— Зачем?
— Ну как зачем? Архитектурой человек увлекался, имел деньги и свободное время, вот и строил. Он, кстати, и усадьбу построил, в которой мы тебя в тело возвращали. Стыдно не знать историю родного… а хотя ты ж мытищинский.
— Мне срочно нужно к ней, — сказал Романов. — Она синим и белым пульсирует.
— Раз пульсирует, значит действительно надо.
Мачете у нас с собой не было, а потому малину пришлось вытаптывать. Ситуация была отнюдь не стрессовая и я как-то не догадался обернуться в клюкволюда и раздвинуть заросли при помощи магии.
Да ну и хрен бы с ним.
Шаг за шагом, куст за кустом, мы продрались к пирамиде. Точно такое же сводчатое крылечко, точно так же нет двери, — одни лишь петли остались, — и точно такая же пустота внутри; ничего там нет.
— Так, — сказал Романов. — Мне в неё войти или просто коснуться?
— Коснись для начала.
— А что будет?
— Я-то откуда знаю, Андрюх? Это же с тобой сейчас Боги в контакте.
— Ага. Ну… Я… Трогаю, да?
— Трогай.
Андрей Палыч положил ладошку на покатую каменную стену. Ничего не произошло.
— Чувствуешь что-то? — спросил я.
— Неа.
Я оглянулся по сторонам. Ничего необычного. Глаз зацепился лишь за какое-то шевеление в кроне ближайшей ёлки. Высоко-высоко, наверное, метрах в пятнадцати над землёй. Я чуть пригляделся и увидел здоровенную птичью тушу. Здоровенную в формате моего прежнего мира, то бишь ни разу ни птеродактиль; никакой опасности для толпы вооружённых мужиков эта птичка не представляла и представлять не могла.
Однако…
О-хо-хо! Либо это очередной подгон от Богов, либо удача, либо я научился видеть знаки там, где их нет.
С высоты за нами с интересом наблюдал большой, мощный, красивый орёл. И хрен бы с ним, если бы он не наблюдал за нами четырьмя глазами. Да-да-да! Двуглавый орёл! Собственной персоной!
Совпадение это или нет, а я уже придумал как натянуть эту зверушку на легенду о Романове, законном Императоре в изгнании. Я тут же увидел картинку: Романов в красивом мундире с аксельбантом обращается к Императору и требует принять его Право Вызова, а на плече у него сидит этот самый двуглавый орлик. Плюс к атмосферности, плюс к убедительности и овердохуя плюсов к символизму. Рейтинг зашкалит, не сомневаюсь. И ради такого дела мне не жаль пожертвовать одной бомбожопкой.
— Пи-пи-пи *Добудь мне орла*, — сказал я Правой, та сразу же кивнула и побежала исполнять.
Романов тем временем продолжал щупать пирамиду.
— Ну что там?
— Не понимаю. Что-то чувствую, но не понимаю, что именно, — ответил Андрей. — А ещё мне кажется, что пирамида… она как будто бы живая.
Магический мир, к тому же наглухо перекрытый. Ничему не удивляйся и старайся попасть в клише. Живая, значит живая, ничего особенного.
— Попробуй использовать на пирамиде свою магию, — сказал я.
— Как?
— Я-то откуда знаю, как твоя магия работает? Но если ты чувствуешь, что пирамида живая, то усиль её.
— Хм… Попробую.
Романов собрался с духом. Он закрыл глазёнки, сконцентрировался, — потужился маненько, куда ж без этого? — а открыл их уже без зрачков. Пустыми бельмами Андрюха таращился на пирамиду и… и это сработало!
Пирамида зажглась! Стыки меж камнями вспыхнули ярким неоновым светом. Голубеньким и пульсирующим. Из кончика пирамиды в небо ударил столб точно такого же яркого света. Раздалось мерное гудение.
Так. И что это значит? Чего она гудит-то? Первая мысль — пирамида-звездолёт. Вторая мысль в ту же степь — маяк-передатчик, который призовёт на Землю рептилоидов, Рой арахнидов или каких-нибудь роботов, повёрнутых на истреблении органики. Над человечеством нависнет новая угроза, мы объединимся с К о винским, всех победим, перехватим технологии, выйдем в космос и найдём расу синекожих сисястых девок с осьминогом вместо волос. Так что ли, получается?
Неужели не получится обойтись без космофана? Разноцветные Боги хреново вяжутся с технологиями древних цивилизаций и звёздными войнами, но… Но если уж честно, то они и с генной инженерией хреново вяжутся, так что как я уже говорил совсем недавно — ничему не удивляйся.
— И что дальше? — спросил я у Романова.
— Не знаю, — ответил он.
Я заглянул внутрь пирамиды. Ничего похожего на панель управления там не появилось. Портал в другие миры тоже не видать. Ну и что теперь с ней делать? Светится, гудит и всё на этом. Зайти — не зайти?
— Поручик Пузо!
— Слушаю, Илья Ильич!
— Полезай внутрь.
— А почему я?
Потому что если случится что-то плохое, то ты вроде как второстепенный комедийный персонаж и тебя будет пусть и жалко, но не очень. Не так как Костика, во всяком случае. Но! Если случится что-то хорошее, то у тебя уже есть внушительная предыстория и очередной имбалансный перс не свалится в мою копилку просто так, с неба, — вот как-то так я подумал про себя, а вслух сказал:
— Потому что ты очень отважный.
— Но это ведь совсем не так! Почему, Илья Ильич⁉ За что⁉
— Ты правда хочешь знать?
