– Хороший боец, – причмокнул Лоссарнах. – Сильный, ловкий, удар отменный, глазомер отличный. Видел я, как он с клинком разминается, и скажу тебе так, – если бы я с ним схлестнулся на полуторных мечах – не знаю, кто бы взял верх. А я, как ты помнишь, мечник не из последних.
– Ишь ты! – изумился я. – Не думал, что ты такое про кого-то скажешь.
– Всегда найдется боец лучше тебя, – вздохнул король. – Не бывает непобедимых воинов.
На площади раздалось жалобное рычание – медведь с невероятной скоростью описывал по ней круги, опасливо оборачиваясь назад и пытаясь убежать от Трень-Брень, летящей за ним и вопящей:
– Мишка! Ну, потанцуй еще!
Владельцев бедного зверя видно не было – похоже, они решили сделать ноги, не дожидаясь, пока непоседливая фея переключит внимание на них и потребует спеть что-нибудь эдакое.
– Я ей завидую, – печально сказал король, с улыбкой глядя на то, как медведь начал биться в крепостную стену, пытаясь проломить ее и вырваться на свободу. – Она откровенна и пряма в своих желаниях и поступках. Ни ты, ни я себе такого позволить не можем.
– Нам в голову не придет дразнить дикого зверя, – хмыкнул я. – Тем более напяливать на голову рога.
– Ты понял, что я хочу сказать, – король потер лоб. – Не валяй дурака.
– Понял, – признался я. – Но и ты учитывай то, что она всего лишь взбалмошная маленькая девчонка, которая, попав в передрягу, прибежит к нам, к тебе и ко мне, с просьбой о защите, а нам с тобой бежать не к кому. Мы отвечаем за всех, а она только за себя. Вот поэтому ты король, я лэрд, а она просто маленькая фея. Да оставь ты его в покое!
Последнее я крикнул Трень-Брень, которая довела медведя до того, что он стал хвататься лапой за сердце и явно собирался откинуть коньки.
– Он плясать не хочет! – возмущенно сообщила мне фея.
– Ты его до такого состояния довела, что он уже и жить не хочет, – рявкнул я на нее. – А ну, отойди от зверя!
Фея заложила руки за спину и полетела в другую сторону от площади, вся ее спина как бы говорила: «Ну и шут с вами всеми!»
Из-за ворот появились хозяева медведя, подхватили его под лапы и поволокли к выходу, опасливо оборачиваясь назад и явно мерзко сквернословя. Мишка с трудом перебирал лапами, время от времени поворачивая морду то к одному, то к другому хозяину и жалобно подрёвывая, как видно, жалуясь на эту мелкую зверюгу, которая его напугала до судорог и чуть не ухайдокала.
– Ладно, пойду я, – сказал я задумавшемуся о чем-то королю. – Дела еще есть. Слушай, ты Кролину не видал?
– Была утром, потом ушла куда-то, – флегматично ответил Лоссарнах. – Надеюсь, ты праздник встретишь с нами? Ночью будет весело, выкатят бочки вина, плясать будем, огненные забавы запускать.
– Не обещаю, что буду ночью, но вечерком загляну, – ответил ему я. – Так что не прощаюсь.
Ну, а почему бы и нет? Все равно мне еще в игру заходить – надо довести до ума вопрос с урочьем, а значит, меня ждет один из многочисленных файролльских перекрестков, именно там любит ошиваться мой черный братец. Конечно, он не лучший из возможных источников информации, зато в этих вопросах самый знающий. Ученик самого Чемоша, как-никак.
И еще – надо бы подарить королю что-то на праздник. Да и не только ему. Хотя, с другой стороны – мечтают ли НПС о новогодних подарках? И нужны ли они им?
Я почти уже нажал кнопку выхода, когда дзинькнуло сообщение о пришедшей мне почте. Почтовый ящик был рядом, так что, быстренько изменив решение, я поспешил к нему.
«Добрый день, любезный Хейген.
Рада тебя поздравить с наступающим праздником, самым светлым в году, и сообщить, что, в свою очередь, я буду рада видеть тебя на встрече Нового Года в нашей клановой цитадели. Приходи, будет очень весело, приводи своих ближних – у нас всегда найдется место за столом для тех, кого мы считаем своими друзьями, они всегда найдут в нашем доме доброту и радушие, поддержку и защиту.
Что же до Мюрата… Если тебя интересует мое мнение – я бы не стала пользоваться его приглашением, от него попахивает… Как бы так сказать… Опасностью. Мое мнение разделяет и Радий.
Еще раз – с праздником тебя!
P.S. Милли Ре просит сообщить тебе, что у нас сегодня будет не только пир, но и танцы».
Вот как-то так. Мне четко дали понять, что Мюрат охотится за мной, и что если я захочу, то меня спрячут, правда за это придется пожертвовать суверенностью и принять вассалитет. «Место за столом» – это сильно. Нет уж, слишком долго я боролся за место под солнцем, чтобы менять его на место за столом. Но все равно – хорошее письмо. У меня, если что, теперь есть куда отступить.
Я быстренько ответил Ведьме, накидав пару строк со смыслом «спасибо, если получится – загляну непременно», и вышел из игры.
Вики еще не было, не вернулась она со своих забегов по салонам красоты и прочим местам, в которых нормальный мужчина ощущает себя дискомфортно. Все эти обертывания, маски…
Я помню, одна моя знакомая в такой маске как-то на меня из ванны вышла, а я до этого фильм ужасов как раз посмотрел. Ну, рассудите сами – темнота, открывается дверь ванной, а оттуда белая рожа с черными глазами высовывается, да еще и в саване. Какая у меня была на это реакция – объяснять или не надо? Ну да, со всего маха в лоб этому призраку зарядил, чего еще-то делать было?
