В разговорах о неверности часто всплывает тема поиска собственной личности. Параллельная вселенная Прии позволила ей на время стать подростком, которым она никогда не была. Других привлекают воспоминания о том человеке, которым они когда-то были. Третьи же предаются мечтам об упущенных возможностях и о том, кем они могли стать. Выдающийся социолог Зигмунт Бауман пишет, что в современной жизни «всегда остается подозрение… что человек живет не так, как должен был; что незамеченным, неизученным, неиспробованным, упущенным, забытым оказалось нечто крайне важное; что неисполненным осталось главное обязательство перед истинной сущностью человека или вовремя не были реализованы все шансы на неизвестное счастье, совершенно отличное от всего счастья, которое человек познал раньше, и что если не ухватиться за эти шансы сейчас, то они окажутся упущенными навсегда». Он прямо говорит о нашей ностальгии по непрожитой жизни, непознанной личности и непройденной дороге.
В детстве у нас есть возможность попробовать все роли, но во взрослой жизни мы часто оказываемся в рамках тех ролей, которые нам назначили или которые мы выбрали сами. Выбирая партнера, мы останавливаемся на одном варианте истории. И все же нас не перестает терзать любопытство: какими могли бы быть другие варианты? Измена позволяет нам открыть окно в эту другую реальность и посмотреть, кто там живет. Неверность зачастую становится нашей местью за упущенные возможности.
Дуэйн всегда с теплотой вспоминал свою университетскую подружку Кейшу. С ней у него был лучший секс, поэтому она частенько появлялась в его фантазиях. Они оба понимали, что слишком молоды, чтобы брать на себя обязательства, и расстались с большой неохотой. Годами он задавал себе вопрос, что случилось бы, если бы они встретились в другой период жизни.
И тут появился Фейсбук. Цифровая вселенная дает беспрецедентные возможности восстановить связь с теми, кто давно пропал из нашей жизни. Никогда прежде у нас не было такого доступа к бывшим и такого количества поводов для любопытства. «Что случилось с той девчонкой? Вышла ли она замуж?» – «Я слышала, у него проблемы в отношениях». – «Интересно, она все такая же милая?» Чтобы получить ответы, нам достаточно лишь щелкнуть мышкой. Однажды Дуэйн нашел страницу Кейши. Каково же было его удивление, когда оказалось, что оба они живут в Остине. Она была в разводе и по-прежнему хороша. Он же был счастливо женат, но любопытство вскоре взяло свое – и вместо друга на Фейсбуке у него появилась тайная подруга.
У меня складывается впечатление, что благодаря социальным сетям за последние десять лет романов с бывшими стало гораздо больше. Эти ретроспективные встречи происходят на границе известного и неизвестного – они возвращают знакомые ощущения от общения с человеком, которого вы знали ранее, но при этом таят в себе новизну, которая появилась по прошествии времени. Интрижки с бывшими дают нам уникальную комбинацию изначально существующего доверия, риска и уязвимости. Кроме того, они вызывают в нас неизбывную ностальгию. Бывшие помнят нас такими, какими мы были раньше, но уже не являемся.
Мы все вмещаем в себя множество личностей, но в близких отношениях со временем мы склонны идти по пути упрощения и выбирать лишь одну версию себя. Чтобы восстановиться, крайне важно найти все кусочки своей личности, с которыми мы решили расстаться в течение жизни.
Хотя многие удивляются, узнав о собственной многогранности, Айо прекрасно понимал, что в нем соседствует множество личностей. Он всегда определял себя и развивался через отношения – с друзьями, наставниками, интимными партнерами.
– В разных частях света у меня свой круг друзей, соответствующий тому или иному периоду моей жизни, – говорит он. – Каждый из них возвращает мне ту личность, которой я был при становлении этих отношений. Мне нравится вспоминать, каким я был раньше, проводя время с тем или иным кругом друзей.
Однако в последние два года самым важным человеком в проекте личностного роста Айо была Синтия, которая работала с ним в отделе международного развития. Он описывает их двухлетний роман как «важнейший акселератор развития», который помог ему узнать себя с другой стороны.
Измена Айо рассказывает не столь известную, но весьма типичную для мужчин историю. Есть определенный тип мужчин, которые всю жизнь пребывают на суровой стороне эмоционального спектра. Они ничего не боятся и всегда все контролируют. Выросший в Кении Айо несколько раз переезжал за свое тревожное детство, так что эта стратегия имела смысл.
– Похоже, я хотел от любви только хорошего – тепла, защиты, заботы, дружбы, романтики. Мне хотелось избежать неприятных аспектов – уязвимости, слабости, страха и грусти, – вспоминает он.
Его жена Джули дала ему именно такую любовь. Они встретились в Лондоне двадцать семь лет назад, когда оба только начинали строить карьеру в одной области.
– Она была красива, спортивна, исключительно умна. Она была не склонна к самокопанию и не чересчур хрупка, что мне прекрасно подходило.
В их браке родилось пятеро детей. Джули решила оставить работу и посвятить себя воспитанию потомства, в то время как Айо продолжил путешествовать по миру.
