— Понятно же, что сети нет, — пробурчал Алексей, успевший заметить, что в ее телефоне тоже не горела ни одна палочка связи.
— Я видела, — холодно отозвалась Ольга. — Подумала, а вдруг?
— Планшетник с сим-картой? Может, там связь будет?
Она отрицательно покачала головой.
— М-да, — выдохнул Алексей. — Дела…
Некоторое время они сидели молча, слушая, как воет ветер да долбится в закрытые окна вьюга, а потом Ольга безразличным голосом спросила:
— И что делать?
Алексей помолчал, затем нехотя ответил:
— Ждать, наверное, пока рассветет.
— А потом?
— Потом видно будет, — философски проговорил Алексей, и, внезапно обозлившись, резко добавил: — Чего ты ко мне пристала с тупыми вопросами?
— Не психуй, а? Без тебя тошно.
— А ты не лезь!
— Я не лезу, я пытаюсь понять, что нам делать. Мы в сломанной машине, на пустой дороге, которую вот-вот заметет снегом, до города — километров пятнадцать. Искать нас никто не будет. Менты объявили штормовое предупреждение, и это значит, что даже если мы пройдем столько пешком, нас никто не подберет. Я все верно изложила?
— А еще связи нет, — ядовито дополнил Алексей.
— И связи нет, — ничуть не смутилась Ольга. — То есть, когда наступит утро, для нас ничего не изменится, верно?
Алексей промолчал.
— Потому я и спрашиваю: что нам делать? Есть разумные предложения?
— Да. Подождать до утра. Может быть, к утру распогодится. Не вечно же этот кошмар будет длиться.
— Мы околеем до утра в твоей чертовой тачке, — рассердилась Ольга.
— А ты хочешь, чтобы мы околели снаружи?
— Я хочу домой! Какого хрена ты поперся на эту дорогу? Куда она вообще ведет?
Алексей уже открыл рот для грубого ответа, но так ничего и не сказал. Вместо этого он торопливо открыл бардачок и стал вытаскивать оттуда разный хлам.
— У тебя есть карта? — догадалась Ольга, вытащила мобильный и стала подсвечивать ему экраном.
— Умница ты моя, — рассеяно ответил Алексей, со страхом вспоминая, что, понадеявшись на модный навигатор, намеревался выбросить карту. И, кажется, так и сделал, ибо в куче бумаг она не обнаруживалась. На «умницу» Ольга никак не отреагировала, то ли предпочла не услышать, то ли не обратила внимания на эту неуместную фривольность в обращении к уже бывшей.
— Там деревня впереди, — быстро сказал он, вновь перерывая кучу бумаг. Карта, карта, где же ты? — Я помню, что дорога упирается в деревню. Мы ее даже один раз проезжали.
— Далеко она? — оживилась Ольга.
— Да фиг его знает, я тут последний раз был лет десять назад… Блин, неужели выкинул?
Прежде чем он успел как следует испугаться, а Ольга выстрелить саркастическим замечанием, сложенная в одну шестнадцатую карта вывалилась из пачки старых договоров. Алексей торопливо развернул ее, но разобрать, где они сейчас находятся, было тяжело. Мешал руль, мешала Ольга, которая лезла под руку. Алексей сдавленным шепотом выругался, схватил карту и придавил ее к лобовому стеклу. Ольга придержала рукой правый край и вытянула руку с мобильным так, чтобы свет падал в центр. В этом отточенном движении было все настолько родным и привычным, что Алексей, подсвечивающий своим телефоном и шаривший по нарисованным дорогам глазами, бросил на жену настороженный взгляд.
— Ну и где мы? — не выдержала Ольга.
Алексей рассерженно засопел, а потом, прижавшись к карте едва ли не носом, удовлетворенно ткнул пальцем в какую-то непонятную закорючку.
— Вот тут где-то. Видишь, дорога?
— Да. Только разве мы тут?
— Нет, это шоссе. Вот ментовский пост, вот мост… Примерно вот тут мы свернули. И должны быть… где-то здесь.
Алексей снова ткнул пальцем, угодив в пустой бледно-зеленый квадратик. Мобильник Ольги погас, и она снова нажала на кнопку, возвращая его к жизни. Приблизившись глазами к карте, она увидела на ней точку, над которой виднелись крохотные буквы.
— Юдино. Про это село ты говорил?
— Кажется, да. Во всяком случае, ближе ничего нет, а оно было самым первым.
— И сколько до него? — с надеждой спросила Ольга.
— Если верить карте — километра два-три. Вероятно, даже меньше. Если бы не снег, мы, возможно, даже фонари бы увидели. Там ведь есть фонари, как ты думаешь?
Ольга торопливо отогнула карту, погасила экран мобильного и стала напряженно вглядываться во тьму.
Алексей позабыл, что с ней надо разговаривать как с бывшей, а она опять не заметила его человеческого тона или не обратила на это внимания.
— Нет, не видно, — разочаровано констатировала Ольга. — Иначе можно было бы пойти на свет.
— Завтра, — сказал Алексей. — Все равно машину надо будет выдернуть. В деревне наверняка есть трактор. Может, заведем. А если и нет, там связь должна быть, хоть какая-то, даже если сотовые не ловят.
— Мы замерзнем до утра, Тарасов, — уныло произнесла Ольга и зябко поежилась, припомнив песню Бутусова. По ногам уже шел холод. Сколько должно пройти времени, прежде чем температура в машине сравняется с уличной?
