза.
— Ну и как вам? Нравится? — спросил Грант в тот момент, когда она представляла себе один из таких особых случаев.
Он и она вместе, в этой ванне. Его голос прозвучал прямо у нее над ухом.
— Нравится что? — переспросила Софи.
— Моя квартира.
«Ах да, квартира».
— Очень красиво. У вас определенно есть…
В этот момент Грант наклонился, чтобы поднять упавшее на пол полотенце. Софи снова уловила запах мяты и кофе.
— …вкус, — еле сдерживаясь, договорила она.
— Наверное, вы правы, — ответил он, вставая сзади нее.
Софи пожала плечами. Такая чрезмерная самоуверенность и раздражала, и одновременно заводила ее. И, черт возьми, он практически касался грудью ее спины.
— Вам бы не помешало поработать над самооценкой.
Софи надеялась, что Грант хотя бы подвинется, чтобы она прошла. Все эти движения по разным комнатам походили на какой-то вычурный танец. Сблизились, отошли. Все бы ничего, если бы у нее при каждом сближении не бежали мурашки, а на щеках не выступал огненный румянец.
Погруженная в свои мысли, Софи ударилась ногой о журнальный столик. Груда газет и журналов упала на пол.
— Не ушиблись? — спросил Грант.
— Все нормально. — Она больше переживала за то, что свалила всю эту кучу. — Я подниму.
— Не надо, все в порядке, — остановил ее Грант.
Софи обратила внимание на заголовки газет и журналов: «Синтез формы», «Как сделать дом жилым», «Нормативы реставрации», «Правила работы с пространством и формой». Она подняла глаза на Гранта:
— Легкое чтиво, да? — Неудивительно, что он столько знает о ремонте зданий. — Вы этому учились где-нибудь?
— Учился, — ответил Грант, присаживаясь на корточки рядом с ней. — Давно.
Он не мог учиться давно, он еще слишком молод.
— Где?