Сестры захихикали в своей обычной манере школьниц в завершение этой речи.
Колетт тоже захихикала. Все еще улыбаясь, она взглянула на Харлана.
- О, Боже. Теперь у тебя настоящие проблемы, Харли.
Он посмотрел на нее, выражение его лица было торжествующим, но не лишенным теплоты.
- Никто не называл меня так уже очень давно. Я не в восторге от того, что нахожусь здесь по многим причинам, но видеть вас снова все же приятно.
Домохозяйка стукнула кулаком по столу, отчего зазвенело столовое серебро.
- Нет! Ты не можешь игнорировать меня, придурок! - Она подняла нож для стейка и помахала им перед ним. - Выкладывай свои подозрения, пока я не выложила твои кишки.
На этот раз Нина рассмеялась более по-взрослому.
- У кого-то проблемы с управлением гневом. Не обращай на нее внимания. Она все еще расстроена из-за того, что ее назвали шлюхой-изменницей.
Колетт захотелось выпить вина, чтобы потягивать его, наблюдая за разворачивающейся забавной драмой. На столе стоял бокал, но он был пуст. Жаль. Несмотря на собственную многослойную озабоченность ситуацией в Рейвенс-Рич, ей стало смешно. Похоже, сестры Мартинсон сохранили свою прежнюю склонность жестоко расправляться с людьми, которых считали ниже себя. Людей, которые были ниже их по положению. Она до сих пор отчетливо помнила, как Нина размахивала стодолларовой купюрой перед лицом бомжа, а потом ее тогдашний бойфренд избил того до потери сознания, когда несчастный попытался выхватить купюру из ее пальцев. В те времена Колетт всегда получала огромное удовольствие, наблюдая за их действиями. По крайней мере, в этом смысле ничего не изменилось.
Домохозяйка посмотрела на Нину, ее пальцы покраснели, когда она крепче сжала рукоятку ножа.
- О, я не забыла о тебе, маленькая миссис Сучка. Никто не может так оскорблять мою семью и оставаться безнаказанным. Я скоро и с тобой разберусь.
Нина изобразила дрожь и рассмеялась.
- Оооо, я так боюсь.
- А тебе, блядь, стоило бы. - Взгляд домохозяйки вернулся к Харлану. - У тебя есть десять секунд, чтобы начать говорить.
Харлан бросил на нее недоуменный взгляд.
- Мадам, вы угрожаете мне физической расправой?
Женщина усмехнулась.
- Совершенно верно.
Брэдли впервые вмешался.
- Прошу всех успокоиться.
Все проигнорировали его, а Харлан в течение нескольких секунд молча смотрел на женщину. Выражение его лица было задумчивым, но он не выглядел слишком расстроенным из-за возможности причинения какого-либо вреда его персоне.
Он пожал плечами.
- Учитывая необычный характер этого собрания, я полагаю, что не вижу никакого вреда в том, чтобы выложить все свои карты на стол. Я уверен, что власти никогда не...
И в этот момент свет погас.
Сразу раздались испуганные крики и возгласы удивления, когда чернота окутала комнату. За этим последовало возбужденное бормотание голосов, поскольку многие в комнате вслух задавались вопросом, что происходит. Брэдли не стал добавлять свой голос к хору причитаний и возмущений. Электричество отключилось. Ну и что? В этом не было ничего зловещего, и он не видел причин волноваться по этому поводу. Рейвенс Рич находился далеко в горах. Вероятно, перебои случались регулярно. Кто-то из персонала, несомненно, запустит генератор, и свет скоро снова вернется.
А пока он воспользуется минутной передышкой и попытается образумить Харлана Росса. Этот человек, казалось, был на грани того, чтобы заговорить о том, о чем они все договорились никогда больше не говорить. Ни с незнакомцами, ни даже между собой. О таких вещах лучше не вспоминать до конца жизни. Это была клятва, которую Брэдли никогда не нарушал. Он редко позволял себе даже думать о той давней ночи. Ему почти удалось забыть о том, что все это вообще произошло. Вынести все это на всеобщее обозрение, даже в таком ограниченном виде, было бы ужасной ошибкой.
Он поднялся со стула и сделал несколько осторожных шагов в направлении Харлана.
- Привет, Харлан, - сказал он, говоря шепотом, но надеясь, что его старый друг сможет услышать его сквозь гомон. - Могу я поговорить с тобой минутку?
Он услышал, как большой человек тяжело вздохнул.
Однако, прежде чем Харлан успел что-то сказать, с другого конца комнаты раздались крики. За криками последовали звуки борьбы. Столовое серебро зазвенело, когда кто-то сильно ударился о стол. Мужчина кричал на кого-то, чтобы тот слез с него. Это мог быть не кто иной, как муж разъяренной домохозяйки. Домохозяйка тоже кричала, причем так пронзительно, что у Брэдли заныли зубы. Крики мужа резко оборвались, за ними последовал захлебывающийся звук и влажное бульканье. Затем раздался тяжелый стук. Посреди всего этого раздался звук бегущих ног. За этим последовал хлопок двери, а затем звук, как будто что-то катится вниз на роликах. Когда через мгновение снова зажегся свет, Брэдли смотрел прямо на выход в коридор, только теперь он был заблокирован.
