– Еще нет.– Ласковин решил быть осторожным.– Понимаешь, немного не до того. Надо с личными делами разобраться. Давай отложим на время, ладно?
Лидер «тобольцев» молчал.
– Из-за этого меня пригласил? – догадался Ласковин.
– Угадал. И вот что,– голос Корвета потерял теплоту.– Не будем коту яйца крутить. Говори сразу: да, нет? Я ждать больше не могу.
Тон рыжего Андрею не понравился.
Не то чтобы боялся потерять расположение рыжего. Дружба с бандитами – это до первой дележки. Не хотелось новых проблем.
– Значит, сразу… – Ласковин потянул, пытаясь по выражению лица угадать, что последует за отказом.– Если сразу, то, пожалуй… нет.
– Твердо?
– Или давай отложим.
– Нет,– покачал головой лидер «тобольцев».– Сегодня – последний срок. Жаль. Ты мне нравишься, Спортсмен…
Корвет похрустел пальцами.
– И мне, и другим. Кое-кто прямо влюбился в тебя за Хана. Жаль.
Лидер «тобольцев» откинулся на спинку кресла, выключил компьютер.
– Жаль. Но дело есть дело. Или ты с нами, или… Быстрое движение – и зрачок пистолета глянул в лицо Ласковину. Андрей и дернуться не успел. Профессионал, ничего не скажешь.
– Дело есть дело,– повторил Корвет спокойно.– Не передумал, Спортсмен?
– Нет.
Ласковин не испугался. Не видел причины, из-за которой Корвету могла вдруг понадобиться его смерть.
Но причина была. И Ласковин очень скоро об этом узнал.
– Крепкий ты мужик,– похвалил лидер «тобольцев».– Это хорошо, что не передумал. Согласился бы – в натуре не знал бы, как с тобой поступить. Мне-то нужен честный ответ, понимаешь?
– Потому и говорю – нет.
Корвет кивнул.
– Да,– сказал он.– Ты понимаешь. Дело есть дело. Нам предложили сделку, Спортсмен. Очень выгодную. Правда, и цена серьезная. На мой взгляд.
– Правда? – Ласковин старался сохранять спокойствие.– На твой взгляд. А на мой?
– На твой? – Корвет усмехнулся.– Думаю, и на твой.
– Какая же цена?
– Ты.
– Не понял.
– Да? Ну тут все просто. Ты. Твоя жизнь, Спортсмен. Хорошая цена, верно?
Профессионал. Будь даже под мышкой у Ласковина пистолет – шансов никаких. Надо же так проколоться!
– Ты не обижайся, Спортсмен,– говорил лидер «тобольцев».– Дело есть дело. Скажи ты «да», я б из шкуры вывернулся, но тебя прикрыл. Как бы мы с тобой сработались, Спортсмен! Был бы ты наш, я бы тебя отмазал. Слово. Своих мы не продаем. Даже на очень выгодных условиях.
– Это ты загнул,– Ласковин усмехнулся.
«Что ж ты тянешь, гад? Хочешь убить – убей!»
– Продаете и своих, я-то знаю!
– Ладно,– лидер «тобольцев» не стал спорить.– Изменим формулировку. Я своих не продаю. Веришь?
– Пожалуй.
Потянуть время? Время может сыграть только на него. Ласковину происходящее вдруг показалось игрой «загляни ко мне на полчасика». Сейчас рыжий спрячет оружие, и они вместе посмеются над шуткой.
Но пистолет по-прежнему смотрел Ласковину в лоб.
– Спасибо,– искренне поблагодарил лидер «тобольцев».– Приятно, что ты мне веришь. Всегда буду вспоминать о тебе. Спортсмен.
И Андрей понял, что сейчас умрет. Палец на спусковом крючке согнется, и он, Андрей Ласковин, перестанет существовать. Наташа останется, Слава останется… и Лешинов. И Митяй напрасно будет ждать его на Конюшенной. И Юрку некому будет вытащить… И столько еще всего.
Рыжий все тянул. Почему? Он не из тех, кто, списав человека, медлит нажать на спуск.
Корвет мигнул…
И Ласковин прыгнул.
Ему терять было нечего!
Андрей выбросил тело вверх, толкнувшись буквально одними руками, и из совершенно невероятного положения ухитрился достать ногой. Пистолет вылетел из ладони Корвета и ударился о стену.
Ласковин ударился бедром об угол стола, но приземлился на ноги. С противоположной стороны – Корвет.
– Прекрасно!
Рыжий был доволен. Значит, все-таки розыгрыш? Нет.
– Прекрасный удар. Жаль. Я хотел убить тебя быстро. А теперь быстро не получится.
Он медленно двинулся в обход стола. Ласковин начал отступать к двери.
– Лучше бы тебе не убегать,– спокойно предупредил лидер «тобольцев».
Он был уверен в своем превосходстве.
– Я убил Хана,– напомнил Ласковин.– Хочешь, чтобы я убил и тебя?
– Не получится.– Корвет покачал головой.– Я не Хан.
И молниеносным движением выхватил нож.
Ласковин опять не успел засечь, откуда появилось оружие.
Отполированное лезвие зеркалом блестело в электрическом свете. Недлинный широкий обоюдоострый клинок.
– Я не Хан,– опять повторил Корвет.
И, шагнув вперед, сделал пробный выпад. Он не спешил.
Ласковин уклонился. Противник был хорош. Но между ножом и пистолетом – немалая разница. Пришло время испытать урок Зимородинского.
Еще один высверк стали. Ласковин отпрянул в сторону, сосредоточился и на третьей атаке выбросил вперед сложенные щепотью пальцы.
