– Дежурная часть!
Он поглядел на светящиеся окна второго этажа, отвернулся и быстро проговорил:
– Передайте капитану ФСБ Казарцеву, что его ждут в Еремине, улица Полевая, дом пять, крайний у дороги к лесу. Пусть поторопится, пока все на месте. – Парень выключил мобильник.
Тут позади негромко зашуршала трава, что-то звякнуло. Макс обернулся и увидел Жанну. Она сидела на корточках рядом с кошкой и гладила ее по спине.
Макс отошел подальше, шагнул, было, к воротам, и тут Жанна сказала:
– Помоги мне, пожалуйста.
Он вернулся обратно на ватных ногах. Слова Казарцева о спецах, которые, того и гляди, рухнут сюда прямо с неба, звенели в ушах. Макс плохо понимал, что говорит ему девушка.
– Помоги мне ее похоронить. Не надо, чтобы она лежала вот так. – Жанна взяла кошку на руки, прижала к себе, пачкая платье кровью.
Потом она аккуратно положила ее голову себе на локоть. Теперь казалось, что кошка просто спит на руках у хозяйки.
– Хорошо. – Макс шагнул к гаражу. – Не вопрос. Сейчас лопату найду, а ты иди вон туда и жди меня. – Он показал Жанне в сторону яблонь.
Там забор выходил к пустырю. Место было темное и глухое.
Макс направился к гаражу, дождался, когда девушка отойдет подальше, и рванул к воротам. Сейчас не до галантности. Тут бы ноги унести. С кошкой она сама разберется, над могилкой потом поплачет.
Он мельком подумал, что Жанна, по большому счету, тут ни при чем. Она виновата лишь в том, что выбрала не того мужика. Вернее, он ее. Или все же она его?
Макс вылетел на улицу, метнулся вправо, к бетонке, потом передумал и кинулся налево. Встречаться с коллегами капитана Казарцева в его планы не входило. Он перебежал дорогу, оказался на пустыре, помчался через заросли полыни и борщевика, летел так, что дух захватывало от скорости и одуряющих запахов умирающих трав.
Макс несся параллельно бетонке, поглядывал на нее, заметил, как просвистели к поселку одна за одной три машины. Он наддал еще и через четверть часа оказался на шоссе. Добровольский пошел по обочине, перевел дух, набрал номер отца и остановился, когда услышал знакомый голос.
– Отец, тут такое дело, – сказал он. – Если про меня кто спросит, то я уехал…
– Ты уже это говорил, – оборвал его старик.
– Теперь надолго. – Макс замолчал и помахал рукой, заметив попутный «бычок».
Тот съехал на обочину, остановился и призывно моргнул фарами. Парень пошел к нему.
Отец молчал. Макс слышал, как тот ходит по комнате, звенит чем-то. Потом раздался шорох, будто старик надорвал фольгу и вытащил таблетку из упаковки.
– Пропадешь, дурак, – сказал отец, чуть помедлив. – Крепко вляпался?
– Все будет в порядке. – Макс сел рядом с водилой, и «бычок» тронулся с места.
Сын старался говорить спокойно и весело, но каждое слово давалось ему с трудом, Макс сначала проговаривал их про себя и только потом – вслух. Если отец узнает хотя бы часть!..
А ведь стражи порядка постараются, обрисуют подвиги сыночка в лучшем виде. Что же делать? И оставаться нельзя, и отца одного бросать страшно.
– Ладно. – Отец вздохнул. – Уезжай, раз по-другому нельзя. За меня не волнуйся. Когда назад думаешь? Я хоть доживу?
Макс облегченно выдохнул, но все равно чувствовал себя скотиной и обязан был отцу по гроб жизни.
– Доживешь, конечно! – пообещал Макс. – Что за разговор. Все, отец, не могу больше говорить, извини. Я позвоню, как только сумею. – Парень услышал короткие гудки, выключил телефон, вытащил аккумулятор и выкинул его в окно.
Водитель присвистнул. Он с любопытством поглядывал, как Макс разламывает простенький мобильник на куски и отправляет их в свободный полет.
– На фига? – проговорил шофер. – Я бы у тебя купил.
– Да он работал через раз. – Макс сидел как на иголках, глядел то в окно, то на дорогу.
Он понимал, что его сам черт не сыщет, и все ж психовал, дергался каждый раз, когда их обгоняли.
Вскоре машина съехала на обочину. Макс расплатился, побежал по темным улицам к Настиному дому, поглядел на окна третьего этажа. Сердце стукнуло в горле, дыхание на миг перехватило.
На кухне темно, зато в комнате горит свет. Значит, Настя не уехала, как он боялся. Она дома. Не ждет, конечно, но это уже такая ерунда, что и думать о ней не следует.
Вот и все. Сегодня они уедут. Пусть не все получилось, как им хотелось, зато теперь она никуда от него не денется.
Он сбавил шаг, осмотрелся по сторонам, постоял на тротуаре напротив дома и ничего подозрительного не заметил. Макс перебежал дорогу, мигом оказался на третьем этаже, дважды нажал кнопку звонка, взялся за ручку и замер.
Та легко повернулась, ушла вниз. Дверь приоткрылась. На порог упала полоска слабого света.
Макс постоял так немного, вошел в квартиру и аккуратно прикрыл за собой дверь. Он выждал, пока глаза привыкнут к темноте, расстегнул под курткой клапан кобуры и осторожно двинулся вперед, к неярко освещенному дверному проему единственной комнаты. Оттуда не доносилось ни звука.
