– Если ситуация обстоит именно так, то это означает, что нападение на Третий Бархан – это лишь начало? – взволнованно спросила Сигрида. – Неужели и правда будет война?
– Да! – громко выкрикнула Лантея, вмешиваясь в беседу матриархов. – Войны не избежать! Ифриты – неустрашимая раса, которая многие столетия пыталась найти мифическую страну песчаных магов, скрытую в пустынях. Они не будут соглашаться на мирные переговоры, а просто отыщут оставшиеся города, уничтожат всех защитников и заберут жителей в рабство! Если вы не хотите, чтобы это произошло, то послушайте меня!..
Эмоциональная речь девушки лишила весь Совет дара речи на несколько томительных мгновений. Лантея же, сочтя это хорошим знаком, уверенно продолжила свой монолог:
– Да, я признаю, что надеялась наладить некое подобие дружеских контактов между хетай-ра и соседними государствами, но исключительно ради нашего блага и процветания. Если бы на поверхности наш народ организовал небольшие пограничные поселения, то можно было бы начать торговое сообщение с другими странами, заручиться чужой поддержкой, укрепить связи… Однако теперь подобные идеи бессмысленны, потому что ифриты, ободренные удачей в поисках, примутся за них с удвоенной силой, проигнорировав любые намеки на мир. А следом за ними подтянутся и другие расы, поскольку всем захочется отломить кусочек от ожившей легенды!
– Ты хочешь сказать, что наш народ теперь обречен? – неожиданно серьезно спросила Васпия.
– Есть лишь один выход из сложившейся ситуации, – продолжила Лантея. – Мы должны обратиться за помощью к одной из стран. Просить предоставить военную помощь, заключить военный и торговый союзы для скрепления отношений. Поймите же вы, хетай-ра больше никто не оставит в покое, мы должны защитить себя и отстоять свое место в этом мире!..
– Ты только что сказала, что ифриты не пойдут на мирные переговоры, а следом за ними в наши пустыни потянутся и другие расы. Очевидно, все захотят владеть подземными живительными оазисами в бескрайних песках. Кто же тогда согласится нам помочь? – поинтересовалась Васпия.
– Нам могут помочь те, кому эти оазисы совершенно не нужны, – твердо ответила Лантея, уверенно глядя прямо в глаза матриарху Пятого Бархана. – Андаритский пакт был заключен с расой альвов. Они все еще обитают на востоке, где за тысячелетия превратили засушливую пустыню в цветущий лес. Для них деревья и растения – это самая большая ценность в мире, поскольку они заботятся о своем доме с рождения и до самой смерти. Альвы ведут войну со всеми, кто покушается на их территорию, они воинственны, но чужие земли им не нужны… Если в древнем пергаменте написана правда, и наш народ общался с альвами на равных сотни лет назад, то можно рискнуть и попытаться заключить с ними военный союз против ифритов, припомнив былую дружбу и пакт.
– Это глупость! – мгновенно пришла в ярость Мериона, которая все это время с нараставшей ненавистью наблюдала за своей сестрой. – То, что было тысячи лет назад, не означает, что эти альвы согласятся помочь сейчас! Даже для них будет гораздо проще уничтожить наш народ, чем соглашаться на союз, особенно если, по твоим же словам, они воинственны, как и ифриты!.. Это полнейшее отсутствие гордости – идти за помощью к каким-то чужакам! Хетай-ра способны сами себя защитить от кого угодно! Мы три тысячи лет успешно оборонялись от бескрайних армий ингур, лезущих из всех щелей, сможем и теперь постоять за себя!..
– Что вы предлагаете, Мериона? – заинтересовалась Адаччири.
– Все Барханы должны еще глубже уйти под песок, – категорично и твердо заявила старшая сестра Лантеи, нервно подергав себя за мочку уха. – Полностью скрыться в пустынях, уничтожив все выходы на поверхность и пересмотрев систему подачи воздуха. Мы можем развить сеть подземных тоннелей, укрепить их, чтобы для перемещения между городами не требовалось подниматься наружу. Никто не сумеет отыскать города, запрятанные полностью. Мы сохраним нашу культуру, традиции и множество жизней. Не будет никаких унизительных союзов! Наша сила заключена в нашей магии: мы управляем песком, и именно он – наша родная стихия!.. Моя сестра надеется выманить хетай-ра на поверхность, но подумала ли она хоть раз, что там, где заканчивается песок, заканчивается и сила нашего народа? Среди растений мы беззащитны! А Лантея желает смерти сотням невинных в надежде развязать кровопролитную войну! Именно поэтому я требую ее казни! Совет должен услышать меня!
К концу своей речи Мериона уже практически кричала, ее охватило настоящее яростное безумие. Матриархи тоже заволновались, все озабоченно перешептывались и хмурились. Иамес поднялась на ноги, тяжело опираясь на свою костяную трость.
– Тишина, – властно прозвучал ее голос, и все невольно замолчали. – Я думаю, сегодня мы услышали достаточно. Обе сестры предоставили Совету свои мнения касательно сложившейся ситуации, обе они предъявили обвинения друг к другу…
Неожиданно массивные двери из темного стекла с грохотом распахнулись, ударившись ручками о стены и мелодично зазвенев. На пороге зала стоял необыкновенно сосредоточенный Манс, на которого в тот же миг устремились взгляды всех матриархов.
