Я посмотрел на Дженни. Она не выглядела утомленной, рассматривала журнал и что-то мурлыкала себе под нос. Я вновь посмотрел в иллюминатор. Лететь нам около трех часов. За это время надо продумать тактику и стратегию поведения. Весь процесс создания плана занял не так уж много времени: я решил, что первым делом мы остановимся в гостинице, затем как можно тише проводим определяющий сеанс, затем едем к месту обитания Белого и тоже как можно тише его убираем.
Замечательный план! Я сам собой гордился. Вся проблема заключалось в том, что я в него не верил. Поэтому я не стал ничего говорить Дженни (не хотел хвастаться своей «гениальностью»), откинул спинку кресла и закрыл глаза. Надо поспать…
Грендель, шипя, отполз в сторону, его пасть, слюнявая и зловонная, открывалась и закрывалась, красные глаза буравили Его взглядом. А Он стоял над Гренделем, тяжело дыша, и пот с кровью струились по Его лицу. Кровь была не Его, а Гренделя. Чудовище взирало на Него с невыразимой ненавистью.
— Ты умрешь, Медведь, — сказал Грендель квакающим глубоким голосом, в котором слышалась непоколебимая уверенность.
— Возможно, — ответил Он. — Но не здесь и не сейчас. Видишь, — Он показал Гренделю его же оторванную когтистую лапу; — тебе осталось жить еще несколько часов.
— Я буду отомщен, — прошипел Грендель.
Из его правого плеча хлестала кровь, смешиваясь с болотной жижей.
— О, я буду ждать этой мести. У меня еще есть время на подвиги. Тебе же суждено умереть, мое славное чудовище.
Грендель вновь зашипел.
— За что ты сражаешься, Медведь? — спросил он. — За этого немощного короля Хродгара? За его данов? Что он обещал тебе? Злата?
— Нет, — ответил Он. — Злата мне не нужно. Что мне нужно — так это слава в веках. Ты один из последних, Грендель. И время тебе покинуть Землю. Люди должны стать хозяевами этой Доски.
Грендель облизнул чешуйчатые губы.
— Зачем? — спросил он. — Нам же так хорошо здесь! Зачем ты изгоняешь нас?
— Я уже ответил на твой вопрос. — Он отбросил лапу чудовища в сторону. — Ваше время закончилось. Ты должен умереть. Как и твоя хозяйка. Иди, сообщи ей о моих словах. Я дам вам время уйти с миром. Распространите мое слово среди последних оставшихся. Пусть знают, что охота началась. У вас есть выбор — умереть или вернуться на свои Доски.
— А ты, значит, остаешься, — язвительно произнес Грендель, и голос его дрожал.
— Я остаюсь, потому что играю. Вы же никогда в Игре не участвовали. Вам лишь разрешили побыть здесь. Теперь ваше время истекло.
— Кто это определяет?
— Я. — Он начал меняться.
Грендель понял, что окончательно разозлил его, и поднял оставшуюся лапу в успокаивающем жесте.
— Хорошо, Беовульф, хорошо. Я передам твое слово. Но думаю, что тебе еще долго придется отлавливать нас на Земле. Ты же знаешь, как нам тут хорошо.
— Знаю, — прорычал Он. — Именно поэтому изгоняю вас.
Грендель застонал и, развернувшись, побрел по болоту во мрак. Луна освещала его согбенную спину, единственную бессильно повисшую руку…
А Он стоял и еще долго смотрел вслед уходящему чудовищу, не понимая, почему они не хотят покидать этот жестокий и несправедливый мир, который люди называют Землей…
Я проснулся оттого, что меня кто-то толкнул под локоть, Дженни сказала:
— Самолет идет на посадку, мы почти прилетели.
Я энергично растер лицо, прогоняя остатки сна, привел «спинку кресла в вертикальное положение» и пристегнулся.
Дженни посмотрела на Олега, который сидел без наушников, и я отметил, что лицо у него довольно напряженное. Судя по всему, пока я спал, они разговаривали. Интересно, о чем?
Внизу уже показалась Прага — огромное скопище домов, рассеченное дорогами. Где-то там, внизу, Белый Ферзь. Черт возьми, может, я его отсюда увижу? Я хмыкнул.
Стюардессы шли по рядам, проверяя, все ли пристегнулись…
Через двадцать минут мы уже стояли в зале прилета пражского аэропорта, Получив багаж, мы тут же отправились на выход. Такси желтыми рядами выстроились вдоль тротуара, ожидая клиентов, и мы сели в первое попавшееся. Я сказал водителю, чтобы он ехал на улицу Панска, дом 12, в отель «Палас». Причем сделал я это на чистом чешском, несказанно удивив и водителя, и Олега.
— Пан — чех? — поинтересовался водитель.
— Нет, пан — не чех, — ответил я. — Давай будем поменьше разговаривать.
Водитель пожал плечами и, быстро стартовав, помчал нас в Город ста башен. Я спиной чувствовал буравящий взгляд Олега, явно недолюбливавшего меня.
Дженни сидела рядом с ним, я не мог видеть ее лица, но зато уловил ее послание.
«Не надо выпендриваться, дорогой, Олег еще не знает, кто мы такие, не нужно давать ему пищу для размышлений». — «Чихать я хотел на Олега, — злобно „ответил“ я. — У нас нет времени. Пока я на русском объяснял бы водителю, что мне нужно, Белый успел бы завоевать Землю». Дженни хмыкнула, и Олег спросил:
— Чего ты смеешься?
