Прошло достаточно времени, пока Лантея отдала необходимые приказы, распорядилась о захоронении тела Дайвы и навела хоть какое-то подобие порядка в умах всех собравшихся, обеспокоенных и встревоженных покушением на матриарха и поспешным вынесением приговора убийце. Уже проснулось никак не меньше половины лагеря, а слухи о случившемся передавались из уст в уста с невероятной скоростью, обрастая новыми подробностями.
Лантея тоже чувствовала в своей душе смятение и постоянно оглядывалась на темный тоннель, куда безвозвратно ушла ее старшая сестра. И в конце концов она подхватила с пола один из фонарей и устремилась в том же направлении, намеренная переговорить с матриархом с глазу на глаз.
Идти пришлось не очень далеко. Мериона побоялась в одиночестве отходить от лагеря больше чем на сотню шагов, ведь в темноте можно было легко упасть в какой-нибудь провал или наткнуться на озлобленных и голодных обитателей этой части Диких тоннелей. Она сидела прямо на каменном полу у стены, сгорбившись, закутавшись в свою потрепанную мантию, и обхватив руками колени. Но едва эхо чужих шагов достигло ее слуха, как Мериона вскинула голову и насторожилась.
– Это я, – негромко предупредила Лантея, помахивая в воздухе фонарем и подходя еще ближе.
Она встала над сестрой, подняв светильник повыше и разглядывая лицо матриарха. Ни следов слез, ни растерянности, ни злости – лишь пустая равнодушная маска.
– Зачем ты пришла? – хрипловатым голосом откликнулась Мериона. – Я хочу побыть одна.
– А я хочу поговорить с тобой. О Дайве и обо всем, что произошло.
– Тут не о чем говорить, – сказала, как отрезала, старшая сестра. – Она посмела напасть на меня и понесла заслуженное наказание… И тебе не стоило в это вмешиваться, бросаться в нее ножами. Я бы и сама прекрасно за себя постояла.
– Я сделала то, что должна была. Защитила честь правительницы, – произнесла Лантея. – Никто не должен был услышать слова Дайвы о мести, иначе всплыла бы правда о настоящей убийце.
Мериона резко дернула головой и подняла взгляд на свою сестру. В ее глазах на мгновение вспыхнуло удивление и сразу же исчезло, сменившись сожалением.
– Выходит, ты все знаешь…
– Письмо Хакантэ многое мне прояснило, – проронила Лантея.
– Что еще за письмо?
– Шифрованная записка. Думаю, она хотела отдать ее Дайве или Ниэле с Арконцией, но ты лишила ее жизни прежде.
– И что она там успела понаписать? – не без раздражения поинтересовалась Мериона, подергав себя за мочку уха.
– Сообщила о смерти Жаворонка, настоящее имя которого, как я подозреваю, было Авирин Лэйх. И предупредила о том, что это действуют твои подданные с твоего ведома.
– Глупости, – фыркнула матриарх.
– Конечно, – согласилась девушка. – После обрушения Бархана не осталось верных тебе хетай-ра. И ты вряд ли бы стала приказывать кому-то стороннему открывать охоту на выживших шпионов Иамес. Потому ты сама лично и решила заняться их истреблением.
В воздухе повисла нехорошая тишина, нарушаемая лишь светлячками, которые бились о стекло фонаря и с легким шорохом перелетали с места на место внутри своей стеклянной темницы.
– Я поступила так, как следовало, – наконец медленно проговорила Мериона, шумно выдохнув. – Тогда, только вернувшись с испытания, ты сказала мне, что я должна собраться и начать вести себя, как подобает матриарху. И в тот момент я четко осознала, что должна сделать… Избавиться от главной угрозы, стоявшей передо мной, как перед правительницей – истребить всех шпионов и соглядатаев Иамес, выживших после падения города.
– И что бы это исправило? – проронила Лантея, приподняв брови.
– Ты не понимаешь!.. Иамес заполонила весь полис своими хетай-ра, которые столько времени отслеживали каждый мой шаг и шаг матери, отсылая в Первый Бархан так много важнейшей информации, что хватило бы на целую библиотеку. И наши с Бартелином методы борьбы с ними были не слишком-то успешными… И тут случилось это нападение и обрушение города. Они погибли почти все, и среди выживших я заметила лишь нескольких известных мне шпионов. Это был шанс! Мой шанс незаметно избавиться от всех них и лишить Иамес последней и самой важной крупинки информации, которая позволила бы ей наступить мне на горло…
– Они не успели передать ей сведения о том, что произошло в самом Бархане, – догадалась Лантея. – Иамес все еще не знает, кто и почему на нас напал.
– Да! – воскликнула Мериона. – Я могла стереть с лица земли правду обо всем произошедшем. Я бы открыла Иамес лишь ту информацию, которая была выгодна мне одной.
– О чем ты говоришь?
– Теперь в лагере больше не осталось подчиненных матриарха Первого Бархана, я выследила и устранила их всех. И я войду в Первый Бархан с гордо поднятой головой. Иамес уже не сможет лишить меня права на престол.
– Так ты все это сделала только ради того, чтобы сохранить свой титул? – выдохнула Лантея. – Столько смертей, столько крови на твоих руках только ради того, чтобы править над жалкой горсткой выживших?..
– Для того, чтобы Иамес по щелчку пальцев не оборвала наш тысячелетний род, обвинив во всех грехах, я была вынуждена пойти на жертвы. Я лишь поступила, как следовало матриарху. Устранила главную угрозу своей власти.
Мериона выпрямила спину, снизу вверх окидывая сестру немигающим взглядом.
