Чувства настолько переполняли меня, что в какую-то минуту мне показалось: меня сейчас просто разорвет на кусочки. Это были новые, невероятные ощущения, которых раньше мне никогда не доводилось переживать.
Я стояла возле мощей, и у меня ручьями лились слезы и пот. Но это была не истерика. Я словно на время утратила свое физическое тело и превратилась в концентрацию ощущений, заполняющих меня с головы до ног. Я очень остро их чувствовала… но совершенно не знала, что со всем этим делать.
Не знаю, сколько времени я пробыла в церкви, когда вышла, был уже день. По территории монастыря гуляли люди. И среди этой толпы незнакомцев я заметила Елизавету. Она шла по дорожке между храмами в своем длинном черном платье, в большом платке, один конец которого свисал почти до земли, а второй был лихо заброшен на плечо, в огромных солнцезащитных очках и… с сигаретой в руке. «Курит? На территории монастыря?» – пронеслось у меня в голове.
Я поспешила к девушке и тихонько укоризненно сказала ей:
– Лиза, ну ты как бы в святом месте…
Она сняла свои огромные очки и внимательно посмотрела на меня, а потом спокойно ответила:
– Я к своим приехала. Это они все здесь чужие, – она обвела рукой толпу паломников. – А у меня здесь свои правила.
И действительно, Елизавета словно была своей здесь. Мы шагали по дорожке, среди людей. Навстречу нам шли монахи. И ни один из них ни словом, ни жестом, ни взглядом не отреагировал на Лизу, словно никто из них и не видел, что она курит. Вот оно! Именно так проявляется это внутреннее состояние человека «я в своем доме».
Я позвонила мужу и рассказала о нашем ночлеге. А потом откровенно призналась:
– Егор, я так жить не хочу. Это не моя территория. Я не хочу ощущать вокруг себя этот уровень жизни. Я не хочу уповать только на какую-то энергию, которая должна меня как-то поддержать. Я хочу создавать свою жизнь и сама рулить ею!
– Жена, – ободряюще сказал Егор. – Я устроился на работу, дали подъемные. Давай я тебе вышлю денег, сними номер в нормальной гостинице.
В тот же день мы сняли номер в отеле и сытно поели в ресторане.
И вот я вышла на улицу, сижу на скамейке, слышу, как легонько колышутся деревья, шелестя листвой, наслаждаюсь пением птиц, кружащих над головой, и в душе рождается осознание: я вернулась.
– Вот это да-а-а! – протянула Таня. – А что же это за ощущения у тебя такие были?
Мы уже давно закончили раскладывать бумаги по папкам и удобно устроились в креслах в нашем небольшом импровизированном офисе.
– Что сила есть внутри каждого человека, передается она каждому по роду. А люди, живущие одной идеей или верой во что-то, способны объединять эту силу и приумножать. Метафизика – и никакого волшебства!
– Ого! – Моя помощница поежилась. – Опять мурашки по коже от твоих рассказов.
– И ты можешь этой силой пользоваться по праву, – заключила я. – Потому что ты умеешь ею пользоваться. Я получила в том монастыре уникальный дар, без которого все мои знания ничего не стоят. Стоя там, возле мощей старцев, я не понимала, что это за чувство рождается во мне. Оно было одновременно и пугающим, и болезненным, и радостным, и тревожным. Внутри меня просыпалось какое-то торжество… И знаешь, Танюш, когда я начала консультировать людей в кризисных ситуациях, я точно поняла, что именно через это ощущение ко мне приходят ответы для них. То есть когда я ловлю эту волну – это означает, что ко мне приходит информация. И это не моя информация – она приходит свыше. Вселенская библиотека, слышала? – засмеялась я. – Но именно тогда у меня и открылся поток.
– Ань, это так круто, – восхищенно смотрела на меня Таня.
– Круто-круто, – согласилась я. – Но нам давно уже пора отдыхать. Завтра второй день тренинга. И он обещает быть насыщенным.
Она кивнула и поднялась.
– Точно. Пойдем спать.
Но у судьбы на мой отдых были совершенно иные планы. Я уже выключила свет, но тут настойчиво зазвонил телефон. «Одиннадцатый час ночи, – пронеслось в голове. – Кому я могла понадобиться?»
– Анна, – послышался в трубке испуганный женский голос. – Спасай! Маме совсем плохо!
Кажется, со сном придется повременить.
Острый запах нашатыря ударил в нос, и Володя открыл глаза. Молоденькая медсестра водила перед его лицом ватным тампоном.
– Да убери ты эту дрянь наконец, – не выдержал Володя, старательно уворачиваясь от тампона.
– О-о-о, очнулся, – обрадовалась медсестра. – Какие папаши нынче хиленькие пошли. Чуть что – так сразу в обморок. Приходится не роженице помогать, а папаш выхаживать.
В ту же секунду Владимир детально вспомнил все, что происходило в родзале. Его любимая Ксюша вопила не своим голосом от боли, а ее глаза, налитые кровью из-за лопнувших капилляров, могли шокировать любого. «Тужься! – кричала акушерка. – Давай, иначе ребенка задавишь». «Я больше не могу-у-у-у!» – вопила роженица.
