спину убегающей Пешки. Упускать его нельзя, поэтому я выпустил ему вслед поток энергии, который выжег в кустах просеку и настиг сообщника Белого, разорвав его на куски.
Я дошел до места гибели Пешки, аннигилировал останки, включая и скрученную от жара снайперскую винтовку, и просканировал пространство вокруг себя, на случай, если Белый не ограничился двумя посланцами.
Никого. Я вытер грязные руки о свитер, развернулся и пошел обратно к коттеджу. На крыльце стояла Дженни, готовая к отражению нападения, я помахал ей рукой, показывая, что все в порядке,
— Что случилось? — спросила она, когда я подошел.
— Еще одна Пешка случилась. Снайпер. Чуть было не прострелил мне голову.
— Нам надо убираться отсюда. Олег уже в норме, передвигаться сможет.
Я кивнул, вошел в дом и отправился в душ, захватив с собой новую одежду…
Через несколько часов мы узнали, куда направился Белый.
Все-таки я с каждым прожитым веком убеждаюсь, что прав тот человек, который сказал: «Все возвращается на круги своя». Кто бы мог подумать, что Белый отправится туда, где я не был уже больше века! Туда, где семь тысяч лет назад Белые нарушили Правила Игры, где я считался когда-то богом-мстителем…
В Египет. Именно там сигнал Белого обрел стабильность. Из Южной Америки он долетел до Парижа, потом пересел на самолет до Каира, и теперь он в стране, где некогда существовала самая могущественная цивилизация человечества. Он вернулся туда, где когда-то его предшественник Сет чуть не захватил власть над миром.
Когда мы с Дженни определили место стабильного сигнала Белого Короля, мы переглянулись и одновременно покачали головами. Олег непонимающе на нас смотрел.
— Что случилось? — наконец спросил он. Я выпрямился.
— Мы отправляемся в страну фараонов.
— О! — только и произнес Олег.
Самолет, выполняющий рейс Прага — Каир, находился в полете уже час. Двигатели мерно гудели, лайнер набирал высоту, и у меня периодически закладывало уши. Мы сидели в экономическом салоне, заняв три места справа, Дженни откинулась в кресле у прохода, я устроился посередине, Олег смотрел в иллюминатор.
Дженни дремала, я быстро листал страницы журнала, поглощая информацию. Олег отвлекся от созерцания белого покрывала облаков и повернулся ко мне. Он долго смотрел на меня, я чувствовал его взгляд и ждал, когда он заговорит.
— Толя, — наконец тихо сказал он. — Можно задать тебе вопрос? Только не обижайся, пожалуйста.
Я отвлекся от чтения и посмотрел на Олега. На его лице написано явное смущение. Интересно.
— Что за вопрос? — спросил я.
— Ну, — начал, запинаясь, Олег, — вот ты… существо, живущее на Земле с начала времен, так?.. Но меня несколько удивляет… Как бы это лучше сказать? Твое поведение. Ты ведешь себя не как человек, которому черт знает сколько тысяч лет. Ты ведешь себя как… ну… инфантильно, что ли? Как будто ты просто мой ровесник. — Олег замолчал, вопросительно глядя на меня. Я секунду размышлял, отвечать ли на этот странный вопрос или все-таки не стоит. Потом сложил журнал и сунул его в кармашек переднего кресла.
— Должен заметить, — сказал я тихо, — твой вопрос звучит довольно странно. Хотя я тебя прекрасно понимаю и думаю, что тебе нужно объяснить кое-что, Начнем с того, что ты практически сам ответил на свой вопрос. Ты сказал, что я не веду себя как человек, который прожил на Земле тысячи лет, Так вот, правильно — не веду, Потому что я — не человек. Я действительно обладаю опытом, которого нет ни у кого на Земле, и мой мозг имеет некоторую особенность, которая весьма устраивает и меня, и моих собеседников.
— Какую еще особенность?
— Видишь ли, мой мозг — это нечто вроде библиотеки и стойки для выдачи книг. В этой «библиотеке» есть полки, на которых складируются «книги», написанные каждым годом прожитой на этой Доске жизни. В этих «книгах» — все, что я узнал о Земле, все, что когда-либо пережил. Но я не использую свой опыт постоянно. Когда мне нужно, я отправляюсь в эту «библиотеку», снимаю «книги» с полок, сдуваю с них пыль и черпаю нужную мне информацию. В свое время, когда я был мудрецом и великим магом, я очень часто использовал свои знания и опыт. Того требовали обстоятельства… Сейчас все по-другому. Поэтому теперь, на «стойке», я остаюсь таким, какой я есть. Помнишь, мы как-то с тобой обсуждали вопрос моей человечности? Так вот, я действительно более человек, чем существо другого порядка, так что мое состояние на «стойке» максимально приближено к уровню простого смертного. Понимаешь?
Олег медленно кивнул. Я продолжил:
— Именно поэтому я веду себя, как обычный смертный, именно поэтому позволяю себе определенного рода вольности, которые никогда бы не позволил, если бы использовал весь свой накопленный опыт. Мне так намного проще общаться с людьми и получать информацию…
— Ты пойми, почему я спрашиваю, — сказал Олег. — Я сижу рядом со сверхъестественным существом, а оно ведет себя, как подросток. Мне это просто странно. Я думал, что ты должен быть более… серьезным…
Я хмыкнул.
