– Умеет, – коротко откликнулся Влад.
– А ты? Где в это время был ты? – очнулась Марианна.
– А я стрелял в человека, – опустил голову Павловский. – Теперь он мертв.
Марианна, широко раскрыв глаза, смотрела на бывшего супруга, непривычно бледного и изможденного. Ей стало страшно.
– Влад, миленький, отвечай! Во что ты его втянул, сволочь? Что с ним? Он умер? – она горько заплакала и с неожиданной силой вцепилась ему в ворот рубашки, рванула так, что отскочили две пуговицы.
– Я не знаю, – ответил Павловский, не опуская глаз и не делая попыток освободиться, – но когда он велел мне идти за вами, шансов у него было немного. Он остался, чтобы задержать ракшасов…
– Какие ракшасы? Ты шутишь? Это же демоны из сказки! Слава еще просил меня посмотреть про них в Википедии, – не поверила Даша.
В этот момент вдали раздался сильный грохот, каменные плиты под ними глухо задрожали.
– Взрыв в пещере! На том самом месте! – вскочил на ноги Павловский.
– Какой взрыв? – с отчаянием спросила Марианна.
Павловский, не отвечая на вопросы, потянул ее за собой, обнимая за плечи.
– Пойдем к пещере! Вдруг я ошибся, и он сумел уцелеть… Они вышли из ашрама и, путаясь в темноте, направились к берегу, куда уже со всех сторон потянулись любопытные, привлеченные недавним взрывом.
У входа в подземелье собралась толпа. Полицейские выставили оцепление, и случайные зеваки вытягивали шеи, пытаясь издали разглядеть хоть что-нибудь. В свете фонарей было видно, как рядом с темным проемом пещеры суетятся врачи, полицейские и военные с автоматами.
Марианна с помощью Павловского попыталась протиснуться вперед, но была остановлена представителем закона.
– Куда вы, мисс? – обратился к ней молодой полицейский. – Туда нельзя!
– Что там случилось? – она указала на вход в подземелье.
– Террористы, мисс, – Марианна с трудом разбирала местный выговор, но это слово не вызывало сомнений.
– Ракшасы? – вспомнила она сумбурные объяснения Влада.
– Да нет, какие ракшасы! Я же сказал – террористы! – укоризненно покачал головой полицейский. – Местные нищие рассказывают, незадолго до взрыва там была перестрелка, настоящий бой. Они сами спаслись, потому что вовремя разбежались.
– Есть жертвы? – задала она сухой казенный вопрос, внутри замирая от ужаса.
– Никто не уцелел! – подтвердил ее худшие опасения полицейский. – Такой взрыв! На сотню метров выжгло все живое! Эксперты спустились под землю, но не думаю, что от их работы будет какая-то польза.
Он хотел еще что-то сказать, но она повернулась и двинулась прочь, тяжело переставляя ставшие чужими ноги. Даша и прихрамывающий Павловский шли за ней.
Черное небо Варанаси давило, как могильная плита. Слезы текли по лицу. Она шла, пошатываясь от усталости, а жилкой на виске билась, пульсировала единственная мысль: «Его больше нет, его больше нет, его больше нет…»
Непостижимо! С первого момента встречи с этим невозможным человеком, Славой Танюшкиным, она постоянно оказывалась словно на качелях, ее бросало то вверх, то вниз, то в жар, то в холод…
Вот он выталкивает ее возмущенную в тамбур…
Несет на руках, пытаясь прикрыть от палящего солнца, рубашка пропахла резким мужским потом, она отворачивает голову, морщится…
Расширенные зрачки и перекошенный рот, когда он врезается в толпу со своим дурацким «Извиняюсь!»…
Льющаяся теплая вода, сильные горячие руки, растирающие онемевшую от холода кожу…
Запах кумина и кориандра…
Восхищенный взгляд, который она привыкла ловить на себе, стоило только обернуться…
Его смущение от ее наготы, так непохожее на уверенный мужской взгляд теперь уже бывшего бойфренда…
Боль, поселившаяся в его глазах в последние дни, когда она жестоко высмеивала неуклюжие попытки соответствовать ее ожиданиям…
И ведь это она сама велела ему помочь Владу, а он не возразил. Понял, что ей грозит опасность, но промолчал. Тихий, добродушный, сильный, иногда по-детски неуклюжий… Просто встал и пошел на смерть …
– Смотри! Что это? – Даша потянула ее за руку, указывая на небо, где на востоке стремительно разгоралось кроваво-красное зарево. – Какой странный рассвет…
Часть четвертая
Глава 1Огненные стрелы Рамы
Шаги Павловского затихли, и Танюшкин остался один в кромешной тьме. В нескольких шагах от него валялись трупы бандитов, но он начисто о них забыл. Прошло несколько минут, прежде чем, пошевелив озябшими пальцами, он понял, что все это время бессознательно надеялся на чудо и ждал ощущения горячей силы, которую дарил ему огонь города.
Однако секундная стрелка наворачивала тысячный круг, а ничего похожего не происходило. Напротив, он продрог в холоде подземелья и сидел сгорбившись, обхватив себя руками. Надежда истаяла, и скоро он понял: все, что ему осталось, – это умереть достойно, а еще, умирая, верить, что Ганеша сумеет спасти людей и Марианна будет жить.
Вот неправильный герой и дождался своей битвы. Это же надо – взялся помогать богам! Правильным героям, наоборот, помогают боги. Стоит дойти до решающего момента, они тут как тут. Перенести в безопасное место? Плеснуть живой воды? Пожалуйста! А ему не досталось самого завалящего волшебного лука.
