После она неуверенно взглянула на Лантею и спросила:
– Могу ли я теперь узнать, к чему был весь этот… допрос?
– Оглянись.
Палач послушно обернулась и впервые заметила то, что не увидела еще в самом начале, когда стражники привели ее к сестре матриарха. Огромная подсыхавшая лужа крови темнела у стены.
– Так много крови, – сипловато прошептала Виенна, а потом прочистила горло и заговорила уже нормальным голосом. – Что здесь произошло?
– Здесь убили Хакантэ. А недавно на одной из стоянок погиб Кирин, – растягивая слова, произнесла Лантея, внимательно наблюдая за реакцией собеседницы. – В лагере появился убийца, но эту информацию решено не распространять. А я же всего лишь пытаюсь выяснить, кто бы мог им быть.
– Вы подозреваете меня? – Женщина испуганно распахнула глаза и нервно сглотнула слюну. – Поэтому вызвали сюда и расспрашивали?
– Ты единственная, кто общался с ними обоими в дни их смерти, кроме сослуживцев.
– Но я невиновна! Я просто расспрашивала о муже, и даже никогда раньше с ними обоими не говорила… – во взгляде Виенны читался плохо скрываемый страх.
– Вот только подтвердить это некому.
– Сестра матриарха, прошу, пожалуйста, поверьте мне!
– Я не преследую целью обвинение непричастного. Клянусь Многоликой Матерью, – заверила палача Лантея. – Но, пока не будет доказана твоя невиновность, я буду вынуждена заключить тебя под стражу.
– Как же так? – потрясенно прошептала женщина.
– Мне жаль, Виенна.
Через минуту стражники связали подозреваемой руки и взяли под конвой. По приказу Лантеи ее должны были держать под постоянным наблюдением в отдалении от основного лагеря до тех пор, пока она самолично не созналась бы в содеянном, либо же пока не появились бы доказательства, которые подтвердили ее непричастность.
Украдкой наблюдавший за всем происходившим Аш практически сразу же, как Виенну увели, отстранился от стены и подошел к своей задумчивой спутнице, которая так и осталась в одиночестве стоять рядом с лужей крови.
– Ты взяла ее под арест, – проницательно заметил профессор. – Все же она виновна?
– Трудно сказать. Она все отрицает… Виенна разыскивала своего пропавшего мужа, поэтому говорила с обоими убитыми. Но нет ни одного свидетеля, который мог бы подтвердить правдивость ее слов.
– Что за история с пропавшим мужем? Тут, знаешь ли, каждый выживший потерял родственников, но никто же не ходит и не пристает к стражникам с вопросами.
– Здесь другое, Аш. Он пропал за несколько дней до эвакуации. Его вызвали во дворец по службе, и он больше не вернулся домой. С тех пор она все ходит и опрашивает народ, который где-то мог его видеть, – проговорила Лантея и пожала плечами.
– Любопытно.
– Не то слово. Я думаю спросить о нем у Мерионы. Она может что-то знать… Виенна дала достаточно четкое описание его внешности, так что сестра может вспомнить. Все же не у каждого хетай-ра есть шрам на губе.
– А него был такой шрам? – неожиданно заинтересовался профессор, устремляя на собеседницу внимательный взгляд.
– Да. Она сказала, что из-за этого его верхняя губа все время казалась приподнятой, – поделилась сведениями девушка, заметив интерес друга. – А что такое?
– Когда ты была на первом испытании, в пустынях, то на нас с Мансом напал тхаги, – быстро заговорил преподаватель, чувствуя нараставшее волнение. – Манс тогда снял его маску, но не узнал это лицо. А я заметил специфический шрам у него на губе, и эта деталь весьма неплохо у меня в памяти отпечаталась.
– И верно, примечательная особенность.
– Так, получается, это был муж палача?
– Ты запомнил другие его черты? – сразу же уточнила Лантея, мгновенно принявшая серьезный вид. – Скулы, волосы, глаза?
– Мм… Я не обратил на это внимания. Я тогда разглядел только шрам. Но ведь нападение было как раз за несколько дней до эвакуации. Слишком подозрительно для простого совпадения.
– Даже если это так, то не думаю, что будет уместно сообщать эту новость Виенне, – сникла девушка. – Не ясно, как она отреагирует на то, что ее муж – сектант, и его отправили на выполнение заказного убийства. Тем более что он погиб при исполнении этого заказа…
– Пожалуй, ты права. Будет лучше, если для нее все останется тайной. Виенна будет до конца жизни думать, что муж не спасся при эвакуации города или что-то подобное. Всем будет хорошо, – Ашарх кивнул, соглашаясь со словами хетай-ра.
Вскоре из тоннелей вернулись служитель Озахар и Манс. Жрец попрощался с сестрой матриарха и ушел спать, а вот юноша сразу же пожелал узнать подробности разговоров со свидетелями и подозреваемыми. Лантея пересказала ему услышанное, обратив особенное внимание на то, что палач беседовала с обоими жертвами перед их гибелью.
– Но ты сама говоришь, – хмыкнул Манс, – что Виенна лишь узнавала о своем исчезенувшем муже. Да и зачем ей эти убийства? Что-то тут не сходится.
