– Сколько у меня времени?
– Две минуты. Может, три. Расслабься, Штурмхонд. Они не смогут доказать, что трос из Равки. По крайней мере, не сразу.
– Я не могу позволить этому случиться. – Николай посмотрел на дирижабль, на лица солдат и гришей, глядящих вниз. Как ему хотелось приказать им отвернуться. Скрыть то, что он собирался сделать, было невозможно. – Скажи-ка, Бреккер, ты веришь в монстров?
– Во всевозможных.
– Тогда приготовься встретить одного.
Он закрыл глаза и спустил демона с поводка. Это было нетрудно. Монстр всегда ждал своего часа.
Каз вскинул трость, как только в воздухе перед ними возникла тень, принявшая человекообразную форму.
– Святые трижды проклятые.
Демон расправил свои черные крылья и ринулся к дыре в закрывающемся панцире. Руки Николая вцепились в трос, но больше он помочь ничем не мог. Он все видел глазами демона. Он чувствовал, как руки демона – его руки – вытянулись, мышцы напряглись, вылезли когти. Мгновение спустя монстр рывком высвободил якорь. Трос отскочил с неожиданной силой и хлестнул по одному из аккуратно составленных поддонов с алюминием с гулким лязгом, заставив бруски разлететься.
– Так старались не оставить следов, – съязвил Каз, хоть его глаза и напоминали два блюдца, когда он смотрел на демона, свечкой взмывающего прямо к ним.
– Они могут и не заметить, – с надеждой сказал Николай.
Якорь вылетел из отверстия за доли секунды до того, как панцирь закрылся. Но демон остался заперт внутри.
– А теперь что? – поинтересовался Каз.
Николай чувствовал, как демон несется к панцирю. Нет. Он пытался остановить его, замедлить его полет, заставить снова стать тенью, но тот был слишком опьянен своей свободой. Он пробил металлическую крышку, оставив после себя огромную дыру.
– Думаешь, и это не заметят? – спросил Каз.
Николай глянул наверх и увидел, как Зоя резко опускает руку вниз по дуге.
– Держись крепче!
Ветвистая молния просвистела рядом с ними, обжигая жаром небо.
Она ударила в панцирь, прямо в дыру, проделанную демоном, оплавив металл, после чего появление дыры вполне можно было списать на ярость бури.
Дождь порывом налетел на Николая с Казом, когда Зоя позволила ему хлынуть на крышу внизу. Адрик укрыл дирижабль облаками, чтобы спрятать его от глаз любого стражника, которому вздумается посмотреть на небо сквозь дыру в панцире.
Через пару мгновений они оказались внутри грузового отсека дирижабля, вымокшие до костей.
Демон секунду повисел в воздухе, впитывая буйство грозы и красоту бурной ночи, бесстрашный, как всегда жаждущий крови и разрушений. Николаю не хотелось загонять его назад – и не потому, что его пугало присутствие монстра внутри. Просто какая-то часть его ненавидела снова и снова запирать демона в клетку.
Но тот не сопротивлялся. Возможно, границы между ними начали стираться. Возможно, это тоже была проблема. Он не мог игнорировать раскаяние, посещавшее его, когда он тянул эту тьму назад.
«Ты еще полетаешь», – пообещал он.
Люк дирижабля с грохотом захлопнулся. Экипаж уставился на него. Николай понимал, что случится, когда он выпустит монстра, что он выставит на обозрение. Но на какое-то мгновение его полностью поглотило торжество демона. Зоя качала головой, а вот Каз выглядел заинтригованным, теперь, когда первый страх прошел.
«Что сейчас будет?» – гадал Николай, а равкианские солдаты стояли и смотрели на него. Он видел ужас на их лицах, их потрясение. Адрик стоял в двух шагах от него, подняв руку, словно собирался призвать ветер в защиту. В кои-то веки лицо его было потрясенным, а не угрюмым.
«Надевай маску слабости, когда хочешь, чтобы люди убедились в твоей человечности, но не в том случае, когда ты действительно ее чувствуешь». Такой совет он дал Алине много лет назад. А сейчас, похоже, настало время воспользоваться им самому. В первый раз в жизни он решил отдать предпочтение преуменьшению.
Он хлопнул в ладоши, потерев их друг о друга, как хозяин огромного поместья, вернувшийся с охоты к ждущему его вкусному ужину и креслу у камина.
– Все прошло почти так, как и задумывалось, – сказал Николай самым непринужденным, легким тоном, который сумел изобразить. – Кто хочет выпить?
Это не сработало. Точнее, не совсем. Часть экипажа села и выпила с ним, взявшись за уничтожение его запасов бренди чуть более активно, чем решились бы в другой ситуации, в надежде снова вернуть доверие, существовавшее между ними до этого мрачного откровения.
Когда один из них отважился спросить:
– Что это… что это была за штука?
Николай просто ответил:
– Еще одно оружие в нашем арсенале.
– Похоже на горгулью.
Николай наполнил стакан собеседника.
– Тише. А то оно услышит.
Служивый побледнел.
– Я не имел в виду ничего плохого.
Но Николай лишь рассмеялся, и остальные его поддержали, хоть и нервно, но с готовностью. Это были друзья, товарищи, те, кто хорошо его знал и хотел найти способ принять или, как минимум, не обращать внимания на то, что они увидели.