— Олег, поверь мне, ты не смог бы со мной общаться, если бы я разговаривал с тобой не как подросток, а как тысячелетний старик. Видел я такие Фигуры, у которых «библиотека» и «стойка» — одно и то же. Ужасное зрелище. С ними просто невозможно общаться. Они высокомерно трясут головами, и каждая произнесенная ими фраза так и дышит величием. Нет, извините, это не для меня. Практически всю свою жизнь я пробыл Ферзем, а Ферзь — Фигура мощная, гибкая, приспосабливающаяся, Мне просто отвратительны люди, ведущие себя высокомерно. Они создают впечатление беспросветной глупости, несмотря на весь их опыт и долгие лета жизни. У меня было такое состояние совсем недавно, всего лишь пару недель назад. Его вызвал «переходный период» после получения статуса Короля, и я вел себя, как идиот. Сейчас я контролирую себя, так что тебе повезло, ты узнал меня в нормальной форме. Для меня «стойка» всегда будет на первом месте. Я использую свой мозг, как мне удобно. А удобно мне так, как я его использую. На вопрос ответил?
Олег пожал плечами и кивнул.
— В общем, да, — сказал он. — Короче говоря, ты используешь свой мозг, как некий компьютер. У тебя есть огромная база данных, но на мониторе постоянно одно и то же. И ты все время скачиваешь в свою базу данных новую информацию, при этом не меняясь.
— Можешь провести и такое сравнение, — я улыбнулся, — только на мониторе у меня не всегда одно и то же. Я же не говорю с тобой на древнегреческом. Значит, я все-таки меняюсь.
Олег засмеялся. Я решил, что разговор закончен, и вновь потянулся за журналом. Но оказалось, что у него еще остался один, причем весьма существенный вопрос.
— Слушай, — сказал Олег, — все эти события… Пуля в живот… Мне интересно… Ты ведь наверняка это знаешь… Что бывает, когда мы умираем?.. Я имею ввиду — люди?..
Я вздохнул. Потом посмотрел Олегу прямо в глаза.
— Я не знаю. Эта часть мироздания для меня закрыта. Моя природа отличается от человеческой… Поэтому для меня смерть — это просто возвращение в свое родное измерение. Я сам часто задавал себе этот вопрос: что происходит с личностью, с человеком, когда он умирает. Но никогда не мог найти ответа. Единственное, что я могу тебе сказать по данному вопросу, — мне кажется маловероятным, что после смерти для человека наступает небытие. Вряд ли. Слишком много энергии в человеке, его сознание не та вещь, которая может просто раствориться в пространстве. Вероятно, что-то после смерти есть, хотя, повторяю, я понятия не имею, как все обстоит на самом деле.
Олег кивнул и отвернулся, молча глядя в иллюминатор. Я же посмотрел на Дженни и увидел, что она не спит. Она смотрела на меня, и в ее взгляде теплело нечто, заставившее мое сердце забиться сильнее. Она улыбнулась и вновь закрыла глаза.
Аль-Кахир, «победный», «жемчужина арабского мира», город узких улиц, мечетей и крепостей, Каир, столица арабского Египта… Как давно я здесь не был! Как он изменился!
Мы ехали в такси к каирскому вокзалу, я сидел рядом с молчаливым водителем-арабом, смотрел на проносящиеся мимо огни домов и лавок, вдыхал горячий ночной воздух с запахом гари и пыли, слушал непрекращающиеся автомобильные гудки и думал о том, что когда-то здесь стояла только крепость и пара мечетей… Время меняет лики городов до неузнаваемости…
Несмотря на ночное время, на улицах оказалось много народа: в белых робах вышагивали египтяне, полицейские с автоматами стояли на каждом углу, я видел туристов, толпящихся у ларьков с сувенирами…
— А пирамиды мы посмотрим? — внезапно спросил Олег.
Я улыбнулся.
— Только не в этот раз, Олег, — ответил я. — Нам нужно срочно ехать в Асуан.
— А что в Асуане? — Олег явно разочаровался.
— Там мы возьмем машину и поедем в пустыню.
— У нас могут возникнуть проблемы, — внезапно сказала Дженни.
— В каком смысле? — не понял я.
— Туристов не выпускают за пределы городов без сопровождения полицейских. — Дженни смотрела в окно, мы как раз выезжали на набережную Нила.
— Почему? — спросил Олег.
— Потому что в последнее время здесь были… несчастные случаи с туристами, — хмуро ответила Дженни.
— Значит, здесь опасно находиться?
— Нет, — ответил я. — Вероятность того, что мы попадем под автоматный огонь экстремистов, весьма мала.
— А я читал где-то, — сказал Олег, — что те египтяне, которых поймали после расстрела туристов в Луксоре, признались, что им…
— Чем меньше ты думаешь о политике, — перебил его я, — тем лучше для твоего здоровья. Политика вещь тонкая и запутанная, как и история, которая создавалась ею.
— Жаль, что мы не посмотрим пирамиды, — вздохнул Олег. — Побывать в Египте и не увидеть их…
— Всему свое время. — Я достал сигарету и прикурил. — Успеем еще. Белого поймаем, и я лично свожу тебя в Гизу. Буду твоим персональным экскурсоводом…
Я запнулся, поняв, что говорю практически то же самое, что говорил Нику незадолго до его смерти, Правда, Коле я обещал слетать в Игуасу, на водопады… Проклятие, кажется, я становлюсь суеверным.