– Манс Анакорит! – с негодованием воскликнула Иамес. – Что ты себе позволяешь?! Как смеешь ты вторгаться на заседание Совета?!
Никто не ожидал подобной наглости от юноши, даже у Лантеи невольно перехватило дыхание.
– Я готов выступить свидетелем по делу Лантеялианны и Мерионы Анакорит, – четко и громко заявил Манс, делая шаг вперед.
Со стороны Васпии послышался приглушенный смешок. Остальные правительницы лишь удивленно переглядывались между собой и шептались с советницами.
– Очень любопытно, – через несколько секунд произнесла Иамес, сбавив тон. Даже она никак не ожидала подобного исхода.
– Вы же не собираетесь позволить этому… – начала было говорить Мериона, но матриарх Первого Бархана практически сразу же ее прервала:
– Я желаю выслушать его показания.
Она величественно кивнула и указала раскрытой ладонью на площадку для ораторов. Юноша немедленно встал в обозначенное место, чуть в стороне от обеих своих сестер.
– Сын Гиселлы Анакорит, – обратилась к Мансу Иамес, придав своему голосу важность. – Расскажи Совету о том, что тебе известно по поводу покушений на Лантеялианну и по поводу ее связи с ифритами, напавшими на Третий Бархан.
Все в глубоком молчании следили за юношей, который, сжав губы в тонкую линию и нахмурив белые брови, совершенно не двигался. Наконец, он негромко прокашлялся и твердо начал свою речь:
– Моя старшая сестра Мериона, находясь в сговоре с Бартелином, супругом Гиселлы Анакорит, намеревалась устранить чужака, которого Лантея привела в Третий Бархан. К этому она пыталась привлечь и меня, чтобы я втерся в доверие к Лантее и установил за ней слежку. Когда я отверг предложение Мерионы и защитил чужеземца во время нападения подосланного тхаги, на меня тоже началась охота. Была попытка отравления… Уже после трагедии, произошедшей с Барханом, Мериона в приватной беседе призналась мне, что Бартелин отправил двух своих подчиненных следом за Лантеей на второе испытание зрелости, приказав устранить ее.
Никто даже не перешептывался, в амфитеатре стояла абсолютная тишина, и матриархи жадно ловили каждое слово Манса.
– Я также прошу Совет отметить, что моя сестра Лантеялианна никак не причастна к нападению ифритов на Бархан. Во время своих странствий она бывала лишь в Залмар-Афи, приведя оттуда человека для просвещения хетай-ра. Никаких контактов с ифритами Лантея не поддерживала, и никогда не желала своему городу подобной судьбы. И если Мериона утверждает обратное, то она лжет.
У Мерионы, стоявшей неподалеку, глаза налились кровью, и, если бы не рамки приличия, она давно бы уже бросилась на своего брата и силой заставила его замолчать.
– Вы можете хоть чем-нибудь подтвердить свои слова о покушениях? – прервала затянувшееся молчание Адаччири.
– Могу, – к неожиданности всех собравшихся уверенно ответил Манс.
Он полез в свой карман и вытянул оттуда карминовый платок с узлом на конце. Юноша развернул ткань, чтобы все присутствовавшие могли разглядеть вышитый рисунок секты тхаги.
– Я снял этот платок с руки убийцы, который покушался на жизнь чужеземца, пока Лантея отсутствовала в городе, проходя первое испытание зрелости.
– Да ты мог сам добыть такой платок, лишь бы оправдать свою любимицу! – сквозь стиснутые зубы прошипела Мериона.
– Тогда как ты объяснишь оружие придворной стражи, которое Лантея сняла с тел убитых ей на втором испытании хетай-ра? Такие форменные костяные мечи выдают только им! – Манс сердито вскинул голову. – Сестра, покажи Совету эти клинки!
Лантея невольно удивилась повелительному тону своего брата, но послушно сняла пояс с оружием.
– Утяжеленная гарда, широкий дол меча. У кинжала искривленное короткое лезвие, – перечислял Манс, указывая на все особенности. – И самая важная деталь!.. Три полосы – отметина, нанесенная на пяту клинка, означающая казенное имущество Третьего Бархана.
Гордо задрав подбородок, юноша с превосходством взглянул на Мериону, которая могла лишь презрительно поджать губы.
В амфитеатре поднялся нестройный шум множества голосов. Теперь, когда доказательства были предоставлены на суд Совета, все матриархи живо обсуждали увиденное и услышанное, превратив заседание в настоящий балаган.
– Я прошу всех присутствующих понизить голос! – с раздражением процедила Иамес.
Ее послушались. Просто потому, что не могли не послушаться.
– Пустые крики делу не помогут, – холодным тоном продолжила она. – Свидетель предоставил весомые доказательства, и теперь я бы хотела попросить каждого матриарха, за исключением Мерионы, которой мы уже внимали, высказать свои мысли по поводу всего произошедшего, чтобы я вынесла окончательный вердикт по дальнейшим судьбам двух этих молодых женщин и всех Барханов.
Первой со своего места решительно поднялась Сигрида. Ее бледное лицо, расцвеченное яркими пятнами румянца, казалось неживым.