ность».
Саманта хотела лишь одного – состариться вместе с любимым. «Я в жизни не представляла, что буду сидеть рядом с мужем в кресле-качалке и корить себя за измены». Она десять лет была верной женой, пока ее брак не разрушился. «Я изменилась. Он начал спать в другой кровати – потому что храпел, не мог заснуть, мучился от боли в спине. Я умоляла его вернуться, но он ответил, что многие супруги спят в разных постелях. Наш секс ограничился пятиминутными контактами, которые меня совсем не удовлетворяли. Я все тащила на себе – зарабатывала деньги, вела хозяйство, воспитывала детей. Да, он каждый вечер был дома, но рядом его не было».
На Craigslist Саманта нашла Кена, который тоже был несчастлив в браке. Затем на Ashley Madison нашла Ричарда, с ним то же самое. «И вот она я. Замужняя женщина, которая время от времени спит с женатым другом и поддерживает отношения на расстоянии с женатым мужчиной». Порой она поражается себе, порой ее терзает чувство вины. Но ничего менять она не собирается. «Я не могу вернуться к этой апатии».
Специалисты по лишенным секса бракам определили, что меньше десяти сексуальных контактов за год – это, считай, ничего. Кто знает, как они пришли к этой цифре? Судя по всему, в эту категорию попадает от пятнадцати до двадцати процентов браков, так что, если у вас секс случается одиннадцать раз в году, смело считайте, что вам повезло. Если хотите увидеть, какой судьбы вам едва удалось избежать, зайдите на популярный на Reddit форум deadbedrooms (количество его участников измеряется десятками тысяч). В The New York Times аналитик Сет Стивенс-Давидович отмечает, что количество зафиксированных Google поисковых запросов со словами «брак без секса» опережает количество запросов относительно любой другой брачной проблемы.
Очевидно, гибель эроса оплакивают множество людей. Еще больше тех, кто занимается сексом достаточно часто, однако не получает никакого удовлетворения. Их жалобы ежедневно падают ко мне в почтовый ящик.
«Партнер почти не проявляет интереса к моему телу за рамками совокупления. Прелюдия напоминает попытку завести старый драндулет. Оказавшись в постели, он почти сразу ставит колено между моих ног и проверяет, потекла ли я. Я кучу раз пыталась с ним поговорить – и говорила мягко, хвалила его, объясняла, что мне нравится и что меня заводит. В итоге он лишь отвечал, что до меня никто не жаловался. После многих лет таких отношений я переживаю, что позволяю страху остаться одной пересиливать чувство собственного достоинства».
Уилла продолжала заниматься сексом с Брайаном, но почти не чувствовала ни наслаждения, ни близости. «Это была лишь обязанность, причем менее приятная, чем большинство домашних дел. А потом вдруг я подумала – может, мне противен не секс, а секс с мужем? Я завела роман на стороне, чтобы проверить эту теорию. Как вы догадываетесь, я не ошиблась».
Джин говорит: «Мне нравится играть, все делать медленно, но она просто хватает мой член и сует его внутрь себя. Она заставляет меня кончать, чтобы побыстрее отвязаться». Что делать всем этим несчастным партнерам?
Я часами работаю с парами, чтобы заново разжечь огонь в их отношениях. Мы начинаем с наиболее типичных причин, ведущих к сексуальным перебоям: родительской жестокости, сексуального насилия в раннем возрасте, расизма, бедности, болезней, потерь, безработицы и т. д. Эти многочисленные бедствия рождают в людях чувство, что они живут в мире, где доверять друг другу и получать удовольствие слишком опасно. Мы изучаем их эротические схемы и анализируем, как их эмоциональная история находит выражение в физическом мире секса. Мой принцип прост: «Скажи мне, как тебя любили, и я скажу, как ты будешь любить». Изучение всех этих проблем помогает освободиться от сексуальных блоков.
Вмешиваясь в запутанные отношения пар, я помогаю им разобраться с накопленными обидами. Я учу их превращать нападки в просьбы, а раздражение – в пожелания. Я объясняю им, как быть открытыми и уязвимыми друг для друга. Когда развязываются узлы противоречий, пары учатся использовать свое воображение, чтобы творить наслаждение. Я призываю партнеров перестать относиться к сексу с такой ужасной серьезностью и вместо этого обратиться к своей игривости, чтобы как в их спальне, так и за ее пределами поселились загадки и предвкушения. Кроме того, у меня есть целый арсенал методов, помогающих восстановить сенсорное восприятие, чувственность и святость близости. Одних разговоров здесь мало. Я сотрудничаю с сексологами, психотерапевтами, специализирующимися на работе с травмами, приверженцами тантры, учителями танцев, консультантами в сфере моды, иглотерапевтами, диетологами – со всеми, кто может помочь. Сексуальность пересекается со всеми сферами их работы.
Одним удается радикально изменить ситуацию. Другие, несмотря на все усилия, так и не могут вернуть эротическое влечение. Неужели этим парам нужно просто признать, что получить все сразу невозможно – что порой секс становится ценой сохранения семьи? Или же секс – настолько важный аспект жизни, что его отсутствие дает основание разрушить в остальном удачный брак?
Насколько хороши могут быть отношения после исчезновения сексуальной близости? Я говорю не только о самом сексе – прелюдии, проникновении, оргазме, сне. Я говорю о чувственной, эротической энергии, отличающей романтические отношения взрослых людей от отношений между братьями и сестрами или лучшими друзьями. Неизбежна ли неверность в браке без секса?
Пока ситуация устраивает обоих партнеров, в таком браке могут царить любовь и стабильность. Как только у одного из партнеров накапливаются неудовлетворенные желания, переходя с одного этапа жизни на другой, положение становится взрывоопасным. Учитывая двойственность мандата на сексуальную верность и сексуальное воздержание, не стоит удивляться, что рано или поздно похоть вырывается на свободу.
Мэтту кажется, что прошла уже целая вечность, хотя он не может точно сказать, когда именно прекратился секс. Они с Мерседес познакомились, когда им обоим было немного за тридцать, и вскоре поженились. Теперь они в браке уже десять лет. Сначала они занимались сексом, потому что это было приятно. Потом они занимались сексом, чтобы завести детей: Саше уже семь, а Финну четыре. Затем они не занимались сексом из-за детей. После этого они занимались протокольным сексом, потому что лучше уж меньше, чем совсем ничего. А потом вообще перестали заниматься сексом. Когда я встретилась с ними, Финн спал с мамой на огромной кровати, а Мэтт довольствовался диваном в гостиной. Мерседес не слишком скучала по сексу. Честно говоря, секс ей никогда особо не нравился. А теперь у нее были другие приоритеты.
Было ясно, что в основе их отношений лежало его желание и ее отказы. Сначала он проходу ей не давал, и она на это отвечала. Ей нравилось его внимание. Постепенно ее интерес уступил место сопротивлению, а его желание сменилось потребностью. Это напрочь лишило ее влечения, из-за чего она стала сопротивляться еще больше. Чем больше он просил, тем сильнее она отдалялась. Чем сильнее она закрывалась, тем навязчивее он становился. Это классическая динамика ближе-дальше, при которой оба партнера провоцируют друг друга именно на то поведение, которое им претит.
В понедельник Мэтт четко давал понять о своих желаниях. В среду уже только намекал на них, чтобы не обременять ее и не стимулировать чувство сексуальной несостоятельности. К пятнице его прикосновения становились такими легкими, что, если она не отвечала, он имел возможность притвориться, будто ни о чем и не просил.
Время от времени Мерседес пускалась в рассуждения. «Что со мной не так? Ты просто щелкаешь выключателем, а я не могу найти даже искры». Порой Мэтт ободрял ее. «Смотри! – говорил он. – В прошлый раз получилось здорово! Ты втянешься». К несчастью, его благие намерения выходили ему боком. «Не опекай меня – это не сексуально!» Дальше он пытался проявить сочувствие. «Мне очень жаль, что ты так чувствуешь. Хотел бы я, чтобы тебе было проще». Она благодарила его за понимание, нежно целовала, а затем перекатывалась на свою сторону постели и выключала свет. Опустошенный, он уходил в другую комнату, чтобы расслабиться перед компьютером.
Его раздражение неизбежно нарастало. Почему она одна диктовала условия? Разве она не понимала, что изводит его? Он сердился, терзался и пытался сдержать свой гнев, но после очередного Нового года взрывался негодованием. «Я устал от твоего дерьма! Это несправедливо и эгоистично!» Он понимал, что после такого заявления секса ему не видать, но ведь ему бы все равно не перепало, так что какая разница? Так он хотя бы давал выход эмоциям. Если Мерседес когда-либо и чувствовала себя виноватой за навязывание воздержания, то после такого ей начинало казаться, что она имеет на это полное право. «Да как ты смеешь! – восклицала она. – И это должно меня заводить?»
Эта замысловатая хореография сексуального отторжения прерывалась дважды в год – на его день рождения и их годовщину. «Но она просто лежала, делая мне одолжение», – говорит Мэтт. Он вовсе не хотел такого «секса из жалости».
Мерседес тоже заботили их трудности. Она понимала, что женщины ее мексиканской семьи сказали бы: «Ты его жена и обязана удовлетворять его потребности». Но вместо этого она обратилась к американским подругам, и их советы ей понравились больше. «Не занимайся сексом, если не хочешь». – «Он проявляет эгоизм, и ты чувствуешь себя виноватой в том, чего изменить не можешь». – «И пусть только вздумает налево посмотреть!»
Боясь, что он поступит именно так, Мерседес несколько раз пыталась начать терапию. Честно говоря, эта пара долго не опускала руки. Они выяснили, что проблема не в прошлых травмах, не в хронических болях и не в отсутствии доверия. Они исключили все остальные возможные варианты. Но Мерседес ценила секс только с целью продолжения рода, а другого смысла в нем просто не видела. Она была чувственной женщиной, которая любила многое – в частности танцы, однако так и не развила в себе вкус к сексу и не понимала, зачем он нужен. «Мэтт вегетарианец, и я готова принять, что он не любит есть мясо. Какая в этом разница?»