У них был счастливый брак. Как утверждает Айо, он был «основан на уважении к внебрачной свободе», чем он за годы пользовался не раз, заводя интрижки в каждом часовом поясе. Джули не обращала внимания на его «походы на сторону», как она сама их называла («они помогали мне немного развеяться»), и даже сама завела недолгий роман, о котором рассказала мужу.
Айо познакомился с Синтией по переписке – ее письма показались ему «блестящими», они были «прелестны, забавны, искренни и мудры». Когда они встретились лично, оказалось, что Синтия воплощает в себе все эти качества, а еще она элегантна и грациозна.
– Мы окунулись в любовь, – говорит Айо. – Мы встречались по работе и писали друг другу бесконечные письма – за последние два года у нас накопились целые тысячи страниц.
Их отношения оказались весьма многогранными – в них было место и глубокому профессиональному уважению, и творческому партнерству, и интеллектуальному товариществу, и эротической страсти, и юмору.
Сначала Айо и Синтия собирались рассказать обо всем своим супругам, надеясь, что гибкость обоих браков позволит им продолжить эту связь. Однако они понимали, что эти отношения гораздо серьезнее всех прошлых интрижек, а потому могут стать «настоящим испытанием терпения [их] супругов».
Прежде чем они смогли осуществить свой план, жизнь смешала им карты: у Синтии обнаружили рак. О решении рассказать все супругам тотчас было забыто, а вместе с этим пали и последние границы между Синтией и Айо.
– Я ворвался в ее жизнь и проводил с ней как можно больше времени, – вспоминает Айо. – Я влюблялся в нее все сильнее. Впервые в жизни я позволил себе бояться и грустить.
Айо рассказывает, что впервые дал выход тем чувствам, которые всегда подавлял. Он с любопытством обнаружил в себе сострадание и терпимость к неуверенности. Склонный анализировать свои переживания, он так описывает произошедшее с ним:
– Я был недостаточно грамотен в эмоциональном отношении, но наконец вышел на новый уровень.
Эта мягкость проявилась и в постели – он стал «более игривым, более уравновешенным», его стал «меньше заботить результат».
Когда Джули узнала о Синтии, Айо понадеялся, что она «сбросит ее со счетов», как делала раньше, и примет новое полиаморное соглашение. К его удивлению и огорчению, случилось как раз наоборот. «Она утонула в боли». Он написал мне в попытке найти выход из этой безнадежной ситуации.
«Дело в том, что я люблю Джули, – написал он. – Я люблю ее безграничную физическую энергию, ее беспрекословную преданность нашему браку и семье, ее неуязвимость, глубокомыслие, обоснованную уверенность в себе и богатый набор ценностей. У нас много общего, а потому мы будем интересны друг другу до самой старости. Но при этом я люблю и Синтию – ее грацию, исключительную эмоциональную отзывчивость, блестящий ум, уязвимость, онтологическую неуверенность и сложность. Мне нравится, что с ней я становлюсь самой полной личностью. Сейчас я разрываюсь на части. Имея их обеих в своей жизни, я чувствую себя самым счастливым человеком на земле».
Ко времени нашей первой встречи Айо неохотно положил конец сексуальным отношениям с Синтией, но хотел во что бы то ни стало продолжить творческое сотрудничество, хотя Джули это было крайне неприятно. Он честно сказал мне, что рассматривает несколько вариантов. Отчасти он надеялся, что я смогу убедить Джули позволить ему сохранить и брак, и роман на стороне. Отчасти – хотел, чтобы я «вправила ему мозги и заставила забыть об иллюзиях», после чего он посвятил бы себя только браку. Отчасти – гадал, не значит ли все это, что ему пора начать новую жизнь, а потому надеялся, что я помогу увидеть последствия. Он не знал, к какому из вариантов нам следует стремиться.
Джули при этом хотела понять, чем Синтия притягивает Айо, и разобраться, почему ее это так задевает.
– Почему этот роман задел вас сильнее других интрижек? – спросила я.
Всем нам знакома история, когда мужчина среднего возраста заводит роман с молоденькой красоткой, а жена чувствует, что не выдерживает сравнения. Но для Джули молоденькие красотки никогда проблемы не представляли.
– Я не чувствовала в них угрозы, а потому просто не обращала на них внимания, – сказала она.
Но Синтия стала ударом под дых. Работающая, состоявшаяся женщина, она была ровесницей Джули и превзошла ее в той сфере, которую Джули оставила много лет назад, чтобы посвятить себя материнству.
Пока я слушала ее, все постепенно вставало на свои места. Разоблачение этого романа погрузило ее в отчаяние, потому что муж не просто влюбился в другую женщину, а влюбился в такую женщину, которой Джули могла бы стать. Синтия символизировала собой не только новый аспект личности Айо, который он пытался познать, но и все, чем пожертвовала его жена. Джули могла бы быть на ее месте – работать с ним, разделять его интересы, вместе праздновать победы. Она сделала другой выбор, и пути назад уже не было. У него же был второй шанс.