«А мне нужно с чем-то бороться». Что-то ломать, разрушать. Это был ее единственный дар.
Зое казалось, что она задыхается от переполнявших ее горя и стыда, но все-таки выдавила из себя слова:
– Я должна была быть рядом, чтобы защитить его. Вас обоих.
– Защити меня сейчас. Не уходи.
– Я должна, Женя. Апрат представляет угрозу для Николая, и так будет всегда, если его не устранить.
Женя недоверчиво рассмеялась.
– Ты не собираешься сражаться с Апратом. Ты собираешься спасать Нину.
Зоя прижала ладони к глазам.
– Это было моим заданием, Женя. Когда Нину впервые взяли в плен на Блуждающем острове, я была ее командиром. Я давила на нее сильнее, чем стоило. И я позволила ей уйти в приступе раздражения. Если бы не я, Нину не поймали бы фьерданцы. Она бы не очутилась в Кеттердаме и не влюбилась в охотника на ведьм. Я не могу снова потерять ее. – Она сделала глубокий вдох. – Если Нина у Апрата, значит, ее легенда раскрыта. Он может сдать ее Ярлу Бруму. Я не могу позволить, чтобы ее пытали, только не тогда, когда могу предотвратить это.
Женя развела руки в стороны.
– Все люди в этом лагере оказались здесь из-за решений, принятых Триумвиратом. Они сделали свой выбор, решив встать между Равкой и разрушением. Это же выбрала и Нина. Мы все солдаты. Почему ты так строго спрашивала с Нины, если не хотела, чтобы она пользовалась полученными умениями?
– Потому что хотела, чтобы она выжила!
– Зоя, знаешь, почему Дарклинг проиграл гражданскую войну? Как Алина смогла его остановить?
Зоя сжала переносицу.
– Нет. К сожалению, нет.
– Потому, что он всегда сражался один. Он допустил, чтобы сила построила вокруг него стену. А у Алины были мы. И у тебя есть мы. Ты отталкиваешь нас, держишь нас на расстоянии, чтобы потом не нужно было нас оплакивать. Но случись что, и ты будешь скорбеть. Вот так выглядит любовь.
Зоя отвернулась.
– Я больше не знаю, как это делать. Не знаю, как продолжать жить.
– И я тоже. Бывают дни, когда я и вовсе не хочу. Но я не могу прожить жизнь без любви.
Зоя захлопнула крышку сундука.
– И в этом наше с тобой различие.
– Ты не знаешь, во что ввязываешься. Ты очень сильная, Зоя. Но не бессмертная.
– Посмотрим.
Женя встала у нее на пути.
– Зоя, Апрат знает, что ты та, кто может изменить ход этой войны.
Дракон внутри Зои оскалил зубы, и она усмехнулась.
– Он не знает обо мне ничего. Но скоро мы это исправим.
37. Николай
С побережья к западу подул сильный ветер, и Николай задумался, не совершил ли он ужасную ошибку. Местность, лежащая перед ним, была каменистой и пустынной. По крайней мере, никакой грязи. Но ее отсутствие облегчало путь фьерданским танкам. Он надеялся, что их замедлит лес, но фьерданцы накачали пленных гришей паремом и заставили одурманенных шквальных валить деревья, уничтожая древесных великанов, испокон веков несших стражу на северной границе, расшвыривая их мощные стволы, как сухие ветки. В графитовом небе раннего утра, ближе к горизонту, все еще были видны звезды. Когда он смотрел в сторону побережья, то мог различить приглушенно-серую линию моря. Возможно, некоторые из поваленных деревьев скатятся со скал и упадут прямо в объятия волн. Возможно, течение унесет их к далеким берегам, где запутает в сетях какого-нибудь рыбака, или вынесет на пляж, и со временем они станут частью чьего-то дома. Под новой крышей соберется семья, даже не представляя, что крыша эта построена из частички Равки, страны, которой, возможно, не суждено быть целой.
Как только разведчики и флайеры Николая подтвердили догадки о продвижении фьерданских войск, силы Равки разбили лагерь на небольшой возвышенности к северу от крохотного городка Пачесьяны. Грязная маленькая деревушка служила им оперативным штабом, откуда генерал Пенский отправил войска Первой армии рыть траншеи – широкие и глубокие противотанковые и другие, в которых скрывались их ракетно-пусковые установки.
Николай не знал, куда собираются нанести удар фьерданцы, и поэтому у равкианских войск не было возможности возвести оборонительные укрепления. Поэтому он позволил прорвать блокаду Штурмхонда, чтобы соблазнить противника возможностью нанести два удара одновременно – в заливе и здесь, на границе рядом с Аркеском. Он предоставил волку возможность сомкнуть челюсти вокруг Ос Керво и одним громадным рывком захватить всю Западную Равку.
Рискованная ставка и правильная ли? Очень скоро он это узнает.
Николай не стал ждать наступления рассвета. Это на грязных полях Нежек им пришлось прятаться до последнего. Но не сегодня. Сегодня фьерданцев не ждет никаких грандиозных ловушек, никаких минных полей. Вместо этого врагам будет продемонстрирована мощь, которая, как надеялся Николай, заставит их задуматься.
– Солнечные солдаты! – крикнул Адрик. Приказ прокатился по объединенным рядам гришей и солдат Первой армии.
