Всё просчитала.
Кроме одного.
Еслия́передумала лететь навстречу урагану, то келпи не передумал!
Более того, распахнувшиеся парусами крылья и бег прямо на Владыку показали, что совсем-совсем не передумал… Хорошо ещё, водный дух отбросил нашего правителя ударом мощной лапы… Тот перевернулся в воздухе, будто тряпичная кукла. Но сразу сгруппировался, приземлился уже на ноги. Я облегчённо выдохнула. Всё-таки, как бы зла я ни была на Лорда Белых Островов, смерти я ему не желала!
А грифон подо мной соскочил с Площадки для Испытаний, и мы понеслись в пропасть!
К своему стыду и позору — голосила я так, что в Зелёных Крышах должно быть, слышно было!
Даже когда келпи распластал по сторонам крылья и принялся резко и яростно набирать высоту, продолжала вопить.
Ещё и почище.
Потому что за распознанный Дар я, конечно, благодарна Прядильщицам, но как теперь унять беснующегося подо мной водного духа, которому вздумалось поскакать наперегонки с бурей⁈
Глава 17
Рёв бурана. Грохот. Вспышки молний. Каждая отзывается крошечным взрывом внутри меня. Сродни тем, что были, хм, с инкубом!.. вот только сейчас… по-другому. На этот раз всё моё существо, вся моя суть состоит из удовольствия… Даже из Удовольствия, с большой буквы!
Восторг!
…Стоило мне перестать орать-голосить аки потерпевшая, сознание тут же слилось с сознанием келпи снова.
Забурлил со свежей силой тот самый, легендарный канал Нао! Что навеки связал меня с полётами на волшебных бестиях! И сразу стало хорошо и безмятежно, отступил страх перед неизвестным!..
— Эге-гей!!!
И всё же зря я утратила бдительность. Как выяснилось. Ой, как зря!
Это для келпи врываться в грозовое облако и нестись сквозь волглый рыхлый туман, уворачиваясь от молний — норма. Также как нырнуть с размаху в чёрные бушующие воды и заплясать на дне, вновь превратившись в белую лошадь! Эт тоже норма и вообще — веселье лучше не бывает!
А вот для всадника на его спине…
Шархи драные!!!
Я задыхалась. Захлёбывалась. Болталась позади бесполезной тряпкой. Билась о скользкую холодную спину. Соскальзывала в полузабытьи с влажного бока…
Несколько раз нас пыталась окружить небесная стража. Стоит ли говорить, что каждый раз тщетно… Взбудораженный бурей, келпи охотно играл с людишками на палевых грифонах… Вот только раз за разом игры его становились всё более изощрёнными. Злыми даже. Владыку же к себе келпи и вовсе не подпускал, злобно клекоча на грифоньем. Ещё и над грифчиком потешался, зараза такая. Зря. Грифон-то у этого павлина хороший. В отличие от него самого, мерзопакостного гада!..
Стоило мне столь неподобающе подумать о нашем правителе, как грифон, в смысле келпи, обернулся и подмигнул!
Руку готова дать на отсечение: келпи меня каким-то образом понял!
Как только Владыка подобрался к нам в очередной раз, келпи поднырнул под него и, лихо заржав, понёсся прямо в чёрную стену смерча!
— Аааааа-а!!!
Закрутило-завертело так, что я, кажись, сам смерч переорала, не то что келпи!
Зажмурившись, изо всех сил сдавила коленями бока. Пальцы, казалось, срослись с уздечкой! Ведь стоит разжать их — и мне конец. Келпи, не задумываясь сбросит зарвавшуюся человечку, что осмелилась взнуздать его, как обычную лошадь!
И всё же я отключилась. Потеряла сознание. Вместе с контролем…
Потому что вместо прохладной спины белого грифона подо мной вдруг раззявил клыкастую пасть сам Тартар. И я понеслась в его жадную глотку головокружительной скоростью!
«Конец», — успело вспыхнуть в сознании.
Измученная играми водного духа я даже не смогла огорчиться по поводу скорой смерти!
И тут меня подхватили сильные мужские руки.
Судорожно вдохнув, я обнаружила себя в объятиях самого красивого мужчины из всех, что мне доводилось видеть!
…Белоснежные волосы, глаза — бездонные омуты, и лицо… такое красивое, что долго смотреть невозможно! Больно становится… Взгляд мужчины в белых струящихся одеждах был насмешливым и как будто заинтересованным.
— Я умерла? — жалобно просипела я, стуча зубами от холода.
— Ты забавная, — голос у него оказался такой глубокий и рокочущий, что сперва я и слов не различила.
Словно говорил со мной сам океан.
— Но как же…
В тот же миг губы этого красавца накрыли мои! По венам хлынуло знойное, горячее… возрождающее!
Магия Нао забурлила с новой силой, возвращая к жизни! Губы белоснежного красавца были настойчивыми и… животворными какими-то что ли!.. В этом неожиданном поцелуе был сконцентрирован весь спектр головокружительных ощущений от поцелуев — от нежного трепета, чарующего и искушающего… до безжалостности и несокрушимости самой стихии!
Размякшая и обессилившая, я жадно отвечала ему, чувствуя, как в унисон с игрой губ и языка внутри раскатисто и бархатисто грохочет томная буря… взрываются сладкие, будоражащие молнии… Я терялась, растворялась в этой безграничной нежности и безбрежной властности.
