– Перекладываешь на Евсея и Мирона?
– Я никогда не загружала сыновей работой по дому, – отчеканила я. – Они умеют все. Но у меня есть железное правило: я не мою полы детьми. У них должно быть свое пространство и своя собственная жизнь. Если они не могут мне помочь, то не могут. Я не заставляю. Они вправе сказать: «Мам, давай завтра». И действительно завтра все сделают. Но если мне нужно сегодня, то я найму клининговую компанию. Люди создали прекрасные услуги, бери, и пользуйся, и живи себе комфортно.
– Интересная философия, – выдохнула Таня.
– Я поняла одну важную вещь: если я буду в комфортном состоянии, то смогу помочь большему количеству людей. Поэтому плачу деньги клининговой компании, чтобы у меня было больше свободного времени. Я сама себе создаю комфортную жизнь для того, чтобы помогать другим. И это не значит, что я эгоистка или офигела. Просто я люблю заниматься чем-то другим – и вот тут-то я могу просто упахаться.
Мы уже закончили с едой, ощущение удовольствия от того, что мы съели, улучшило настроение. И я завершила свое повествование, глядя на свою благодарную слушательницу:
– Когда мы выбираем комфортную жизнь, то должны понимать все последствия этого выбора. Комфорт должен быть таким, чтобы выигрывали все, win-win.
На тот момент Егор уже четыре года жил в Красноярске. Когда ему предложили эту работу и участие в строительстве энергетических комплексов, имеющих огромное значение для страны, он не задумываясь согласился. В семье встал вопрос: как и где мы будем жить дальше? Дети оканчивали школу, и перевозить их в другой город было чревато. Я консультировала и вела тренинги, уехать означало потерять практику. В итоге постановили, что Егор едет один, а там разберемся – очень свойственное нашей семье решение. Мы любим друг друга, но не ограничиваем в выборе.
И вот я уже четыре года живу на два города: в Новосибирске у меня дети и работа, а в Красноярске – муж и куча свободного времени. Приезжая в Красноярск по будням, когда Егор на работе, я придумываю себе развлечения сама. В один из таких дней, проснувшись утром, проводив мужа на его любимую работу, я отправилась на шопинг. Посетив несколько бутиков и подобрав подходящую обувь, решила отметить это в небольшом кафе чашечкой ароматного кофе.
Я сидела за столиком и с наслаждением пила горячий напиток, рассматривая людей, снующих по торговому центру за стеклом. Неожиданно на мой телефон пришло сообщение. Это была реклама магазина MaxMara: «У нас поступление новой коллекции. Приезжайте!»
«У-у-ух, – пронеслось у меня. – Не зря же эта реклама пришла мне в тот момент, когда я на шопинге! Значит, нужно обязательно заглянуть». Я даже улыбнулась, вспомнив уютный магазин женской одежды и обалденных девчонок, работающих в нем.
Как только я вошла в магазин, мое внимание привлек строгий деловой костюм. Он магнетизировал меня – не примерить его я не могла. А надев и посмотревшись в зеркало в примерочной, просто застыла в изумлении. Я еще никогда не видела себя такой красивой и такой изысканной. Этот костюм словно собрал все мои лучшие качества и продемонстрировал. Я не могла отвести взгляд от зеркала. Там, за этой холодной зеркальной поверхностью, стояла женщина, которой мне всегда хотелось быть…
Но вдруг я подумала: а куда мне, собственно, ходить в этом костюме? В деловом костюме за триста двадцать тысяч?! Я сняла его и повесила на плечики, тщательно застегнув все пуговицы.
– Что-то не подходит? – удивилась продавщица, окидывая мою фигуру быстрым профессиональным взглядом.
– Не подходит, – ответила я, не желая погружать в свои мысли посторонних, и зачем-то тихо добавила: – Пока не подходит…
Продавщица, услышав последнее замечание, внимательно посмотрела на меня, застыв с костюмом в руках, и нерешительно потерла лоб, отбрасывая назад прядь волос.
– А давайте посмотрим во-о-он то, – попросила я, указывая на легкое платье, которое идеально подходило под цвет моих глаз.
– Прекрасный выбор, – заметила продавщица и пошла за платьем.
Мой шопинг удался. Вечером, уставшая, но счастливая, держа в руках множество пакетов с покупками, я садилась в такси. Водителем оказалась женщина средних лет, плотная и коротко стриженная. Она взглянула на меня, перевела взгляд на пакеты и улыбнулась. А потом взялась за руль грубоватыми руками с коротко подстриженными ногтями, не ведающими лака, и нажала на газ.
Мы ехали в полной тишине. Когда я уже выходила из машины, женщина повернулась ко мне и сказала:
– Доброго вам вечера.
– Спасибо, и вам тоже.
– Ну, он у вас и так добрый, – заметила она, бросая беглый взгляд на мои пакеты.
– Да, – рассмеялась я.
