— Возможно, — оглядываюсь, и Валерий разворачивается ко мне, в ярости поджав губы. — Узнай этот вопрос у моего женского доктора, Валер?
Он меня точно убьет, и его вот сейчас надо снимать на камеру, чтобы запечатлеть его ярость ко мне.
— И полный контроль в твоих руках, — дядя пожимает плечами.
Глава 13. Бык-осеменитель
Искусственное оплодотворение? Я аж немею на минуту, а Вика уходит, презрительно вскинув подбородок. Вот полчаса назад она выбежала в тихой истерике, а теперь играет хладнокровную стерву, и это Юра виноват. Перевожу на него взгляд, а он ухмыляется:
— Ты бы видел себя сейчас, Валер.
— Это ты ее надоумил?
— А что такого? — подходит и скалится в улыбке. — Хорошая же идея.
— Что ты, мать твою, творишь? — цежу в его лицо.
— Когда твои капризы уже закончатся? — Юра зло вглядывается в глаза. — Я тебе напоминаю, золотой мой, этот брак важен тебе и твоему отцу, а не только мне. И я сейчас тебе показываю, что ты теряешь контроль над ситуацией. Молодой, кровь кипит, но пора бы учиться правильно спускать пар. И да, искусственное оплодотворение — идеально решение для вас двоих, Валера. Ты же не будешь спорить, что оно рациональное. Ты ее не любишь, женщину ты в ней не видишь, и она тебя раздражает. Многие пары прибегают к такой процедуре и…
— Я вам, что, бык-осеменитель? — хрипло рычу и сжимаю кулаки.
— Ты оскорблен? — Юра хмурится и в следующее мгновение хватает меня за галстук и дергает на себя,в злобе вглядываясь в глаза. — Если ты еще не понял, то вы с Викусей на равных условиях в браке. Нет у тебя никаких привилегий. Это договор между двумя взрослыми дядями, ясно? Ты наглеешь, Валера, поэтому, да, ты в каком-то роде бык-осеменитель. Может, ты еще дойдешь до роли отца, мужа и главы семьи, но пока тебя заботят другие проблемы, которые бросают тень на наш семейный союз.
Я во вспышке гнева тоже хватаю Юру за галстук. Как он меня достал и как он меня со своей племянницей бесят. Так ли мне нужны все эти деловые связи с этим наглым боровом? Одно дело деспотичного отца терпеть, а другое — чужого мужика, который пытается навязать мне свои порядки.
— Я же для тебя, пупсик, стараюсь, — рычит Юра. — Воспитываю в Викусе деловой подход к вашему браку без лишней эмоциональности и неоправданных ожиданий.
— Господа, — раздается мрачный голос моего отца. — Вы либо уже придушите друг друга или расходитесь.
Выпускаем друг друга, затягиваем галстуки и оправляем пиджаки за лацканы.
— Бабу, что ли, завел? — спрашивает папа, и с рыком разворачиваюсь к окну. — Ясно.
— Предлагаю… — говорит Юра, — я его держу, а ты его ремнем по жопе.
— Завали пасть, — клокочу я и пинаю горшок с пальмой.
Напряженное молчание, и папа устало вздыхает. Без осуждения или разочарования, и я оглядываюсь.
— Кто она? — спрашивает он.
— Какая тебе разница?
Молча приподнимает бровь, разворачивается и уходит. И это значит, что он очень зол. Вот лучше бы ремнем по жопе, честное слово. Он никогда в открытую не выражает свою ярость на кого-то, потому что считает, что человек в гневе неприятен и может показать свою слабость.
— Кризис был ожидаем, — Юра неторопливо шагает за ним.
— Может, их к психологу? — задумчиво спрашивает папа.
— Пожалей психолога, — Юра посмеивается.
— Ну, может, хоть при постороннем человеке поговорят и выяснят отношения? Сейчас это модно платить и плакаться за свои же бабки.
Останавливаются, оглядываются на меня и хмурятся.
— А пусть сами разбираются, — папа смотрит на Юру. — С нас достаточно того, что мы намекнули, что они зря бузят.
— Как бы нам потом с тобой не пришлось бузить друг против друга, — Юра расплывается в улыбке, в которой сквозит недовольство и напряжение. — Однако если ты веришь своему сыну, что он может взять себя в руки, то давай понаблюдаем.
Глава 14. Что за возню ты устроил?
— Я выхожу из всех сделок, — Валерий отодвигает тарелку и невозмутимо вытирает губы салфеткой, — выхожу из управления и совета директоров.
Я молча делаю глоток кофе. Что-то новенькое. Его так задело предложение зачать наследников искусственным оплодотворением, что он решил все-таки разойтись? Но раньше времени не радуюсь, потому что начал-то он разговор не с развода. Пусть мы с ним не близки, но я все же успела его немного узнать. Даже на грани истерики он не будет, допустим, душить меня. Так и тут.
— Я беру год, — смотрит на отца, а затем на дядю и повторяет, — беру год.
— Для чего же ты берешь год, мой друг? — дядя щурится и улыбается.
— Для себя, своего дела, — невозмутимо отвечает Валерий. — Вы же без меня справитесь в этот год? А я его потрачу…
— На свою шлюху? — не выдерживает мама и сжимает вилку, будто сейчас воткнет ее Валерию в глаз.
