Ученик сначала подпрыгивал на своем стуле, вытягивал шею. К концу перестрелки он успокоился, только часто чихал. Студент сидел, подперев голову рукой, как Аленушка у пруда, и с грустью в глазах смотрел на дырявые мишени.
– Хватит, – сказал Жаров, унес пистолеты в оружейку, запер металлическую дверь.
Макс следом за учеником вышел на воздух и поразился. Было уже темно. Ничего себе, десятый час вечера.
Они обошли дом. Макс глянул на террасу. Там было пусто. Из окна лились мягкий желтоватый свет и негромкая музыка.
– Ну и как? – Откуда-то нарисовался Юрка, он шел к ним со стороны ворот.
Ученик что-то недовольно буркнул и ушел в дом. Жаров остановился.
– Порядок, – сказал он, не глядя на Макса. – Он справится. Завтра к двум будь здесь. – Босс повернулся к новому сотруднику.
Он снова смотрел на него в упор, но уже по-другому. Жаров не оценивал покупку, а прикидывал, где еще в хозяйстве она может пригодиться.
«Будто душу продал». – От этой мысли Максу стало не по себе, но он не отвернулся, выдержал нехороший тяжелый взгляд.
– Отлично! – Юрка хлопнул Макса по спине. – Молодец. Мы поехали?
Он точно спрашивал у Жарова разрешения, а тот с ответом не торопился, отвел Юрку в сторону. Они пошли по дорожке вокруг дома, скрылись за ним.
Макс прошелся туда-сюда, присел на стул, откинулся на спинку. Он подумал, что надо бы позвонить Насте и отцу, сказать, что все в порядке, даже достал из кармана мобильник, но тут на траве появилась черная крупная тень. Она постояла, шевеля ушами, подошла ближе и замерла, вытянув шею. Кошка, та самая, что недавно умывалась на террасе, стояла напротив и глядела на гостя желтыми глазищами.
– Иди отсюда, – шепотом сказал Макс. – Брысь!
Кошка и ухом не повела, подобралась, вдруг оказалась у него на коленях, покрутилась, уселась и обернула хвост вокруг себя. Животина потопталась мокрыми от росы лапами по штанам, вдруг заурчала, запела, потерлась головой о руку. Макс осторожно погладил кошку. Та улеглась, свернулась в клубок и продолжала петь свою древнюю песню.
– Тебя как зовут? – спросил он.
– Мурка, конечно, – сказала кошка хрипловатым приятным голосом.
Макс аж вздрогнул и отдернул руку. Животина насторожила уши, но не шевельнулась. Раздался тихий смех. Макс поднял голову. Девушка смотрела на него с террасы и еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться в голос.
– Испугался? – насмешливо спросила она.
Волосы у нее были собраны в хвост. Он тяжело свешивался с плеча и покачивался от движений хозяйки.
– Еще чего, – буркнул Макс. – Нет, конечно. С чего ты взяла?
В полумраке он не мог разобрать черт лица девушки, видел только, что глаза у нее густо обведены черным, а губы яркие, под ними блестят крупные белые зубы. Одета легко, то ли в платье, похожее на халат, то ли наоборот. Этот наряд не скрывает длинных ног, весьма достойных самого пристального внимания.
– Показалось, – сказала девушка. – Я Жанна. Ты на Димку будешь работать?
Димка, значит. Тогда все понятно. Отношения у них ближе некуда. Это его игрушка, обычная скучающая богатая сучка, которой нечем заняться. Еще, не дай бог, придется ее стрельбе обучать – тогда вообще беда. Хотя это вряд ли. Судя по внешности, ей оружие неинтересно, тряпки и курорты подавай.
– Да, – сказал он, решив пока не портить отношения с женщиной хозяина. – Я Макс. Завтра снова приеду.
Кошка слушала их и крутила головой, бодала Макса в живот, терлась о футболку, требуя внимания.
– Понятно. – Жанна повернула голову.
Хвост качнулся следом. Девушка закинула его за спину и пропала с террасы. Негромко хлопнула дверь. Послышались голоса, шаги – это возвращались Юрка с Жаровым. Кошка прекратила петь, спрыгнула с колен и убежала куда-то в темноту.
– Пошли. – Дубровин махнул Максу рукой.
Они попрощались с Жаровым, вышли за ворота и сели в машину. Ученик, похоже, решил остаться и погостить подольше, но Макс сразу забыл о нем.
– Ты ему понравился, – сказал Юрка, вглядываясь в дорогу.
– Очень рад, – отозвался Макс.
На него отчего-то навалились апатия и усталость, от рук и одежды воняло пороховой гарью, а воспоминания об этом дне были, как на подбор, неприятными. И ученик бестолковый – ну какой из него личник, и Жаров, больше похожий повадками на терминатора.
Жанна эта из породы красоток, которые думают, что мир только и ждет момента, чтобы упасть к их ногам. Красивая, конечно, яркая, на таких мужики оборачиваются. Он и сам не прошел бы мимо, посмотрел бы вслед, и все же…
– Нормально все будет, – заверил его Юрка. – У каждого свои тараканы, я же тебе говорил. У Жарова контузия была и два ранения. Он теперь не так, как мы с тобой, на мир смотрит. Видел кое-чего из того, что другим не доводилось…
– А ты? – перебил его Макс. – Ты ведь тоже… участвовал, знаешь, как там было. Только тараканов у тебя поменьше.
Они с Юркой редко говорили на эту тему. Приятель сразу сворачивал беседу, переводил на другое, будто дал подписку о неразглашении, причем пожизненную. А теперь он и вовсе замолк, наклонил голову и исподлобья смотрел вперед.