А когда потеряла себя окончательно, оказалась вдруг снова на спине взнузданного белоснежного грифона…
…Архипелаг Белой Кости с трудом проглядывался сквозь пелену бушующей стихии. И был он так далеко, что у меня дыхание перехватило от мигом подступившей паники!
Прядильщицы!
Ещё ни разу не заносило меня в такую даль!
Всё ещё не до конца пришедшая в себя от прекрасного видѐния, я ошалело встряхнулась. И ощутила : нет у келпи желания везти меня обратно. Вот ни малейшего, от слова совсем. Во дворец. А уж в Хвост и подавно…
— Сумасшедшая!! — орал Владыка, продираясь к нам сквозь бурю. — Бестолочь! Стрекоза придурочная!
Видок у поносящего меня на все лады правителя был тот ещё. Мокрые волосы облепили лицо, мокрый же кафтанг изорван в клочья. Весь в ссадинах, царапинах… Грифчик, опять же, весь взъерошенный, бедненький… И напуганный. Я буквально кожей ощутила страх зверя. Страшное закончилось, и когда оно длилось, бояться было некогда, а сейчас страх вдруг обрушился лавиной…
— Всё хорошо, дорогой, — проговорила я одними губами, глядя грифчику в глаза. — Жуткое позади. Ты большой молодец.
В тот же миг я почувствовала чужое облегчение напополам с благодарностью. И чужое же насмешливое любопытство: а это от келпи! Я уже сама догадалась, что забавляю духа океана.
Потому и жива до сих пор.
Подмигнула грифону снова, обнаруживая, что правитель снова чего-то орёт. А скорее всего он не прекращал всё это время.
— … Ненормальная! Клянусь, как только верну тебя во дворец, выпорю, не посмотрю на шархов Небесный Дар!
— Ну уж это слишком! — не согласилась я, хотя, справедливости ради, сама бы себя выпорола, чтоб не лезла в следующий раз на спины к духам. — Где такое видано? Угрожать благородным девушкам рукоприкладством!
В ответ Владыка клятвенно пообещал отделать благородную девушку в моём лице так, что не только мать родная не узнает, но и Прядильщицы по истечению Большого Мотка…
— Нет, так не пойдёт, — покачала я головой. — Я всего-то келпи оседлала, а не совершила нечто ужасное. Скажем, отдала невинную девушку демону…
Не знаю, что это было — магия Лиловой Луны, первая встреча с собственным Даром, сам Океан подо мной, но разговор с Владыкой казался ненастоящим, даже сказочным каким-то. Кроме того, с такого расстояния, на котором мы находились я ни слова разобрать не должна была… Собственно, как и Владыка!
«Это истинный голос. Истинный слух. Ты слышишь нашего правителя и говорила с ним с помощью магии» — прозвучал в голове знакомый голос. Тот самый, рокочущий…
Так мне не привиделось!
«Ещё как не привиделось», — и короткий рокочущий смешок.
Щёки вспыхнули.
«Никогда б не подумал, что этот Владыка так изобретателен! — продолжал тем временем келпи. — Ещё ни разу не повторился!»
— Вообще-то это он меня костерит, — напомнила я. — И в очень грязных и непристойных выражениях.
«А я о чём!» — фыркнул келпи.
А Владыка и в самом деле был на высоте! Даже я, выросшая среди рыбаков, почерпнула много нового! Ещё никогда на меня не злились так сильно и уж точно не ругались столь виртуозно… И даже обидно не было. Во-первых, банально сил не осталось, во-вторых — справедливо, чего уж.
— За каким хрикоом ихтионовым тебя в буран понесло, дура⁈ — проорал Владыка, приближаясь.
— Это не меня, — промямлила я, разворачивая келпи и подныривая под грифона Владыки. — Это всё келпи…
— Э-это всё-о ке-елпи, — передразнил правитель. — Я лично выгравирую эту дурацкую отговорку на твоём памятнике!!! Вот же овцелошадь тупая на мою голову!
— Овцелошадь так не смогла бы, — заупрямилась я. — А тупая и подавно.
И Владыка взорвался новым ругательным вулканом.
Вот чего он взбесился-то? Мало того, что гад и сволочь свинская, ещё и псих.
— Снижаемся! — скомандовал псих, махнув рукой на попытки «достучаться до моей совести или хотя бы до разума». — Отпустишь келпи на острове. Обратно доберёмся на Дайширу.
Белоснежный грифчик Владыки тут же распахнул клюв, и, к моему вящему удивлению, заклекотал гневно на келпи. Вдоволь наигравшийся водный дух был теперь самим послушанием! Реагировал на малейшее шевеление уздечки и ног. Туфли, конечно, я где-то потеряла.
Кружась, мы снизились над россыпью островков. Мелкие, необитаемые… Практически все голые, лишь парочка зелёных, с буйной растительностью.
Владыка скомандовал лететь к самому дальнему, и я поняла, почему. Небольшая уютная бухта — самое то, чтобы снять с келпи уздечку. А если водный дух вздумает отомстить за самоуправство, и, скорее всего, так и будет, — с каменистого пригорка грифчику Владыки, которого, оказывается, зовут Дайширу, будет проще взлететь…
Наконец мускулистые лапы грифона подо мной спружинили о землю. Сердце так и замерло. Неужели всё позади?
Келпи оглянулся и посмотрел лукаво.
Внутри тут же что-то сжалось. Не то от тревоги, не то от предвкушения какого-то…