Рядом с Марианной появился мрачный Слава. Вид его крепкой фигуры навел Павловского на неожиданную мысль.
– Привет, Марианна! Как раз ее ищу! Послушайте, Слава, – торопливо заговорил он, – вы не могли бы помочь? Поприсутствовать на переговорах…
– А в чем дело? – удивилась Марианна. – У тебя какие-то проблемы?
– Да что ты! – отмахнулся Павловский. – Просто с той стороны – толпа народу, нужен еще кто-то рядом для солидности. Пиджак, брюки и рубашку я дам, – поспешно добавил он, заметив скептический взгляд Марианны, брошенный на одежду ее спутника.
– А коллега? – язвительно осведомилась бывшая жена.
– У нее пока другие задачи, – уклончиво ответил Влад.
– Ну-ну! – усмехнулась Марианна.
– Прямо сейчас? – нарушил свое молчание Слава.
– Нет, сегодня после обеда. Если это вас, конечно, не затруднит… – замялся Павловский. – Это очень важно для… – Да ладно, Влад, не переживай! Как раз после обеда мне надо будет сделать несколько звонков по работе, а Слава с тобой съездит! – перебила его Марианна, которая и раньше терпеть не могла, когда он вот так мямлил. – Спасибо! Очень вам благодарен, – Павловский пожал руку Славе, избегая смотреть на его хмурое лицо. – После обеда! Я дам знать.
С исчезновением Леры все объяснилось просто. У себя под дверью Влад обнаружил записку, в которой говорилось, что она тоже решила съездить на стройплощадку. С ее телефоном тоже оказалось просто – перестал работать. Гареев за ним заедет в одиннадцать, и они на месте обсудят ситуацию.
Павловский бросился к Славе предупредить, что время изменилось, но ни его, ни Марианны в номере не оказалось. Ушли в город.
Когда за ним на рикше заехал Гареев, Влад выглядел мрачнее тучи. Буркнув в ответ на приветствие директора нечто невразумительное, он плюхнулся на заднее сиденье и угрюмо умолк, всем своим видом выражая отвращение к происходящему.
Гареев, напротив, находился в превосходном расположении духа и не обращал внимания на подавленное настроение Павловского. Всю дорогу он без устали ругал местных субподрядчиков, заставляя того нервно морщиться.
Наконец они остановились в узком грязном переулке. Гареев расплатился с рикшей, и они с Павловским, пройдя с полсотни метров, очутились у хлипкого заборчика, за которым, по словам директора, должна была находиться стройплощадка.
Они вошли через ржавую калитку. Гареев прикрыл ее и остановился, насмешливо наблюдая, как Влад ошарашенно озирается по сторонам. И было чему удивляться! Так называемая стройплощадка представляла собой небольшую изрытую ямами и заваленную мусором территорию, в углу которой зияло пустыми окнами приземистое одноэтажное сооружение. Из его бетонного каркаса торчали прутья ржавой арматуры.
С двух сторон стройплощадку окружали старые полуразвалившиеся здания, в которых явно никто не жил.
Сзади ее подпирала высокая древняя стена, сложенная из грубо отесанных камней. Утреннее солнце стояло невысоко, и от стены к середине площадки тянулась густая, иссиня-черная тень.
– Это и есть ваш строительный объект? – возмущению Влада не было предела.
– А вы что ожидали увидеть? Высотные краны? Напрасно! В Индии бетонный раствор женщины в тазиках на голове носят. Такие красивые, в сари…
– Какие тазики! У вас по документам значится, что вы закончили нулевой цикл! А здесь конь не валялся! Я немедленно звоню в Москву! Вы, вы… – Павловский не находил слов.
– Да вы успокойтесь! Приглядитесь повнимательнее. Обычная стройплощадка, – Гареев говорил с ним тоном, каким разговаривают с неразумными детьми. – Сейчас подъедет Эрнандес с письмом…
– Какое письмо! Не буду я ничего подписывать! Банк не будет платить по гарантии!
– Ну зачем так шуметь! Давайте отойдем в тенек. Чего на солнцепеке-то стоять! Как хотите, господин Павловский, но без вашей подписи все равно не обойтись!
– Кому не обойтись? Вам или Эрнандесу? А может, вы с ним заодно? Это мошенни… – в запальчивости выкрикнул Павловский и вдруг осекся на полуслове, поймав холодный насмешливый взгляд Гареева.
До него запоздало дошло, что он, по собственной глупости, оказался совершенно один в безлюдном подозрительном месте. К тому же, опять-таки по дурости, наговорил много лишнего. От этой мысли ему стало по-настоящему страшно. Влад почувствовал, как, несмотря на жаркое утреннее солнце, его передернуло словно от озноба, а руки покрылись гусиной кожей.
– Мошенничество? – деланно изумился Гареев и сокрушенно покачал головой, – Эх, господин Павловский, господин Павловский! Я же с вами по-человечески, а вы… – До свидания, господин Гареев! – нервно бросил Влад и, избегая встречаться взглядом с директором, суетливо направился к калитке.
Вернее попытался, потому что за спиной у него раздался шорох, широченная потная лапища бесцеремонно зажала ему рот, жесткие пальцы стиснули горло и скользнули к сонной артерии.
Солнце судорожно дернулось в небе, перевернулось и вспыхнуло ослепительной точкой в остекленевших зрачках его глаз. Мир перестал существовать. Последнее, что почувствовал Влад, проваливаясь в темноту, – соленый вкус крови на разбитых губах.