Удар получился совсем слабый. На лице Корвета промелькнуло удивление, но четвертый удар последовал незамедлительно. Снизу вверх, вспарывающий в живот. Ласковин выгнулся назад – нож промелькнул у самого лица – ушел в низкую стойку…
Нож выпал из руки лидера «тобольцев». Глаза его выкатились из орбит, пальцы впились в рубашку, разрывая ее на груди…
Ласковин «вытянул» остатки энергии. Ему даже не пришлось воспользоваться образами. Все вышло на удивление легко.
Андрей поднял нож и положил в ящик стола. А пистолет, поколебавшись, взял за ствол и аккуратно положил в карман куртки. Китайский дешевый ствол. «Одноразовый». Сделал дело и выбросил. Теперь он не сомневался, что Корвет не пугал, а действительно хотел его застрелить.
Рыжий еще стоял. Он мужественно боролся со смертью, но силы были неравны.
Ласковин посмотрел на него, понял, что конец вот-вот наступит, и открыл дверь в коридор.
– Эй! – позвал он.– Кто-нибудь, сюда! Из соседней комнаты выглянула круглая стриженая голова.
– Ну чего?
– Сюда,– изображая растерянность, крикнул Ласковин.– Быстрее!
«Тоболец», сообразив, что зовут не куда-нибудь, а к начальнику, медлить не стал. Ласковин посторонился… и «боец» замер с открытым ртом.
Корвет все еще стоял. Невероятно могучий организм. Но пальцы его уже не рвали одежду, а глаза ослепли…
«Тоболец» тупо глядел на своего начальника, потом вдруг резко развернулся к Ласковину.
– Что ты ему сделал, сука? – завопил он, хватаясь за пистолет.
– Я? Ничего.
Всем своим видом Ласковин демонстрировал растерянность и непонимание.
– Может, сердце у него схватило. Только попрощались… и вот.
Ласковин недоуменно пожал плечами.
И бандит купился на эту маску. Потому что не кто-нибудь, а сам Спортсмен. Тот, что ни хрена не боится и самолично шлепнул Крепленого с корешем при раскладе три к одному.
Корвет стоял. Ласковин уже начал беспокоиться: вдруг лидер «тобольцев» окажется сильнее, чем секретный удар тайной школы. Вдруг ухитрится выжить?
И тут он рухнул.
– А? Что?
Отпихнув бандита, в комнату ворвался некачкового вида мужчина в белой рубашке.
Ласковин уже видел его здесь однажды. Бухгалтер?
– Да вот,– пробормотал «бык» растерянно.– Вот упал…
Мужчина бросил взгляд на посиневшее лицо Корвета, потом – на Ласковина.
Тот развел руками.
Из коридора уже заглядывали еще трое.
Бухгалтер (Ласковин решил называть его именно так) повел себя не по-бухгалтерски решительно.
– Врача сюда, мудозвоны! – гаркнул он.– Быстрей, мать вашу! – И, уставившись на Ласковина: – Ты с ним был? Ты?!
– Я его не трогал,– ледяным голосом произнес Андрей.
Но приготовился рвать когти. Если этот знает о сделке с «очень хорошей ценой», начнется новый круг неприятностей.
Ласковин даже пожалел, что не ушел, пока была возможность. Если уж все равно придется снова стать объектом мафиозной охоты…
– Никуда не уходи! – распорядился Бухгалтер.
И бросился к телефону.
Но звонил он не врачу (того уже вызвали), а «наверх».
Ласковин взглянул на часы: запас времени у него оставался. Так что он решил пока ничего не предпринимать, поглядеть, как развернутся события.
Врач появился минут через десять. Вполне достаточно для того, чтобы клиническая смерть превратилась в необратимую.
Ласковин сел на стул в уголке. Никто за ним не присматривал.
Врач пощупал пульс, приложил ухо к груди Корвета, заглянул в глаза…
– Ну? – нетерпеливо спросил белорубашечный.– Что?
– Надо же… – врач удивленно покачал головой.
– Что с ним? – буквально взвизгнул Бухгалтер.
– Сердце,– пробормотал врач.– Надо же…
– Что сердце?!
– Сердце остановилось.
– Ну так делай же что-нибудь, делай, придурок! За что тебе деньги платят?
– Да что тут сделаешь? – Врач тоже повысил голос: – Умер он,– понимаете? Нет? Умер!
– Давай работай, гад! Массаж ему сделай, электрошок! Реанимируй его, сволочь!
Бухгалтер был вне себя.
– Пошел ты в жопу,– буркнул врач, выпрямился и достал сигарету.– На четверть часа раньше – может, и спасли бы. А пока вы тут ваньку валяли…
Белорубашечный, окончательно потеряв над собой контроль, толкнул ближайшего бандита:
– Пристрели лепилу, суку!
«Тоболец» медлил. Скомандуй ему тот, кто лежал сейчас на полу, мозги доктора уже полетели бы в стену. Но эта глиста…
– Отставить «пристрели»!
В комнату вошел мужчина средних лет. Ласковин вспомнил его: сидел рядом с Корветом, когда Андрей дрался с Ханом.
– В чем дело? – новоприбывший обращался к врачу.
– Инфаркт, скорее всего,– ответил тот, жадно затягиваясь.
Ласковин заметил: рука у доктора дрожит.
– Точно?
– Мертв. Необратимо.
Холодный взгляд Берестова уперся в переносицу врача.
– Уверен?
– Очевидная картина. Точно можно будет ответить только после вскрытия.
– Так,– сказал личный телохранитель Гришавина.– Кто был здесь, когда он умер, останьтесь, остальные – брысь!
Толпа в комнате испарилась в две секунды.