– Привет, а ты чего до сих пор не одета? – с порога спросил он. – Или ты сегодня не идешь на работу?
– Иду, конечно, – заверила мать. – Сейчас допью чай. Кстати, будешь?
– Я бы не прочь позавтракать, – признался Стас.
Женщина улыбнулась, мысленно перебирая список продуктов в холодильнике.
– Как насчет бутербродов?
– Сойдет, – кивнул сын, направляясь на кухню.
Пока Ольга старательно нарезала колбасу и сооружала бутерброды, Стас, покручивая ключи от машины на пальце, внезапно спросил:
– Маа, а зачем тебе одной такая большая квартира?
Ольга замерла с ножом в руке. Потом медленно повернулась к сыну и с удивлением заглянула в его глаза.
– В каком смысле «зачем»? – переспросила она. – Эту квартиру я получила еще…
– В советские времена, когда трудилась в заводской столовой… бла-бла-бла… – перебил Стас. – Это все я уже сто раз слышал. Я спрашиваю: зачем тебе сейчас такая большая квартира? Ты живешь одна…
Женщина продолжала стоять и молча смотреть на сына. Она ждала, что еще он скажет. Хотя уже отлично понимала, к чему тот клонит.
– Я вот о чем подумал, – сообщил Стас. – Давай разменяем эту квартиру на две поменьше.
– Нет! – отрезала Ольга.
– Нет? – удивленно переспросил сын.
Отрицательный ответ удивил и даже шокировал его. Он мог по пальцам пересчитать случаи, когда мать отвергала его просьбы. Да и отказывала она лишь тогда, когда желания Станислава становились заоблачными.
– Я не буду разменивать эту квартиру, – повторила Ольга, чувствуя, как последняя ценность в ее жизни начинает ускользать от нее.
– Почему?
– Потому что это мой дом! – эмоционально ответила Ольга. – Потому что с ним связана вся моя жизнь. Здесь даже стены пропитаны моими воспоминаниями и моей жизнью.
– Мам, это всего лишь коробка…
– Нет! – повторила она твердо.
– То есть ты будешь держаться за свою коробку, а я и дальше должен мыкаться по съемным квартирам?!
– Тебя никто не выгонял на съемную квартиру, – напомнила Ольга. – Ты в любую минуту можешь вернуться домой. Твоя комната остается свободной.
Стас вскочил со стула и начал нервно прохаживаться по кухне, гневно выкрикивая:
– Я не хочу жить с тобой! Я сыт по горло такой жизнью! Неужели ты не понимаешь, что мне хочется самостоятельности?
– Можно подумать, что я не давала тебе жить так, как ты хочешь, – заметила мать.
Поставив тарелку с бутербродами на стол, она бросила сыну:
– Завтракай, а я пошла одеваться.
Она вышла из кухни и направилась в спальню. Новое головокружение и волна слабости заставили ее присесть на кровать и несколько минут подождать, пока приступ прекратится. «Это я просто разволновалась, – подумала Ольга. – Сейчас все пройдет».
– Дай денег, – попросил Стас.
Ольга, минуту назад что-то печатавшая на компьютере, отвернулась от монитора и посмотрела на сына.
– Что значит «дай денег»?! – удивленно спросила она.
– Послушай, мам, у меня правда закончились деньги, – повторил Стас мягко. – Одолжи мне, а я тебе потом отдам.
– Ничего я тебе не дам. Ты занимаешь, а потом не возвращаешь. И так поступаешь всегда. Просишь в долг и не отдаешь!
– Ну я реально без бабла остался, – уже настойчиво просил сын.
– Ты же хотел самостоятельности, – напомнила ему Ольга, снимая очки и откладывая их в сторону. – Тебе ж так мама мешала жить свободной жизнью! Вот теперь живи самостоятельно.
– Ну, мам, – мягко настаивал Станислав.
– А что «мам»? – не уступала Ольга. – Самостоятельность – это как раз о том, чтобы не просить у мамы денег. Это умение рассчитать свой бюджет так, чтобы на все хватало.
– Хорошо! – со злостью в голосе произнес Стас. – В следующий раз я буду рассчитывать свой бюджет. Но сейчас ты можешь мне помочь?
Уловив изменившуюся интонацию, женщина перешла к другой тактике:
– Я бы дала, но у меня нет.
– Как это нет? – изумился Стас. – Ты же работаешь не только в нашем бизнесе. Ты ведешь еще два предприятия.
– Станислав, ты ведь знаешь, что я начала собирать деньги на квартиру для тебя.
Набрав полные щеки воздуха, Стас тяжело выдохнул.
– Но мне это не надо! – рявкнул он, выходя из себя.
– Что тебе не надо? – рассердилась Ольга. – Квартиру не надо? Надо! Вот я и зарабатываю тебе на квартиру. А ты, неблагодарный, не ценишь этого! Постоянно просишь у меня деньги. А это деньги тебе на квартиру.
– На кой черт мне квартира? – возмущался Стас. – Давай эту поделим, и все!
– Ничего мы делить не будем! – вновь отрезала Ольга и, чтобы положить конец этим разговорам, уже мягче добавила: – Сколько тебе нужно?
– Сегодня подпишем договор, – начал Станислав.
– Вот объясни мне, – перебила его Ольга. – Ты хоть знаешь, куда ты лезешь?
