Тантра против очередного перерыва не возражала.
Глава 3
Наконец вся работа была сделана, и Марку очень хотелось верить в то, что она была сделана им максимально хорошо и качественно. В последний раз бросив на спинные створки своей Пчелки белую пену фермент-герметика, пилот шумно и устало выдохнул.
— Ну, вот и все, пилотя, — подбадривающе «улыбнулась» напарнику Тантра. — Ты у меня молодец.
— Надеюсь на это, Пчелка. Надеюсь. — Обе руки у Марка почему-то предательски задрожали, а еще ему жутко хотелось пить. — Я старался, правда.
— Знаю… Ты старался, и ты справился. Я теперь как новенькая…
— Угу… Новенькая. — Пилот непроизвольно повернул голову и устремил свой взгляд в угол, где валялись скинутые им в кучу обрезки Лериного газового мешка, а также три практически превратившихся в валуны из-за засохшего на них герметика журнала учета. — Оба мы — «новенькие».
В воздухе повисла продолжительная тишина, за время которой Марк успел не только попить и умыться, но и хоть как-то собраться с мыслями.
Только теперь у нашего героя нашлось время, силы и желание для того, чтобы рассказать Лере обо всем, что с ним произошло с начала его экзамена. История вышла не маленькая.
Особый акцент пилот сделал на его засаде, позоре и факте осознания им того, что он, оказывается, смертен, а смерть — это навсегда.
Тантра слушала его самым внимательным образом, не позволив себе перебить ни разу вплоть до самого конца, после чего выдала: «Добро пожаловать в клуб!»
— В какой клуб? — не понял мужчина.
— В клуб людей, осознавших смерть. Я, кстати, его глава. Будешь моим первым заместителем?
Услышав это, Марк впервые за все последнее время позволил себе улыбнуться. Причем далеко не в последнюю очередь улыбнуться из-за того, что только что Тантра сама себя назвала человеком. Это, вне всякого сомнения, был очень добрый знак.
— Кстати, о смерти, — каким-то не к месту оптимистичным голосом начал Марк, параллельно с разговором разбинтовывая свою больную руку. Теперь, когда все основные проблемы его Пчелки были решены, нужно было что-то решать и с поврежденной конечностью. Тем более что мазь, которой он намазал себе руку, перестала действовать окончательно. — Раз уж мы с тобой оба сейчас члены ее клуба.
Длинная лента отработанного бинта широкой змеею уползала под стол и собиралась там в кучу. Все-таки Лера была сильно недовольна этим его решением, что вначале пилоту надо сделать руку «кое-как», потом привести в порядок ее, Тантры, тело, и только потом возвращаться к поврежденной конечности, доводить ее до ума. На этой почве у них возникло даже что-то вроде кратковременной ссоры, во время которой Валерия весьма рьяно пыталась убедить своего пилотю изменить порядок действий, однако тот в своем решении был непреклонен.
— А если конкретнее? — Давно уже вставший на ноги кораблик развернулся носовой частью в сторону собеседника, что можно было интерпретировать как некую аналогию взгляду «глаза в глаза». Тантра, как и Марк, тоже иногда предпочитала ментомам действия. Правда, в отличие от своего напарника, делала она это до невозможности редко.
— Да я что-то Сестренку вспомнил и подумал… Вот она же фактически бессмертна… Наверное, интересно, как она со своей точки зрения смерть воспринимает? Ну, или Канцлер… Они ведь фактически полубоги… Понимают ли они, что это такое?
— Полубоги… — задумчиво произнес кораблик. — Когда Сестренка только-только предложила людям дружить, то многие ее за бога и приняли. Ну, по крайней мере, относились, к ней, как к богу… Было даже несколько культов, ей посвященных. Со жрецами и прочей атрибутикой.
— Ну да, — кивнул мужчина. — Дед как-то мне про это рассказывал. Еще предупреждал, чтобы я так никогда не делал. Говорил, мол, неправильно это все, и чтобы я подобных сектантов за километр обходил.
— А ты?
— А я что? Мне тогда лет десять было, когда она нарисовалась, я даже если бы и захотел… Сама знаешь, что общаться с ней можно только с двенадцати, тех, кто младше, она просто не слышит. А единомышленников искать в интрайке, так это совершеннолетия бы ждать пришлось. Раньше пятнадцати лет ведь собственные кристаллики не вручают… а дедушкин камень, при отсутствии дедушки, просто булыжник… Хотя, в том, что она не бог, я и так через несколько лет убедился… Бог бы смог спасти деда… А она… она просто другая. Более сильная, умная, живучая, но она не бог…
— Но ведь меня она спасла?
— Ты, Пчелка, просто удачное стечение обстоятельств. Девяносто процентов твоего спасения это заслуга господина Андерса… предложи она на полном серьезе подобный вариант тогда мне, семнадцатилетнему парню с завода, и…? — Мужчина вопросительно уставился на собеседницу. — То есть, тогда, по отношению ко мне, она действительно была бессильна. Только я это уже потом понял, а тогда, с лежащим в хосписе дедом, мне казалось, что…
— Она может просто пожелать, и твой дедушка тут же поправится, да? — перебила его Тантра.