Для некоторых из них этого было недостаточно. Николай точно знал, сколько солдат и гришей сейчас на борту, и знал, что больше половины экипажа решили не садиться за один стол с монстром. Зоя поговорит с гришами. Она сделает все возможное, чтобы ответить на их вопросы и успокоить их тревоги. Но все равно шансы, что они захотят дезертировать, были высоки. А еще, что примутся болтать.
Возможно, теперь и настал конец всему. Глупо было рассчитывать, что ему удастся хранить подобный секрет вечно.
«Но я мог бы сохранить его», – понял он, в очередной раз по кругу наполняя стаканы. Он мог позволить отцепить трос и оставить якорь на складе, где его нашли бы керчийские военные. Да, они могли бы догадаться, что здесь замешана Равка. Могли бы понять, что титаний пропал. Они могли бы предпринять какие-то шаги, чтобы отомстить. Ничего хорошего. Но его секрет все еще оставался бы секретом.
«Еще одно оружие в нашем арсенале». В этих словах могло быть больше правды, чем он сам понимал. Давид знал, что, если технология появилась, ее развитие невозможно контролировать. Танки становились больше. Ружья стреляли чаще. Бомбы наносили больший урон. В ночь подлого налета на Ос Альту демон стал оружием в руках Николая. Может, нет ничего удивительного, что он решил использовать это оружие снова. Но одно дело отправить вражеского пилота домой со страшной байкой для запугивания фьерданцев, и совсем другое – командовать солдатами, утратившими доверие к своему королю. Николаю оставалось лишь надеяться, что тем солдатам, которые попытаются рассказать историю об этой ночи, не поверят, а те, кто останется на службе, смогут снова начать ему доверять.
Джеспер и Уайлен ждали «Баклан» на скалах, все в грязи, но внешне невредимые. Сулийцев нигде не было видно, но Николай подозревал, что они рядом, наблюдают.
Когда Каз стал готовиться к высадке на скалы, Николай и Зоя подошли вместе с ним к хлопающим от ветра дверям трюма.
Николай отдал ему металлическую коробку.
– Для Призрака, – сказал он.
Каз взял ее, тут же сунув под мышку.
– Дьявольское устройство для защиты от других твоих дьявольских устройств.
– У меня дар к наведению порядка и пылкая любовь к хаосу.
Каз поднял бровь.
– У человека с монстром внутри.
– Я вижу, как крутятся колесики в вашей голове, мистер Бреккер, решая, как вы можете использовать такую информацию. Я бы попросил, как аферист афериста, чтобы вы держали ее при себе.
– Я считаю секреты самым выгодным вложением. Чем дольше их хранишь, тем они ценнее.
– Мы могли бы вышвырнуть его из дирижабля прямо сейчас, – предложила Зоя.
– Могли бы, но не станем.
– Почему это?
– Потому что у мистера Бреккера самая лучшая страховка из всех. Он доказал, что может быть полезен.
– Кстати, о секретах, – сказал Каз, хватаясь за трос. – До меня дошли слухи из керчийских колоний. Некий монарх с супругой больше не в ссылке.
– По чьему приказу? – спросил Николай, чувствуя охватившее его напряжение.
– По требованию Ярла Брума и фьерданского правительства. Вечная проблема, когда сохраняешь жизнь врагам.
– Они мои родители.
– Это аргумент? – Каз покрепче сжал свою трость и кивнул кабельщику, готовый к спуску. – Маленький совет от одного ублюдка другому – иногда лучше позволить своему демону уйти в прошлое.
Трос пошел вниз, и Каз исчез.
Николай собирался немного поспать, но вместо этого внезапно оказался в темном грузовом отсеке. Он улегся на холодный пол рядом с одним из поддонов с краденым титанием, надежно закрепленным с помощью тросов и брезента. Здесь было тихо и пусто, единственным звуком был тяжелый гул двигателей дирижабля. Ему почти удалось убаюкать Николая.
В какой-то момент он услышал, как в соседнем посадочном отсеке садится флайер. Он знал, что это гонец, с которым они должны были встретиться над Истиноморем. Он услышал громкие голоса, топот бегущих ног. Новости не могли быть хорошими. Еще один город бомбили? Фьерданцы уже на марше?
Ему захотелось снова оказаться на керчийской базе, спешить, чтобы не поймали, слушать рев бури. Лучше уж это, чем столкнуться с реальностью войны, которую он так старался предотвратить. «Баклан» полетит прямо в Лазлайон, где была надежда, что Надя и ее команда фабрикаторов смогут использовать их скудные запасы краденого титания, чтобы дать Равке преимущество в грядущих сражениях. Что же до «Волка волн», его прекрасный покоритель морей простоит в одной из гаваней Кеттердама еще два дня, чтобы назойливые члены Торгового совета успели его как следует осмотреть. Приветт встретит их в качестве Штурмхонда, одетый в роскошный лазоревый камзол, который Николай уже отослал на корабль. С ним нелегко было расстаться. В этом камзоле было открытое море, мечты о другой жизни, которую он мог бы вести. «А ты бы мог это сделать?