Впрочем, так оно и лучше. Все равно стрелок из него никудышный. Эх, сюда бы армейский гранатомет! Но верный Михалыч остался в прошлой жизни, вместо него пистолет и шесть патронов! «Застрелиться и одного хватит…» – прокралась в голову непрошенная мысль, но Танюшкин отбросил ее, как грязный окурок, и попытался сосредоточиться на чем-нибудь позитивном.
Осторожно пригладил потные волосы на макушке. «Лезут, проклятые! Если так пойдет, к сорока годам лысина, как у отца, появится. Медицина здесь, в Индии, хорошая, наверняка есть у них что-нибудь для роста волос…»
За спиной послышался шорох. Все его спокойствие слетело в один миг. Резко обернувшись на звук, Танюшкин ткнул стволом в темноту и стиснул курок. Осечка! Палец продолжал давить на спуск, но выстрела не последовало.
«Черт! Забыл снять!» – выругался он, и большой палец левой руки дернулся к предохранителю.
– Не стреляй! Я не враг тебе! – прошелестело из темноты.
Говорили на ломаном английском. Танюшкин замер, тяжело дыша и обливаясь потом. Руки его дрожали, и пистолет в них ходил ходуном, упираясь дулом в липкую сырую темноту.
– Ты кто? – подозрительно спросил он, вспомнив слова Ганеши об умении ракшасов принимать чужие обличия.
– Хочешь, зажгу свет? – предложил слабый задыхающийся голос. – Я и так вижу, но тебе будет спокойнее. – Давай, – помедлив, согласился Танюшкин.
Он уже пришел в себя, рассудив, что ракшасы вряд ли бы стали ради него пускаться на подобные хитрости. Невелика птица! Сожрали бы с потрохами, и дело с концом.
Вспыхнул фитилек маленькой глиняной плошки, и Танюшкин содрогнулся, увидев в его прыгающем свете ожив-360-ший скелет. Голый, обтянутый ссохшейся кожей череп с глубокими провалами вместо глаз. Однако мертвец поднял зажмуренные веки, и Танюшкин снова вздрогнул. На него не мигая смотрели яркие светлые, словно граненые глаза оборванца, которого он встречал в городе и видел во сне. – Не пугайся, я еще живой, – сказал светлоглазый, заметив, как изменилось лицо Танюшкина.
– Ты кто? – повторил свой вопрос Слава, не отрывая глаз от держащей светильник руки. Она казалась нереально прозрачной, и все ее кости можно было увидеть, как на рентгеновском снимке.
– Пойдем! – не отвечая на вопрос, сказал светлоглазый. – Покажу оружие.
Огонек светильника поплыл в темноту, то исчезая, то появляясь в поле зрения. Танюшкин, помедлив, последовал за ним. Незнакомец ступал совершенно бесшумно, и Слава слышал только свои шаги и хрипы в легких. Иногда ход сужался, и Танюшкину приходилось протискиваться боком. К счастью, идти пришлось недолго.
Минуты через три светлоглазый остановился и поднял с пола фонарь. Включил, и его мощный луч осветил еще одну просторную пещеру, в углу которой громоздились ящики, по виду армейские. Точно, армейские! Ноздри втянули давно позабытый сладковатый запах оружейной смазки. Первой же находкой оказался прислоненный к стене автомат АК-47 со снаряженным магазином.
– Ну спасибо, друг! – повеселевший Танюшкин передернул затвор. – Тебе бы лучше поспешить домой, пока не началось…
– Они придут оттуда, – незнакомец махнул фонарем в сторону, противоположную от ящиков, где виднелась грубо сколоченная двухстворчатая дверь на ржавых петлях. – Другой дороги нет.
Подойдя ближе, Слава уперся плечом в сырые доски и с силой толкнул скрипучую правую створку. К его изумлению, она поддалась неожиданно легко и с грохотом обрушилась в разверзшийся проем. Когда улеглась пыль, Танюшкин разглядел прямой широкий коридор, который уходил вниз под гору и вместе с лучом фонаря обрывался во мраке.
Он посмотрел на часы и поспешил заняться ящиками. И тут его ждал сюрприз. Танюшкин еще издали заметил в темноте слабое свечение, напомнившее знакомый силуэт гранатомета. Боясь поверить собственным глазам, присел на корточки и осторожно взял в руки грозное оружие.
Бережно провел шершавой ладонью по гладкой холодной стали ствола. Неужели Михалыч? Или его брат-близнец, сошедший с того же токарного станка? Гранатомет, казалось, узнал Танюшкина и пригрелся в руках, как домашний кот.
В ящиках оказались гранаты. Похоже, бандиты торговали оружием и держали под рукой образцы для покупателей или просто на всякий случай. Танюшкин, ощущая в себе удивительное спокойствие, сноровисто, будто и не прошло целых тринадцать лет, зарядил Михалыча и бережно отложил гранатомет в сторону.
Осколочно-фугасная граната – не пулька из Макарова! Это вещь реально страшная. Один раз он выстрелить точно успеет, а больше, может, и не получится. Не предназначено это оружие для стрельбы в пещерах. Заденет ящики с гранатами реактивной струей из заднего раструба – и поминай как звали! Слава зацепился за эту мысль и передвинул несколько ящиков в сторону – зачем лишать себя шанса на второй выстрел.