— Хм… Что изменилось сейчас?
— Практически ничего. Просто…
— По словам жителей, вы просто избегаете местное общество. Вы не заводите знакомств, не бываете на вечеринках и приемах. Вы предпочитаете сидеть на дежурствах и общаться с вашим служителем… как его… мистер Малыш?
— Его зовут мистер Роберт Грин.
— Не думаю, что я запомню это имя. Так почему же вы избегаете людей? — спросила она.
— Людей или местное общество?
— Хм… Странное разграничение. Вы не проводите меня домой? Хотела бы узнать ваше мнение и попросить совета.
— О чем именно?
— О моих учениках.
— Хм… Я небольшой знаток в этих делах, миссис Фишер.
— Катрин. Меня зовут Катрин.
— Хорошо. Как вам будет угодно, миссис Катрин.
44
Я смотрел на эту красивую женщину и поражался. Поражался человеческой способности привыкать к новым местам и новым знакомым. Смириться с пережитым и поставить перед собой новую цель. Еще совсем недавно в глазах этой женщины можно было утонуть. Прошло совсем немного времени, и в них поселилось нечто новое и непонятное. Что именно? Еще не знаю, но вижу, что она стала другой — одной из горожанок Ривертауна.
Всего одна фраза, брошенная вскользь, не раздумывая, и передо мной появился новый и совершенно незнакомый образ. Если… Если только она не набросила маску, чтобы оградить себя от здешнего общества. Неужели так быстро можно изменить и измениться? Я все-таки ничего не понимаю в людях. Пытаюсь им верить, даже если они лгут. Лгут самим себе. Не раздумывая.
— Что же вас беспокоит, миссис Катрин?
— Ученики? Нет, они здесь ни при чем. Меня беспокоит дядя — Пьер Жаккар. Он каждый раз переживает, что их банк опять попытаются ограбить.
— Пусть ваш дядя успокоится, — сказал я. — Все будет хорошо. Банда Фоули уничтожена, и ему незачем волноваться.
— Но главаря вы так и не поймали… — заметила Катрин.
— Вопрос времени. Тем более что Уильям Фоули не глуп. Не станет же он грабить банк в одиночку. Это было бы слишком самоуверенно с его стороны.
— Вы говорите это с таким убеждением, словно знаете, где он прячется.
— Даже если бы я и знал, миссис Катрин… Вы же прекрасно понимаете, что не сказал бы.
— Местные жители правы… — Она улыбнулась и опустила голову, рассматривая осенние листья под нашими ногами.
— В чем именно?
— Вы очень скрытный человек, Алекс. Жаль…
— Боже меня упаси. Я просто не люблю болтать о разных пустяках.
— Фоули для вас пустяк?
— Нет, этого я не говорил. Просто эта тема не слишком интересна.
— Что же вам интересно… мистер Талицкий?
Она неожиданно остановилась и даже поднялась на цыпочки. Долго смотрела мне в глаза, а потом улыбнулась. Как-то бесхитростно, совсем по-детски. Что я мог ответить? Ничего. Что мне до сих пор снятся московские улицы и маленькая светловолосая девушка? Что просыпаюсь в кромешной тьме своей комнаты и, затаив дыхание, надеюсь, что все это сон? Мне кажется, что вот именно сейчас за окном мелькнут фары автомобиля и послышится привычный шум ночного города? Увы… Этого я сказать не могу.
Ни к чему рассказывать о своих мыслях. Незачем…
Проводив Катрин, я вернулся в наш офис. Сварил кофе и обсудил с Грином особенности пушной охоты. Ну как обсудил… Роберт говорил, а я только слушал, листая старые газеты. В нужных местах кивал и поддакивал, изображая старого и мудрого охотника, который и белку в глаз бил, и соболя добывал. Мистеру Грину, надо заметить, собеседник был не особо и важен. Не окажись я на месте, он бы то же самое рассказывал своей собаке.
Вскоре появился шериф. Хмурый и неразговорчивый. Или на миссис Эшли нарвался, или в мэрию заходил. Здешние чиновники ничем не отличаются от наших, и настроение другим портят с завидной регулярностью. Чем? Всем, чем угодно! Жалобами на нерасторопность, перерасход средств или еще что-нибудь подобное. Фантазия у них работает, этого не отнимешь. Старик Грин покосился на шефа и сразу вспомнил о каком-то важном деле в конюшне.
— Мне не дает покоя этот огрызок письма, который мы нашли в камине, — сказал я, когда Роберт вышел на улицу.
— Неужели? — хмыкнул Марк. — А я полагал, что тебе не дает покоя Катрин Фишер! Кстати, вы хорошо смотритесь вместе. Ты бы подумал, Талицкий. Хорошо подумал…
— Уже донесли? — поморщился я.
— Не донесли, а упомянули об этом факте в одном пустяшном разговоре. Знаешь кто?
— Понятия не имею. Ты же никогда не выдаешь свои источники информации.
— Не тот случай, Алекс. Просто я встретил твою хозяйку, миссис Грегори. Она-то мне и сказала, что мистер Талицкий провожает учительницу. Дело в другом…
— В чем именно?
—Как именно она это сказала.
— Ты сейчас о чем, Марк? — не понял я.
— Она сказала это с легким оттенком горечи. Она не умеет скрывать чувства. Понимаешь, Алекс… Если ты что-то решил или собираешься решать, то не доводи дело до любовных треугольников. Ты же не Стив Палмер, который трахает все, что движется и дышит. Грегори — хорошая и добрая женщина. Знавал ее мужа. Не хочу, чтобы ей было больно. Ты же хороший парень, Алекс! Не заставляй меня изменить это мнение о тебе.