— Да!
— Я видел пророчество о тебе. Я видел, как ты входишь в пирамиду, а выходишь из неё совсем другим человеком. Абсолютно новым и перерождённым. Крутым. Опасным.
— Илья Ильич, вы не умеете врать!
— Умею.
— Нет! Зачем вы трогали нос, когда говорили это⁉
Поручик понял, что ляпнул лишнего, замялся и начал искать поддержку в лицах других Лосей. Никто не проникся.
— Илья Ильич!
— Полезай!
Пузо сглотнул комок в горле, съёжился всем телом и шагнул под свод входа в пирамиду. Оглянулся напоследок, затем зажмурился и переступил через порог.
— Чувствуешь что-то?
— Ничего не чувствую, Илья Ильич.
— Заходи внутрь целиком.
— Зашёл.
— Ну и? Может, маны прибавилось? Или силы? Ну-ка отожмись.
Поручик пузо упал на пол, дважды отжался, затем встал на колени и отрицательно помотал головой.
— Андрюх, что-то происходит?
— Нет, — ответил Романов. — Она просто гудит и светится.
Гудит и светится. И всё. Грёбаные Боги опять подкинули ребус. Что ещё можно попробовать сделать с пирамидой? Раскопать? Залезть сверху и встать под луч? Или перенаправить луч зеркалами к… другой пирамиде? Или ещё куда? А может просто обоссать и поджечь?
Пу-пу-пу…
Тут невдалеке зашебуршали ветки и с ёлки раздался испуганный крик орла. Ну хоть у Правой всё получилось так, как надо.
— Илья Ильич! — раздался крик позади.
Со стороны лагеря к нам бежал молоденький Лось.
— Илья Ильич! На нас напал крококрот! Нужна ваша помощь!
— Уже идём! — я жестом показал Романову, мол, сворачиваемся, и рванул в сторону лагеря.
— Кто-то ранен⁉ — на бегу спросил я Лося.
— Нет, — парень стыдливо опустил глаза. — Никто не ранен, но…
Хер мне, а не печёные яблоки. По всей видимости, химера пришла именно на их запах. Как мне потом рассказали, огромная зубастая пасть разверзлась прямо под углями и за один кусь проглотила все мои вкусняхи.
Естественно, обожглась. Естественно, разозлилась на то, что обожглась. Ну и естественно, со злости атаковала стоящих неподалёку людей.
Как только мы добежали до стоянки, я сразу же увидел тварь.
Твою-то мать. Такую попробуй не заметить. Если уж крококрот настолько огромен, то каким же тогда должен быть кротодил⁉ Охренеть можно. Здоровенная туша размером с автобус бесновалась, ломала деревья и неуклюже прыгала на людей.
Лоси поливали химеру свинцом, но той было немножечко поебать. Пули отлетали от толстой рептилячьей кожи, оставляя на ней лишь царапинки. Огромная пасть раскрывалась на три человечьих роста и щёлкала в считанных сантиметрах от атакующих. Скорости химере явно не хватало.
Ну оно и понятно, на самом деле. Физиологически химера была не очень-то приспособлена к жизни на поверхности.
Выглядела она примерно так: огромная крокодилья голова, которая минуя шею сразу же переходила в толстенькое тельце цилиндрической формы, а на тельце были… лапы. Много-много лап.
Это, блядь, не просто крококрот. Это сороконогий крококрот! Лапы у него росли на всём тельце сразу; на брюхе, на спине, на боках. Очень мощные, но очень короткие; каждая из лап напоминала связку сапёрных лопаток.
Крокодильего хвоста, — как можно было бы ожидать, — у химеры не было. Вместо него из задницы торчал длинный и острый ороговевший нарост, похожий то ли на винт, а то ли на штопор. С первого взгляда на крококрота становилось ясно, что тварюшка путешествует под землёй вперёд жопой.
Но!
На мои яблоки крококрот набросился на манер песчаного червя из Дюны, то есть вперёд щачлом. И так и так может, получается?
Получается, что так.
Ох и матёрый же, зараза. Даже боюсь посылать на него малюток-бомбожопок, как бы их не придавило ненароком.
Сам виноват. Тупанул и отправил Правую добывать орла, хотя правильней было бы сделать всё наоборот и приберечь её именно на такой вот случай. Она же всё-таки проворней, чем дети. У неё ж опыта больше.
Ну да ладно. Выбора нет.
— Пи-пи-пи *Возьми его под контроль*, — сказал я маленькой бомбожопице, аккуратно вытащил её из кармана и посадил на ближайшую кочку. У малышки были длинные-предлинные реснички и небесно-синий глазик с таким интересным разрезом, что казалось, будто бы он томно прикрыт.
Сто пудов девочка, кокетка прям вся из себя.
Надо бы им имена раздать. Или они у них и без того уже есть?
— Пи-пи *Будет сделано*, — сказала синеглазка… во! Точно! Пусть будет Синеглазкой.
Так вот…
— Пи-пи *Будет сделано*, — сказала Синеглазка и посеменила в сторону крококрота.
И в этот самый момент поручик Пузо попытался мне всё испортить. Я заранее, чётко и ясно дал всем Лосям команду: «Не убивать!», — а этот придурок взял и кинул гранату прямо в пасть химере; ну явно не пощекотать решил.
Бы-бых! — кровь, зубное крошево и ошмётки нижней десны разлетелись на несколько метров вокруг. Крококрот взревел от боли, попятился, затем вонзил в землю свой хвост-штопор и начал рыть.