Говорила и учила быть хитренькой, не психовать и не совершать ошибок, а сейчас сама творит дикую дичь. Мои свекры, Аркадий и Екатерина, и дядя Юра переводят на нее тяжелые взгляды, а тетя Валерия делает вид, что в астрале и мешает кофе ложечкой. Подозрительная женщина, всегда присутствует на семейных встречах, однако никогда не отсвечивает на сложных беседах.
— На данный момент я не представляю ценности, кроме как наследника, который должен наштамповать новых, — Валерий мягко улыбается. — И мне это не нравится. В мою семью лезут, плетут интриги против меня, — переводит взгляд на мою скромную персону, а затем на дядю, — угрозами других одаривают.
— Так тебе Ладочка все-таки доложилась? — дядя скалится в недоброй улыбке.
Не сразу понимаю, о ком идет речь. Кому мог угрожать дядя, что Валерий возмутился его обычному поведению? Что-то он не возникал против, когда стал свидетелем того, как дядя перед нашей свадьбой обещал закрыть меня в психушке и привести в чувство. Конечно, прямо он этого не говорил, а выразился витиевато. Да, тогда он был на взводе, почти как сейчас. Улыбается, а в глазах застыл гнев.
— Нет, не доложилась, — Валерий хмыкает. — Она молчит, а вот консьержка поделилась, что захаживали подозрительные мужики, которые попросили сидеть тихо, а один из них, самый пугающий погладил ее котика и попросил отвезти его в ветеринарку, а то глаза у него мутные.
Я в изумлении смотрю на дядю. Меня удивляет не тот факт, что он отыскал любовницу Валерия, а то, что котика погладил и обеспокоился его здоровьем.
— А ты ведешь дружбу с консьержами? — дядя вскидывает бровь.
— А ты любишь котов? — Валерий скалится в улыбке.
Воздух вибрирует раздражением и затаенной яростью. Говорят о котике, а тон такой словно угрожают друг другу глотки вскрыть. Прямо за столом.
— Мир полон сюрпризов, — легко посмеивается. — Так она его отвезла в ветеринарку?
— Отвезла, потому что кое-кто обещал вернуться и кота забрать.
— Ну и? — дядя вопросительно изгибает бровь. — Что у него с глазами?
— Подозрение на катаракту.
— Вы, мать вашу, серьезно? — сдавленно отзывается Аркадий и переводит взгляд с Валерия и на дядю. — Какая к черту катаракта?!
— Кошачья, — усмехается дядя и смотрит на него. — Я любил животных, а в детстве хотел быть ветеринаром. Что? Да, я сам уже в это не верю.
— Юр… — Аркадий поскрипывает зубами.
— Что? — дядя накалывает на вилку кусочек утки и отправляет в рот. Жует, проглатывает и говорит. — Я так понимаю, твоему сыну осточертели мы и Вика.
— Развод? — с тихой надеждой шепчу я Валерию.
Он смотрит на меня, расплывается в жуткой улыбке и отвечает:
— Нет.
— Да твою ж дивизию! — неожиданно рявкает его тетя.
Теперь все в удивлении смотрят на нее. Откладывает ложечку, поправляет прическу и мило улыбается:
— Извините.
— Милая, — Валерий откидывается на спинку стула и сверлит меня взглядом. — Ты и я вступили в договорной брак, и я от него не отказываюсь.
— Да ты издеваешься… — шепчу я.
— Ты и я слишком зависим от твоего дяди и моего отца, и они не воспринимают меня, как делового партнера, потому что я, по их мнению, могу только унаследовать что-то, но никак не создать и развить что-то свое.
— А такая риторика мне по нраву, — дядя хмыкает. — Надо ее серьезно обдумать.
— А теперь, — Валерий встает и с угрозой улыбается, — нам пора, дорогая.
— Что за возню ты устроил? — шипит Аркадий.
— Пришло осознание, папа, что у меня нет контроля даже в своей семье, потому что боюсь потерять твое наследие. А я не должен этого бояться, я должен беспокоиться о том, как быть ему полезным. И тут никто не должен смотреть на меня, как на капризного мальчишку.
— А как должны смотреть? — дядя подпирает лицо кулаком и щериться в улыбке.
— Как на делового партнера.
— Бинго, мой золотой, — дядя недобро щурится. — Поглядим, что получится, а не получится, то… Придется искать Викусе новую партию.
И тут я замечаю, как тетя Валерия многозначительно переглядывается с Аркадием. В голове щелкает, что там, где-то за океаном, сидит двоюродный брат моего супруга. Ну, как сидит, занимается перегоном машин. Он, вроде, был на нашей с Валерием свадьбе, но совершенно не помню его. Как же его зовут…
— Кирилл? — шепчу я, и в ужасе смотрю на Валерия. — Так ты был не единственным кандидатом?
Глава 15. Рыцарь в сияющих доспехах
— Что ты затихла? — спрашивает Валерий, постукивая пальцами по баранке руля.
Поглаживаю спящую Соню в люльке, и судорожно соображаю, что меня ждет. Если я выскочу из ловушки с Валерием, то меня закроют в новой клетке, но уже с другим мужиком, который, похоже, уже на низком старте, раз тетя Валерия за обедом не сдержала своего возмущения.
Не хочу быть трофеем, который перейдет из одних рук в другие. Ах да… Есть еще третий вариант, если я покажу зубки. Дядя отберет мою дочь и отправит в “санаторий” подлечить нервишки.
— Да, Вика, вероятно, после меня тебя торжественно передадут Кириллу, — недовольно хмыкает. — Ты же не думала, что тебя оставят в покое?