Риардон не осуждал подданных, хоть это было и нелегко. Вся его сущность, всё его существо от всей души ненавидело и презирало эту людскую низость, несовершенство человеческой природы… Но как правителю ему приходилось заставлять себя понять, что прежде людьми руководил страх, а теперь, когда опасность отступила, страх уступил место сочувствию и состраданию.
Сам Риардон дневал и ночевал в небе.
Он не помнил, сколько раз умытое солнце выныривало из сияющей лазури Нуна и сколько раз возвращалось в спасительную прохладу, уступая место ночным светилам… Хуже всего было, когда природа брала своё и приходилось ютиться на ближних скалистых островах, издревле облюбованных грифонами. В кратчайшие часы необходимого для более-менее сносного отдыха повторялся один и тот же сон. Милу. Хохочущая, счастливая вдали от него. Ускользающая, убегающая, уплывающая… Не подпускающая к себе.
— Я отдал ему её ночь. — Твердил Риардон, стискивая зубы. — Но я не отдам её. Аразон хотел Дракона — он получит Дракона.
С этими словами Владыка Света устремлялся к Длани, показывая тем самым, что не отступит. Или же Небесные Персты разожмутся и пропустят его в Запределье.
Длань лишь сыто чавкала в ответ. И молчала.
Пока однажды не потребовала больше Крови.
— Возьми столько, сколько понадобится, чтобы вернуть её. — Поставил условие Риардон, привычный к жадной изворотливости Длани.
— Хорошо. — Ответила Длань. — Я возьму всю твою Кровь. Но ещё не поздно отступить, Владыка Света.
Обессиленный Риардон рассвирепел.
— Ты знаешь, что я не отступлю!!!
— Знаю. — Ответила Длань и принялась пить, багровея на глазах.
Было странно умирать так. Капля за каплей перетекая в жадную пасть Длани. Терять самого себя без надежды на исполнение обещания, данного капризном явлением. Длань обещала… Но выполнит ли она обещанное⁈
Силы покидали его — стремительно и неотвратимо. И подступающее бессилие рождало Гнев!.. Рокочущий, подступающий из недосягаемых прежде глубин.
Вот его покинуло зрение… Но замешкавшимся слухом Риардон различил вдруг хлопанье крыльев горгон! Их гневные голоса, похожие на крики чаек!..
Словно отвечая горгонам, разразился негодованием Нун. Стихия, что не вмешивается в дела смертных, грохотала такой бурей, что у Длани было слышно! Волнуясь с каждым мигом всё больше! Стихия требовала вернуть Милу…
Бойкая, весёлая, дерзкая девчонка из Хвоста… Она была нужна чахнувшему без неё грифёнку, скучающим горгонам, была нужна самому Нуну. Была ему, Риардону нужна!
В миг пронзительной ясности волна гнева вдруг схлынула и Риардон понял: он выживет. Несмотря ни на что и вообще вопреки! Выживет, пройдёт через Длань и, если понадобится, сравняет с землёй само Запределье!
Аразон позарился на самое святое, что у него было!
Посмел наложить лапу на нааоИлит Дракона!!
Что ж. Бессмертный демон выбрал очень изощрённый способ, чтобы сдохнуть!
Внезапно переполненное гневом сознание Риардона отчётливо различило просьбу каждого существа на островах, как если бы это была его просьба , Прежде на такое были способны были лишь Небесные Властители — Драконы. Сегодня же по непонятной причине Прядильщицы наделили яснослышанием их далёкого потомка.
— Верни девочку.
— Верни Владычицу.
— Верни повелительницу.
— Верни мою дочь…
Громогласный рёв потряс небеса и землю.
Лучезарные брызги разлетелись во все стороны, заливая небеса светом. Длани больше не было — её остатки меркли на глазах, омывая небеса кровавыми отблесками.
На том самом месте, что когда-то сильнейшие Владыки Мира Живых и Мира Мёртвых однажды сомкнули длани, заключая перемирие, восстал Красный Дракон Гнева.
Неподкупный Страж Врат в Запределье.
Рядом поднялся, шатаясь, Риардон Хатар-Небесный Всадник.
Острова Белой Кости потонули в звенящей тишине.
Птицы прервали свои песни. Утихли, превращаясь в зеркало, лазурные воды.
Люди поднимали головы и опускались на колени, не в силах поверить в происходящее на их глазах Чудо.
— За Милу!!! — разнёсся над королевством страшный крик Владыки Света. — За Милу Хатар!!!
— За Милу Хатар! — подхватили сперва десятки, сотни, а затем и тысячи голосов и продолжали повторять даже когда Красный Дракон Гнева скрылся с глаз, полностью уходя в Запределье.
— Милу Хатар! Милу Хатар! Милу Хатар! — неслось слаженное над Островами и когда небеса разверзлись вновь, являя Красного Дракона на этот раз с двумя Всадниками на шипастой спине, полный неистовства призыв перетёк в песнь ликования.
— Милу Хатар! Владычица!
Глава 42
Милу Хатар
Каждая лилая нервничает перед свадьбой и я не стала исключением.
Казалось бы, не впервой мне туда собираться, но, с другой стороны, если начать вспоминать первую неудачную попытку, лучше и вовсе замуж не ходить.