– Власть – это яд. И ты отравлена им… – в ужасе прошептала Лантея.
– Ничего подобного. Я та, кто в состоянии нести это бремя. Чтобы мой род славили в веках, чтобы я правила долго в спокойствии и порядке, чтобы никто иной не смел вмешиваться в дела моего Бархана – ради всего этого мне не трудно запачкать руки в чужой крови.
Лантея стояла потерянная и опустошенная. Впервые она не понимала свою сестру, и боялась, что доставшаяся ей огромная власть сломила разум молодой женщины.
– Когда я узнала правду, то не могла поверить, что ты способна на такое. Кто угодно, но только не ты… – наконец заговорила Лантея. – И даже когда ты казнила Дайву, решительно и хладнокровно, я все еще сомневалась.
– Дайва была последней теневой фигурой, которую мне все никак не удавалось вычислить, – неожиданно поделилась Мериона. – Я понимала, что есть еще один, последний шпион Иамес в лагере, имя которого я не знаю, но он постоянно ускользал от моего внимания. И пока я кружила на одной точке, раз за разом перепроверяя факты, Ниэля и Арконция сами решили открыть на меня охоту, догадавшись, кто ответственен за убийства их товарищей.
Немного помолчав, матриарх продолжила:
– И я предполагала, что произойдет что-то подобное. Они ведь не могли не понимать, что раскрыты. Я заманила их в тот тупиковый тоннель на старой стоянке, обезоружила Арконцию и выставила перед Ниэлей достаточно простое условие – она должна была назвать мне последнее имя, а я бы не стала калечить ее сестру… Но она упорствовала. И мне пришлось раз за разом делать надрезы на коже Арконции, заставляя ее биться в немом крике, лишенную голоса.
Лантея молчала, слушая признание убийцы, от которого по коже пробегала дрожь.
– И только когда глаз сестры вытек, как лопнувший желток, Ниэля наконец сдалась, – тихо продолжила говорить Мериона. – А я даже не почувствовала никакого торжества от своей победы. У меня было последнее имя, были четверо мертвых шпионов и еще достаточно дней в запасе до прихода в Первый Бархан, чтобы незаметно провернуть одно убийство. Но не было удовлетворения от того, что я делала… Потому что я ни с кем не могла разделить свои опасения, свои успехи и планы. Ты бы могла меня понять, наверное. Но еще тогда, над телом Авирина, этого самоуверенного выскочки из рода Лэйх, который сам был не прочь расквитаться со мной даже без приказа свыше, ты начала строить из себя следователя. И меня это взбесило.
– Потому ты и повесила расследование этих убийств на меня? – догадалась Лантея.
– Ну да, – проворчала Мериона. – Хотела поставить тебя на место, показать, что ты не в силах сравниться со мной в интеллекте. А ведь я до этого планировала посвятить тебя во все происходящее, чтобы ты помогла мне с этой работой, но сложилось все иначе. И в итоге мы исполняли разные роли – ты догоняла, я убегала. А что толку?.. На Дайву мы все равно вышли одновременно, хоть я и не представляю, как ты поняла, что она придет за мной этой ночью.
– Я не подозревала, что это окажется Дайва, – призналась младшая сестра, устало потирая шею. – Знала лишь, что есть еще минимум одна фигура, которую ты хочешь убрать с доски и которая, судя по всему, уже сама ведет на тебя охоту. Это было ясно по тому, что ты запечатала рты Арконции и Ниэли песком. Стала бы ты это делать, если бы больше не осталось в живых тех, кого ты выслеживала и для кого оставляла этот знак?..
– Ты права. Я надеялась выманить Дайву, чтобы она сама пришла в мои руки. Так и вышло.
Мериона поднялась, отряхнула от песка одежду и встала лицом к лицу с сестрой.
– Я не поддерживаю то, что ты сделала, – твердо заявила Лантея. – В этих убийствах не было необходимости, как бы ты их ни оправдывала. Иамес все равно уже что-то знает.
– Мне не важно, что ты думаешь по этому поводу, – мягко произнесла матриарх, обогнув сестру и направляясь обратно в сторону лагеря. – Я сделал то, что должна была. Не больше и не меньше.
– И что тебе даст эта власть, которую ты так яро отстаиваешь, а? Почему тебе она важнее всего на свете? – куда громче крикнула ей вслед Лантея.
– Потому что это то, чего я заслуживаю. То, на что я имею право с самого рождения, – чуть замедлив шаг, ответила Мериона, обернувшись. – И я жажду получить обещанное мне!
– Ты будешь править городом, которого нет… Третий Бархан пал…
– Но зато я буду править, в отличие от тебя, сестра.
Каравану пришлось сниматься с места практически сразу же после случившегося: никто больше не мог спать, все оживленно обсуждали произошедшее, распугивая тишину тоннелей звуками своих голосов. И, чтобы не терять время, решено было немедля отправиться в путь. Лантея неоднократно пыталась по дороге еще пару раз поговорить со своей сестрой, гордо вышагивавшей во главе колонны, но Мериона жестко прерывала все ее попытки и отмахивалась, как от надоедливой мухи. Очевидно, она считала, что им больше не о чем было разговаривать. В итоге девушка была вынуждена прекратить свои попытки и проводить все свободное время в компании Манса и Ашарха, которые, напротив, активно обсуждали ночные события, постоянно забрасывая спутницу вопросами. Несмотря на доверие к своим приятелям, она так и не решилась открыть им всю правду, потому что была уверена, что это касалось лишь ее и сестры. Роль Мерионы была скрыта, и убийцей Лантея назвала именно Дайву.