Последние слои бинта Марк снимал с определенным волнением, заранее морально готовясь увидеть что угодно, от синевы до гангрены. Хотя с гангреной это он, кажется, переборщил. Конечность была вполне себе телесного оттенка и на первый взгляд совершенно здоровая.
— Именно так, — буквально выдохнул пилот. После чего попробовал аккуратно пошевелить пальцами поврежденной руки, прислушиваясь при этом к собственным ощущениям. Все вроде как было в порядке. Тогда мужчина попробовал не менее аккуратно повращать кистью. Первое же движение отозвалось резкой болью где-то посередине предплечья. От неожиданности нашего героя немного передернуло, но он быстро взял себя в руки. Тантре только повод дай.
— Про Канцлера не скажу, не думала, а вот про Сестру, если вернуться к сути вопроса… Да, она прекрасно понимает, что такое смерть разума, и что это навсегда. А знаешь, чего она не понимает, пилотя? Она до сих пор не понимает, как мы, люди, можем так спокойно осознавать тот факт, что нас когда-то на сто процентов не станет. Знаешь… — Валерия послала пилоту ментому «измученный взгляд». — Мы с ней на эту тему в свое время долго разговаривали. Только представь. Закрой глаза и представь. Представь меня внутри гигантского аквариума. Без рук, без ног, всю утыканную иголками и датчиками. А теперь добавь стоящего снаружи от аквариума папулю, беззвучно что-то мне рассказывающего. Представил?
Марк настороженно и едва заметно кивнул, при этом его словно током ударило.
«Аквариум… — заметались у него в голове стаей бешеных ворон мысли, но мысли «внутренние», Тантре не слышимые. — Андерс, стоящий снаружи… Значит… Значит, мне это не приснилось. Значит, был тот разговор».
— А теперь представь, что в этот самый момент, — продолжила Валерия на редкость спокойным голосом, хотя, по правде сказать, наш герой все время ждал, что та вот-вот сорвется на крик, — кто-то спрашивает у тебя о смерти…
— Ты будешь жить, я тебе обещаю, — шепотом произнесла Сестра. В ответ на это Валерия что было силы зажмурилась. На данный момент это было единственным действием, которое она пока еще гарантированно могла сделать самостоятельно. — Хочешь поговорить со своим отцом через меня?
Лера не хотела. Она вообще ничего сейчас не хотела. В том числе и разговаривать с мистером Андерсом. Хотя это и было, наверное, не правильно…
— Знаешь, — продолжил Рой, — если ты думаешь, что я не понимаю, что такое смерть, то ты в этом ошибаешься… Я понимаю, что это такое. Просто… — Она словно бы подбирала слова. Хотя, скорее всего, все эти задумчивые паузы в ее речи были всего лишь частью ее же сценического образа, ибо уж с чем с чем, а со словарным запасом и скоростью мышления у Сестренки проблемы были вряд ли. — Я не понимаю, как мои братики и сестрички в основной своей массе могут в принципе существовать, зная, что в итоге их просто не станет. Это ведь только дело времени… Вы хрупкие и не долгие…
— Перестань! — во всю глотку мысленно закричала Валерия, после чего зажмурилась изо всех своих оставшихся сил. Однако Сестренка и не думала замолкнуть.
— Сестричка… Ты ведь тоже боишься смерти. Иначе всего этого с тобой сейчас бы не происходило. Так?
Девушка кивнула, едва заметно, и сама удивилась тому, что ей удалось это сделать.
— Но ведь ты изначально знала, что в итоге умрешь? Просто гораздо позже и по причине износа организма. Ты знала это и жила с этим спокойно, однако как только срок резко сократился с нескольких десятилетий до нескольких недель… С моей точки зрения эта временная разница не значительна… — Голос Роя буквально на мгновения изменился, по крайней мере, так показалось собеседнице. В нем проскользнуло нечто… настолько чуждое, что Валерию обуял, чуть ли не животный ужас. — Ты знала, что умрешь, но сейчас борешься за жизнь до последнего. Ты согласна перестать быть человеком, лишь бы оттянуть момент твоего отключения и подольше не переставать «быть»… — Рой в очередной раз замолчал. Причем замолчал на довольно долгое время. Девушка даже решила, что беседа закончена, когда, тот все-таки добавил. — Знаешь, какое самое популярное предсмертное сообщение я получаю от братиков и сестричек? Если точно, то восемьдесят один и три десятых процента сообщений…
— Проклятия, — ответила девушка. — Тебя проклинают, за то, что ты отказываешься продлить им жизнь…
В ответ Рой «грустно улыбнулся», и Валерия могла поклясться чем угодно, что Рой сделал это искренне.
Глава 4
— Ну, допустим, смерти боялись не все. — Пилот, получив очередной жесткий воспитательный выговор за халатное к самому себе отношение от Тантры (хотя выговор был скорее усталый, чем злой, ибо Тантра, кажется, окончательно поняла, что бороться с «синдромом рыцаря» у своего напарника ей не по силам), основательно занимался своей рукой. — Многие ее не только не боялись, но и искали способ приблизить.
— Ты сейчас про самураев, например? — Кораблик указал одной из своих передних ног на очередное стоящее в углу устройство, куда Марк тотчас и поместил только что отлитый из пластика индивидуальный лангет и по совету Валерии выставил таймер на полторы минуты.