– Верно, – вставил профессор. – У Виенны нет мотива для убийства. Либо же она тщательно скрывает другую сторону своей личности, и на деле работа палача давно уже помутила ее разум.
– Она адекватна и разумна, – возникла Лантея. – Но даже с учетом этих добродетелей, вы не можете отрицать, что Виенна – это единственная хетай-ра, которая пока что может выступить нашей подозреваемой. Ее слова никто не может подтвердить, а я не вижу смысла верить всем подряд в ситуации, когда у нас уже два трупа… Так что пусть побудет под надзором.
– То есть, я правильно понимаю сложившуюся ситуацию? У нас есть два убийства: обе жертвы из остатков дворцовой стражи, даже из одного отряда, они были неплохо знакомы друг с другом, и убийца заполнил их рты песком зачем-то, – подвел черту Аш. – Даже если мы предположим на мгновение, что Виенна и есть наша убийца, то почему она расправилась именно с этими двумя и в чем смысл послания с песком?
– Может, их связывало что-то еще, помимо службы? – предположила Лантея. – Мне не хочется верить в то, что палач просто решила истребить всех воинов в лагере.
– У меня есть одно подозревание, – заговорил Манс, вытирая пыльные руки о не менее чистые штаны. – Думайете почему убийца, будь то Виенна или нет, делала убийства сейчас?.. Потому что здесь нет судей, мало стражей и темнота. Она чувствует без-на-ка-занность. Это дает большую свободу для мести личной, например.
– Подожди, – прервал его профессор. – Но к чему тогда этот песок? Если убийца не спрятала трупы, значит, она хотела, чтобы их увидели. И заметили, в том числе, своеобразное послание с песком, которое она оставила. Как предупреждение кому-то еще… Или как почерк серийного маньяка, которому без разницы сколько хетай-ра будет убито и за какие грехи.
– Тогда, если это не Виенна, то появятся новые трупы, – сделала закономерный вывод Лантея.
– Долго эти убийства не смогут оставаться в секрете, – подчеркнул Ашарх, скрещивая руки на груди. – И стоит в лагере появиться слухам, как моральный дух выживших сильно упадет. Это может быть кому-то на руку – всеобщий страх разрушит установленные порядки, позволив убийце и дальше творить свои скверные дела.
Лантея закусила губу и негромко произнесла:
– Страх слишком непредсказуемое орудие, чтобы вести с его помощью войну. Одних он раззадорит и придаст им сил, других же погрузит в пучину отчаяния, лишив любых надежд. Кто бы ни оказалась наша убийца, но паника – вряд ли то, чего она добивается. Только если на самом деле она не желает с помощью страха избавиться от кого-то конкретного.
Глава десятая.
Карающий меч правосудия
Грешную душу не скрыть за праведными делами.
Старинная залмарская пословица
По пробуждении Лантея, поддавшись на уговоры своих приятелей, приняла некоторые меры, чтобы обеспечить безопасность дворцовой стражи. Ашарх и Манс, мало верившие в виновность Виенны, опасались, что убийца могла продолжить истреблять служивых хетай-ра. Девушка долго говорила с тремя уцелевшими стражами, среди которых царил достаточно пессимистичный настрой. Теперь им было приказано все время находиться в непосредственной близости относительно друг друга, следить, чтобы никто не оставался на долгое время один или же в присутствии заключенной под стражу Виенны. На ночь же Манс, Лантея и Аш обязались лечь спать неподалеку, надеясь, что это отпугнет убийцу, если она действительно еще была на свободе. Теперь дежурить стражникам тоже следовало парами и только в окружении других спящих, чтобы можно было успеть разбудить кого-нибудь при нападении.
Караван продолжил свой путь. Во время долго перехода удача наконец улыбнулась хетай-ра: разведчики смогли найти пещеру, где обосновалась стая диких бородавочников. Эти создания приходились родственникам вепрям, от которых их отличали лишь маленькие боящиеся света глаза и преимущественно подземный образ жизни. Несколько отрядов успешно изловили животных, поэтому выжившим наконец удалось полакомиться дичью. Каждому досталось по хорошему куску мяса: хетай-ра предпочитали есть его сырым, однако специально для Ашарха Лантея на обломке песчаника приготовила его порцию, хорошо прожарив дичь на раскаленном магией камне.
Все остатки мяса тщательно подсушили, чтобы можно было взять его с собой про запас. Кости разобрали на мелкие нужды. А полученные шкуры выскоблили ремесленники и забрали с собой, чтобы после обработки на стоянке размягчить их и отдать детям и старикам, многие из которых сильно мерзли в холодных пещерах. Свежая пища позволила выжившим почувствовать небывалый прилив сил, а потому новый этап перехода длился долго, пока в караване еще царило воодушевление и сытость.
На следующий привал лагерь встал в достаточно просторном зале, где одна из совершенно гладких стен клином уходила высоко под потолок. Лантея предположила, что на самом верху в породе была трещина, ведущая на поверхность. Свет через нее не пробивался, поскольку расстояние было колоссальным, но иногда можно было ощутить легкое дуновение ветра с потолка. В одном из углов пещеры хетай-ра обнаружили небольшой родник с питьевой водой. Купаться в нем было невозможно из-за его малых размеров, но зато у выживших появилась замечательная возможность умыться и наполнить прохладной влагой свои кувшины и сосуды.