ая разница в возрасте между Лэни и её братом. Волк хмуро ответил: «Три помёта». На уточняющий вопрос, не почувствовав подвоха, Киан также сообщил, что родился раньше сестры, и это дало мне повод меланхолично констатировать: «Кто бы мог подумать? Обычно кровь со временем разжижается, а в вашей семье всё идёт наоборот». Разумеется, волк обиделся, но внял моему невысказанному желанию и умолк. А ещё спустя четверть часа, когда в кухне появился Мастер, Киан и вовсе убрался прочь. Подальше от греха в моём лице…
Серые глаза снова смотрят на меня, предлагая повторить вопрос.
— Хочешь?
— Представь себе, нет.
Хмурюсь:
— Почему? Это избавило бы нас от…
— Удовольствия поединка противников, знающих друг друга лучше, чем самих себя, — улыбается Рогар. — А терять такое сокровище я не готов.
— Чем же оно драгоценно?
— Иногда мне кажется, что все свои вопросы ты задаёшь исключительно из вежливости, а не потому, что видишь в них надобность.
— Вовсе нет! Я всегда спрашиваю о том…
— Над чем ленишься задуматься? Верно.
Довольная ухмылка, утонувшая в усах, могла бы обидеть, если бы слова Мастера не совпадали с теми, что я слышу по своему адресу от родственников каждый божий день. Но раз уж пререкаться мне не запретили…
— Я не ленюсь. Я берегу силы для более важных вещей.
— О! Хороший ответ. И поскольку этим ты занимаешься всё то время, что мы знакомы, думаю, сил накоплено достаточно.
— Достаточно для чего? — Смешиваю в голосе равные доли осторожности и небрежности.
— Для выполнения поручений конечно же.
— Каких?
— Если не ошибаюсь, одно ты уже получил от милорда Ректора.
— Будут ещё?
Утвердительный кивок:
— Будут.
— Я весь внимание, дяденька!
— Сначала выслушай, а потом уже начинай паясничать, — добродушно буркнул Рогар. — Поскольку тебе предстоит проделать дальний путь, а время в дороге обычно течёт бездарно, я помогу провести его с пользой.
— С пользой для кого?
— Для всех! — торжественно объявляет Мастер. — Кто едет и кто остаётся.
— С этого места, пожалуйста, поподробнее!
— У меня есть три ученика, с которыми ты довольно хорошо знаком. Им как раз не помешает прогулка на вольном воздухе… Под присмотром, конечно, иначе натворят дел; извиняйся за них потом по всему Шему.
— Ага, значит, извиняться буду я? Нет, так не пойдёт! Мне самому присмотр бы не помешал. Тебе кто-то не даёт отправиться вместе с нами?
— И «кто-то», и «что-то», — вздохнул Рогар. — Люди и дела. Да и, если честно, устал я от этих малышей. Бьюсь, бьюсь, а ветер из их голов так и не вышиб. Наверное, старею.
— Брось! С годами драгоценный камень только вырастает в цене, так что не наговаривай на себя! Устал? Верю. Скучно стало? Тоже причина. А может, они не оправдывают твоих ожиданий просто потому, что ты ожидал не с той стороны и не того?
Мастер задумчиво погладил короткие волоски седой бороды.
— Может быть и такое. Но ты говоришь со знанием предмета… Признайся, от тебя тоже чего-то ожидали?
— А как же!
— И? Оправдалось?
Я усмехнулся. Ещё бы Ксаррона пригласить к беседе и спросить напрямую, вышло ли из меня то, что должно было выйти? Интересно, какая шутка последовала бы в ответ… И была бы она шуткой, вот в чём вопрос!
— Частично.
— Частично да, частично нет?
— Именно, дяденька! Рассчитывали на одно, а получили другое. Вроде и масти той же, и в холке нужной высоты, да аллюр странный.
— Ты говоришь о своих родных?
— А о ком ещё имеет смысл говорить? Все остальные сразу заявляли, каким хотят меня видеть. Ты сам-то… Неужели не помнишь?
— Помню и буду помнить. Как самую счастливую ошибку за всю свою жизнь. И особенно то, что…
— Имел неосторожность свести меня с Эри?
При упоминании имени возлюбленной Мастер посветлел взглядом:
— Ты помог нам лучше понять заблуждения друг друга.
— И отказаться от них? Тогда буду считать, что не зря валял дурака.
— Ну не то чтобы отказаться… А! — махнул рукой Рогар. — По крайней мере, боль утихла.
— И это лучшая новость за весь наш разговор! Ладно, вернёмся к делам: мне нужно тащить с собой троих парней?
— Могу подкинуть и больше. — Хитрая ухмылка.
— Не-э-эт! Три — замечательное число! В самый раз! Но зачем?
— Присмотрись к ним, — попросил Рогар и после небольшой паузы добавил: — Пожалуйста. Мне думается, из них будет толк, но я никак не могу понять, в каком направлении необходимо сделать шаг.
— А необходимо ли? — усомнился я.
— Ну не сидеть же им до седин в учениках!
— А что? Никакой тебе ответственности, никаких забот — учись и всё.
— Шутишь, — привычно отмечает Мастер.
— Шучу, — соглашаюсь. Есть ли смысл спорить?
— Так присмотришься?
— Хорошо. Может, даже присмотрю. Но как я могу разглядеть в них что-то новое?
