орезами и кровоподтеками кожу Джиллиан, пропитав оборванную в лохмотья одежду. Попробовав сесть, я резко охнула, не ожидая такой жуткой стреляющей боли в паху.
Догадка, пришедшая на ум, была столь же ужасна, как и все, что я сейчас ощущала.
Процедив разбитыми губами несколько слов, за которые мама заставила бы меня взять в рот мыло, я попыталась осмотреться, при этом стараясь не сильно шевелиться. Для этого пришлось сдуть слипшиеся, спутанные от крови и грязи волосы, в которых невозможно было узнать прежние светящиеся рыжие кудри Джиллиан. Помоги нам, Таврика…
Я всхлипнула, и даже это действие отдалось в каждой измученной клеточке тела подруги.
Прямо напротив, подвешенный за руки, висел обнаженный по пояс Оливер Норвуд. Голова Ястреба была запрокинута назад, я не видела, в сознании он или нет, но слабое колыхание его груди, покрытой рубцами и ожогами, говорило о том, что воин все же жив.
– Джил? Что случилось? – хрипло, едва размыкая губы, спросил он. – Цепи… звенели.
Услышав это, я облегченно вздохнула. Отлично, он в сознании, значит, не отключается от боли и сможет действовать. Возле меня и в самом деле обнаружились поврежденные цепи. Должно быть, они сломались, когда моя душа перешла в тело Джил, потому подруга и упала на пол.
– Оливер, это я, Виктория, – осипшим голосом ответила я кое-как, кусая губы и смаргивая выступившие слезы, встав на колени. Изнутри будто раскаленными иглами пронзили. Чтобы еще раз я пожалела себя из-за болей в спине?
Медленно поднявшись, держась за стену, я похромала к Норвуду. Тот с усилием поднял голову, и в отсветах зеленого огня я смогла разглядеть его лицо. Собственно говоря, о том, что это лицо, напоминал только походящий на узкую щелку серо-голубой глаз и сплюснутый нос. Все остальное казалось одним огромным шматом мяса.
Оливер застонал и сфокусировался на мне, чуть качнувшись на своих кандалах.
– Глаза… твои глаза… зеленые… Ри?
– Да-да, Ол, сейчас, подожди, я освобожу тебя, – зашептала я, становясь вплотную к другу.
Рот наполнился кровью, должно быть, Джиллиан повредили челюсть. Сплюнув кровь на пол темницы, я попыталась призвать саблю.
Зашипев сквозь зубы от боли, огненным хлыстом прошедшейся по ключице поверх всех синяков и ушибов, я покачнулась, едва удерживая себя в вертикальном положении. Плохо слушающимися пальцами (очевидно, сломанными) сдвинула затвердевшую ткань и посмотрела на то место, от которого стреляло по всему телу. Вытисненный на ключице знак подтвердил мои догадки. Блок магической силы.
– Ри, понятия не имею, как ты все это провернула, но… это бесполезно… На нас печати, мы не можем пользоваться магией, иначе давно бы… сбежали.
Секундочку. Единой блокирующей печати для всех ведьм не существует. Она индивидуальна для каждого с учетом именно его сил. В отличие от Джил, я владела, хоть и на базовом уровне, стихией Молнии, в то время как подруга практически освоила Землю. Призвав саблю, я использовала элементарные магические навыки Ястреба, то, что было доступно и Джил, но наше различие в пользовании стихий… Вот это и станет моим ключиком.
Зажмурившись, нащупала внутри себя связь с Молнией, самой непокорной и опасной из всех пяти стихий. Колючая, потрескивающая, слепящая, она вспыхнула белым, когда я потянула ее на себя, ментально направляя на печать, четко представляя, что именно хочу сделать. Три небольшие молнии сплелись друг с другом, свернулись, образуя шар, я мысленно размахнулась и со всей силы вытолкнула его наружу сквозь себя, прямо в центр печати.
Воздух вокруг завибрировал, от ключицы и ниже онемела вся правая сторона, а потом разом потускневший блок отделился от кожи и повис в воздухе. В идеально начерченных переплетениях я разглядела небольшую дыру, оставленную моей сферой Молнии. Триумфально подув на нее, я с мрачным удовлетворением наблюдала, как она растаяла в доли секунд.
Уже без какого-либо труда я призвала саблю, машинально отмечая, что в ней ничего не изменилось. Все тот же холодящий ладонь эфес со свисающими с него деревянными четками и сверкающая, закаленная магией сталь клинка.
Все эти манипуляции стоили мне возникновения черных точек перед глазами и подкатывающей к горлу тошноты. Не имея никаких способностей целителя, я не могла вылечить даже самую простенькую травму Джил, поэтому лучшее, что пришло мне в голову, – это унять боль заморозкой при помощи стихии Воздуха.
Перестав чувствовать раздирающую на составляющие боль, я счастливо вздохнула, взвилась в воздух и привычным рубящим движением расправилась с цепями Оливера. Норвуд глухо вскрикнул, рухнув на пол. Склонившись над ним, я помогла парню полусесть, опираясь на меня.
– Как ты, Ол? – сорвался с моего языка глупый вопрос.
– Уже лучше, – слабо улыбнулся Оливер, хрипло дыша. – Что с моей Ди?
– Она в порядке, в безопасности, – торопливо ответила я. – Нам нужно выбираться отсюда, я ограничена во времени.