Поднимаясь домой, я думала об этой женщине. Это ведь снова о том, чтобы позволить себе быть в этом мире, разрешить себе жить комфортно. И в ту же минуту где-то глубоко в душе возникло какое-то неприятное ощущение, которое быстро сформировалось в мысль: «Бл-и-и-ин, на фиг я столько купила…»
Я знала, что муж не будет ругаться. Даже если потрачу последние деньги, он ничего не скажет. Но вот этот внутренний вопрос – «Зачем я это все купила?» – просто не давал мне возможности спокойно вздохнуть. «Ну так хотелось же, – попробовала я переубедить своего внутреннего критика, доставая дома из пакетов платья, блузки, юбки, шорты. – Я же давно хотела такую блузку. И вот это платье мне очень к лицу. А эти шорты подходят к моей футболке. И вот эта штучка тоже такая классная».
Когда Егор вернулся с работы, я с порога заявила, продолжая чувствовать в душе вину:
– Муж, я там денег потратила.
– Целую тыщу, поди? – пошутил Егор.
– Конечно, – подхватила я его иронию.
Я начала демонстрировать ему обновки. Он смотрел, улыбался и одобрял мои покупки.
– Сколько же ты потратила? – вдруг спросил он.
Эта фраза мгновенно вернула меня к мысли «на фиг я столько накупила». И у меня по щекам покатились слезы.
– Я так хотела все это купить, – произнесла я, чувствуя, как внутри растет неприятное ощущение.
– Анька, да ты что? – удивился Егор, ошарашенно глядя на мои слезы. – Да трать сколько хочешь! Да мне вообще не важно, сколько ты потратила.
Он обнял меня и прижал к груди, пытаясь успокоить. А я продолжала реветь, теперь уже не потому, что позволила себе потратить кучу денег, а потому что внутреннее ощущение этого «выбора не себя» снова давало о себе знать.
Успокоившись, я рассказала Егору о том деловом костюме.
– И почему ты его не купила? – спросил муж.
Глядя в его зеленые глаза, светящиеся добротой и безграничным пониманием, я вдруг поняла:
– Мне нужно не костюм хотеть, а создать такую жизнь, чтобы я могла ходить вот в таких костюмах. И тогда я буду той красивой женщиной из зазеркалья. Только настоящей. Да, Егор. Мне нужно вот так начать жить, чтобы я могла в своей новой жизни носить такие костюмы.
Мы целый вечер говорили с мужем о планах. Говорили о работе, о детях, о предстоящем отпуске, который планировали, как всегда, провести всей семьей.
– Ты знаешь, – вдруг сказала я, вновь вспоминая тот костюм. – Когда у меня будет презентация книги, я куплю себе такой. Именно в нем я и буду на презентации.
– Отличная идея, – поддержал муж.
Я разложила обновки в шкафу, еще раз отмечая, что сделала правильный выбор – купила именно те вещи, которые с удовольствием буду носить. Закрыв дверь шкафа, увидела свое отражение в зеркальной поверхности. Минуту просто смотрела на себя. А потом улыбнулась.
Я могла купить тот костюм сейчас. Но не сделала этого, потому что он мне просто не нужен. Но именно она, эта идеально сшитая вещь, великолепно подчеркивающая фигуру, позволила мне понять: вот какой жизнью я хочу жить!
Владимир вошел в кафе в торговом центре и опустился за столик. Заказав чашку крепкого кофе, раскрыл ежедневник и начал быстро писать.
Официантка принесла заказ, и Владимир, оторвавшись от своего занятия, сделал несколько быстрых обжигающих глотков. Это было именно то ощущение, которое ему нравилось. От удовольствия он даже прикрыл глаза, чувствуя, как горячий кофе согревает его изнутри.
«Отлично, – думал Володя. – Сегодня я подписал еще два договора. Еще два ресторана будут сотрудничать со мной и покупать у меня комплектующие для кальяна». Он вновь взял ручку и, что-то подсчитав на телефоне, радостно улыбнулся.
«Если и дальше дела будут так идти, – покусывая ручку, прикинул Владимир, – то в следующем месяце я смогу закрыть все долги!» Эта перспектива обрадовала его, и он с удовольствием сделал еще глоток, отмечая, как внутри растекается тепло – то ли от горячего кофе, то ли от радужной перспективы.
Откинувшись на спинку кресла, он задумался о Машеньке. Его дочери скоро исполнится год. И он обязательно устроит ей настоящий праздник с надувными шариками, клоунами и большим тортом в виде мишки. Володя уже видел такой торт в магазине и даже разговаривал с кондитером, можно ли будет сделать надпись «Машеньке 1 год». От этих приятных мыслей ему захотелось улыбаться. И Ксюша в последнее время очень изменилась. Он не мог поверить своему счастью. Ему наконец разрешили общаться с дочерью.
Все началось с того самого дня, когда у малышки выявили деформацию стоп. Ксюша позвонила Владимиру и, как всегда решительно, заявила:
– Машеньке назначили массажи и всякие процедуры. Ее нужно возить в больницу каждый день. Я не могу. У меня работа. Да и машины у меня нет. Поэтому возить ребенка будешь ты.
– Не вопрос! – согласился Володя, чувствуя, как робкий солнечный лучик надежды заглядывает в его душу. – Когда и во сколько мне заехать за Машенькой?
Оставлять дочь наедине с отцом Ксюша не захотела. Поэтому к врачу они стали ездить вместе. А после посещения ортопеда отправлялись на детскую площадку, в игровую комнату или домой к Ксюшиным родителям, и Володя подолгу играл с дочерью. Иногда он заводил разговор о том, что хочет забирать девочку к себе. Но бывшая жена всегда была непреклонна: