Роуэн подвинулся и покосился на Карен.
— В старые времена в Кернбеке располагался рынок, а сама деревня существует с тринадцатого века.
Его горячее дыхание коснулось ее волос. Прислушиваясь к пушечным ударам собственного сердца, Карен потянулась за бокалом. Сделав глоток, она провела языком по губам, слизывая пену. Она не сомневалась, что это движение не ускользнуло от глаз Роуэна.
— Это еще не все, — вмешался Торни, — расскажите ей о римских банях.
— Эй, Мэгги, — послышалось со стороны бара.
— Подождите, я сейчас вернусь, — Мэгги поднялась, — приятно было с вами поболтать. Если сегодня больше не увидимся, встретимся в другой раз.
— Спасибо, я обязательно приеду, — пообещала Карен. Чувствуя себя неловко под испытующим взглядом Роуэна, она поспешно отодвинулась на освободившееся место. Он поднес к губам свой бокал и сделал большой глоток. Глядя на его сосредоточенно нахмуренные брови, Карен решала, чем она могла так рассердить его? Карен обернулась к Торни: — Вы что-то говорил о римлянах?
Торни улыбнулся — Роуэн лучше разбирается в истории.
— Расскажи ей о римских банях, — попросил он босса.
Роуэн окинул Карен задумчивым взглядом.
— Думаю, лекция о древних поселениях вряд ли вас заинтересует. Поговорим об этом в другой раз.
— По правде говоря, я…
— Карен, не хотите испытать свою меткость в дартс? — вмешался Деррик.
По лицу Роуэна пробежала тень.
— Наверное, это занятно. — Карен украдкой покосилась на жесткую складку, прочертившую его лицо. В конце концов, она не виновата в том, что он такой раздражительный!
— Возьмите. — Торни пододвинул к ней ящичек из полированного дерева.
Следом за Дерриком Карен подошла к свободной доске для дартса, укрепленной в противоположном конце зала.
— Вы когда-нибудь пробовали играть?
— Не совсем.
— Как это?
— О, когда я была маленькой, мой отец повесил в гараже мишень. Они с Леонардом — это мой начальник — любили эту игру. Несколько раз я тоже пыталась научиться, — Карен рассмеялась, — но безрезультатно.
Открыв деревянный ящичек, Деррик выбрал дротик и протянул ей.
— Дротик состоит из острия и древка. — Он провел пальцем вдоль стрелы. — Очень важно, насколько хорошо он уравновешен, — и Деррик указал на перья, — это называется оперение. Теперь смотрите на меня.
Зажав древко между пальцами, Деррик встал в позицию, затем шагнул на линию, проведенную на темном дубовом полу, и прицелился. Сделав движение локтем, он метнул дротик; острие вонзилось прямо в центр мишени.
— Теперь попробуйте вы.
Пытаясь скопировать движения Деррика, Карен сделала шаг вперед и прицелилась. Дротик выскользнул у нее из пальцев, и металлический наконечник воткнулся в деревянный брус, на целый фут выше круглой мишени. Она вздохнула.
— Попробуйте еще раз, — подбодрил Деррик.
Она снова шагнула вперед и, смерив глазами мишень, сделала несколько попыток правильно принять стойку.
— Эй, красотка, — послышался мужской голос, — нужно двигать рукой, а не задом. — Вокруг засмеялись.
Карен на мгновение оцепенела, а потом метнула дротик. Он чиркнул по металлической окантовке доски и вонзился в пол. Проклятие! Она нетерпеливо схватила третий дротик и снова шагнула вперед, чтобы прицелиться.
— Не так, — раздался за ее спиной холодный голос Роуэна.
Вздрогнув, она обернулась и с облегчением увидела, что он улыбается.
— Вот как нужно. — Подойдя к ней вплотную, он обхватил ее руками, накрыв ее ладони своими. От близости его сильного теплого тела сердце у Карен неистово забилось.
— Не сжимайте дротик так сильно и отпустите, как только я вам скажу. Но сначала нужно отработать бросок.
Под его руководством Карен несколько раз повторила нужное движение, чувствуя, что ей все труднее сосредоточиться из-за наплывавшего на нее мускусного аромата его тела. Почему она никак не может справиться с дрожью в руках?
Роуэн остановился и нахмурился:
— Бросать нужно твердой рукой.
Однако Карен было не до броска. Она застыла, прислушиваясь к гулкому биению своего сердца, затем медленно распрямилась и отвела руку назад. На долю секунды ее спина прижалось к груди Роуэна. Он слегка подтолкнул ее запястье.
— Бросайте.
Карен разжала пальцы, дротик описал дугу, и острие вонзилось в мишень.
— Двойное очко! Неплохо. — Он взял другой дротик. — Давайте попробуем еще.
И снова руки Роуэна сомкнулись вокруг нее. Карен чувствовала, как его подбородок касается ее волос, а спину согревает тепло, исходящее от его тела. Опустив глаза, она взглянула на его пальцы, сжимавшие ее ладонь. Длинные, тонкие, покрытые темным пушком на тыльной стороне, они выглядели такими чувственными! До сих пор она никогда не обращала внимания на мужские руки, но у Роуэна они выглядели… Карен никак не могла найти подходящего слова. Может быть, возбуждающе?
Карен поспешно отвела глаза. Ничего возбуждающего в нем нет. Ее сердце бешено колотилось, но она заставила себя сохранять спокойствие. Того, что он держал ее в объятиях, а не осыпал грубостями, как обычно, оказалось достаточно, чтобы вывести из равновесия.