Заклинатели Солнца, наследники Алининой силы, разместились вдоль всей линии фронта и находились под командованием Адрика, самого высокопоставленного эфиреала на поле. Зоя была на юге. Но времени размышлять об ожидавших ее опасностях не было. Он мог только верить в нее, как верил всегда. И пусть оставались слова, которые он хотел бы ей сказать, и другие, которые хотел бы взять назад, их время прошло. Его битва была здесь.
Адрик поднял свою латунную руку и отдал приказ:
– Свет!
Солнечные солдаты залили земли под Аркеском потоками света. Николай, прищурившись от этой яркости, смотрел на пустынное поле, на изрытую ямами землю вдалеке, там, где когда-то высился лес. Он мог представить, что фьерданцы сейчас делают то же самое, гадая, что за странное солнце взошло на юге. Недолго им осталось гадать.
– Шквальным приготовиться! – рявкнула Надя своему наряду эфиреалов.
– Первый залп! – крикнула Леони своим фабрикаторам. – Пуск!
Раздался треск, за которым последовал низкий свист, когда ракеты отправились в полет, тускло блестя титаниевой оболочкой в лучах фальшивого солнца. Они описали дугу в небе, как серебряные дротики, пущенные в горизонт, и тут шквальные подхватили ветер с залива и направили ракеты в цель – на фьерданские танки, на фьерданские полки.
Когда они достигли целей, отрывистый ритм взрывов разорвал воздух, сотрясая землю нескончаемым барабанным боем. По шаткой лесенке Николай взобрался на недавно построенную вышку и уставился в бинокль. Фьерданские линии скрылись в дыму и пламени. Сновали туда-сюда люди, пытаясь сбить пламя, помочь пострадавшим товарищам, вытащить тела из-под завалов. Он словно снова видел перед собой Ос Альту в ночь налета. Издалека этих солдат можно было принять за равкианцев, друзей, его собственных подданных, пытающихся прийти в себя от этого внезапного удара. Землю усыпали дымящиеся черные воронки. Сколько погибло от одного удара? За доли секунды?
Игра на расстоянии. Фьерданцы своим ударом намеревались вывести из строя флайеры Равки и по большей части преуспели. Но они не рассчитывали на титаниевые ракеты Равки. Если они планировали использовать ружья и артиллерию, им нужно было подойти поближе и вновь поставить людей и танки на линию огня. Фьерданцы с самого начала предоставили им огромный выбор целей. Их арсенал был полон. Их армия не была истощена многолетней войной на два фронта. Это бросалось в глаза.
Николай не собирался давать им возможность прийти в себя после первого удара. Он подал сигнал наземным войскам, и генерал Пенский отдал приказ о наступлении своему танковому батальону, за которым последовала пехота и гриши, возглавляемые Адриком. Это был их шанс перехватить инициативу и заставить врагов поспешно отступить.
– Слишком оптимистично будет рассчитывать на то, что они соберут вещи и отправятся домой? – спросила Надя, когда Николай спустился вниз.
– Не отправятся, – заявил Толя, закидывая ружье на свою широкую спину. – Только не под командованием Брума.
Николай был согласен. Политическая карьера Брума была тесно связана с успехом военной кампании – ему нужна была жестокая и решительная победа, вследствие которой Фьерде отошла бы Западная Равка и открылся бы прямой путь на восток. Будь у них достаточно титания, равкианцы могли бы просто отступить и ударить по войскам Фьерды еще раз и еще, пока не обескровили бы их, сделав продвижение вперед невозможным. Но нельзя построить дом из воображаемых кирпичей.
Никогда еще Николай не чувствовал такой усталости и страха за своих людей, но в них самих вспыхнула надежда. Предыдущим вечером он обходил лагерь, разговаривая с солдатами и командирами, останавливаясь тут и там, чтобы выпить или перекинуться в карты. Он пытался не думать о том, скольким из них не удастся пережить эту битву.
– Мы готовы ко второму залпу? – спросил он.
– По вашему приказу, – доложила Нина.
– А Беззвездные?
Толя повернул голову на восток.
– Встали лагерем на периферии боевых действий.
– Не готовятся?
– Нет.
– Вооружены?
– Трудно сказать, – заметил Толя. – Хорошо это или плохо, но они верующие. Они могут пойти в рукопашную и с палками наперевес, если придется.
– Может, кто-нибудь пристрелит Дарклинга, – мечтательно предположила Надя.
– Тогда придется послать Ярлу Бруму благодарственную открытку. – Николай не знал, что задумал Дарклинг, но солнечные солдаты будут готовы.
Появилась Леони, успевшая испачкать свой фиолетовый кафтан пылью и копотью.
– Фьерданцы снова выстраиваются в линию.
– Второй залп, – скомандовал Николай.
Она мрачно кивнула, и они с Надей вернулись на позиции. Николай знал, что никто из них не забудет увиденного сегодня. Они были бойцами, солдатами, обе видели сражения и не только. Но сегодняшнее побоище было совсем другим. Это было уничтожение на расстоянии, мгновенное и неотвратимое. Давид предупреждал их о том, что это изменит все. Если ракеты станут больше и увеличится дальность, значит, они смогут поражать более крупные цели издалека.