Саван оказался ночнушкой, а сама подруга потом еще минут тридцать орала, как раз пока вещи собирала и такси ждала, а после дверью хлопнула и ушла восвояси. Я, причем, так и не понял – на что она обиделась? Я вроде ей все объяснил и извинился. Может, на фразу: «А ты как поступила бы, если бы такую хрень в темноте увидала?».
К слову, отсутствие Вики было очень кстати, воспользовавшись этим, я сгонял на ресепшн, к Лике, забрал там подарок, попутно пообещав пригласить ее на празднестве на мазурку или даже полонез. Вернувшись в номер, убедился, что в шкафу у меня есть отглаженный и очень приличный костюм (явно он появился там Викиными заботами, рядом висел уже завязанный галстук в тон рубашке, она тоже прилагалась) и, умиротворенный, гукнулся на кровать. Все это здорово, но впереди ночь, причем, несомненно, она будет шумная и беспокойная. Надо поспать, поспа-а-а-а…
Глава тринадцатаяв которой праздник подбирается к герою вплотную.
– …петушок пропел давно, – сквозь сон услышал я конец фразы.
Судя по всему, Вика говорила что-то и ранее, но это я пропустил. Я выплывал из забытья, того, которое не рекомендуется врачами и мудрыми людьми, поскольку если послеобеденный сон приятен и полезен (наши предки были не дураки, они всегда придавливали ухом часок-другой днем), то сон вечерний тяжел и гарантирует, что внутренний ритм собьется всерьез и надолго.
– Петушок уснул уже, – пробормотал я, разлепляя глаза и недовольно щурясь – Вика включила свет.
Она сидела на краю кровати и с доброй улыбкой смотрела на меня. Да, гуляния по салонам были не напрасны – и без того симпатичная, сейчас она была просто красива. Не то, чтобы до онемения, но полагаю, что даже гамадрилы из редакции перевели бы сейчас стрелку своих симпатий на ее рельсы.
– Женщина, вы кто? – просипел я. – Вы как сюда попали? Впрочем, познакомиться с такой красавицей я всегда рад.
– Прогиб засчитан, – довольно промурлыкала Вика и, ловко увернувшись от моих загребущих рук, вскочила на ноги. – Ну-ну-ну! Лапы прочь! Вот вернемся с вечеринки – хватай сколько угодно.
– Не дали помять красоту непорочную, – констатировал я. – Жаль.
– Ни капельки, – Вика ткнула в меня безупречно наманикюренным ноготком указательного пальца. – Ты безалаберный и безответственный тип, Никифоров. Пока твоя жена, пусть пока и гражданская, делает все для того, чтобы наша семья достойно встретила Новый Год, ты в небритом, немытом и помятом состоянии дрыхнешь на незаправленной кровати, причем даже не раздевшись. Фу-фу-фу, мне стыдно за тебя и жалко себя.
– Зато трезвый, – привел я аргумент, который первым пришел мне в голову. – Многие ли жены могут похвастаться, что к… Сколько там натикало? Сколько?!!!
Я вскочил с кровати. Однако – вздремнул. На часах у нас, конечно, еще не двенадцать без пяти, но уже девять. Черт, черт!
– Ты чего? – как-то даже перепугалась Вика. – Что случилось?
– Время поджимает, – я непроизвольно зевнул и поежился. Остатки вечернего сна, хорошо хоть, что башка не болит. – У меня там еще дела есть.
– Там? – Вика ткнула пальцем в капсулу. – Ну, Киф, ну хоть сегодня забудь ты об этой игре, а? Через два часа уже начнутся проводы Старого года, надо будет идти вниз, а ты и в самом деле еще не брился даже.
– Мне побриться – две минуты, – я подошел к капсуле. – И одеться тоже две. Что оставшееся время делать? Был вариант, но ты его сама и завернула.
– И с этим человеком я собираюсь вместе состариться, – печально сказала Вика, поправляя волосы. – Совести у тебя нет. Я думала – выпьем вдвоем немного шампанского, все-таки это наш первый Новый Год, подарки друг другу подарим. Это важно, понимаешь?
Нет, я все-таки молодец. А вот если бы не заморочился, то как бы себя стал после этих слов чувствовать? И главное – все, капец, уже ничего нигде не купишь, даже в сувенирной лавке. Но и сволочь – для женщин все эти ритуалы много значат, они их обдумывают, прикидывают, готовятся к ним. Такое следует учитывать. Это нам по барабану – хлебнул шипучки, пробормотал: «Тьфу, пакость» и пошел салаты наворачивать за обе щеки, пока Президент на экране не появится.
– Вик, мася, – я подошел к искренне расстроившейся девушке и аккуратно ее обнял. Ну мало ли чего нарушишь в ансамбле наряда и макияжа – тогда совсем мне труба будет. Так сказать – «со святыми упокой». – Я правда ненадолго, честное слово. Ну надо мне туда, понимаешь. Ты же в курсе, что я не все по своей воле делаю.
– Не в курсе, – как еж профырчала Вика. – Ты ничего мне не рассказываешь никогда. Я даже не знаю, что там у тебя в игре происходит, почему это так важно для всех. Может, ты мне врешь, может, ты просто там от меня прячешься, чтобы не доставала. Нет чтобы сесть и объяснить – что у тебя в этой игре такое происходит, прямо, честно, как в семье и принято.