Макс шел и ловил каждый звук – от стука собственного сердца до шороха покрышек машины, тормознувшей у подъезда. Дверь в комнату была все ближе. Тишина стала невыносимой, сдавила виски, точно обручем.
Макс не выдержал. Он одним прыжком преодолел остаток пути, ворвался в комнату и остановился в последний момент.
На диване сидела Настя. Ее явно подняли с постели, с этого самого дивана, где поверх одеяла лежал плед. Девушка куталась в свой легкомысленный халат, засунула руки в рукава, будто ей было холодно, и смотрела куда-то мимо Макса.
Рядом с ней сидела Жанна, вся в черном, волосы убраны назад, бледная, губы сжаты. Взгляд такой же, как у Насти, – остановившийся, пустой, жуткий.
Они сидели чуть ли не в обнимку, прижались друг к дружке. Правая рука Жанны опущена за спинку дивана, левая на коленях. Рядом лежит большая черная же сумка.
«Ах ты, сучка!» – Макс потянулся к «макарову», взялся за рукоять.
Тут Жанна точно очнулась, изумленно изогнула брови, улыбнулась и сказала:
– Привет, красавчик! Ты заставил нас ждать. Мы тут все гадали, придешь ты или нет. – Жанна толкнула Настю в плечо, но та не шелохнулась. – Она проиграла. Даже хотела позвонить и напомнить, что тебе тут делать нечего. Я не разрешила ей. Игра есть игра, верно?
«Пошла ты!»
Макс подался вперед, посмотрел на Настю. Теперь она в упор глядела на него.
Девушка выпрямилась, подняла голову, и Макс разглядел на ее левой скуле большое красное пятно. Это был след от удара. Он заметил, что рукав халата разорван почти до локтя и на запястье видны длинные багровые царапины.
Жанна толкнула Настю локтем в бок. Та отодвинулась, но соседка схватила ее за руку, вцепилась так, что кожа под пальцами покраснела.
– Отойди от нее. – Макс достал пистолет и держал его в опущенной руке.
Жанна удивленно наклонила голову. Точно так делала Мурка, когда замечала поблизости что-то интересное. Настя вдруг облегченно улыбнулась, попыталась отпихнуть Жанну, но та еще сильнее сжала пальцы.
– Или что? Убьешь меня? Как всех тех, на дороге? – Красотка смотрела Максу в глаза и продолжала улыбаться.
Что-то здесь было не так. Добровольский пока не мог понять, что именно, крутил ситуацию и так и этак, но чего-то не хватало. Ясно было одно: Жанна каким-то чудом опередила хваленых спецов Казарцева и оказалась здесь, хотя ей давно полагалось быть далеко отсюда. Она кто угодно, только не дура. Жанна понимает, что так просто ей из квартиры не выйти, значит, жизнью не дорожит, а раз так, то все гораздо хуже, чем Макс думает.
– Я никого не убивал. – Парень смотрел на Настю, говорил только для нее.
Она сидела неподвижно и не сводила с него глаз, будто хотела что-то сказать, но не решалась или ждала чего-то.
– Ага, я знаю. Ты рядом стоял и смотрел, и тебе за это платили, – проговорила Жанна, отпустила Настю и поудобнее устроилась на диване. – Давай, выстрели в меня. – Она призывно улыбнулась и распахнула блузку, под которой ничего больше не было.
– Сука ты озабоченная. – Настя презрительно глянула на Жанну. – Тебе мужик срочно нужен.
Та ни капельки не обиделась, положила ногу на ногу и оценивающе оглядела Макса с ног до головы.
– Твой дружок вполне подойдет. В постели хорош, даже очень. Он рассказал тебе? – Жанна повернулась к Насте. – Нет? Я так и знала. Все они одинаковые.
– Врешь, гадина, – сквозь зубы проговорила Настя.
Казалось, еще немного, и она вцепится Жанне в волосы или расцарапает лицо, но та и ухом не повела.
– Думай, как тебе больше нравится, – отмахнулась она. – А мы с твоим дружком приятно провели время. Мне понравилось, ему тоже. Надо будет как-нибудь нам с тобой это повторить, милый! – Она подмигнула Максу.
На лице Жанны мелькнуло и пропало выражение отрешенной и спокойной обреченности, в точности как у Юрки тогда, в последний момент. Эта дрянь что-то задумала. Ждать дальше было нельзя.
Макс поднял пистолет и заявил:
– Отойди от нее!
Та обиженно скривила губы, вздохнула, выпрямилась, рывком подняла правую руку. Макс увидел у Жанны в руках ствол, женский вариант «беретты». Небольшой, приятного серебристого цвета, плоский, компактный и, похоже, довольно легкий. Жанна держала его одной рукой, второй прижимала к себе Настю.
Прошло пять секунд, десять, пятнадцать. Макс опустил «макаров». Жанна положила свой пистолет на колени, но держала его стволом вверх. Макс не заметил, снят ли предохранитель, но, судя по тому, как уверенно Жанна обращалась с оружием, об этой мелочи она помнила и без подсказок.
Настя снова сжалась и уже не пыталась вырваться, смотрела в пол. Максу казалось, что девушка вот-вот потеряет сознание. Это было бы совсем неплохо. Уберись она с линии огня, и вопрос решился бы моментально. Но Настя падать в обморок не собиралась.
Макс перехватил ее взгляд, посмотрел на Жанну и спросил:
– Чего ты хочешь?
Та ловко перекинула «беретту» в левую руку, правой обняла Настю за плечи и ткнула ствол ей под ребра. Настя закрыла глаза и, казалось, перестала дышать. Макс подался вперед.