– Можешь снять с меня блок?
– Да. – Я нашла взглядом печать между порезами на его прессе. – Думаю, да.
Это оказалось даже проще, чем с первой. Коснувшись блока, я, подключив воображение, мысленно смыла его своей родной стихией Воды. Он отделился, оставив на коже Ястреба ожог, а потом так же завис в пространстве. Одно дуновение, и с печатью было покончено.
Оливер осветился зеленым контуром. Многие мелкие порезы и ссадины исчезли сразу же. Норвуд был взрослой ведьмой, обретшей бессмертие еще века два назад, так что у него была регенерация, дополнительный бонус, ожидающий меня после совершеннолетия. Однако полностью воин залечить себя не смог. Регенерация помогает только при мелких незначительных травмах, а стихией Земли на таком уровне парень не владел. Поэтому Ол так же, как и я, использовал Воздух.
– За что вас так пытали? – шепотом спросила я, глядя, как он призывает форму Ястреба.
– За верность короне, – просто ответил Оливер, серьезно посмотрев на меня.
– Так, – сглотнула я, жалея, что вообще спросила. – Пора убраться отсюда. Идем.
– Постой, – схватил меня за руку Норвуд. – Они схватили Кристину, Виру, Амелию и Катрину. Пару раз мы с Джиллиан слышали их крики.
Я вздрогнула. Девушки Скорпионов. Чайки. Самые добрые и хрупкие, как фарфоровые статуэтки, девушки, каких я только встречала. Талантливые целительницы по призванию, истинные белокрылые. Неужели Ревендж нашел, в чем обвинить и их, или же вся четверка угодила в Пещеру Раздумий только из-за отношений с моими Хранителями?
– Мы их освободим, – процедила я, направляясь к железной двери, охраняемой магией. – Отойди-ка.
Оливер послушно встал за моей спиной, в то время как я протянула обе руки к двери, поставив ладони параллельно ей. Такого гнева, как сейчас, я давно не испытывала. Я злилась на все вокруг. На эти стены, впитавшие мучения моих друзей, на то, что с ними здесь сотворили палачи Ревенджей, на самих узурпаторов, посмевших третировать мой народ, но больше всего я злилась на себя и свое решение, приведшее ко всему этому.
На виске запульсировала жилка, бешенство достигло критической точки, и тогда я выбросила в пространство все накопленное, придав этому клубку из гнева и сожалений магическую составляющую Огня и Воздуха.
Рвануло на совесть. Редко что может устоять перед магической атакой доведенной до белого каления ведьмы. Магические барьеры, опутывающие дверь, лопнули, саму железную пластину без ручек вымело в коридор, наполовину расплавив, после чего тихо опустило на пол. Ни к чему было создавать лишний шум и привлекать стражников.
Норвуд присвистнул:
– Мощно, Ри.
– Идем.
Не сговариваясь, мы приготовили сабли и крадучись вышли из темницы, прикрывая друг друга. Оливер жестом показал направление, и я кивнула. В полумраке коридора легко было спрятаться, поэтому, когда мимо нас прошел стражник с символикой Арвесов, мы растворились в темноте.
Я сделала резкий выброс рукой, молниеносно перебивая ему кадык, а Оливер проткнул сердце. Вместе мы оттащили труп к стене, туда, где его позже всего найдут.
– Скот, – прорычал Оливер. – Это он ломал Джил пальцы.
Я пожалела, что ублюдок умер настолько быстро.
– Арвесы. Какие еще семьи поддержали Ревенджа?
– Стоуны, Мор, Теос.
– Отлично, – пробормотала я, предвидя огромный клубок проблем, который придется распутывать. Все перечисленные династии имели определенное влияние и вес, возглавляли гильдии клана и имели неплохую поддержку простого народа. Надеюсь, последнее, учитывая происходящее, изменилось.
Пройдя еще несколько метров, мы остановились перед такой же дверью, что и в камере Оливера и Джил.
– Думаю, они здесь, – качнул головой Норвуд. – Позволишь?
Я отошла назад, давая Оливеру простор для действий. Его родной стихией был Воздух, так что, когда по коридору загулял ветер, усиливаясь с каждым мгновением, постепенно образуя ураган, я ничуть не удивилась. Ястреб щелкнул пальцами, и ураган влетел аккурат в дверь, вынося ее внутрь темницы, а заодно и часть стены. Я поморщилась от возникнувшего грохота и пыли. Похоже, Норвуд решил, что о нашем побеге должен знать весь Покров.
– Не так изящно и тихо, как у тебя, но все же… – Оливер посмотрел на меня, и в серо-голубых глазах робко засветилась радость. Я здорово его понимала, потому как сама только вчера испытала, что такое использовать силу после долгого перерыва. Правда, парень несколько стушевался под моим укоризненным взглядом, вызванным его репликой. «Не так изящно и тихо».
Я хмыкнула, пролезая в камеру через внушительную дыру, сотворенную Норвудом. Позади раздался легкий звон клинков, а, обернувшись, я увидела Оливера, перешагивающего через двоих мертвых стражников. Как и любой член отряда Ястребов, будучи подготовленным на порядок выше обычных воинов, он умел действовать быстро и четко, нанося врагу максимальный ущерб. Зайдя в темницу следом за мной, Норвуд поднял голову, смотря куда-то выше моего плеча, а потом молниеносно развернулся лицом к коридору.