Кто-то опустил дверь на роликах.
И теперь люди снова кричали, казалось, громче, чем когда-либо. Брэдли услышал, как Харлан снова вздохнул и сказал:
- О, господи.
Брэдли повернулся и проследил за его взглядом.
- О, черт.
Муж домохозяйки скорчился на столе, кровь хлестала из-под его рук, прижатых к своему горлу. Мужчина напоследок дернулся пару раз и затих. Одна из его рук оторвалась от горла, обнажив широкую щель от лезвия ножа.
Вопреки тому, что говорил человек в маске во время закрытой трансляции, никто не пришел за Александрой Харкорт, когда часы обратного отсчета на экране достигли 0:00. Дверь в ее комнату также автоматически не открылась. Через несколько минут белые цифры на экране исчезли, и вернулись снежные помехи. Через некоторое время жужжание из динамика стало раздражающим, что заставило ее подняться с кровати. Она подошла к телевизору и с помощью ручки уменьшила громкость, не заглушая его полностью. Если вдруг начнется другая трансляция, она хотела иметь возможность ее услышать.
Звенья цепи звенели и дребезжали, когда девушка снова подошла к двери, чтобы проверить замок. И снова он не поддался никакому давлению. Исходя из ее предыдущих попыток это не стало неожиданностью, но она все равно почувствовала разочарование. Уже не в первый раз она задумалась, правда ли хоть что-то из того, что говорил человек в маске во время своей речи.
Может быть, здесь не было других гостей или какого-то официального званого ужина? Александра решила, что с такой же вероятностью все это выдумка, часть тщательно продуманной схемы, чтобы запудрить ей мозги. Форма психологической пытки, не отличающаяся от той, которой подвергаются пленные шпионы в руках врага, решившего сломить их. Чего можно было добиться, заставив ее поверить, что она находится в доме, полном людей, попавших в аналогичную ситуацию, она не представляла.
Чего от меня пытались добиться?
Она была обычным человеком, попавшим в жуткую ситуацию, из которой не было очевидного выхода.
Отойдя от двери, Александра перешла на другую сторону комнаты и снова уставилась в окно на территорию поместья. Поскольку было темно, кроме лениво падающих снежинок ничего не было видно, и через несколько секунд она уже собиралась отвернуться, но внезапно заметила мерцающий огонек вблизи сада. Он появился и исчез в течение не более секунды, но вскоре его сменили две более слабые точки света. Маленькие оранжевые точки время от времени двигались, и вскоре она поняла, что видит. По крайней мере, два человека курили на улице. Пленница подумала о том, чтобы постучать по толстому оконному стеклу, чтобы привлечь их внимание, но быстро передумала. Привлекать внимание людей, которые жили или работали здесь, вероятно, было не самой лучшей идеей, учитывая, что они почти наверняка были причастны к ее похищению. По этой же причине она не стала стучать в дверь или звать на помощь.
Здесь ей никто не мог помочь.
Она была сама по себе.
Однако Александра продолжала наблюдать за световыми пятнами, и через некоторое время ее глаза адаптировались, и она смогла лучше разглядеть очертания предметов в саду. Курильщики стояли на узкой бетонной дорожке между рядами живых изгородей. Одна из крошечных точек оранжевого света погасла, но вскоре сменилась другой. Если курильщики и разговаривали, их голоса были слишком слабыми, чтобы расслышать их. Если только они только не будут кричать, она сомневалась, что сможет услышать их через толстое стекло. Ей ничего другого не оставалось, как продолжать наблюдать за ними еще некоторое время.
Пока не услышала низкий, страдальческий голос где-то позади себя. Девушка испуганно вскрикнула и обернулась, прижавшись обнаженной спиной к холодному окну. Рефлекторная дрожь сильного страха пронеслась по телу, когда она приготовилась снова встретиться взглядом с угрожающей фигурой в маске. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что в комнате никого нет. Конечно, никого. Даже отвлекшись, она услышала бы скрежет ключа в замке или скрип петель, когда дверь распахнулась бы внутрь.
Затем она снова услышала страдальческий голос.
Александра запоздало заметила, что экран телевизора больше не заполнен полем снежных помех. На его месте появилось изображение знакомого мужчины, сидящего обнаженным на стуле в полумраке комнаты. Она нахмурилась и придвинулась ближе к телевизору, задыхаясь от удивления, когда наконец узнала его. Это был Стивен Бейн. Ее старый преследователь. Человек, который превратил ее жизнь в ад несколько лет назад. Напуганный перспективой юридических последствий своего поведения, он исчез из ее жизни, казалось, навсегда, но теперь он вернулся. Волна гнева захлестнула Александру, когда она взглянула на изображение ненавистного лица Бейна в режиме низкой четкости. Конечно, этот сукин сын стоял за ее похищением. Все эти годы он выжидал время, только притворялся, что живет достойной жизнью исправившегося человека, и в то же время разрабатывал идеальный план, чтобы наконец получить то, чего он действительно хотел.