— Не собирался я этого делать, — покачал головой я, — даже не думал.
— Поверь мне на слово, приятель, иногда все получается без нашего участия. Безучастие, Алекс! Вот главная причина всех наших бед. Ты подумай. Хорошо подумай…
— Ладно, — кивнул я, — давай вернемся к огрызку письма. Так будет лучше.
— Я и сам про него часто вспоминаю, — нехотя признался Марк и провел рукой по лицу, будто надеялся смахнуть усталость и заботу. — Тюрьма… Брикстоун. Вустер… Знать бы, что задумал Фоули и почему он решил бросить своих парней…
— Не знаю. Разве что есть и другие, более удачливые, чем эта кучка оборванцев.
— В нынешних краях всегда хватало разномастной швали, готовой пустить кому-нибудь кровь. То, что Фоули бросил своих парней, тоже не новость. Он всегда так делает, если в деле запахло жареным, но кто именно прислал это письмо? При чем здесь тюрьма Брикстоуна и Вустер?
— Может быть, поговорить с арестованными? — предложил я, но без всякой надежды.
— Зачем? Они все равно ничего не знают, — отмахнулся он.
— Ты уверен?
— Абсолютно! В игре, которую ведет Фоули, они всего лишь мелкие и никому не нужные карты! Шестерки, которые сбросили без раздумий и сожалений…
Шериф дернул кистью, словно сбросил на стол карты, и задумался. Я не стал ему мешать. Тем более что в голове билась какая-то неуловимая мысль, которая не давала покоя. Старался поймать ее за хвост, но она ускользала, как угорь из рыболовного садка.
— Слушай, мистер Брэдли…
— Чего тебе?
— Скажи, я как-то пропустил, а точнее — упустил это из виду…
— Алекс, не тяни кота за хвост!
— Как умер наш старый учитель?
— Хм… — удивленно хмыкнул шериф. — У себя дома.
— То есть ничего подозрительного в этой смерти не было?
— Конечно же нет. Старику было лет семьдесят! Почему тебя это заинтересовало?
— Да так… ничего особенного. Не обращай внимания. Кто сегодня дежурит?
— Ты. Стив вечером занят.
— Ничего себе! — возмутился я. — Это что-то новенькое в нашем расписании! Чем же он занят? Охмуряет какую-нибудь дамочку?
— Присматривает за гостями нашего города.
— Вот в чем дело… — протянул я. — Понятно. За двумя джентльменами из ресторана?
— Ты совершенно прав. Это карточные шулеры.
— Значит, будет весело.
— Может быть, и так. Не дай бог, конечно! Надоело разгребать этот мусор… — Он посмотрел в окно, но, разумеется, ничего хорошего там не увидел, кроме пыли и грязных разводов. Марк провел пальцем по стеклу и выругался: — Я когда-нибудь уволю этого старика! Сколько раз ему говорил, что надо помыть окна!!!
— Надо принять на работу старушку Эшли, — предложил я, — она быстро наведет порядок в городе.
— Даже не сомневаюсь! И начнет с того, что повесит Алекса Талицкого и Стива Палмера.
— Меня-то за что?!
— За валериановую настойку!
Шериф вышел на улицу, и через несколько секунд послышалась его хриплая и протяжная ругань. Старику Грину все-таки досталось… Я закурил и порылся в старых газетах, которые лежали на подоконнике. Выбрал несколько штук, разложил на столе. Странно. В каждом выпуске нашел одно и то же объявление, что в школах города Брикстоуна требуются учителя за «очень приличное вознаграждение».
В этот момент хлопнула дверь и потянуло промозглой осенней сыростью. Пришел Стив Палмер. Судя по хмурому виду, он не сильно доволен перспективой провести вечер в салуне, наблюдая за картежниками. Ничего не поделаешь! Если судить по рассказам Марка, то такие посиделки часто заканчиваются не только дракой, но и стрельбой. Разумеется, с трупами — как правило, совершенно посторонних людей, не имеющих к той игре никакого отношения.
— Слушай, Стив, — начал я, — ты не знаешь, сколько получают учителя?
— Решил сменить место работы? — Он плюхнулся на стул у камина и заглянул в кофейник. Кофе мы уже выпили, и градус настроения Палмера упал еще ниже. Так низко, что замер на нулевой отметке.
— Нет, просто интересно.
— Как тебе сказать… — Палмер пожал плечами. — Если не ошибаюсь, то что-то в районе двадцати пяти или тридцати марок в месяц.
— Негусто.
— Школа, как правило, оплачивает жилье. У меня была одна подружка… — Он прищурился и ухмыльнулся, вспоминая очередную пассию.
— Ну-ну…
— Она окончила учительские курсы и вернулась в Ривертаун. Здесь работы не нашлось, и поэтому примерно полгода тому назад девушка уехала в Брикстоун. До сих пор пишет мне такие милые письма, что начинаю задумываться о детишках, доме и жене. Представляешь?
— Если честно, то с большим трудом. Это как-то на тебя не похоже.
— Я очень добрый человек, — скромно признался Стив, — но согласен, это трудно заметить.
— Скажи, а в Брикстоуне зарплаты выше, чем у нас?
— Сдался тебе это Брикстоун, приятель! Разумеется, выше. Правда, там и жизнь подороже. Ты будешь пить кофе? Я сварю.