Спустя долгие часы однообразного бега девушка неожиданно услышала где-то впереди голоса. Когда она поняла, что это говорили хетай-ра, то ее сердце подскочило к горлу и забилось в сотни раз быстрее. Ей удалось отыскать выживших. Она побежала дальше, пока не смогла различить, что голоса были ей смутно знакомы, а беседа велась на повышенных тонах. Лантея замедлила бег, а потом и вовсе перешла на шаг, не стремясь выдавать свое присутствие и прислушиваясь к громкому разговору.
– Со всем уважением, Мериона, но ты не можешь больше себя так вести, – голос явно принадлежал Мансу. Впервые Лантея слышала его таким серьезным и даже требовательным.
– Не тебе мне указывать, брат!
– Не ты одна потеряла родственников. Там, в пещере, сейчас сотни хетай-ра, оставшихся без крова, без близких и без надежды. И именно ты должна подарить им веру в благополучный исход! Привести к Первому Бархану в целости и сохранности. За кем, если не за тобой, им идти?!
– Тебе не понять мое горе. Ты почти не общался с матерью и отцом, – практически выплюнула эти слова Мериона.
– Но я тоже скорблю по ним. Они были и моими родителями!..
– Тогда еще в полисе ты бы поступил так, как было лучше для них обоих и для всего Бархана!
– Кто сказал, что это было бы лучше?!
– Не спорь! – женщина яростно зашипела. – Ты должен был выполнить мой приказ. Втереться в доверие к сестре, подобраться как можно ближе и убить этого чужеземца, которого она притащила с поверхности! И ничего этого сейчас бы не было!.. Но ты решил сыграть в благородство, встал на сторону этой суки и сорвал наши с отцом планы!
– Я не один раз говорил тебе, Мериона, что не собираюсь играть в ваши игры. Не понимаю, с чего ты взяла, что я согласился пойти против Лантеи. Я бы никогда не предал ее!.. А ваши с Бартелином предположения по поводу угрозы для власти матриарха еще тогда меня насмешили. Если бы мать их услышала, то, уверен, что и ее бы тоже, – Манс держал себя в руках, но в его голосе проскальзывала язвительность.
– Ну, а теперь ты доволен?! Из-за твоей твердолобости и действий моей недалекой сестры мать мертва, а Бархан погребен!.. Тебе достаточно смешно, брат?
– С чего ты взяла, что все случившиеся – это вина Лантеи? Ее вообще не было в городе!
– Чья же еще! Сначала она возвращается в полис после побега как ни в чем не бывало с каким-то иноземцем, потом пытается убедить собрание и мать вывести хетай-ра на поверхность. И когда мы все начинаем противиться, то на Бархан нападает армия чужаков! Хотя за три тысячи лет никто нас не мог обнаружить… Скажешь, что это совпадение? А почему же тогда она именно на это время так удачно сбежала в Дикие тоннели? Как будто чувствовала, что должно произойти!
– Ты совсем лишилась ума, Мериона?.. – пораженно пробормотал юноша. – Зачем ей способствовать уничтожению своего же народа? Она мечтала показать хетай-ра мир, а не разрушить весь город до основания. И в тоннелях она оказалась только потому, что выполняла ваши с матриархом требования и отправилась проходить испытания.
– Не знаю как, но я почти уверена, что это именно она привела на хвосте краснокожих выродков! Может, она с ними в сговоре?.. Но ничего страшного! Из тоннелей она уже никогда не вернется. Отец как чувствовал, что эта дрянь готовит что-то серьезное, поэтому направил за ней следом пару своих верных подручных, – Мериона хрипло рассмеялась. – Больше она никому не навредит.
– Вы послали за ней убийц?! – в голосе Манса послышались рычащие угрожающие нотки. – Это низко даже для тебя!.. Просто удивительно, как такая ярая поборница традиций легко переступает через все установленные порядки, лишь бы навредить сестре! Нельзя вмешиваться в прохождение испытаний!
– Она начала первой. Если бы Лантея вернулась и сидела на своей заднице ровно, помогая мне избавляться от подчиненных Иамес, то я бы рта не раскрыла. Но она стала рушить наши вековые устои как песочные куличики, даже мать начала задумываться над тем, чтобы послать на поверхность разведчиков. Мы с отцом не могли это допустить и начали действовать.
– Вы совершили ошибку.
– Хетай-ра должны оставаться под песком! Здесь наш дом. А теперь… Теперь нет ни матери, ни отца, ни города – песок поглотил все. Нечего больше защищать… и некого, – голос молодой женщины дрогнул. – Сестра безвозвратно потеряется в Диких тоннелях. Там ей и место. А этого чужака можешь оставить при себе. Мне без разницы, что с ним будет. И без разницы, что будет с выжившими. Это уже не процветающий Третий Бархан, и я не его правительница…
Судя по звукам, Мериона двинулась обратно по коридору, в пещеру, из которой они пришли, не желая больше спорить с братом. Манс остался стоять в тоннеле. Лантея слышала, как он раздраженно бил мыском ботинка стену какое-то время, видимо, обдумывая слова сестры. Наконец, юноша тоже неспешно удалился.