Глава 17Баст
Павловский открыл глаза, но в темноте ничего не смог разглядеть. Голова раскалывалась от боли, мысли путались. Влад лежал на голой земле, в спину впивались мелкие острые камни. В памяти стояло узкое лицо Гареева.
«Владислав Сергеевич, вы ставите вашу подпись на письме заказчика, звоните в банк, и мы вас отпускаем. Даю час, чтобы подумать».
– Влад!
Невидимая в темноте рука дотронулась до его плеча. – Лера! – облегченно выдохнул Павловский, нащупав ее озябшую ладонь. – Ты тоже здесь? Как ты?
– Нормально, – голос ее слегка дрожал. – Холодно только. Одни камни кругом…
Павловский поежился, но стал медленно расстегивать пуговицы, оттягивая неприятный момент. Наконец, ругаясь про себя, стянул рубашку. Зубы сразу начали выстукивать дробь.
– На вот, держи!
Он нашел в темноте ее спину и укрыл.
– Совсем с ума сошел! – рассердилась Лера и решительно сунула рубашку обратно. – Ну-ка забери!
Он малодушно взял, придвинулся и неловко обнял ее дрожащие плечи. Рядом с ней он чувствовал себя увереннее.
– Так теплее, – пробормотал он, оправдываясь.
Лера промолчала, лишь плотнее прижалась к нему.
– Что им от тебя нужно? – спросила она спустя некоторое время.
– Хотят, чтобы письменно подтвердил дефолт по гарантии и позвонил в банк, чтобы перевели деньги…
– И тогда нас отпустят? – Влад уловил надежду в ее голосе.
– Обещали, что отпустят, – неуверенно ответил он.
– А ты что? – Лера подышала на замерзшие руки.
– Дали время подумать. Вот я и думаю, – помрачнел Павловский. – Если подпишу, да еще и сам позвоню, мне точно конец! В Москве сразу встретят. Не полиция, так наши безопасники. Десять миллионов пропали – и везде моя подпись! Да еще и смерть Бахтина приплетут…
На лестнице послышались шаги, лязгнул ключ в замке. Свет фонаря ослепил Павловского. На пороге стоял Гареев. – Ну как, Владислав Сергеевич, надумали?
– Мне бы еще немного… – замялся Влад.
– Эх, Владислав Сергеевич, Владислав Сергеевич! – укоризненно покачал головой Гареев. – Ну чего тянуть кота за хвост? Вашу подпись мы получим в любом случае. Для этого вполне достаточно пальцев на правой руке. Вы правша?
Павловский судорожно сглотнул.
– Ну так вот, – продолжил Гареев, гипнотизируя его немигающим, как у змеи, взглядом, – убедить вас подписать бумаги не составит большого труда. Вы же не из железа сделаны, в конце концов. И вам, и мне это будет неприятно, но иногда приходится выбирать меньшее из зол. Я понятно излагаю?
– Да, – севшим голосом выдавил из себя Павловский.
– Но заметьте, я с вами разговариваю не с позиции силы, а как с умным человеком. И мне искренне хочется завершить наше знакомство так, чтобы у вас не осталось неприятных воспоминаний. Подпись подписью, но если вы, как член правления, свяжитесь с банком по скайпу и своим обычным голосом скажете, что нужно перевести деньги, – он улыбнулся, не сводя холодного взгляда с лица Павловского, – это поможет урегулировать нашу проблему и сказать друг другу «до свидания». Понимаете, о чем я, Владислав Сергеевич?
– Да, я понимаю… – прохрипел Павловский, которого буквально трясло от разговора с этим жутким человеком, и неожиданно для себя попросил: – Можно еще немного… времени?
– Помнится, один умный человек сказал: «Когда бог создавал время, он создал его достаточно». Красиво сказано, а? – спросил Гареев и, не дождавшись реакции от Павловского, жестко продолжил: – К сожалению, у нас другой девиз: время – деньги! И кстати, вы нам пока нужны целым и невредимым, на случай, если вдруг потребуется видеосвязь. Но к вашей спутнице это не относится!
Внимательно его слушавшая Лера вздрогнула и испуганно стиснула руку Павловского.
– Простите, Валерия Валерьевна, – иронически усмехнулся Гареев, – понимаю, что, являясь вашим подчиненным, не должен бы напоминать руководителю о таких неприятных вещах, но ничего не могу с собой поделать!
– Сволочь! – прошипела Лера. – Влад, что ты молчишь?
– К сожалению, господин Павловский не до конца осознает серьезность ситуации, – не обратил на ее ругань особого внимания Гареев. – Придется пригласить моего коллегу. Обычно он бывает более убедителен, чем я. – Влад! – испуганная Лера трясла его за плечо и заглядывала в глаза, а он словно впал в коматозное состояние и молчал, тупо уставившись себе под ноги, – Влад! Скажи что-нибудь!
– Энрике! – громко крикнул Гареев, обернувшись к лестнице.
Послышался шум шагов, и в подвал пружинисто спустился кубинец. Его громадная фигура сразу заполнила тесное пространство.
– Забирай ее! – приказал Гареев, указывая на отступившую к стене Леру.
Та замерла, не сводя взгляда с вошедшего, и в свете фонаря, выхватившего ее бледное лицо, Павловский ясно видел расширенные от ужаса глаза и полуоткрытый рот. – Стойте! – крикнул он сорвавшимся голосом. – Не надо! Я все сделаю…