— Так, — Дженни замялась. — Вспомнила анекдот.
— Какой?
— Э-э-э… Ну… Встречаются два соседа, один у другого спрашивает: «Знаешь, какое чучело у себя на огороде Васька поставил?» «Нет, — отвечает сосед. — Какое?» — «О, такое страшное, такое страшное, что птицы вернули весь урожай за прошлый год».
Олег прыснул. Ловко вывернулась, молодец.
— Вы русские? — спросил водитель. В его голосе чувствовалась неприязнь.
— Частично, — ответил я. — Не надо, приятель, не относись к нам так. Мы сочувствуем чехам — не мы вводили сюда танки.
Водитель молча посмотрел на меня, потом отвернулся и сосредоточился на дороге, Я вздохнул и посмотрел в окно…
Даже в плохую погоду Прага потрясает своей красотой. Старинные дома, фасады стиля модерн с лепниной, средневековые башни, набережная Влтавы, Вацлавская площадь. Город-сказка, город, который всегда радовал меня своим горделивым, средневековым спокойствием. Он красив в любое время года и величав во все времена, со дня своего основания.
Мы доехали до отеля за тридцать минут, Я расплатился с водителем чешскими кронами, которые незаметно создал по пути, Водитель, несмотря на то, что получил солидные чаевые, даже не помог нам вытащить сумки из багажника, тронул козырек своей кепки и, сев в машину, умчался прочь.
Я вздохнул, Стоит быть представителем одного народа, чтобы другой народ тебя не любил? Лучше не принадлежать ни к одной нации, как, например, в моем случае, Я мог назваться кем угодно, а в свое время мог менять внешность так, что и азиаты, и негры, и индейцы принимали меня за своего. Теперь на это способна Дженни, я же, получив статус Короля, просто остался космополитом. Печально, но что тут поделаешь, у Королей есть свои преимущества.
Я взял сумку и пошел ко входу в гостиницу. Дженни с Олегом последовали за мной…
— Ты можешь мне объяснить, что мы тут делаем? — услышал я голос Олега.
Я умывался в ванной, отчетливо слыша голоса за полуоткрытой дверью.
— Мы ищем одного человека, — ответил Олегу спокойный голос Дженни,
— Это настолько важно, что мы за пару часов снялись с места и улетели в Прагу?
— Да.
— Я ничего не понимаю. Что это за Толя?
— Неважно, Олег. Это мой старый друг.
— Насколько старый?
Пауза.
— Очень старый.
Тишина, только звук льющейся воды.
— Он твой любовник?
Я тихонько хмыкнул. Олег мне начинал нравиться.
— Нет, Олег, и, пожалуйста, не задавай глупых вопросов.
— Это не глупые вопросы, Женя. Что происходит? Я чувствую, что ты втягиваешь меня в какую-то авантюру.
— Я не втягиваю тебя туда, куда ты не захочешь втянуться.
— Да? Ты даже не спросила, хочу ли я лететь с вами.
— А ты не хотел?
Пауза.
— Ты прекрасно знаешь, что, если ты попросишь, я пойду за тобой хоть на край земли.
Тишина. Мне надоело подслушивать эту мелодраматическую сцену, я выключил воду, взял полотенце и вышел из ванной. Дженни и Олег стояли возле кровати, на которую мы побросали сумки. Олег посмотрел на меня с вызовом, Дженни отвернулась.
Вытирая руки, я молча оглядел их, потом сказал:
— Если ты хочешь, чтобы он был полезен, скажи ему обо всем сейчас.
Дженни сверкнула на меня глазами.
— Что скажи? — непонимающе спросил Олег, взглянув на Дженни.
Она же смотрела на меня.
— Он еще не готов, — наконец сказала она.
— Не готов? К чему? — вновь спросил Олег.
— Прекрати молоть чепуху, — спокойно заявил я. — Ты прекрасно знаешь, что он готов. Выкладывай ему все, как ты хотела.
— Да что происходит, черт возьми! — воскликнул Олег. — Объясните, что происходит!
Дженни потупилась. Я видел, как ей трудно. Раскрыть парню глаза на мир — это непросто. Надо ей помочь.
— Присядь, Олег, — спокойно сказал я.
— Зачем? — заупрямился он.
— Делай, что тебе говорят, — резко проговорил я, и он сел на край кровати.
Бросив полотенце на спинку стула, я сел в кресло и попросил Дженни выйти.
— Думаю, у меня лучше получится, — объяснил я.
Дженни спорить не стала. Когда дверь за ней закрылась, я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.
— Задавай вопросы, — сказал я Олегу. — Уверен, что у тебя их тысяча.
Олег тоже сложил руки на груди, пристально глядя мне в глаза. На его широкоскулом лице заходили желваки.
— Кто ты такой? — спросил он.
— Вопрос номер один, — констатировал я, — Ответ — я Король.
— Какой еще король? — удивленно спросил он.
— Фигура. В шахматы играешь?
— Ну.
— Так вот. Я — Черный Король. Оба слова титула — с большой буквы.
Олег нахмурился.
— Это все, что ты хотел мне сказать? — мрачно спросил он.
— Это ответ на вопрос, который ты мне задал, — уточнил я. — Ты не удовлетворен ответом?
— Конечно, нет. То, что ты сказал, не имеет смысла.
— Напротив. Смысл именно в том, что я сказал.
— Играешь словами?
— Нет, говорю правду.
Мы помолчали.
— Хочешь развернутый ответ? — спросил я наконец.