— Достаточно, чтобы ты разглядел старое. Мне кажется, у каждого из этих парней есть какая-то заноза в душе, мешающая двигаться вперёд. Ты мог бы её найти и…
— Вынуть?
— Да.
Я потёр пальцами верхнюю губу:
— Это нелёгкая задача.
— Ты справишься.
— Не слишком-то рассчитывай на меня, дяденька, у меня своих заноз хватает.
— Значит, ты понимаешь, насколько они опасны. А для лекаря весьма важно знать вред и от болезни, и от неподходящего лечения.
Они ждали нас у трактира «Три пчелы», в Каменном Поясе Виллерима — предместье столицы, располагающемся за городскими стенами и застроенном домами, стены которых складывались из более долговечного материала, нежели дерево. Симпатичный, кстати, оказался трактир: чистенький, ладненький, с умелыми вышибалами и милыми подавальщицами. А уж какой хозяин был у этого заведения! Впрочем, все любопытные подробности стали известны мне гораздо позже, а в тот день…
Смирная лошадка терпеливо ожидала знаменующего отправление в путь шлепка вожжей по жёлто-серой спине и дружелюбно, но устало косила тёмным глазом в сторону своих будущих повелителей, расположившихся у телеги в полном соответствии со своими привычками и предпочтениями.
Так, например, беловолосый и бледнолицый парень, производивший впечатление самого старшего из всех, хотя вряд ли разменявший четверть века, бесстрастно теребил сухими пальцами соломинки, выбивавшиеся из щелей бортика. Брюнет со щегольски заплетёнными и сколотыми на затылке косицами, призванными исключить попадание волос в синие глаза, перекладывал из руки в руку длинный лук, красуясь перед служанками, которые хихикали в глубине заднего двора, развешивая выстиранное бельё. Вообще-то, с такими правильными и живыми чертами лица и гибкой фигурой он мог рассчитывать на взаимность и без лишних ухищрений, тогда как отрешённому блондину пришлось бы проявлять чудеса ловкости в деле обаяния девушек… Третий и последний из моих намечающихся попутчиков сидел на краю козел, болтая ногами. Рыжие волосы в своём изначальном состоянии, карий взгляд чуть посерьёзнел, а подбородок начал тяжелеть — парень израстает. Ещё несколько лет или даже месяцев — и станет походить на своего старшего брата. Что ж, в таком случае можно уверенно заявить: и у него отбоя от девушек не будет.
Мэтт. Бэр. Хок. Маг, лучник и фехтовальщик. Хорошая связка. Рогар прав: надо разобраться, откуда берутся тени в этих молодых глазах. Уж не из тех ли сумерек, в которых успел побывать я?..
Все трое были одеты по-дорожному и настолько одинаково, что сразу становилось ясно: одежду подбирал один и тот же человек, причём делал это без любви к искусству, не отдавая себе отчёт, какое странное впечатление произведут на стороннего наблюдателя три парня, совершенно не похожих друг на друга, но одетых как приютские сироты.
Не поймите превратно: и холщовые рубашки, и куртки из плотного полотна с подкладкой, и кожаные штаны, и сапоги с аккуратной шнуровкой (которую Хок, правда, ухитрился разнообразить затейливо завязанными узелками) — всё это было более чем достойно ношения. Но сразу наводило на мысль о строго заданной цели путешествия.
На моё скептическое цыканье зубом Рогар слегка виновато пожал плечами:
— Казначей наотрез отказался выдавать деньги. Пришлось брать из форменных запасов. Не нравится?
— Мне? Какая разница? Не я же это ношу… Ладно, дарёному коню под хвост не смотрят.
Первым явление Мастера заметил Хок, о чём коротким свистом оповестил коллег по обучению, и я оказался на перекрестье трёх взглядов. Разных взглядов.
Тёмные глаза Мэтта остались безучастными, но их глубина стала чуть больше, чем казалось в первый миг. Бэр прищурился и тут же снова расслабил веки, стараясь спрятать удивление и что-то ещё. Что-то, до боли напоминавшее вину. Кареглазый Хок смотрел на меня ещё страннее, чем двое других школяров, словно хотел спросить о чём-то очень важном, но не мог подобрать слов.
Выдержав торжественную паузу, Рогар обратился к своим ученикам с речью примерно следующего содержания:
— Вещи собраны, маршрут ясен, задания получены. Вопросы есть?
Ответом Мастеру было обиженное молчание.
— Тогда можете отправляться, господа. Только не одни, а с провожатым. Вы все его знаете, представлять лишний раз не буду. Тёплых чувств к нему не требую, но и вражды не потерплю.
— И зачем он с нами поедет? — равнодушно спросил Мэтт.
— Для присмотра.
Бэр набрал воздуха в грудь, собираясь сообщить, в каком месте видел этот самый «присмотр», и я, чтобы не дать войне разгореться ещё до начала настоящих боевых действий, заныл:
— Нет, дяденька, мы о таком не договаривались! Вот если б это три девицы были, я б за ними присмотрел! Уж так хорошо бы присмотрел! Даже не знаю, за которой в особенности. Хотя, из того рыжего получилась бы настоящая милашка…
Ладонь Мастера шлёпнула по моему затылку.
— Угомонись! Олухи… Я разве сказал, что ОН будет за вами присматривать?
В трёх парах глаз появилось недоумение.
— Может, это ВАМ нужно присматривать за ним? Не думали, что и так может быть? — огорчённо покачал головой Рогар.