Стас с удивлением посмотрел на мать, сидящую напротив него в кресле за компьютером. В последнее время она стала работать из дома, пояснив, что именно здесь чувствует себя значительно лучше. Он не стал возражать. Главное, чтобы работа двигалась, а где мать будет ее выполнять – несущественно.
– Что ты хочешь сказать?
– Стас, нельзя так безалаберно относиться к бизнесу. Ты же не знаешь, с кем подписываешь договор. Что это за люди? И выгодный ли это контракт? А если тебя хотят обмануть? А если этот договор станет настоящей кабалой для тебя?
Он испуганно взглянул на мать и робко спросил:
– И что теперь делать?
– Ну как что делать? – произнесла Ольга, чувствуя какую-то внутреннюю радость от того, что вновь нужна сыну. – Позвони Анне, пусть она посмотрит по карте, можно тебе или нельзя подписывать этот договор.
– Да, точно, – согласился Стас. – Это отличная идея.
Он взял мобильный и набрал номер.
– Анна, здравствуйте. Я хочу подписать один договор. Вы не могли бы посмотреть по карте, можно его подписывать или нет?
– Станислав, – прозвучал в трубке доброжелательный, но отрезвляюще решительный голос. – Вы меня простите, пожалуйста, но я думаю, что с договором вам лучше обратиться к юристу. Вы мне на этой неделе позвонили уже трижды. Стас, так нельзя, вы можете сами жить свою жизнь, и, как ни странно, ошибаться вы тоже должны. Каждая ошибка – это переход на другой уровень, это урок, а вам нужно научиться проходить уроки самостоятельно. У вас ведь сейчас все наладилось, вы больше не в яме. Вы предлагаете мне вести вас за руку всю жизнь? Скажите, пожалуйста, а когда в таком случае вы начнете жить самостоятельно? Давайте так: если у вас появится вопрос, который вы без меня уж точно решить не сможете, то я с удовольствием поработаю с вами. А обсуждать со мной каждый шаг точно не нужно ни вам, ни мне.
– Она сказала больше не звонить ей по каждому шагу, – разочарованно сказал Станислав матери, положив трубку.
– Наверное, мы замучили ее, – предположила Ольга и вдруг вспомнила: – А помнишь ту консультацию – ты же записывал ее на диктофон?
– Да.
– Давай послушаем ее, – предложила мать. – Знаешь, я постоянно прослушиваю ту первую консультацию, которую Анна провела со мной. И каждый раз нахожу в ней что-то новое. Мне даже кажется, что она мне помогает жить.
Ольга лежала в палате под капельницей – проходила курс химиотерапии. По тонкой прозрачной трубочке в ее вену сочилась жидкость. Та самая жидкость, которая должна уничтожить раковые клетки, но, к сожалению, вместе с ними и здоровые.
В палату заглянула медсестра и, глянув на капельницу, бросила Стасу:
– Когда препарат закончится, позовите меня.
Мужчина кивнул и сел на стул рядом с постелью матери.
– Почему ты не сказала? – спросил он, беря в свои большие мужские ладони ее маленькую руку.
– Я не думала, что все случится так быстро, – призналась Ольга.
Стас погладил руку, внезапно постаревшую на десяток лет. Он всматривался в лицо матери и вместо цветущей радостной женщины видел постаревшую, изможденную старушку с темными кругами под глазами.
– Только не говорите, что вы не понимали, что происходит, – сказал ему врач, оформлявший новую пациентку в онкологический центр.
– Я действительно не понимал, – подтвердил Станислав.
– У нее уже была операция, – доктор внимательно посмотрел на стоящего перед ним мужчину. – Весь этот набор симптомов уже когда-то беспокоил ее. Не так ли? О чем вы должны были сразу подумать, когда возобновились головные боли, начались приступы слабости?
– Но она не жаловалась! – попытался оправдаться Стас.
– Может, вам и не жаловалась, – подтвердил врач, возвращаясь к своим записям. – А вот в больницу к своему лечащему врачу она обращалась. Ей было назначено лечение. Химиотерапия… речь даже шла о возможной операции.
– И почему же… – начал Стас, не в силах продолжить.
– Почему отказалась от лечения? – врач вновь взглянул на мужчину. – Этот вопрос нужно задавать не мне… Пациентка оформлена. Ведите ее в палату.
Был уже поздний вечер, когда я наконец закончила консультации и смогла уделить время своему верному Сириусу. Пес с поводком в зубах уже ждал меня у входной двери. И как только увидел, что хозяйка обувается, радостно завилял хвостом, всем своим видом демонстрируя: «Ну наконец-то!»
– Знаешь, друг мой распрекрасный, – начала я рассказывать, когда мы вышли на улицу и отошли подальше от домов, – есть у меня одна клиентка. Даже не знаю, как ей помочь. Что бы я ни говорила, она до сих пор продолжает жить для сына. Постоянно ему навязывается. Как бы ей ни казалось, что это он сам не встает на ноги, на самом деле это она делает так, чтобы он был зависимым от нее.
Сириус поднял морду и внимательно посмотрел на меня.
– Представляешь, она начала собирать деньги сыну на квартиру. Причем Стасу эта квартира не нужна. Очень странные методы воспитания. Сначала ты много-много даешь, потом, когда он берет, начинаешь бить его палкой по голове: «Я всю жизнь на тебя положила, а ты, неблагодарный!» Но он же не заставлял жизнь на него положить, это же она сама так выбрала. Он пытался несколько раз уйти от матери… И каждый раз, когда заканчивались деньги, кому он звонил? Конечно, маме.