Видимо, Алексей тоже вспомнил песню, потому что торопливо сказал:
— Не замерзнем. Не сорок градусов же! У меня есть плед. Сейчас переберемся на заднее сидение, укутаемся и продержимся до утра, а потом я пойду в деревню.
— А водки у тебя нет случайно? Или коньяка?
— Нет. Почему-то не подумал взять.
— Ну ладно, — устало сказала Ольга и неуклюже полезла на заднее сидение. Там она долго копалась, устраиваясь и разворачивая старенький плед. Дождавшись, пока Ольга затихнет, Алексей полез туда же и, забравшись под тяжелую шерстяную материю, сокрушенно вздохнул.
— Только не спи, — предупредил он. — Потом совсем худо будет.
— А что делать?
— Не знаю. Разговаривай. Расскажи что-нибудь. Или пой.
— Что-то я сегодня не в голосе, — усмехнулась она. — Как думаешь, возьмут меня на «Фабрику звезд» или дать шанс другим повыигрывать?
— Никаких шансов. Врагу не сдается наш гордый «Варяг»!
Она хмыкнула и замолчала, видимо, не собираясь продолжать беседу, а может, безопасных тем не было. В салоне становилось все холоднее. Натянув плед до самого подбородка, они смотрели в темноту, прижимаясь друг к другу только из необходимости. За окнами выла вьюга, медленно засыпая снегом остывающий автомобиль. Глядя в ночную тьму, два когда-то самых близких человека думали о прошлой жизни, покатившейся под откос три года назад.
Четыре года назад
— Вот это домина, — восторженно произнесла Алла, ошарашено озираясь по сторонам, пока Виктор, рассеянно улыбаясь, выгружал из багажника сумки с припасенной для барбекю снедью. — Ну и дворец… Тарасовы, вас пора раскулачивать.
— Иди ты на фиг со своими революционными замашками, — засмеялась Ольга, расцеловав подругу в обе щеки, и уже потом, схватив ее за руку, потащила внутрь. — Пойдем, пойдем, мужики и сами управятся. Леша! Леш, ну где ты там?
Откуда-то, похоже, из кухни, послышался грохот. Именно таким образом Алексей отреагировал на приезд долгожданных гостей.
— Нет, погоди, дай я на это великолепие посмотрю, — отбивалась Алла, ахая и тыча пальцем в облицовку стен. — Здесь что за камень? Песчаник? О господи, тут еще и подсветка? Тарасова, зачем тебе подсветка наружной стены?
— Я сюда виноград посажу, — пояснила Ольга и зябко поежилась. — Знаешь, как будет красиво, когда сквозь листву станут просвечивать огоньки…
Она все время мерзла и не хотела признаваться, что чувствует себя неважно. На улице еще было прохладно. Снег лежал под старой елью, которую, благоустраивая участок, они так и не решились спилить, хоть дерево и выглядело неказисто. Ель, темная, с облезшим боком, кренилась влево, словно сгибаясь под тяжестью болтавшихся на макушке шишек. Невзирая на то что по краю мощеной тротуарной плиткой дорожки уже вылезли сиреневые первоцветы, зима напоминала: я не ушла, а лишь притаилась вот тут, под мохнатыми лапами, как сторожевой пес, и потом, когда вы забудете обо мне, я вернусь.
Запоздавшая весна с ее холодными, пасмурными днями вызывала у Ольги уныние. Сын не вылезал из болезней, моментально простужаясь на сквозняках. Выхаживая его, Ольга одновременно готовилась к лекциям по маркетингу и совершенно измотала себя. За месяц она похудела на четыре килограмма, отчего скулы на ее тонком лице стали выпирать куда резче, а большие карие глаза совсем провалились.
Сейчас Ольге хотелось помощи от мужа и заботы, которой она недополучала. Но Алексей, замотанный проблемами на работе, строительством коттеджа и перспективой переезда в соседнюю губернию, дома находил силы лишь на ужин, а потом замертво валился на кровать. Осуждать его у Ольги не было сил, в конце концов, он для них старался, но, лежа рядом, она частенько гладила его твердую спину, жалея, что не может позволить себе раскиснуть и поплакать.
Алексей, жуя на ходу, выскочил из дома, небрежно чмокнул Аллу в щеку и побежал к машине Виктора. Мужчины обменялись рукопожатиями с таким энтузиазмом, словно давно не виделись, а между тем расстались они накануне вечером, покинув офис. Сын Зуевых, Артем, давно выбравшийся из машины, стоял рядом с отцом и подошедшему Алексею пожал руку с важностью умудренного опытом человека.
— Даже не знаю, зачем вам это, — вздохнула Алла. — Нет, я понимаю, родовое гнездо и все такое… Но ты же знаешь о планах перебраться в соседний город.
— Да, — кивнула Ольга. — Но, честно говоря, надеюсь, что они передумают. Чего пыжиться, если тут все в шоколаде? Ну пусть бы филиал открыли, зачем все активы туда переводить? Пробовала с Лешей говорить, но он уперся как баран. Сама знаешь, если ему что-то втемяшится в башку, с места потом не сдвинешь.
— Витька тоже об этих перспективах трындит, аж в глазах баксы горят, а я чего-то не в восторге, — ответила Алла и тут же переключилась на отделку нового дома. — Ну надо же, ты и окна поставила ламинированные! Вот, что ни говори, у тебя есть вкус… Я боялась, что ты тупо поставишь белый пластик и испортишь весь антураж… И вот эта раскладка внутри стекла мне ужасно нравится… Очень благородно. Как в лучших домах Лондо`на.