И только тогда Лантея медленно сползла по неровной стене на холодный пол. Плотный кокон отчаяния заключил ее в свои объятья, приглушая любые другие чувства. Жаркая пелена слез затмила глаза, но ни одна капля так и не сумела пролиться на бледные щеки девушки. В ее душе раскручивался водоворот всепоглощающей горечи.
Город был уничтожен. Засыпан, чтобы погрести вместе с собой захватчиков с поверхности. Откуда они появились, никто не знал. Но вместе с Барханом под грудами песка оказались сотни хетай-ра, матриарх и ее муж. Теперь выяснилась горькая правда, что именно Мериона была той, кто подослал тхаги к Ашу, пытался отравить его и дал согласие на убийство Лантеи во время прохождения испытания – родная сестра желала ей смерти. А вот мать оказалась совершенно не причастна ко всему этому и даже ни о чем не подозревала.
Девушка закрыла лицо ладонями, пытаясь осознать то, что она ненароком подслушала.
Манс знал с самого начала о заговоре Мерионы и Бартелина. Но все же он не был предателем, хотя по никому не известной причине решил не делиться подробностями с Лантеей и ни о чем ее не предупредил. Видимо, боялся за собственную шкуру или же изначально не воспринимал происходившее настолько серьезно. А оно оказалось серьезнее некуда.
Почти полчаса хетай-ра просидела в одиночестве в пустом коридоре, обуреваемая различными эмоциями, покачиваясь взад-вперед. Из транса ее вывел протяжный вой, который раздался издалека, из тоннелей, откуда она сама только что пришла. Проклятые твари не желали упускать свою добычу.
Тяжелый вздох вырвался из ее груди. Некогда было предаваться грусти и отдыхать. Она не могла позволить себе подобной роскоши. Мертвые уходили, таковы были естественные законы природы. И Лантея это прекрасно понимала. За стенами, в пещере, сидели сотни живых, которые гораздо больше нуждались в ее сочувствии. А еще там ждал Аш, которому удалось выжить вопреки всему. Это ли не то, ради чего стоило отринуть отчаяние и подняться на ноги?..
Девушка решительно встала и направилась ко входу в широкую сводчатую пещеру, которая приютила обездоленных жителей Третьего Бархана. Она тихо переступила через порог, прислушиваясь к прерывистому дыханию спящих, и двинулась вперед, пытаясь распознать, где могли находиться ее приятели. Аккуратно перешагивая через углубления, сделанные с помощью магии, в которых притаились дремавшие хетай-ра, Лантея вскоре различила тихую речь на залмарском с одной стороны.
– Я знаю, что это неправильна. Я же говорю тебе, она не хочет вести народ, – устало прошептал Манс, а в темноте послышался мягкий перестук перебираемых им бусин на четках.
– Она матриарх. Хочет она или не хочет, но других претендентов больше нет, – приглушенно негодовал профессор.
– Что такое «перентендентов»?
– Желающих… Манс, мы все погибнем в этих тоннелях, если не будет лидера.
Лантея бесшумно опустилась рядом с сидящим Ашархом и на ощупь положила ему руку на плечо.
– Залмар милостивый! – испуганно воскликнул мужчина.
Он аккуратно потрогал хрупкие ладони в митенках, неуверенно поднялся до локтя и после приблизился к лицу, пальцами обводя по контуру подбородок.
– Тея?.. – его голос неожиданно охрип.
– Да.
– Ты жива… – из груди профессора вырвался судорожный вздох.
– Сестра?.. Ты здесь?! – ахнул Манс и протянул руку по направлению к говорящей. Лантея крепко сжала его ладонь, приветствуя брата.
– Со мной все в порядке. Вы оба целы?
Ашарх внезапно резко потянул ее за руку, привлекая к себе и заключая в крепкие объятья. Девушка удивленно замерла на мгновение, а потом расслабилась, чувствуя, наконец, как из ее уставшего тела медленно улетучилось напряжение последнего дня. От профессора исходили тепло и уверенность, и в душе Лантеи зарождался маленький огонек надежды на благополучный исход.
– Мы хорошо. Мы живы. Ты уже знаешь, что случилось? – взволнованный голос Манса вынудил девушку и преподавателя прекратить свои неловкие объятья.
– Я была у запечатанных створок. Бархан разрушен? Что произошло? – спросила Лантея, стараясь не выдать того, что ей все уже было известно. Она пришла к выводу, что ее брату можно было отныне доверять, ведь его непричастность к делам Мерионы подтвердилась, но вот рассказывать ему о том, что она стала невольной свидетельницей их напряженной беседы со старшей сестрой, все же не стоило.
– Да. На город напали ифриты. Уж не знаю, откуда они могли взяться в пустынях Асвен, но Бархан не смог отбиться, часть хетай-ра успела уйти сюда, в Дикие тоннели, но большинство погибли, – негромко проговорил Аш, вновь нащупывая в темноте ладонь Лантеи и крепко ее сжимая. – Мне очень жаль… Но… Твои родители погибли, защищая город. Прости, Тея.
Девушка вздохнула и в очередной раз с трудом сдержала слезы, а Манс принялся нашептывать что-то успокаивающее, но сестра прервала его почти сразу же.
– Мериона жива? – твердо спросила она, удивив обоих спутников своей решительностью в голосе.
– Да. Она у входа. Но она не хочет принимать на себя обаязанности матриарха, – неуверенно сказал брат, замявшись. – Она сидит и ничего не делает.