Макс хотел сказать, что тот его не так понял, но передумал. Мало ли что Юрке показалось. Может, он Марину вспомнил или Пашку? Да, точно, так оно и есть. Юрка же их опознавал тогда, один к каталкам подошел. Остальные ждали поодаль, в каком-то предбаннике, вломились уже потом, когда санитар заорал не своим голосом. Ладно, завтра поговорим.
И тут его осенило. Жаров ведь не Юрку ждет, а только Макса. Значит, одному ехать придется.
Впереди справа в темноте замигали сине-красные огни. Машины сбавляли ход, ехали тише. Потом показались полицейский «Форд» и «Скорая», люди в форме и гражданском на дороге и на обочине, лента оцепления, огни, тени. За ними в сторонке темнел бок «семерки» с мятым задним бампером. Она стояла на дисках, колеса были пробиты.
– Ничего себе! – Макс высунулся в окно, разглядывая машину.
Юрка попытался подрезать «Форд», ползущий впереди, но водитель угадал его маневр, не пропустил, и «Паджеро» потащился дальше. Макс глядел на сотрудников полиции, озабоченно сновавших туда-сюда, слышал выкрики, шипение раций и звонки мобильников.
«Паджеро» прижался к обочине, и тут Макс увидел на земле что-то черное, длинное, блестящее в свете фар. Он глянул еще раз и сообразил – это труп, даже два. Их уже запаковали в черный пластик и скоро увезут в морг.
– Черт! – вырвалось у него.
Макс глянул на Юрку, а тот будто ничего и не замечал.
– Юра, глянь! – Макс толкнул приятеля локтем. – Тут авария.
– Вижу, – отозвался Юрка. – Давно стоят, наверное.
Трупы и оцепление остались позади. Макс обернулся, поглядел на «семерку» еще раз и заметил на лобовом стекле машины два круглых отверстия и сетку трещин, разбегавшихся от них в разные стороны. Стекло почти провалилось в салон, но фрагмент с дырками уцелел.
Макс прищурился, вытянул голову, присмотрелся. Быть того не может! По машине будто стреляли. Пулевые отверстия зияли как раз напротив водительского кресла.
Он приоткрыл дверь, высунулся наружу, и тут пробка кончилась. Юрка дал по газам, «Паджеро» рванулся вперед, и Макс едва не выпал из машины. Он ругнулся на приятеля, тот ухмыльнулся и вдруг стал прежним, вчерашним. Юрка схохмил что-то про неловкость Макса, получил ответку, потом включил музыку. Так вот весело они и доехали до Настиного дома. Макс точно знал, что его там ждали, причем с нетерпением.
– Завтра к двум, не забудь! – сказал Юрка на прощание. – Не увлекайся!
– Помню! – Макс захлопнул дверцу, вошел в подъезд и побежал на третий этаж.
Макс собирался встать пораньше и выехать вовремя, а все ж опаздывал. Поэтому ему пришлось немного нарушить ПДД, зато перед зелеными воротами он оказался за несколько минут до назначенного времени. Он облегченно выдохнул – успел!
Ворота открылись. Макс завел «Тойоту» во двор и глянул на крыльцо, на террасу. Везде пусто, даже кошки не видно. Такое впечатление, что вообще никого нет. Окна плотно закрыты, двери тоже.
Да еще и погода подкачала. С утра шел мелкий дождик, небо затянули низкие тучи. Желтых листьев стало как-то очень много, близкая осень напоминала о себе уже сейчас, в середине августа.
Макс вышел из машины, осмотрелся и заметил Жарова. Тот показался на дорожке и издалека махнул гостю рукой.
– Приветствую, – произнес Жаров, когда Макс подошел ближе. – Можете приступать. Сегодня у вас другой ученик. Он уже прошел начальный курс. Вы проверите, на что способен этот парень, составите свое мнение о его возможностях. Он уже на месте, ждет вас.
Макс следом за Жаровым спустился в подвал. Там их действительно ждал высокий парень среднего сложения с печаткой на левой руке, одетый более чем прилично, в дорогой обуви, тонкой кожанке и новых джинсах. Спокойный, как показалось Максу, даже сонный, однако взгляд быстрый, цепкий. Нос со следами перелома. На подбородке угадывалась пара старых, побелевших шрамов.
«Другое дело», – подумал Макс, глянул на руки нового ученика и заметил, что костяшки пальцев были сбиты.
– Кравцов Олег, – представил ученика Жаров. – А это Максим, я говорил вам о нем.
Парень смерил Макса откровенно оценивающим взглядом, и этого было довольно. Они не сказали друг другу ни слова, однако неприязнь, непонятно откуда взявшаяся, росла, как плесень в теплице, перла во все стороны, колосилась и крепла.
Макс демонстративно отвернулся, подошел к стойке, где лежал «макаров», пока еще не заряженный, и наушники. Он надел одни себе на шею, другие подал парню.
– Обойдусь, – заявил тот и скривился.
– Надевай, – спокойно приказал ему Макс. – Или проваливай. Здесь тебе не детский сад.
Кравцов глянул на Жарова, который вышел из оружейки. Тот сделал вид, что ничего не замечает, подал Максу восемь патронов россыпью, отошел в сторону и встал у стенки, как и вчера.
Макс ссыпал патроны в карман и опять протянул парню наушники. Тот покочевряжился немного, потом нехотя взял их, кое-как нацепил на коротко стриженную макушку и подошел к стойке.