Весь родзал, вместе с Ксюшей, ребенком, пытающимся появиться на свет, и акушерками, поплыл перед глазами. И откуда-то из глубин памяти вновь всплыла картина больничной палаты, капельницы – и ощущение невыносимой боли.
– Она уже? – спросил Володя медсестру.
– Что «уже»? – не поняла девушка. – Если вы про роды, то это не быстрый процесс. Вы еще успеете.
Владимир отрицательно замотал головой:
– Нет, я лучше тут подожду.
– Что значит «тут подожду»? – возмутилась медсестра. – Она ж вас там требует!
Но мироздание сжалилось над будущим отцом. Потому что в эту минуту раздался нечеловеческий крик Ксюши. А следом за ним какой-то непонятный писк, словно кричал маленький мышонок.
– Поздравляю, папаша, – произнесла медсестра.
– Это что, ребенок кричал? – удивился Володя.
– Ну да, – кивнула медсестра. – Пойдемте, провожу к жене и новорожденному.
Володя с удивлением смотрел на Ксюшу и просто не узнавал в этой измученной бледной женщине своего любимого зеленоглазого Лисенка. Он перевел взгляд на младенца. Красное, сморщенное существо невероятно маленьких размеров показалось ему орущим пупсом, как те, которых он видел в рекламе. Захотелось немедленно уйти, чтобы не видеть ни Ксюшу, ни ребенка, ни улыбающуюся медсестру, ни радостную акушерку. Он так долго мечтал о прекрасной семье, так усердно этого добивался. И вот теперь, когда, казалось, счастье в его руках, все его мечты, как воздушные шарики, наполненные гелием, просто выскальзывали из рук и уносились прочь.
Олег, уже давно не медбрат, а опытный врач-хирург, опустился в кресло напротив Володи.
– Ну что, брат, поздравляю, – радостно сказал он. – Ну и как оно, быть отцом семейства?
Владимир скривился. Он никому не мог рассказать о том, что творилось в душе. Никому, кроме Олега. Наверное, поэтому он и позвал его в кафе. Вот только с чего начать, не знал. Друг продолжал засыпать его поздравлениями.
«Может, это со мной что-то не так? – размышлял новоиспеченный отец. – И поэтому я не чувствую всепоглощающей радости от рождения ребенка. И Ксюша больше не кажется такой красавицей… И к ребенку вообще не хочется подходить».
– Ты выглядишь уставшим, – заметил Олег. – Что, дочка спать не дает?
– Не то слово… Она все время орет по ночам.
– Это пройдет, – махнул рукой Олег.
– Когда? – с надеждой спросил Владимир.
– Ну-у-у, где-то через пару месяцев.
– Пару месяцев?! – удивленно воскликнул Володя, не в силах представить, как он выдержит без сна еще хотя бы день.
Олег рассмеялся, видя озадаченное лицо друга, но ответить ничего не успел. У Владимира зазвонил телефон.
– Вова! – кричала Ксюша в трубку так громко, что даже посетители за соседними столиками могли отлично ее слышать. – Мне срочно нужно купить смесь!
– Прямо сейчас? – спросил Володя.
– Да, прямо сейчас!
– Ты что, не видела, что смесь заканчивается?
– Не нужно все на меня взваливать! – громко возмущалась Ксюша. – Мне и так тяжело. Ты что, не понимаешь, что у тебя родилась дочка, теперь ты должен помогать мне!
– Сейчас привезу, – ответил Володя и завершил звонок. – Прости, брат, мне нужно бежать.
– Конечно, – озадаченно кивнул Олег.
В следующий раз Ксюша позвонила Владимиру во время работы. Он как раз обсуждал новую сделку с заказчиком, когда раздался неожиданный звонок. Пришлось уменьшить звук и продолжить переговоры. Но настойчивое вибрирование телефона вынудило прерваться.
– Да! – рявкнул он в трубку.
– Не смей орать на меня! – пронзительно кричала Ксюша. – Срочно привези мне молоко!
– Я занят, – отрезал Владимир. – Я на работе.
– А меня это не волнует! Это твоя дочь! Тебе же хотелось ребенка!
– Я смогу освободиться не раньше чем через час.
– А мне что прикажешь делать? – спросила Ксюша. – Слышишь, как она орет?
В трубке послышался истошный детский плач. Володя, закрыв глаза и с силой стиснув зубы, медленно процедил:
– Сейчас приеду!
Отключив телефон, он взглянул на заказчика. Что-либо объяснять не имело смысла. Закинув ногу на ногу, тот с ухмылкой посматривал на Володю, прищурив серые острые глаза.
– Мне нужно отлучиться, – объяснил сконфуженный Владимир. – А вы пока можете поговорить с Анной Ивановной, моим бухгалтером.
– Не стоит, – произнес заказчик, поднимаясь. – Продолжим в другой раз.
И, быстро пожав Владимиру руку, направился к двери, бросая на ходу:
– Всего доброго.
По тому, как стремительно ушел заказчик, как сильно он хлопнул дверью, было отлично понятно, что «другого раза» просто не будет.
Подобные звонки участились. Постоянно нужно было купить то смесь, то молоко, то памперсы. Иногда внезапно заканчивался крем от опрелостей или капли от боли в животике. И каждый раз доводы были убедительны: «Это твой ребенок! Ты его хотел! А мне и так тяжело! Я не могу растить дочь одна! Ты обязан мне помогать!»