— Расслабьтесь, — шепнул Роуэн ей на ухо, — попробуем вместе.
От запаха его кожи у нее кружилась голова. Повторяя движения его худощавого тела, Карен приняла исходное положение, выставила руку вперед, затем медленно отвела назад. Неожиданно ее рука дрогнула, и дротик со стуком упал на пол. Вконец смущенная, она вывернулась из его объятий.
— Думаю… на сегодня с меня достаточно. — Спотыкаясь, Карен поспешно отступила к столу и рухнула на скамью.
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил Деррик.
— Прекрасно, — солгала она. — Просто не привыкла к крепкому пиву.
— А к чему вы привыкли? — поинтересовался Роуэн, присаживаясь рядом с ней.
— Я вообще почти не пью.
— Даже во время свиданий с вашими кавалерами? — съязвил он, бросив на нее холодный испытующий взгляд.
— У меня нет кавалеров… и то, как я провожу свободное время, вас не касается, — парировала она. Заметив вспыхнувшее в его глазах любопытство, Карен смущенно добавила: — Я люблю белое вино и травяной чай.
Его глаза насмешливо блеснули, молчание затянулось. Наконец Карен накинула куртку.
— Мне хочется прогуляться.
— Я могу показать вам окрестности, — предложил Деррик.
Карен инстинктивно покосилась на Роуэна. Неожиданно в его глазах снова появилось обычное холодное выражение.
— С удовольствием, — ответила она Деррику.
— Не стоит, — властно возразил Роуэн, — я сам покажу ей окрестности.
Глава 6
Выйдя из-под арки, они оказались на вымощенной булыжником аллее и неторопливо двинулись вдоль выстроившихся рядами домиков, двери которых были выкрашены в яркие цвета. За кружевными занавесками мерцали телевизоры, отбрасывавшие пляшущие тени на стены комнат, которые еще в начале века считались памятником старины.
Карен поразилась этому парадоксу, ей пришло в голову, что и сам Кернбек является в некотором смысле анахронизмом. Впрочем, это слово как нельзя лучше подходило и к ее спутнику. Погрузившись в эти размышления, она задумчиво шагала рядом с высоким англичанином. Стараясь приноровиться к ее неторопливой походке, Роуэн пошел медленнее.
— Вам лучше?
— Да, — призналась она.
Где-то вдалеке раздался крик совы. Ночная прохлада освежила и успокоила Карен. Из каминных труб к небу поднимался дымок от сгорающего угля, и от его кисловатого запаха у нее слегка першило в горле.
— Да, в голове прояснилось.
«До тех пор, пока ты соблюдаешь дистанцию», — предостерег ее внутренний голос. Улица заканчивалась, они вышли к низкой каменной ограде, за которой темнели луга. Под деревьями белели рассыпавшиеся каменные осколки. Карен замешкалась в темноте, но Роуэн подхватил ее под локоть и провел через каменную россыпь.
Он подвел ее к стене и, обхватив за талию, поднял наверх. От этого движения край свитера Карен приподнялся, и прикосновение его горячих ладоней обожгло обнаженную кожу. Его пальцы скользнули по ее телу, и она судорожно отпрянула, чувствуя непреодолимое желание снова прижаться к его груди. Постепенно сердце Карен перестало трепетать, и она успокоилась, всматриваясь в черное небо. Звезды подмигнули ей и погасли, скрывшись за пробегавшими по небу облаками.
— Вам незачем хитрить, Карен, — заметил Роуэн с напускным спокойствием, — ведь пиво здесь ни при чем…
Низкий тембр его голоса ласкал ей слух. Карен из последних сил старалась выглядеть невозмутимой, но это было нелегко, поскольку ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Нет, — угасающим голосом прошептала она, по-прежнему вглядываясь в темные глубины ночного неба.
Она сама не понимала, что с ней происходит, и не могла объяснить того странного возбуждения, с которым ее тело отвечало на его близость. Почему именно он вызывал у нее такие чувства? Целую неделю она терпела его косые раздраженные взгляды, и все же невольно восхищалась им. Пожалуй, он ей даже нравился.
Роуэн стоял, привалившись к стене. Карен посмотрела на его высокую фигуру, отчужденную и молчаливую, и по ее телу пробежала дрожь, и в то же мгновение его руки сомкнулись вокруг нее. Она почувствовала, что ее силы на исходе.
— Я вас смущаю? — поинтересовался он.
Его голос обволакивал ее, как волны мягкого темного шелка. Его дыхание коснулось ее волос, и она почувствовала, как его губы скользнули по ее виску. Охваченная непонятным смущением, Карен опустила глаза.
— Да, — снова прошептала она.
Сгустившаяся тишина давила на нее, как будто горло сжала чья-то невидимая рука. Карен сглотнула. Чувственность, исходившая от этого мужчины, мешала ей сосредоточиться; из-за него каждый рабочий день превращался в нескончаемый диспут, а каждая ночь — в испытание силы воли. Впервые в жизни Карен поймала себя на том, что не знает, что сказать.
Никогда не стремившаяся прослыть «своим парнем», она придерживалась с коллегами подчеркнуто деловых отношений. Порой кое-кто из сослуживцев пытался флиртовать с ней, но в ее напряженной жизни не оставалось места для романов. Всю энергию, которой наградила ее природа, она отдавала карьере, к тому же ни один из ее знакомых мужчин не интересовал ее до такой степени, чтобы она могла забыть о своем честолюбии.