И всё же одно дело собираться связать свою жизнь с другом детства Джошем, фермером, которого помнишь ещё мальчишкой-сорванцом, который давно для тебя открытая книга и совсем другое — выходить замуж за Владыку. За правителя. Который, шарх меня за ноги является фигурой настолько сложной и неоднозначной, что даже грифону в пубертате до него далеко. Я знаю о чём говорю — ДанЖик порой совершенно неуправляем, зараза любимая.
Нет, с собственными чувствами я разобралась, да и с головой, кажется, помирилась, то есть примирилась, не суть…
И всё же оставалось между нами с Риардоном нечто, что грызло изнутри, лишало сна и покоя.
Несмотря на сотни и тысячи красивых фраз, сказанных за прошедшие месяцы, несмотря на все эти невероятные клятвы и нерушимые обещания…
Того самого, главного разговора не было.
Я так и не решилась озвучить Риардону один из самых главных своих страхов. Мучилась от осознания собственной дурости, ругала себя на чём свет стоит, буквально поедом ела… а произнести вслух то, что не давало спать по ночам, не могла. Столько раз собиралась — и не могла.
Оставалась малодушно радоваться тому, что в связи с расформированием прежнего Магистрата, и, как следствие необратимых изменений в мировом Ковене Магов, а также (вот почему я не удивлена) обострившимся после того самого, эпичного боя, когда Владыка Света одолел в поединке Владыку Запределья отношениям с Запредельем дел у Сильнейшего Владыки — так теперь модно величать у нас некоторых властных да напыщенных — стало совсем невпроворот. И если целостность Грани с Запредельем отныне курирует лучший Страж из всех вообразимых, и хотя бы там присутствие Риардона больше не требуется, то разбирательства по делам Магистров отнимают у возлюбленного грифонью часть времени…
Спасибо ещё горгонам за то, что взяли на себя одну из самых важных миссий — а именно организацию досуга гостей со стороны невесты, то есть с моей. Поелику у самой невесты от маменькиного щебета спустя минуту-другую начинало ломить виски. Да и папа, получив нужные субсидии на открытие морского хозяйства по выращиванию самых быстрохвостых коньков на Островах тоже стал не в меру словоохотлив…
Я понимала, что всё дело в моей собственной трусости, в собственном малодушии: давно надо было высказать Риардону наболевшее, глядишь, к сегодняшнему уже и полегчало бы… Вот только решиться оказалось шарховски трудно.
Так что ещё одно искреннее спасибо — девчонкам из Лицея за то, что несмотря на многочисленные приглашения на дальние острова и Землю, мои бывшие соперницы, все, как одна задержались во дворце, помогая с подготовкой к свадьбе. К их словоохотливости тоже приходилось приноравливаться… И всё же, как говорит Виринея своему вилану: «Мы арену вместе прошли». «А там бывало всякое», — мечтательно вспоминает Зои в окружении целой толпы кавалеров. Наша розовая красавица никак не определится… Так что Владыкам дальних земель ничего иного не остаётся, кроме как смириться и ждать.
Конечно, остались все, кроме Нинель. Ту ещё в день моего ухода в Запределье вытащил через односторонний портал наг с капюшоном кобры. Так что с Оазисом Золотых Песков и вообще с не столь давно покинувшими подземелья нагами у нас отношения тоже обострились.
И всем им Риардона подавай.
Возлюбленный вдруг возник перед мысленным взором так ясно, так издевательски чётко и да, маняще, что я рывком поднялась, выругавшись сквозь зубы.
Просто поняла, что не смогу предстать завтра перед жителями нашего королевства и произнести слова брачной клятвы, пока не проясню всё с Риардоном от начала и до конца. Вообще всё.
И более того: не усну больше, а это уже совсем ни в какие врата. Невеста должна ослеплять, а не позёвывать и тереть глаза. А в объятия Морфея я попаду теперь разве что с помощью лекаря. Но от этого рода магии особенно после дворца в Запределье меня до сих пор передёргивает.
Оказавшись у окна я свистом подозвала ДанЖи и многократно отрепетированным кувырком перекатилась с подоконника на спину подлетевшему грифону. Не дожидаясь, пока мои ноги спустятся перед первой парой крыльев, обвивая могучую, покрытую мягким пером, шею, обрадовавшийся ночной прогулке ДанЖик весело крутанулся вокруг собственной оси. В итоге удержалась я на гладкой горячей спине только лишь чудом Прядильщиц. Возмущённо затявкал сзади запрыгнувший в последний момент и болтающийся на хвосте ДанЖика и полностью разделяющий моё негодование Тенёк.
Да, над выдержкой нам ещё работать и работать. Не зря Риардон в своё время настоял на приобретении мной всех возможных магических щитов. Самое смешное — это было, кажется, так давно, что несколько жизней с тех пор прошло, а я трусиха такая, до сих пор робею перед своим Небесным возлюбленным…
Он нашёлся там, где я и полагала — в беседке, с Гектором на коленях. И увидев меня совсем не удивился.
— Ты отдал меня другому! — Выпалила я, решив не утруждаться приветствием. — Отдал мою первую ночь… как я могу доверять тебе? Нет, не как правителю, Риардон! Как мужчине, как мужу. Как мне теперь поверить тебе⁈ Видят Прядильщицы, я старалась. Я поняла. А толку? Всё равно забыть не могу! Проклятье шерпов!..